Варвара Еналь - Мы остаемся свободными
Илья погиб, Эмма видела это своими глазами! Видела кровь, разлетающуюся по аккуратным дорожкам пола, видела, как он падает, проваливается в небытие, умирает на глазах. Вместо хорошо знакомого человека, друга – мертвое тело на полу и шипящие звуки выстрелов. И четкие шаги приближающихся роботов.
Тогда Эмма спаслась чудом, тогда им с Колькой просто повезло забраться в вентиляционные отверстия.
Чудес не бывает, и пятнадцатые не стали бы лечить Илью. Откуда он взялся? Отлежался где-то в коридорах Третьего уровня? Но почему только сейчас появился?
– Отлично. Раз Илья жив, значит, нас на одного больше! – Рита даже не удивилась. – Но все равно остаются вопросы. Кто будет делать все то, чем ежедневно занимаются роботы? Это огромный объем работы. Это и уборка, и готовка, и занятия с детьми. Это круглосуточное наблюдение за младшими.
– Мы справимся, – тут же заверил Илья. – Я возьму на себя дежурства в детском саду. Я и Катя, мы и раньше занимались этим. Мы возьмем на себя младшую группу. Надо сделать списки тех дел, которые до сих пор делали роботы, – и все. Насколько я понимаю, доны и лоны все равно рано или поздно погибнут, это только дело времени, потому нам надо шевелиться.
– Ну, вот, все решается, – тут же согласился Колька. – Уже есть добровольцы. Сейчас распишем, кто чем будет заниматься. И все.
Жанка сморщилась и возмущенно протянула:
– Мы дети и не должны ничего делать. Это не наши обязанности. Я не собираюсь менять подгузники и носиться с младенцами. У них сопли и слюни, они вечно ноют. Это не моя забота.
– Ну, значит, будешь заниматься готовкой у себя дома и уборкой. За собой ты вполне можешь убрать, – не сдавался Колька. – Кафешки можно закрыть, мы их не потянем обслуживать. Отключить весь электронный блок сервера, отвечающий за наш уровень. Так, чтобы каракатицы даже не почувствовали, что здесь есть роботы.
– Между прочим, это вы виноваты, – вдруг резко выдала Рита. – Вы притащили каракатиц на станцию. Это вы строили из себя героев и теперь принимаете бестолковые и опасные решения. Из-за вас могут погибнуть дети.
– Угу, давай, начинай. А ты что делала? – взорвался Егор. – Пока мы дежурили и контролировали ситуацию, что ты делала?
В игрушки играла? Картинки рисовала? В бассейне зависала? Где ты была?
– Не твое дело, мелкий. За станцию должен отвечать Моаг, – не повышая тона, таким же спокойным голосом ответила Рита. – И не моя вина, что вы его отстранили. Надо было иметь мозги и не соваться туда, куда вас не звали. А теперь за ваши промахи должны расплачиваться все мы. Просто потому, что вы решили строить из себя взрослых.
Рита поднялась и направилась к выходу. За ней заторопились Дина и Инна, до сих пор молчавшие и не желающие участвовать в разговоре.
Едва они ушли, как Колька заметил:
– Овальные всегда были сами по себе и думали всегда только о себе. Не удивлюсь, если Рита сейчас начнет превращаться во фрика. Эта точно никого не любит, кроме себя.
Эмма хотела было сказать, что передала Рите приличную горсть таблеток, и, видимо, она их принимает. Но быстро передумала. Нечего выдавать секреты, о таких вещах должно знать как можно меньше народа.
– Не хотят – как хотят. Мы справимся сами. Давайте распишем, кто за что отвечает, и поднимемся отключим Мартина, – тут же предложил Илья.
Понадобилось какое-то время, чтобы решить, кто где будет дежурить. Маше передали сообщение через планшет, и та сказала, что у детей в детском саду все будет под контролем, что она все сама распишет и сделает и помощников у нее хватает. Кир и Егор взяли на себя наблюдение за Оранжевой магистралью.
– Магистраль нельзя оставлять без присмотра. По ней постоянно гоняют на магнитных досках. Вы должны найти себе помощников, выработать правила и контролировать эту дорогу. Каждый день, по очереди. На ночь можно уходить, но запретить детям пользоваться Оранжевой магистралью ночью, – наставлял их Колючий.
– На ночь просто закрывать решетки на внутреннем круге, как тогда, когда на нас напали фрики, – тут же подсказал Кир. – Тогда и проблемы не будет. Гасить свет, и пусть никто не выходит.
– Отлично. Выработаем простые и удобные правила и заставим всех их соблюдать. И тогда мы справимся с ситуацией.
3Время близилось к тому моменту, когда лоны укладывают своих подопечных в кровати.
Всем старшим детям были отосланы предупреждения, что с утра роботы будут отключены и завтрак придется готовить самостоятельно.
– Небось сумеют разогреть молоко и залить хлопья, – заметил Егор.
Было решено, что, как только прозвучит сигнал к отбою, все, кто участвовал в совете, кроме девочек с бывшей Овальной базы, отправятся наверх и отключат Мартина.
Эмма, уставшая так, что еле на ногах держалась, на совете почти ничего не говорила. Она все больше присматривалась и прислушивалась. Ее интуиция просто орала, что не все в порядке. Опасность близко, слишком близко.
И поэтому Эмма не стала возражать против отключения Мартина. Видимо, все у них действительно плохо, раз ее одолевает настолько сильное беспокойство.
Еще ей не нравился Илья. Он казался каким-то ненастоящим, что ли… Хотя внешне ничто в нем не изменилось, все такое же, как и было. И тонкие губы, и привычка ерошить волосы, и даже словечки – все его, родное. Тем не менее что-то было не так, только Эмма не могла уловить разницу.
Отправились наконец на Третий уровень. В том самом лифте, на котором спустились. Эмма сама все тщательно оглядела в поисках каракатиц – стены, полы, потолок. Только после этого разрешила ребятам загрузиться, и они поднялись наверх.
Верхний уровень встретил тишиной и мертвыми пятнадцатыми. Жанка вскрикнула, как только увидела выжженные глаза первого же андроида. Егор выругался, Кир возмутился.
– Тихо, не орите, – оглянулся на них Колька. – А вы что думали? Мы просто так подняли шум? Все очень серьезно, эта зараза гораздо опаснее, чем вы можете себе представить.
Илья шел в конце, за ним двигалась Катя, оглядываясь и тихонько охая. Она теперь не отставала от своего вновь появившегося друга ни на шаг. Цеплялась за руку, то и дело что-то шептала ему на ухо, и это страшно раздражало Эмму. Ну, веди ты себя как взрослый человек, что ли! Тебе же не шесть лет, а Илья – это не любимый мишка, который наконец нашелся.
Каково Илье терпеть все эти цепляния и шептания?
И тут Эмма поняла, в чем дело, почему ее смущал приятель. Он совершенно равнодушен к Кате! Раньше смотрел с такой грустью и чувством, переживал за нее и тоже постоянно держался рядом. А сейчас ведет себя так, будто ему все равно, – топает Катька рядом или нет.
Любовь прошла, что ли? Может, любовь вообще быстро проходит? Насколько долговечно это чувство?
О таких вещах Эмма еще подумает, у нее будет время. Но все это странно, очень странно.
Близнецы шагали самыми последними и тихо переговаривались между собой. Обсуждали погибших роботов и делились соображениями, что могло быть повреждено в платах. Они же поглядывали по сторонам и уточняли:
– Вы не видите каракатиц? Мы ни одной не увидели.
Эмма тоже не видела и не чувствовала ни одной. Тишина полнейшая, ни скрипа, ни шороха, ни шлепков. Может, эти механизмы долго не живут? Потратили энергию, выполнили задание и остановились? И сейчас валяются мертвыми кусочками в комнате энергомодуля?
Наконец все добрались до крепко сомкнутых дверей в капитанскую рубку. Колька остановился, оглянулся на остальных, зачем-то проговорил: «Ну, поехали» – и нажал на сенсорную панель.
Двери послушно открылись, зажегся свет над мониторами. Мартин тут же выдал голограммы, показывающие, что крейсеры никуда не ушли и по-прежнему стреляют по станции.
– Если Мартин отключится, то не будет голограмм, – тихо заметил Егор.
– Мы все увидим в панорамном окне, которое находится в жилом отсеке Третьего уровня. Там все хорошо видно будет. Да и здесь в окне мы можем видеть парочку крейсеров. А силовое поле Федор и так настроил вручную, – тут же пояснил Коля.
Илья приблизился к мониторам, оглядел большой белый сервер – искусственный мозг Моага-Мартина, потом вдруг быстро запустил руку в карман и резким движением что-то выкинул. На него никто не смотрел, кроме Эммы, та приглядывала, потому что чувствовала какое-то недоверие.
Поэтому никто и не заметил парочку прозрачных каракатиц, которых он выбросил из кармана. Твари тут же присосались к белой стене, стали почти незаметными, и Эмма скорее почувствовала, чем увидела тонкие белые нити, проникающие в сервер.
Она с силой толкнула Илью, собираясь содрать гадин, но тот ловко обхватил ее за плечи, сжал – и его объятия оказались неожиданно крепкими и сильными.
– Не беспокойся, – прозвучало над ухом Эммы.
От Ильи не пахло человеком. Вообще. Ни потом, ни адреналином – ничем. Только запах новенькой одежды и еще чего-то непонятного.
– Ты с ума сошла, что ли? – взвизгнула Катя.
