Эдит Несбит - Пятеро детей и Оно
Они заполнили все вазы и прочие подходящие емкости, которые только смогли отыскать, цветами – астрами, циниями и рыхлыми поздними розами, росшими вдоль стены конюшни, после чего их дом превратился просто-таки в коттедж идеального содержания.
Едва Марта успела после обеда убрать посуду, приехала мама. Восемь любящих рук заключили ее в объятия, и их обладателям очень трудно было себя удержать от рассказа про Саммиада. Обычно-то они ей рассказывали обо всем, что с ними происходило, но на этот раз им пришлось себя пересилить.
Впрочем, она сама начала им сразу рассказывать. О бабушке и ее голубях, и еще о хромом ручном ослике тети Эммы. Маме очень понравились комнаты, утопающие в цветах, и вообще она была рада, что снова вернулась, и папа скоро вернется, и жизнь их семьи потечет по-прежнему. Детям стало спокойно и хорошо. А Саммиад и все их желания показались такими далекими и нереальными, будто они им просто приснились.
Так продолжалось до той поры, когда мама подошла к лестнице, собираясь подняться наверх в свою комнату и снять шляпку. Восемь рук тут же дружно опять обхватили ее с такой дивной синхронностью, словно у нее было лишь двое детей, один из которых Ягненочек, а другой – осьминог.
– Тебе совершенно не надо идти наверх, дорогая мамочка, – сказала Антея. – Давай лучше я отнесу туда твои вещи.
– Или я, – тут же вызвался Сирил.
– А мы с тобой лучше сходим к конюшне полюбоваться на розовый куст, – вклинился Роберт.
– Ой, мамочка, только, пожалуйста, не ходи наверх, – с растерянным и беспомощным видом пробормотала Джейн.
– Что за глупости, милые, – резко ответила мама. – Я не настолько стара, чтобы мне было трудно пойти и снять шляпку там, где я это обычно и делаю. Да и умыться с дороги совсем не мешает. Руки у меня просто черные.
И она пошла вверх по ступенькам, а дети последовали за ней, обмениваясь полными самых мрачных предчувствий взглядами.
Мама, сняв с головы изящную шляпку с белыми розами, направилась к туалетному столику расчесать густые красивые волосы и сразу заметила между подносиком для колец и подушечкой для булавок футляр из зеленой кожи.
– Ох, какая же красота! – раскрыв его, выдохнула она, и дети увидели у нее в руке кольцо с огромной жемчужиной, окруженной множеством сияющих бриллиантов. – Откуда оно взялось?
Мама надела находку на безымянный палец, и она оказалась точно ей по размеру.
– Мы не знаем, – честно ответил каждый из четверых детей.
– Видимо, папа попросил Марту положить его сюда. – Мама решила, что он таким образом преподнес ей сюрприз. – Сбегаю к ней и узнаю.
– А мне дай пока им полюбоваться, – попросила у мамы кольцо Антея, прекрасно знавшая, что Марта его увидеть не сможет.
Мама вернулась из кухни крайне обескураженная. Марта, естественно, с полной определенностью заявила, что даже не думала класть никаких колец на туалетный столик хозяйки. И Элиза с кухаркой ответили то же самое. Впрочем, кольцо все равно маме очень понравилось, и она была очень рада до тех самых пор, пока не открыла ящик туалетного столика, в котором обнаружилось бесценное бриллиантовое ожерелье.
Озадаченность мамы выросла, а радости вмиг поубавилось. И еще больше убавилось, когда она, убирая в шкаф шляпку, нашла там тиару и несколько брошек. И совсем уж не испытала радости, когда за последующие полчаса обнаружила в разных местах своей комнаты еще много других драгоценностей.
С каждой новой находкой дети все больше нервничали, а Джейн начала хлюпать носом.
Мама кинула на нее строгий взгляд:
– Не сомневаюсь, ты что-то об этом знаешь. Только подумай, прежде чем отвечать, и говори правду.
– Мы нашли эльфа, – послушно ответила Джейн.
– Я ведь тебя просила. Без глупостей, – еще сильнее нахмурилась мама.
– Джейн, не пори чепухи, – торопливо проговорил Сирил из опасения, как бы она не сказала со страху чего почище, и бешеной скороговоркой продолжил: – Мама, мы правда ни разу не видели этих вещей. Но у леди Читтенден из Пизмарш Плейс воры вчера украли все драгоценности. Может, это как раз они?
У детей перехватило дыхание. Похоже, находчивый Сирил их спас.
– В таком случае каким образом они сюда-то попали? И почему? – тут же, естественно, озадачилась мама. – Вероятно, им было бы куда проще и безопаснее унести их с собой.
– Ну, например, они решили дождаться заката… То есть нет, просто чего-то другого там подождать, а уж после прийти за ними, – быстро проговорил в ответ Сирил. – Никто ведь не знал, кроме нас, что ты сегодня вернешься.
– Значит, мой долг – немедленно вызвать полицию, – с неохотой проговорила мама. – Ох, лучше бы папа уже был здесь.
– Вот, может, лучше и подождем до его приезда, – посоветовал Роберт, зная наверняка, что отец появится дома после заката.
– Исключено, – отрезала мама. – Я со всем этим даже минуты больше не проведу.
Подо «всем этим» имелась в виду лежащая на кровати гора дорогих разноцветных футляров с несравненно более дорогим содержанием. Мама их собрала и, заперев в шкаф, вызвала Марту.
– Ответь мне, пожалуйста, честно, – потребовала она. – Пока меня не было, кто-то из посторонних входил в мою комнату?
– Нет, мэм, – ответила Марта и вдруг смущенно потупилась. – То есть я хотела сказать…
– Ну же, Марта, пожалуйста, продолжай, – мягко, но тем не менее очень настойчиво поторопила мама. – Я ведь вижу, что кто-то здесь побывал. И не надо бояться. Убеждена: ты не сделала ничего плохого.
Марта начала громко и тяжело всхлипывать.
– Я, мэм, собиралась, прямо как вы приехали, заявление сделать, что покину вас в конце месяца, потому что дала согласие счастье составить одному респектабельному молодому мужчине. Егерь по ремеслу он, мэм, и зовут его Бил. И я бы ни в жизни не обманула вас. Это такая же чистая правда, как что я здесь стою. Только вы вот домой-то столь неожиданно собрались. Вот Бил-то мой от всей своей доброты и сказал: «Марта, моя красавица»… Это он, мэм, конечно, меня красавицей кличет, хотя я-то знаю, что ей никогда не была, но вам-то эти мужчины самой, конечно, известны. «Вот, – говорит он, – Марта, моя красавица, нету сил у меня равнодушно смотреть, как ты здесь убираешься-убиваешься, и не предложить свою руку помощи, какая гораздо сильнее твоей и теперь скоро будет твоей, дорогая». И он стал мне, мэм, подсоблять с мытьем окон. Но только снаружи, а уж внутри я сама. И вот вам, мэм, моя чистая правда.
– И ты была с ним все время? – задала новый вопрос мама.
– Он снаружи, я внутри. Так вот и было, – шумно всхлипнула Марта. – Только единожды сбегала вниз свежую воду в ведре поменять да тряпку замшевую прихватить, а она у этой неряхи Элизы за каток для отжимки белья завалилась, и пришлось мне ее там отыскивать…
– Достаточно, – прервала ее мама. – Я не очень довольна тобой, но ты честно призналась, и это тебя извиняет.
Марта вышла, а дети вновь заключили маму в дружное восьмиручное объятие.
– О, это уж точно не вина Била! – принялась с жаром ее уверять Антея. – Он такой милый и совершенно честный! Нельзя полиции его арестовывать. Не надо, мама, пожалуйста!
Ситуация складывалась хуже некуда. Из-за глупости Джейн в краже могли обвинить абсолютно невинного человека, и правдой, которую знали дети, спасти его не было никакой возможности, потому что, во-первых, в нее никто не поверит, а во-вторых, одна только мысль об обитой войлоком комнате, где им останется лишь втыкать в волосы солому из матраса и слушать вопли маньяков, заставляла всех четверых помалкивать о существовании Саммиада.
– Здесь можно добыть какой-нибудь экипаж? – суетилась тем временем мама. – Мне немедленно нужно отправиться в рочестерскую полицию.
Дети уже дружно всхлипывали.
– У фермера есть коляска, – сквозь слезы проговорила Антея. – Но лучше тебе сейчас никуда не ехать. Подождем, пока папа вернется.
Мама, словно не слыша ее уговоров, уже собиралась в дорогу. Приняв какое-нибудь решение, она всегда доводила его до конца, чем очень была похожа на свою старшую дочь Антею.
– Вот что, Сирил, – сказала она, прикалывая к волосам шляпу длинными острыми булавками с фиолетовыми шариками у основания. – Ты остаешься в доме за старшего. Не покидай спальню. Можешь до моего возвращения пускать в ванне кораблики. Марте скажи, что я это тебе разрешила. Второй выход из комнаты я заперла, а дверь на лестничную площадку пусть остается открытой. Главное, не позволяй никому, кроме вас, заходить сюда. О том, что здесь спрятаны драгоценности, знаем только мы с вами и воры. Роберт, ты побудь в саду и наблюдай за окнами. Если заметишь, что кто-то пытается в них забраться, сразу беги на кухню, где я попрошу подежурить до моего приезда двух работников с фермы, и сообщи им. Уверена: вы прекрасно справитесь. И, полагаю, опасность вам не грозит, потому что преступники вряд ли решатся прийти сюда до темноты. Ну, кажется, все, мои дорогие.
