Денис Белохвостов - Общая теория доминант
Сегодня он пришел немного позже обычного. Войдя в Общую комнату он сразу почувствовал неладное. Не было обычных разговоров. Все сидели за столами и сосредоточенно работали на компьютерах или читали документы.
—Берковский! — крикнул Макс, как только увидел Берка, — со мной в конференцзал, быстро!
Берк сразу понял, что это означает. Во-первых Макс называл Охотников по фамилии только если предстояла серьезная взбучка. Во-вторых, он никогда не ругал провинившегося при всех. А так как отдельного кабинета у него не было, то он использовал для этого конференц-зал. Берк также понял, что Макс все знает об их сегодняшней операции. Иного повода для разборки просто не было. «Интересно, а как он о ней узнал? Ребята настучать не могли, в этом я уверен», — недоуменно размышлял Берк, покорно зайдя в конференц-зал. Следом за ним буквально влетел Макс и как только закрыл за собой дверь, тут же, не проходя к своему креслу во главе стола начал орать на Берка:
—Мать твою так, Берк! Ты что себе здесь позволяешь, кретин?! Думаешь, что самый крутой?! Думаешь тебе теперь все можно, и все с рук сойдет?! Ладно бля, эту твою «добрую» доминанту я пропустил! Закрыл, так сказать глаза. Но вот сегодня — это уже ни в какие ворота не лезет! Врываться в чужое жилище и устраивать там обыск без ордера и доказательств? Ты что правила не читал, идиот? Там ясно написано, что мы обязаны в отношении гражданских лиц соблюдать все законы. Неприкосновенность жилища в них тоже входит! Причем ты подговорил остальных Охотников помогать тебе! И сделал все это за моей спиной! Вот это уже слишком! Ты превысил свой лимит наглости Берк и я наказываю тебя! Ты отстранен на две недели! В течении этого времени с тебя снимаются все права и обязанности Охотника! Сдай карточку и оружие!
Тут произошло то, чего Макс ну ни как не ожидал. Берк начал смеяться. И хоть он старался подавить этот смех, но тот распирал его все больше и больше. Макс озадаченно смотрел на смеющегося Берка. Он не понимал издевается над ним Берк или это истерика.
—Макс, извини, но это у меня реакция такая… — сквозь смех объяснил Берк, — я сейчас выйду и все пройдет.
Берк вышел за дверь. Макс прошел и сел на свое обычное место во главе стола. Берк появился через минуту. Он действительно перестал смеяться, но улыбка все же играла на губах.
—Садись, — строго сказал Макс, накричавшись, он немного успокоился. Берк сел, повернув стул, так чтобы быть к Максу не боком, а лицом.
—Ну и что теперь? Какие идеи были у тебя на этот раз? Мне интересно выслушать объяснение. Да, что ты все лыбишься идиот? — опять разозлился Макс. Берк действительно не смог сдержать улыбки. «Да я ни то что две недели отстранения готов пережить, хоть год. Главное, что Китеева не доминанта», — объяснил про себя Берк, но вслух сказал другое:
—Макс, не сердись, но объяснять я ничего не буду. Вот моя карточка, вот пистолет, — с этими словами он достал и положил их перед ним на стол, — а что касается сегодняшнего утра, то у меня к тебе только одна просьба. Точнее две. Не наказывай остальных, они тут не причем, это я все придумал. И вторая — ответь на вопрос: как ты об этом узнал?
Макс скрестил руки на груди и пристально посмотрел на Берка. Огорченным Берк не выглядел. Потом он перевел взгляд на его карточку и пистолет. Немного помолчал, раздумывая и наконец сказал:
—Что касается второй твоей просьбы. То тут ничего сложного не было. Я хорошо чувствую обстановку в нашем Отделе и настроение каждого Охотника в частности. В последнее время ты был чем-то серьезно озабочен. А вчера я увидел, что ты с парой ребят о чем-то договорился. Я не знал тогда, что ты со всеми договоришься. Но учитывая твой нестандартный характер, я решил подстраховаться и навести справки. Последние три дня ты собирал информацию по одной девочке. Причем из твоего класса. Я сначала думал поговорить с тобой, узнать в чем дело, но не успел. Вчера вечером я узнал, что ты запросил с центрального сервера график работы ее родителей. Тут легко было сделать вывод, что ты собираешься нанести визит к ней в квартиру в ее отсутствие. И еще, тебя интересовал именно сегодняшний день. Я хотел сегодня позвонить ребятам прямо в школы, чтобы они выехали и подстраховали тебя, если возникнет опасность. Но никого на месте не было. Все как сквозь землю провалились.А значит все они были с тобой. В добавок, сегодня я узнал, что Айзек искал справочники по замкам. Все сложилось один к одному. Берк ты не забывай, я тоже не дурак и у меня допуск на уровень выше твоего и любого из Охотников. Я могу запросто залезть в ваши компьютеры или личные дела. Хочешь знать что дальше? Я сам выехал сегодня за вами, но было уже поздно, но вы успели уехать. Знаешь, что самое интересное? Когда я сегодня устроил выволочку Охотникам, ты правда этого не застал, все признались, что были там, но об остальном говорить отказались. Такая вот солидарность, е-мое. Сказали, чтобы я тебя спрашивал. Можешь, говорят, выговор объявить или отстранить, но это «личное дело Берка». Никого отстранять, кроме тебя я не буду, хотя если руководствоваться правилами, отстранить пришлось бы всех, но тогда работать некому будет. А вот насчет выговоров с занесением в личное дело — подумаю. Теперь что касается первой твоей просьбы, — Макс сделал паузу, давая понять Берку серьезность вопроса, -я выдвигаю встречное условие. Ты сначала мне все расскажешь. Годиться?
Берк замялся. Он не хотел рассказывать о Китеевой и о том, что сегодня произошло. Берк понимал, что Макс знает только внешнюю сторону этой истории. Рассказывать ему все Берку не хотелось, но делать было нечего. Он набрал в легкие побольше воздуха и начал:
—Макс ты когда-нибудь влюблялся?
Макс откинулся в кресле и почесал нос. Он стал серьезен и выглядел даже грустным:
—Да, — утвердительно кивнул он, -знаешь Берк я и сейчас люблю. Меньше правда. Но это есть. Она из моей школы. Имя тебе знать не обязательно. Учиться на класс младше меня. М-да, — Макс задумался и почесал переносицу, — вот начнешь так рассказывать и приходиться выкладывать все. Но я знаю — ты никому не скажешь. Так вот, год назад я признался ей и получил отказ. Она любила другого парня из их класса. Извини, что так коротко, но мне неприятно об этом вспоминать. Я ведь тогда застрелиться хотел. Меня только что назначили начальником над Охотниками. Горд был страшно. Вот это мне и придало уверенности. Иначе бы я ей не признался. А когда она мне ответила, то мир вокруг начал рушиться.
Макс прикрыл глаза, невольно вспоминая те события. Берк облокотился на стол и внимательно смотрел на Макса. Ему стало жалко его. Было ясно видно, что те события еще причиняют Максу боль. Берк уже пожалел о своем вопросе. Но отступать было поздно.
—И что? — тихо и нерешительно спросил он.
—А ничего. Пришел сюда почти ночью. Никого нет, свет уже везде погасили, но у меня ключ всегда с собой. Достал пистолет, сижу с ним в темноте, думаю, вспоминаю. Даже к виску ствол несколько раз приставлял. Но не выстрелил. Не знаю почему, смети вроде не боялся. Пустота внутри. Скучно даже стрелять в себя. Понимаешь, ничего вокруг нет, даже смерти.
Макс замолчал. Берк отвел глаза и когда пуза стала затягиваться, глядя в стол спросил:
—А что дальше?
—А дальше был рассвет. Застрелиться я уже раздумал. И от нечего делать просто пошел по коридору. Зашел в Отдел Информации, а у них окна как раз на восток выходят и жалюзи все открыты. Ты не представляешь, как это красиво: розовый свет заливает всю комнату. Я распахнул пару окон. Воздух чистый, прозрачный. И город внизу еще спит. Я вдохнул этот утренний воздух и буквально вдохнул в себя жизнь. Понял тут, что жизнь на любви не кончается. Вот собственно и все. Она до сих пор с тем парнем, видимо сильные у них чувства. Завидую даже немного, а я постепенно стал забывать ее. Сначала трудно было, но потом нормально. Ладно, разоткровенничался я перед тобой. Не дело это. Мы на службе все-таки. Теперь ты рассказывай.
С последними словами своего монолога Макс стал прежним Максом. Строгим, целеустремленным и серьезным. Он выпрямился в кресле и выжидающе посмотрел на Берка. Берк в ответ на это тихо заговорил:
—Ты меня сможешь понять. У нас в классе есть одна девочка. И недавно я стал замечать странное отношение ко мне. То есть это тогда мне оно казалось странным. Сейчас-то я все понимаю. Так вот, я заподозрил, что она знает, что я Охотник и хочет написать обо мне статью в желтую прессу или снять репортаж. Но я испугался не этого. Она красивая и я подумал, что она «моя» доминанта и подозревает, что я Охотник. Макс, я бы не смог в нее выстрелить или позволить это сделать другому Охотнику. Самое главное — я ничего точно не знал. Мне от этого хреновей всего было. Когда ты что-то точно знаешь, то можешь действовать, а когда одни догадки и подозрения — это как в тумане бродить. Вот я и подговорил ребят пойти к ней с обыском. Думал если доминанта, то оружие найду или еще что. Тогда бы я ее в клинику для доминант отправил и она осталась бы жива. А тебе не сказал, потому что ты опасаясь за меня мог отдать приказ уничтожить ее. Ведь приказал бы?
