Анна Некрасова - Эзумрит
– Там! Там! Послушай!
Тамея не сразу обернулась. Хида, запыхавшаяся, бледная, прижимала дрожащие руки к груди.
– Там, в деревне снова прокисло молоко! Яйца протухли! Мы говорили воинам, да они, похоже, не понимают… Смеются, еды нам предлагают.
– Надо доложить Оргорону! – встревожился Бельдгорд. – Ризон! Ризон!
По цепочке воины докричались до Ризона. Молодой воин поспешил к ним.
– Ризон, доложи Оргорону… – Бельдгорд не успел договорить.
– Молоко прокисло! Яйца протухли! – в самое лицо Ризону прокричала Арда.
Воин отшатнулся.
– Доложи! – приказал Бельдгорд.
Ризон торопливо направился к шатру.
– Рим, – взволнованно заговорила Тамея, – раз ведьма здесь, в деревне, тебе нет нужды возвращаться в Тмирос! Если мы ее поймаем, то выведаем планы Эждриджа.
– Ты права, – ласково улыбнулся Бельдгорд и тут же вновь сделался серьезным. – Идем к Оргорону, там ты будешь в безопасности.
– Нет! – запротестовала Тамея. – Я с тобой!
– Со мной нельзя! – строго сказал Бельдгорд.
– Тогда я лучше домой пойду.
– Хорошо, – поколебавшись, согласился он. – Хида, присматривай за ней. Я сейчас вернусь.
Хида так стремительно потащила Тамею домой, что она только издали успела помахать Дэвике и Агге. Но когда увидела Року, остановилась и попросила мать подождать.
– В деревне опять объявилась колдунья, – сказала Тамея, пристально глядя на подругу. – Интересно, что ей здесь нужно?
– Представить не могу! – В больших глазах Роки читался искренний испуг.
«Нет! – в который раз сказала себе Тамея. – Рока не знает, что это ее мать! Но Турия может попытаться встретиться с дочерью. Может, зря я не сказала Риму, что догадываюсь, кто эта ведьма?»
В доме горел солнечник, на столе лежал большой кусок печеной хуры, заботливо оставленный для нее Хидой.
– Я уже поела. – Тамея отвела глаза, отчего-то почувствовав себя виноватой.
– Где? У Оргорона? – поинтересовалась Лавидия.
Тамея кивнула. Хида, горестно вздохнув, опустилась на лавку.
– Там, а ты теперь будешь жить в Наллехе? – Лав любопытными глазенками заглядывала в лицо сестре. – Во дворце?
Тамея молчала. Откуда ей знать, что с ней будет уже завтра?
– А я? – не унималась Лав. – Я тоже буду жить во дворце?
– Ты-то с какой стати, дуреха? – одернула ее мать.
Тамея погладила сестренку по голове и через силу улыбнулась:
– Мне самой еще ничего не известно. Но если мне суждено жить во дворце, то вы все будете со мной.
– Как же! – всхлипнула Хида. – Встретишься со своими настоящими родителями – тут же про нас и забудешь.
– Они уже умерли, – тихо ответила Тамея. – Оргорон мне дядя.
– Но ведь ты скоро покинешь нас! – Хида расплакалась.
– Вы пойдете со мной!
– Да что ты! Куда мы из деревни? – Мать покачала головой. – А то вышла бы замуж, дом бы тебе рядом поставили… Зачем тебе эта Наллеха?
– Ладно, мать, – вмешался Перлас, – все равно Тамея замуж за чужака собралась. Так или иначе, ушла бы она от нас.
– Мама, а я смогу поехать к Там, если она поселится в Наллехе? – спросила Лавидия.
– Да уймись ты! – прикрикнула на дочь Хида.
– Вечно вы всем недовольны! – обиженно надула губки Лавидия. – Вот была бы радость, если бы Там вышла замуж за Пата и шагу бы не сделала дальше реки или поля!
Повисло молчание. Тамея была уверена, что Перлас и Хида ни за что не оставят деревню. А ей самой, даже если она откажется стать правительницей Наллехи, без Бельдгорда теперь не жить. А значит, если не в Наллеху, так в Тмирос она обязательно уедет.
Неловкое молчание затянулось, и Перлас попытался разрядить обстановку:
– Что слышно, дочка, война-то будет?
– Точно не знаю, отец, – с готовностью ответила Тамея. – Оргорон и те, кто с ним, говорят, что враг может отказаться от вторжения в Наллеху. Но тогда, как я поняла, Оргорон сам нападет на Эждриджа, чтобы как следует проучить и освободить Тмирос.
– А то Луд собирается женщин и детей отправить в Сохоту, – пояснил Перлас. – На всякий случай.
– Там! – бесцеремонно встряла Лавидия. – А у Оргорона в белом колпаке красиво?
Пока Тамея раздумывала, как бы ответить, чтобы Хида не подумала, что шатер правителя нравится ей больше, чем родной дом, с улицы донеслись приглушенные голоса.
– Кто это может быть? – вскрикнула Лавидия и помчалась во двор.
Тамея поспешила следом. Возле калитки стояли несколько хуттинцев, два воина в доспехах и с оружием в руках и Бельдгорд. При виде Тамеи лицо правителя Тмироса на мгновение озарилось улыбкой.
– Оргорон снарядил отряд Сетина, они прочешут округу, – сказал Бельдгорд. – А к тебе приставлена охрана. Эти два воина будут обходить дозором вашу улицу, и еще двое – другую. Из дома ночью не выходи!
– Может, не надо всего этого? – запротестовала Тамея, украдкой поглядев на сородичей, столпившихся в сторонке. – Неудобно мне.
– Ты сама слышала, что ведьма была у Оргорона и говорила о тебе. Сейчас она пожаловала в деревню, и мы не знаем, что ей здесь надо. Поэтому охранять тебя будут до тех пор, пока мы не поймаем ведьму.
– А куда ты теперь? – заволновалась Тамея.
– Пойду с Сетином.
– Ой, неужто без тебя не справятся?
– Тамея! – Красные глаза Бельдгорда вспыхнули. – Ты знаешь, у меня с ней свои счеты! Я приложу все усилия, чтобы на сей раз колдунья не ушла от заслуженной кары.
Воины, отправлявшиеся на поиски ведьмы, вручили Бельдгорду зажженный факел, и отряд быстрым шагом двинулся вдоль деревни. Тамея терзалась сомнениями, провожая их взглядом. Может быть, все-таки нужно было рассказать Бельдгорду, что ведьма эта, скорее всего, их бывшая Соха Турия? А что, если Рока знает, где прячется ее мать? Тамея поежилась, как от холода. Если до утра ведьму не поймают, она сообщит Бельдгорду о своих догадках и, как это ни горько, посоветует ему последить за Рокой.
Глава 11 Рохайда
В ту ночь Тамея решила не ложиться спать, пока не вернется Бельдгорд. Она сидела на кровати, прислушивалась к посапыванию Лавидии и думала о том, как круто изменилась ее жизнь. Она и представить не могла, что окажется наследницей правителей Наллехи. Ее слушаются необыкновенные существа – снегокрылки. Но главное – она стала невестой Бельдгорда. Разве с ней, обыкновенной деревенской девушкой Тамеей, все это случилось? В темноте она пощупала свое лицо и тихонько рассмеялась: это по-прежнему она. Только теперь перед ней открылся новый путь. Интересно, что ждет ее впереди?
Уже под утро Тамея задремала, не раздеваясь. А когда очнулась, первой мыслью было: «Где Рим?»
На вопрос дочери Хида улыбнулась:
– Заходил твой жених, только будить тебя не велел. Сказал, что ведьму пока не нашли.
Хида поставила на стол блюдо с горкой еще дымящихся лепешек.
– А как даданы? – спросила Тамея.
– Молоко по-прежнему кислое, – вздохнула Хида и, помолчав, сообщила: – А утром из Тохты приехали юноши. Собираются защищать Наллеху, если до этого дело дойдет. И Соха с ними. Раненых поможет выхаживать. А сохотинская Соха ехать, говорят, не захотела. Но это к лучшему. Если детей наших в Сохоту отправят, то у местной Сохи работы прибавится.
Тамея чмокнула мать в щеку и выскочила на улицу. Шагая в сторону луга, она с досадой оглядывалась на стражников, бодро маршировавших за ней на расстоянии вытянутой руки. Воины, вставшие лагерем на хуттинском лугу, отдыхали, греясь под теплыми лучами солнца. При приближении Тамеи они поднимались на ноги, улыбались, почтительно уступали ей дорогу. Девушка, немного смущаясь, улыбалась в ответ. Она искала кого-нибудь из военачальников, которых видела в шатре накануне вечером. Но лица вокруг, порой светлые и открытые, порой задумчивые и напряженные, были совершенно ей незнакомы. Впереди белел шатер Оргорона. Тамея колебалась: зайти или нет? Вдруг Бельдгорд там? Задумавшись, она налетела на молодого человека с темной шевелюрой и усами. И сразу узнала его.
– Ризон, ты не видел Бельдгорда? – спросила Тамея.
– Ночью он ходил с отрядом Сетина, а сейчас ушел с Давером, – охотно ответил воин.
– А когда вернется?
– Этого никто не знает.
Тамея собиралась уже вернуться в деревню, когда в дальнем конце луга заметила Бельдгорда. Его могучую фигуру она узнала бы из миллиона подобных! Что уж говорить о воинах Оргорона, самый высокий из которых едва доставал правителю Тмироса до плеча. Бельдгорд брел по траве, устало понурив голову. Тамея кинулась навстречу.
– Выспалась? – улыбнулся он.
Тамея с тревогой отметила, что его лицо побледнело и осунулось. Красная радужка глаз стала темно-бордовой, белки посерели. Нет, это не просто усталость. Страх? Да, страх, что проклятая ведьма вновь уйдет от возмездия. И злость, которая никак не находила выхода.
