Дмитрий Емец - Город динозавров
– Только ты, папа, мог такое придумать! – польстила отцу Нюсяка и незаметно показала мне язык.
– Вот видишь! Она понимает! – просиял Фритт. – Понимает, что мы немедленно должны проникнуть в музей и похитить яйцо тираннозавра!
Едва папа это произнес, как послышался хрипящий кашель. Мама внезапно подавилась кусочком яблока.
– Похитить яйцо тираннозавра? – переспросила она, когда вновь смогла говорить. – Ты спятил?
Признаться, я очень удивился, хотя сама идея с похищением показалась мне интересной. Я по своей натуре люблю опасности и приключения, но не ожидал того же от папы.
– Вы что-нибудь слышали о клонировании? – продолжал отец. – Даже если яйцо полностью окаменело, то всего по нескольким сохранившимся клеткам можно воссоздать организм и сделать его точную копию.
– Разве это делается не по крови? – спросил я, смутно что-то припоминая.
Кажется, в фильме «Парк юрского периода», который я когда-то смотрел, размножали динозавров похожим способом. Тогда люди нашли в застывшем янтаре комаров, насосавшихся крови динозавров, и по клеткам воспроизвели и самих гигантских ящеров.
– Полная чушь! – отмахнулся папа. – Даже если такое возможно, попробуй найди комара, которого угораздило сразу после обеда сесть в смолу! Яйцо гораздо лучше подходит для клонирования.
– И что ты собираешься делать? Из одного динозавриного яйца склонировать много яиц и всю жизнь питаться гигантской яичницей? – иронично поинтересовалась мама.
Отец вскочил, глубоко вдохнул в легкие воздух и торжественно произнес ту самую фразу, которая впоследствии многое изменила в истории земной науки:
– Зачем клонировать динозавриные яйца! Мы будем клонировать готовых динозавров!
– Клонировать тирексов?! Почему бы и нет?! – воскликнул я, мгновенно проникаясь этой авантюрой.
Тогда я не догадывался, к чему приведет эта затея, но ее размах меня впечатлил.
– Конечно, безопаснее было бы потренироваться на динозаврах поменьше, но, раз нашли яйцо тирекса, придется начать с него! – решительно сказал папа.
Из ванной раздался возмущенный плеск, и дверь слегка скрипнула. Наш любопытный дедушка, как обычно, подслушивал. Апрчун был возмущен до глубины души: ему не разрешили разводить крокодилов, а сами собираются клонировать тирексов.
– Мало нам было пираний! – простонала мама. – О боги, боги!
Но в ее голосе слышалось смирение. Она чувствовала, что нас ей не отговорить.
И мама оказалась права. На другой день рано утром, тщательно обдумав детали, мы с папой собрались и отправились в Исторический музей похищать яйцо тирекса. Нюсяка вначале хотела остаться дома, но потом увязалась с нами. Ей тирексы не нравились, но ужасно хотелось принять участие в похищении. Как и многие девчонки, моя сестренка – особа авантюрная.
План кражи был предельно прост. Мы собирались обойтись без ночного взлома и перестрелок с охраной, а придумали кое-что похитрее. Фритт заранее подготовил точную копию яйца, и все, что от нас требовалось, – быстро и ловко подменить настоящее яйцо на фальшивое.
Правда, существовали пуленепробиваемая витрина и сигнализация, но папа сказал, что с этим он легко справится. Тут, конечно, не обошлось без знаменитой семейной фразы о том, что наша цивилизация все-таки на сто миллионов лет старше земной и многие технические секреты, раскрытые нами, землянам станут известны через сотни лет.
Когда мы втроем – я и Нюсяка за руку с папой – шли к метро, нам встретился мой одноклассник Мишка Урсуфьев. Он тоже «эколог», а это означает, что его средняя четвертная отметка – три целых и ноль десятых балла. Урсуфьев считает себя самым крутым во всех седьмых и даже восьмых классах, очевидно, потому, что занимается в секции ушу.
Когда мы его встретили, он шел на горку кататься на снегокате, а в руке у него была сигарета, которую он спрятал от моего папы, но с гордостью продемонстрировал мне.
Нюсяка с Фриттом прошли вперед, а я остановился рядом с Мишкой.
– Куда претесь? – поинтересовался он.
– В музей, – ответил я, не уточняя, разумеется, зачем.
– На выставку? Значит, под умного косишь? – Урсуфьев презрительно сплюнул в сугроб и щелчком отправил окурок на проезжую часть.
Чувствовалось, что поход в музей не прибавил мне в его глазах авторитета, а, наоборот, я потерял то немногое, что было.
– На той неделе я коричневый пояс должен получить! – похвастался Мишка, помолчав немного. – У нас будут соревнования и показательная программа.
– Классно! Завидую! – равнодушно сказал я.
Видимо, Урсуфьеву не понравилось, как я отнесся к его сообщению, потому что он толкнул ногой снегокат.
– Значит, завидуешь? Хочешь, я тебе удар покажу? Называется «лапа леопарда», – предложил он и без предупреждения довольно резко ударил меня рукой куда-то в область солнечного сплетения.
Я ровным счетом ничего не почувствовал, даже не шелохнулся, и Мишка пораженно уставился на меня. Он стукнул меня в живот еще два или три раза, но безо всякого эффекта. Для меня эти удары были слабыми, будто кто-то бросал мне в живот волейбольный мяч.
– Я не в полную силу! В полную силу ты бы мог потерять сознание, а отвечать мне неохота! – быстро нашелся Урсуфьев, видимо, решивший, что на мне слишком толстая зимняя одежда, смягчавшая удары.
– Разумеется, убил бы. Все-таки не хухры-мухры, а «лапа леопарда»! – насмешливо согласился с ним я, отлично понимая, что Мишка бил изо всех сил.
– Ну ты, не зазнавайся! Хочешь, ударь меня в корпус! У меня «железная рубашка» – мускулатура, нечувствительная к боли! Мы на тренировках нарабатываем! – предложил он, явно желая как-то восстановить подорванный престиж.
– Да уж куда нам, лопухам, против «железной рубашки», – отказался я, взглянув, далеко ли ушли Нюсяка с папой.
И, махнув Урсуфьеву, я побежал догонять своих. Отбежав на приличное расстояние, я вспомнил удар «лапой леопарда», и мне стало интересно, смогу ли и я провести такой. Удостоверившись, что рядом никого не видно, я подошел к столбу и резко ткнул в него кулаком на уровне груди. В результате я довольно сильно ушиб кулак, даже содрал с него кожу, но со столбом ничего не произошло. Я разочарованно пожал плечами и помчался за Нюсякой и папой, которые подошли к метро.
Отбежав шагов на десять, я услышал позади какой-то треск и обернулся. Громадный столб, вывороченный с куском асфальта, падал на газон, обрывая провода.
Я почувствовал раскаяние. Честно говоря, если бы знал, что сломаю его, никогда не применил бы «лапу леопарда».
И искренне порадовался, что не поддался искушению ударить в живот Урсуфьева хотя бы и в треть силы. Сделай я это, юный ушуист вряд ли получит коричневый пояс, вернувшись из реанимации.
Я быстро побежал к своим.
– Ты нас задерживаешь! – недовольно сказал Фритт.
Вид у него был сосредоточенный, как у матерого грабителя музеев, зато лицо сестренки лучилось счастьем. Она была страшна довольна, что идет «на дело».
Вскоре мы были у Исторического музея. Там мы купили билеты, разделись в гардеробе и стали подниматься по ступенькам. На потолке были портреты русских князей и царей, начиная от Игоря и Ольги до Николая II. Нюсяка, задрав голову, стала их рассматривать, но я потянул ее за рукав.
– Не тащи меня! – плаксиво сказала она, возмущенная таким бесцеремонным обращением. – Идите сами воруйте, а я посмотрю!
Мне показалось, что ее голос разнесся по всем залам и все на нас уставились. Вот что значит, когда у страха глаза велики.
Мы быстро прошли через два зала с глиняной посудой, копьями и украшениями, ненадолго задержались перед картиной, на которой пещерные люди охотились на мамонтов, и оказались у экспозиции «Палеонтология XXI века».
В зале было довольно людно, и все толпились у скелета брахиозавра, который был таким огромным, что занимал весь этот зал и часть соседнего. Помню, что тогда величина скелета меня потрясла, но когда я сейчас смотрю в окно, то понимаю, что тот ящер был не из крупных. По сравнению с диплодоком, который в эту минуту заглядывает в наше окно на восьмом этаже, тот был просто младенцем. Что-то он слишком пристально на меня смотрит! Спасайся, кто мо...
Пишу пять минут спустя. Все в порядке. Диплодок ушел, лишь выдавив мордой стекло, осколки которого валяются теперь на полу. Не стоило его бояться, ведь он не хищник, но, когда такая махина сует морду в твое окно, об этом как-то забываешь...
Подменить яйцо тираннозавра оказалось совсем непросто. У витрины, в которой оно было выставлено, на стуле сидела дежурная по залу. Это была вполне милая старушка, а не громадный подозрительный охранник в бронежилете, но не могли же мы похитить экспонат у нее на глазах!
Мы находились в затруднении, но тут нам неожиданно помогла Нюсяка. Когда сестра захочет, она проявляет уникальную хитрость. Она подошла к дежурной и заревела, причем очень убедительно.
