Вадим Чирков - Пришельцы с планеты Земля
— Неужели у вас не оказалось никакого оружия против чужеземцев? — удивился Кубик.
— Мы были уверены в дружбе наших соседей, и не тратились на оружие. Оно планете обходится дороже всех технических новинок. Да и кто знал, кто думал, что они решат послать к нам не людей. а роботов-громадин, от которых все отскакивает, как камешек от скалы?
— Теперь скажи мне, как вы додумались до того, чтобы пригласить (такое слово подобрал Кубик для этой фразы) пригласить нас для борьбы с роботами?
— Насколько мы знаем, на вашей планете всегда войны, война у вас, что называется, в крови; вы читаете о ней книги, смотрите кино — это любимое ваше зрелище. Вот мы и подумали: неужели ты, житель одной из самых воинственных планет во Вселенной, не справишься с несколькими тупыми роботами-разрушителями?
— Кхм! — решительно откашлялся Кубик. — Во мне даже взыграла моя солдатская, вернее, матросская кровь. А моряки, должен тебе сказать, не какие-нибудь солдаты. Мы…
— Так я и думал, — перебил его Грипа, — и не ошибся. Теперь я рассказал тебе все.
— Вот какие, значит, дела… — начал размышлять вслух художник. — Роботы-разрушители… Огнеметы… Это не шутка. Ни снолучи, ни молстары на этих громил, конечно, не действуют…
— У них нет мозгов. Только, кажется, некий центр, управляющий их движениями, и несколько примитивных рефлексов.
— А здорово было бы, — подал голос Славик, — направил на робота молстар — и он начал молодеть: развинчиваться, разваливаться на детали, из которых его собрали, а после и вообще превратился бы в груду металлолома. А после и в руду!
— Наши ученые сейчас думают, как справиться с роботами, но им пришлось оставить лаборатории, так что ничего, наверно, не получится. Короче говоря, нужно спешить, пока что-то еще осталось нетронутым.
— Командир, — послышалось снизу. — Здесь требуется твое присутствие!
Кубик догадался протянуть руку к Грипе, тот оттолкнулся от нее и полетел к люку. Исчез в нем, но люк через секунду "выстрелил" Питей, полетевшим к потолку. Пружинистый толчок, и Питя ласточкой, раскинув руки, пролетел над художником и плавно опустился на колени Славика.
— Ну как, освоились?
— С нами все уже в порядке, — ответил Кубик. — Можно мне отстегнуться?
— Хочешь испытать на себе невесомость? Попробуй.
Кубик расстегнул широкий ремень, которым был привязан к креслу, оттолкнулся от подлокотника и воспарил. Поколыхался в воздухе, остановился наконец и подложил руку под голову, словно лежал на кушетке.
— Как я выгляжу, Славик? — спросил сверху.
— Как волк из "Ну, погоди!", — прыснув, ответил второй землянин. — Помните сеанс гипноза?
Кубик дернулся и постарался изменить позу, но вместо этого медленно кувыркнулся в воздухе, потом его поднесло к потолку и прилепило к нему. Потолок, однако, помог художнику — он оттолкнулся от него и через секунду торчал из своего кресла вверх ногами. Еле-еле смог сесть и с облегчением пристегнул ремень. Вздохнул.
— В несвободе есть, оказывается, смысл, — сказал он, похлопывая себя по ремню. — А от свободы кружится голова. — И повернул голову к Славику. — Я, конечно, освоюсь с невесомостью, но не с первого же раза.
Славик, чуть знакомый уже с нею по полету на остров Пасхи, тоже отстегнул ремень и попарил в воздухе. Отталкиваясь то от потолка, то от стен, чтобы попасть в кресло, он все время промахивался, впрочем, этому помогал Питя, который вертел Славиком, как хотел, кувыркался сам и тоненько, по-птичьи при этом хохотал. Кубик в конце концов протянул руку, поймал Славика за штанину и притянул к сидению, за которое тот ухватился, как утопающий за случайную доску.
Земляне некоторое время еще тяжело дышали после необычных этих упражнений, смеялись, но больше их смеялся Питя, который видел, как неуклюжи были земляне в воздухе.
— Дядя Витя, — Славик сделался вдруг серьезным, — знаете, о чем я сейчас думаю?
— Ну-ну, дружище?
— Я думаю, как же мы будем драться с роботами.
Кубик в секунду стал серьезным.
— Ну и как, по-твоему?
— Можно сделать ловушку, — предложил Славик. — Вырыть глубокую яму, прикрыть ветками, травой…
— Раз, — сказал Кубик. — А еще?
— Подкрасться к ним сзади и…
— А если у них есть глаз и сзади? Кто-то из них обернется и как полоснет из огнемета! Предлагай дальше.
— Ну тогда… — но третьего способа пока не было. Как справиться с ордой роботов-разрушителей, Славик не знал. — Может, все-таки ловушкой?
— Сколько ям ты собираешься вырыть и где? И все-таки предположим, что один-два робота туда упадут, хотя это маловероятно. Знаешь, что они сделают? Встанут друг другу на плечи, вылезут и станут искать того, кто вырыл яму на их пути. Тебя устраивает такой переплет?
Славик поежился.
— Нет… Что же нам делать?
— Я тоже пока не знаю. Придется определяться на месте… Опа! Меня начало прижимать к креслу!.Кажется, мы садимся.
Славик тоже почувствовал под собой сидение. Потом почудилось, что кресло магнитное, оторваться от него было уже невозможно. А вот уже невозможно поднять руку…
— Жутко интересно, что мы увидим там, — отяжелевшим языком, с трудом проговорил Кубик.
— И мне… — Слова были свинцовые.
Веки обоих закрылись, на глаза надавило. У обоих, мелькнула — тоже тяжелевшая, как всё, мысль — что, может быть, роботы встретят их огнеметами и они разобьются при посадке… но мысль эта тут же погасла, потому что оба потеряли сознание.
Кукурбита!
Земляне пришли в себя оттого, что их тормошили. Глаза открылись, тяжести, кроме собственной, больше не было. На своей груди Славик увидел Питю.
— Да просыпайся же! — кричал он, дергая друга за ворот рубашки. — Мы дома!
Дома…
Славик глянул налево, на Кубика, и увидел, что Садим, тоже сидя на груди художника, дергает того за рыжую бороду. Художник, не открывая глаз, что-то бормочет.
В их помещении было светло по-иному: дверца, через которую они попали сюда с одиннадцатого этажа Кубиковой квартиры, была открыта и виднелась зелень то ли травы, то ли кустов.
Славик отстегнул ремень и вскочил, чуть не сбросив с себя Питю.
— Дядя Витя, — закричал он. — Кукурбита!
Это слово подействовало на художника, как живая вода. Он открыл глаза, покрутил головой и тоже увидел открытую наружу дверь. Отстегнул пояс, сел.
— Бог ты мой, — сказал он, как говорят в таких случаях большинство взрослых землян. — Неужели?! Это правда?!
Грипа, который стоял между креслами, не без торжественности произнес:
— Поздравляю вас с благополучным прибытием на планету Кукурбиту!
— Спасибо, — ответил Кубик, приходя в себя настолько, насколько это было возможно человеку, впервые приземлившемуся на другой планете. — Мы с моим другом… — не окончил и спросил, как мальчишка: — Можно выходить?
— На первое время вам нужно одеть скафандры, приготовленные для вас, — остановил его Грипа. — У нас все немного не так, как на Земле, нужно привыкать постепенно.
Грипа подошел к стене, нажал на невидимую кнопку, часть стены съежилась в гармошку и открылась неглубокая ниша с полками. На полках лежали серебристого цвета скафандры и такого же цвета шлемы.
— Одевайтесь, — предложил Грипа.
Ткань скафандров на ощупь была нетолстой, но очень прочной. Через несколько минут земляне были одеты. Новый костюм оказался для Кубика чуть великоват, на Славика же был как раз. Оба смотрели друг на друга с любопытством, словно видели впервые. Шлемы впереди были из прозрачного, как стекло, материала. К ним были прикреплены респираторы.
Шлемы надевались на высокие воротники скафандров, плотно к ним прилегали, но все звуки по-прежнему доходили до них ясными.
Славик провел по себе руками, оглаживая костюм, и вдруг его рука на что-то наткнулась. Под тканью скафандра он нащупал твердый предмет.
— Постойте, дядя Витя, что-то мешает. Расстегните, пожалуйста.
Кубик расстегнул скафандр на спине, Славик залез в карман рубашки и достал оттуда… батарейку. Обыкновенную батарейку то ли от электронки, то ли от мобильника, забытую в кармане.
— Выбрось, — посоветовал Кубик, — здесь она тебе не понадобится.
Славик посмотрел на батарейку.
— Лучше оставлю, — сказал он, — у меня из дома ничего больше нет. — Провел руками по груди. — Нет, еще что-то. Авторучка!
У скафандра был удобный пояс с кармашками для всяких мелочей. Батарейка и авторучка были засунуты в один из них и надо-о-олго забыты. Потом оба предмета, как и предполагал Славик, пригодились…
Кубик же за свой пояс сунул пистолеты и шпагу. Приосанился и спросил у крохотного по сравнению с ним Грипы — тот смотрел на него снизу, как на высокий дом с башней:
— А теперь можно выходить?
— Да, — разрешил тот.
— Я пойду первым, — сказал художник Славику.
