Мэтт Хейг - Тенистый лес
— Зеленое поле Тубулы — это рай, по которому свободно гуляют кролики, не прячась в зарослях, — сказал Серохвост. — Это волшебное место, где старые кролики снова обретают юность, место, где кроликам неведома смерть.
— Нет, — сказал Сэмюэль. — Место по другую сторону дома — совершенная противоположность этому. Это место, где кролики умирают. У троллей там есть разделочный стол, и нож, и…
Серохвост закрыл глаза и поднял голову к светло-голубому небу:
— Они не тролли. Там нет никакого разделочного стола. И никто не умирает. Я чувствую, что мне придется на время оставить свои обязанности и очистить твой разум от заблуждений.
Сэмюэль проскакал мимо Серохвоста и обратился непосредственно к толпе:
— Послушайте меня! Слушайте меня все! Единственное, что ждет вас по другую сторону дома, — это верная смерть. Не существует никакого Зеленого поля Тубулы!
Несколько крольчат ударились в слезы, а взрослые в один голос твердили:
— Позор! Позор! Позор!
Серохвост прошептал на ухо Сэмюэлю:
— Не расстраивай крольчат. Никто не простит тебя, если ты расстроишь крольчат.
Теперь кролики, стекаясь из всех углов, окружали Сэмюэля, обступая его все теснее:
— Позор! Позор! Позор!
Сэмюэль на секунду задумался, могут ли разгневанные кролики оказаться опаснее троллей. Но Серохвост остановил наступающую толпу, подняв уши и приказав:
— Тихо!
Наступила относительная тишина.
Потом он сказал:
— Оставьте его. Он — человек. Это самый невежественный тип кроликов. Дайте нам побеседовать, и я поведаю ему о Тубуле, его неисчислимых милостях и о Зеленом поле.
Сэмюэль смотрел, как толпа разгневанных кроликов проходит мимо него, успокаивая своих крольчат.
— Нет, нет, он не это имел в виду, — услышал он слова одного родителя. — Никаких троллей нет. Не беспокойся.
Пожилой кролик уставился прямо в лицо Сэмюэлю.
— Ты заблуждаешься, — начал он. — Истина в том, что, если душа твоя чиста, Тубула пришлет своих Служителей, чтобы перенести тебя в землю, где все мы будем свободны.
Сэмюэль начинал сердиться, но, поскольку он был кроликом, он никак не мог скрыть свою злость:
— Ты ошибаешься, глупый старый кролик! Существа, которые ловят нас и сажают сюда — тролли. Никакие они не служители Тубулы. Я даже не знаю, кто такой этот Тубула, и уверен, что они тоже понятия об этом не имеют.
— Тубула — это огромный кролик, создавший все сущее, — сказал Серохвост. — Тубула прыгал по всему миру и своими тяжелыми лапами сотворил долины. Тубула одной только силой своего воображения создал тебя, меня и всех остальных живых существ.
Сэмюэль пришел в полное недоумение. Единственное, что он еще понимал, — это то, что он должен во что бы то ни стало выбраться отсюда.
— Даже если ты хочешь спастись, знай: отсюда нет выхода, — сказал Серохвост, окидывая взглядом загон. — Изгородь слишком крепкая, а земля слишком твердая. Я говорю тебе правду. Отсюда нет выхода.
— Но откуда ты знаешь, если никогда не пробовал?
Серохвост вздохнул:
— Ты должен понимать, что существуют разные виды спасения.
Сэмюэль проследил за взглядом старого кролика, направленным на толпу в другом конце загона.
— Я не… не понимаю, — сказал он.
Два крольчонка играли в игру, которая заключалась в том, чтобы не позволить другому дотронуться до своих ушей.
— Видишь, как они счастливы? — спросил Серохвост.
— Да.
— Ну, вот это и есть то спасение, которое я им предлагаю. Им и их родителям. И всем в этом загоне.
Однако теперь Сэмюэль едва его слушал. Он пытался вырыть яму в земле, но Серохвост был прав: земля оказалась очень твердой.
— Тебе потребуется больше суток, чтобы сделать подкоп… а потом тебя поймают, а ход засыплют, — сказал Серохвост. — Я однажды пытался сделать то же самое — той ночью, когда попал сюда. Это было восемь полнолуний назад… Я единственный кролик, оставшийся здесь с того времени… Ох, тогда здесь все было совсем иначе. Здесь царил полный хаос. Все паниковали и молились, чтобы никогда не наступил закат солнца, дрожа от ужаса при мысли о той судьбе, что их ожидает.
Сэмюэль перестал копать:
— Но мне показалось, что все счастливы быть здесь.
— Да, они счастливы, — сказал Серохвост. — Я позаботился об этом.
— Ты? Как? Я не…
— Кролики постоянно исчезают. Ночь за ночью. Каждый жил в страхе, что следующим, кого схватят за уши, окажется именно он. — Серохвост замолчал и посмотрел на маленькую синюю птицу, которая только что села на изгородь.
— И что же случилось? — спросил Сэмюэль.
Серохвост снова вздохнул:
— Когда принесли новых кроликов, я начал рассказывать им историю.
— Историю?
— Историю о Тубуле. Огромном кролике.
Серохвост долгим взглядом посмотрел на Сэмюэля, словно тот был проблемой, которую он никак не мог решить.
— Две ночи назад мы потеряли одного из наших дорогих друзей, Нюхоноса, — сказал он. — Молодого кролика в самом расцвете сил. Они пришли сюда ночью и унесли его от нас. Ну, а теперь скажи: во что лучше верить? В то, что он был убит, ободран, приготовлен и затем переварен в желудке тролля? Или в то, что он был избран Служителями Тубулы для счастливой жизни в кроличьем раю по другую сторону от дома?
Сэмюэль не знал ответа, поэтому промолчал. А затем к нему в голову закралась страшная мысль, пришедшая, как эхо, в ответ на слова Серохвоста.
«Две ночи назад… приготовлен и переварен…»
Тот кролик, жаркое из которого он ел, был Нюхоносом. Сэмюэлю стало нехорошо, и он задумался, значит ли это, что он теперь каннибал.
Серохвост ткнул носом в сторону счастливой толпы и прыгающих крольчат:
— Посмотри на них. Посмотри на мирное и довольное общество, в котором мы живем. Здесь больше нет ни страха, ни беспорядков. И все это потому, что они обрели надежду. Тьма, во власти которой жили все кролики, попадавшие в загон, сменилась светом. И ты не должен менять это твоими страшными россказнями. Ты понимаешь меня?
— Это не россказни, — сказал Сэмюэль. — Это правда. И я должен сбежать и найти свою сестру. — И он привел последний довод: — Если мы не поможем друг другу, мы все умрем.
— Ни один кролик не живет вечно, — сказал Серохвост. — Можешь спросить у моих ноющих костей. Вопрос только в том, счастливы мы в своей жизни или несчастны.
Он не ждал ответа. Он просто повернулся и медленно запрыгал обратно к остальным кроликам.
Сэмюэль знал, что теперь он остался совсем один. Без поддержки Серохвоста никто из кроликов не поверит ему.
Он посмотрел на восходящее солнце и на залитую светом птицу, сидящую на изгороди. «Почему она следует за мной? — задумался он. — Чего она хочет?» Сэмюэль этого не знал, и сейчас у него были дела поважнее. Он приблизился к изгороди, оказавшись в тени решетки. И здесь, подобравшись так близко к свободе, как только возможно, он начал делать подкоп.
ПОДКОП
— Он сошел с ума!
— Как он странно роет!
— С чего он вдруг захотел сбежать?
— Что, именем Тубулы, он делает?
Делая подкоп, Сэмюэль пытался не обращать внимания на остальных кроликов. Они уселись вокруг него, смеясь и комментируя его действия, словно это было что-то вроде театрального представления. Единственным, кто не смеялся над Сэмюэлем, был Серохвост, который весь день молча просидел на одном месте.
По мере того как туннель становился глубже, голоса отдалялись от Сэмюэля. Его передние лапы ныли от боли, но он продолжал копать, твердо решив до заката солнца сделать как можно больше. Весь день он копал, и копал, и копал, и земля осыпалась на его мех и попадала ему в глаза.
— Пожалуйста, — взмолился он в какой-то момент. — Пожалуйста, не мог бы кто-нибудь из вас помочь мне?
Но никто не откликнулся.
Он с тоской подумал о своих человеческих руках или человеческих ногах, с помощью которых он с такой легкостью перепрыгнул бы через изгородь, но ему приходилось довольствоваться тем, что у него было. А была у него решимость. Неважно, сколько земли насыпалось в его глаза, неважно, как страшно ему было в темном замкнутом пространстве туннеля. Он продолжал копать.
Все это время в голове у него была одна мысль, и мысль это была следующей: «Я должен сбежать».
В темноте слышались другие голоса.
Земляные черви, жуки, крошечные насекомые и все остальные подземные твари, язык которых он теперь так хорошо понимал.
— Эй, ты только что разорвал меня надвое.
Сэмюэль посмотрел вниз, в направлении голоса, но смог разглядеть только половинку дождевого червя.
— Прости, — сказал он. — Я не хотел делать тебе больно.
— Ну, что за неделя такая, — пробурчал дождевой червь и попытался оставшейся половиной тела закопаться в землю.
Сэмюэль продолжал рыть, и его длинные уши прижимались к потолку туннеля. В какой-то момент внутрь влетела синяя птица и уселась на месте, наблюдая за ним.
