Лиз Кесслер - Правдивая история про девочку Эмили и морское чудовище
— Это нам подойдет, — соглашаюсь я.
Мама слегка прикусывает нижнюю губу.
— Ладно. А теперь не мешай. Мне надо подумать.
Мама не показывает нам с папой того, что написала, — а то ничего не получится, уверяет она. Но все равно что-то неуловимо меняется после того, как она отсылает купон по почте. Мы постоянно обсуждаем, что будем делать во время круиза, и как вообще все это будет. Родители почти не ссорятся; иногда они даже улыбаются друг другу. И, что совсем уж удивительно, перестают цепляться ко мне. На несколько дней.
Ответ должен прийти через неделю.
Но неделя закончилась, а ответа нет. Потом пролетает еще неделя, и еще, и еще. Ничего.
Мы проиграли. Видимо, кончилось мамино везение.
И постепенно возобновляются мелкие ссоры, которые потом перерастают в крупные скандалы; и меня донимают каждые пять минут. Всё снова встало на свои места. И каждый постоянно думает о том, чего никто не смеет произнести вслух, — мы вот-вот все потеряем.
Но с какой стати мне было ожидать чего-то другого? Это же я.
Ах, да! Кажется, я так и не представилась?
Меня зовут Мэнди. Мэнди Раштон.
Глава вторая
Я вскочила с кровати. Сегодня приезжает Шона! Шона — это моя лучшая подруга. Она русалка. Причем всегда, а не только тогда, когда находишься в воде, как это бывает со мной. Дома — то есть, в Брайтпорте, — я встречалась с ней тайком, по ночам. Это было еще до того, как все узнали, что я русалка. А теперь мы с ней сможем видеться каждый день!
Я сначала даже не поверила, когда Шона сказала, что ее семья тоже переезжает. Так повелел Нептун, а что думают по этому поводу ее родители, я не знаю, поскольку никогда с ними не встречалась. Но, должна заметить, что трудно представить себе человека, который не захотел бы жить на нашем острове, — так здесь здорово.
Конечно, если не приближаться к границам Треугольника. Но об этом я сегодня старалась не думать. Просто надо держаться поближе к берегу, как учила мама, и всё будет в порядке. Вообще, сегодня утром всё выглядело совсем иначе. Ну как может быть опасной такая красота?
Если чаще это повторять, то когда-нибудь, может, и сама поверишь.
Когда я завтракала, из люка в гостиной вынырнул папа.
— К тебе пришли, малышка, — объявил он. — А еще у меня для тебя кое-что есть!
Он скрылся под водой, и на его месте возник другой силуэт — улыбающийся, с длинными белокурыми волосами.
Шона!
Спешно запихнув в рот последнюю ложку хлопьев с молоком, я с громким всплеском бухнулась в люк. Мои ноги исчезли, превратившись в хвост.
— Я еле дождалась, когда мы опять увидимся! — воскликнула Шона, кидаясь мне на шею.
— Вы давно приехали? — спросила я, обнимая ее в ответ.
— Вчера поздно ночью. — Она мотнула головой в сторону расщелины в скале. — Алтея проводила меня в Северную бухту. Она живет рядом с нами в Каменистой бухте. Я вас познакомлю.
— Держи! — Это вернулся папа. Лучезарно улыбаясь, он протянул мне… куклу! С румяными щечками, золотыми волосами и кружевным розовым хвостиком.
— Э-э-э… спасибо, папочка.
— Она тебе нравится? — Он беспокойно дернул себя за ухо.
— Конечно. Я с ней потом поиграю… наверное.
— Я собирался подарить тебе эту куклу давным-давно. Хранил ее, — сказал папа, и глаза его приняли мечтательное выражение. С ним это теперь часто случается. По-моему, он не всегда помнит о том, что мне уже почти тринадцать лет.
Как только мы с Шоной выбрались из дому, я сморщила нос, а она рассмеялась в ответ. Но мне тут же стало стыдно.
— Подожди минутку, — попросила я и, быстро вернувшись, чмокнула папу в щеку.
Он же не виноват, что я уже успела вырасти и что мы пока не очень хорошо понимаем, как нам держаться друг с другом. Но мы научимся. Обязательно.
— А это зачем? — удивился он, трогая щеку.
Я с улыбкой пожала плечами.
— Скоро увидимся.
Снова выплыв из дому, я увидела возле Шоны русалочку с черными волосами, перехваченными лентой, похожей на золотые водоросли. Хвост у нее был зеленый, с серебряными звездами на конце.
— Это Алтея, — представила ее Шона. — Она покажет нам остров.
— Классно, — ответила я, натянуто улыбнувшись.
Да, меня тут же охватила ревность. Куда мне до самой настоящей русалки со звездами на хвосте и золотыми водорослями в волосах? Дело кончится тем, что я опять останусь без подружки.
— Сначала захватим Марину, — сказала Алтея.
— Это лучшая подруга Алтеи, — пояснила Шона, беря меня за руку, и рассмеялась. Иногда она отлично угадывает чужие мысли. Вот почему с ней так классно дружить.
— В этих местах держитесь поближе к берегу, — предупредила нас Алтея, едва мы двинулись в путь. И притаившийся во мне страх тут же усилился. — Вокруг северной оконечности острова очень сильное течение.
А то я не знала! Во рту сразу стало так сухо, как будто туда песку насыпали.
Мы плыли, высунувшись по пояс из воды. Алтея показала на холм позади нас, на острове.
— Там живет несколько человеческих семей, — объяснила она, махнув на белые домики, которые я уже видела накануне. — Они следят за порядком на суше.
Я вдруг пожалела, что не решилась пойти познакомиться с ними вчера. Тогда, может быть, сегодня я была бы такая же счастливая и довольная, как Шона, и не вздрагивала бы поминутно от страха.
Нет, так нельзя. Надо успокоиться.
Улыбнувшись Шоне, я взяла ее под руку. Но, пока мы плыли, невольно следила за тем, чтобы не слишком удаляться от берега.
Мы проплыли вдоль низкой скалистой гряды, выступающей в открытое море.
— Это Линия барракуды, — пояснила Алтея.
— Почему она так называется? — удивилась Шона.
— Сейчас поймешь, — улыбнулась та. — Вот только продвинемся подальше.
Мы миновали гряду и проплыли еще немного вперед, и тут Алтея вдруг остановилась.
— Вот. Теперь смотрите.
Мы оглянулись.
— Подавиться мне медузой! — ахнула Шона.
Я смотрела не отрываясь — узкая каменная гряда начиналась у самого берега и, изгибаясь, напоминала линии длинного тонкого тела. У самого конца, обрывающегося в открытое море, гряда раздваивалась, образуя очертания пасти, усеянной острыми зубами. Кое-где вдоль гряды возвышались более крупные скалы — плавники. Казалось, темный хищный силуэт в любой момент готов ожить и задвигаться. У меня мурашки по спине побежали.
— Она защищает остров, — сообщила Алтея.
— От чего?
— От всего. Мало ли вокруг всяких морских чертей и прочих водяных.
— Правда? — переспросила я, вздрагивая. — Каких водяных?
Алтея рассмеялась.
— Это просто детские сказки. Про разных подводных чудовищ… — Тут она вдруг перестала улыбаться. — Но какая-то доля правды во всем этом есть, наверное. Я не могу объяснить, но мне всегда казалось, что там, в глубине, что-то есть.
— А тебя никогда не выносило в открытое море? — внезапно вырвалось у меня.
— Что?
— Ну, течением, — смутилась я.
— Мы к таким опасным местам не приближаемся. Вы их узнаете и запомните очень быстро.
— А если вдруг приблизишься? Что будет? — Я, затаив дыхание, ждала ответа.
— Тебя схватит водяной! — страшным голосом шепнула Алтея. Потом глянула на мое лицо и прыснула. — Да брось ты, я же пошутила. Это действительно просто сказки.
Тут она резко тряхнула головой, так что с ее волос веером разлетелись золотистые брызги.
— А теперь идем за Мариной.
И она поплыла вперед. Шона то и дело искоса поглядывала на меня. Я пыталась беспечно улыбаться в ответ, но все равно чувствовала себя неловкой и неуклюжей.
Началось мелководье. Море с этой стороны острова было теплым и прозрачным. Никаких течений, ничего странного. Алтея права — просто надо избегать определенных мест, и все будет в порядке. Я немного успокоилась.
Тут мы очутились в широком заливе; вода здесь была глубокой и прохладной. Залив с двух сторон закрывали затейливо искривленные скалы.
— Двуарочная бухта, — пояснила Алтея.
Впереди, врезаясь боком в каменистый берег, возвышались две гигантские каменные арки. Алтея нырнула, чтобы проплыть под одной из них. За ней — Шона. Я скользнула следом за ними.
Мы проплыли мимо небольшого рифа. Повсюду торчали аккуратные кустики подводных растений и кораллов — как в парке. Пожилой тритон с ярко-синими глазами и узким серым хвостом сновал между кустиками, срезая сорняки ножом, изготовленным из острого края раковины.
— Привет, Тео, — окликнула его Алтея.
Тритон кивнул.
