Андрей Саломатов - Сумасшедшая деревня
— Ты что, решил сделать себе в углу подстилку из травы? — увидев его, спросил Алеша.
— Нет, это продукты, — важно ответил мимикр, расчищая себе место на кухонном столе.
Из всего разнообразия "продуктов", которые принес Фуго, Светлана Борисовна с Алешей узнали только листья лопуха, сурепку и крыжовник. Были здесь и какие-то корешки, и несъедобного вида листья, и даже мелкие белые цветочки, росшие в огромных количествах на деревенских пустырях.
— Вы это едите? — насмешливо спросил Алеша.
— Во-первых, не это, — ответил Фуго. — У нас земные растения не растут. Я подобрал похожие по вкусу и запаху. А во-вторых, ты спросил так, будто у вас считается неприличным есть то, что не едите вы.
— Да, нехорошо, Алеша, — почувствовав неловкость, сказала Светлана Борисовна. — Мало ли кто что ест.
— Понимаю, — пожал плечами Алеша. — Некоторые дикие африканские племена до сих пор едят личинок жуков.
— Значит ты считаешь нас дикарями! — возмутился Фуго.
— Нет-нет! — спохватился Алеша. — Я не хотел сказать, что вы дикари, я имел в виду, что некоторые едят всякую дрянь.
— Значит мы едим всякую дрянь! — вконец обиделся мимикр.
— Да нет же, фуго! — в отчаянии воскликнул Алеша. — Это они едят всякую дрянь, с нашей точки зрения. А лопухи я и сам люблю. Сорву иногда лопух и жую. Очень даже вкусно.
Светлане Борисовне с Алешей едва удалось успокоить Фуго, и после этого он долго ещё бормотал:
— Да, конечно, мы дикари… Да, конечно, мы лопаем всякую дребедень… Да, конечно, воспитанного мимикра всякий обидеть может…
Над своим фирменным блюдом Фуго колдовал почти до самого прихода гостей. Он мелко нарезал корни, листья и ягоды, затем все это смешал и наделал что-то вроде голубцов, завернув зеленую массу в обваренные листья лопуха. Потом он ушел на огород, развел там небольшой костерок и вскоре вернулся с готовыми лопуховыми голубцами, от которых пахло несколько непривычно, но аппетитно.
Чтобы как-то загладить свою вину, Алеша попросил у Фуго попробовать инопланетного блюда и, получив разрешение, отважно отправил кусочек в рот. Голубец оказался на удивление приятным на вкус, и Алеша съел ещё пару штук.
— Не ешь так много наших голубцов, дикарем станешь, — съязвил Фуго.
Гостей ждали с нетерпением. Светлана Борисовна все время находила какие-то огрехи в сервировке стола и быстро устраняла их. Стол был большой, на всю гостиную, и ей все время приходилось бегать вокруг.
Наконец появились Владислав Валентинович, Ирина Константиновна и Игорь Михайлович Минеев. Едва они вручили Алеше подарки и уселись за стол, как в дом вошли молочница тетя Зоя со своей внучкой Викой. Они поздравили Алешу, а затем тетя Зоя вручила инопланетным гостям большую банку деревенской сметаны и лукошко свежей клубники. Вручая Фуго с Дариндой гостинцы, она все время качала головой.
— Худющие-то какие, — сокрушалась она. — Что же вас там, на вашей этой планете, не кормят что ли? Я вам ещё ведро картошки дам. И огурцов. Хоть здесь отъедитесь.
Затем пришли муж и жена Бабкины. Кроме подарка Алеше, они принесли мимикрам трех живых лещей, пойманных Николаем. Фуго хотел сразу пустить рыбин в аквариум к золотым рыбкам, но ему отсоветовали. А Владислав Валентинович при этом даже пошутил:
— Самый лучший аквариум для леща — это сковородка.
Фыркнув, Фуго ушел в ванную, набрал в неё воды и выпустил туда больших красивых рыбин.
Когда пир был уже в разгаре, и гости перешли к веселым историям и анекдотам, в дом неожиданно вошел старый знакомый мимикров — рыжий детина из автобуса.
— О! Празднуете! — остановившись в дверях, удовлетворенно сказал он. Это хорошо!
Детину сразу же пригласили к столу, поставили ему стул, но он вежливо поблагодарил хозяев и отказался.
— Я на минутку, — объяснил он и, отыскав глазами инопланетян, радостно ткнул в Фуго пальцем: — Я же говорил, что вы никакие не лилипуты. Вы же карлики. Только не наши, а космические. Вот, говорят, что вы умеете превращаться в самовары. А я тоже кое-что могу. — Детина вразвалочку вышел из гостиной и вскоре вернулся с полным ведром воды. Все в ожидании замерли, а бугай взял ведро обеими руками и, не отрываясь, выпил всю воду до дна. Вот так-то! — громогласно икнув, с гордостью проговорил он. Затем здоровяк похлопал себя по раздувшемуся животу и, ещё раз отказавшись от угощения, тяжело вышел из дома.
— Гигант! — восхищенно проговорил Владислав Валентинович. — Ему бы цистерной работать.
Через несколько минут после того, как за рыжим детиной закрылась дверь, в дом вбежал Сергей Никифоров. Увидев собравшихся гостей, он хлопнул себя по лбу и растерянно сказал Алеше:
— Закрутился и совсем забыл, что у тебя день рождения. Поздравляю. Кстати, тебе тоже приятно будет взглянуть. — Корреспондент достал из сумки свежий номер газеты "Необыкновенные новости" и протянул Фуго. — Это я написал о вас. Статья называется "Сумасшедшая деревня".
Название статьи всех очень развеселило, и только Фуго, словно завороженный, без тени улыбки искал нужную страницу. Он пролистал половину газеты, пока не наткнулся на большую фотографию, на которой он сидел в обнимку с тетушкой Дариндой. За спиной у мимикров стоял Алеша и корчил рожи.
— Это что, прямо про меня?! — наконец спросил Фуго.
— Здесь про все, что произошло в деревне, — ответил Сергей. — Между прочим, я пообещал главному редактору, что возьму у вас интервью.
— Интервью — это когда тебя спрашивают, как ты стал таким знаменитым, — расшифровал Фуго для тетушки незнакомое слово. — А ты им рассказываешь, что вот, мол, захотел и стал.
— Да, Фуго, теперь ты известен всей стране, — сказала Светлана Борисовна.
— А, ерунда, — вдруг ответил мимикр так, будто ему давно наскучила слава. — Вот годика через три вы увидите, как обо мне будут писать.
— Зачем же так долго ждать? — спросил Игорь Михайлович Минеев. — У меня много знакомых на телевидении. А передачу "Магия и наука" ведет мой лучший друг — Юрий Альбертович Подгорный. Так что, я могу договориться о выступлении хоть на следующей неделе.
— Ну, если у меня будет свободное время, — совсем вжившись в роль звезды, ответил мимикр.
— У кого сегодня день рождения, у Фуго или у меня? — заметив, что Фуго совсем раздулся от важности, спросил Алеша.
— Да, вы пока займитесь именинником, — сказал Фуго. — А я пойду почитаю статью.
Когда пришло время пить чай, и женщины принялись убирать лишнюю посуду, в дверь робко постучали, и на пороге образовался запыхавшийся сержант милиции Иван Бурбицкий. Он долго извинялся, затем поднял с пола две огромные сумки и вошел в дом. Фуго, который уже несколько раз прочитал статью вдоль и поперек, встретил сержанта как старого друга. Они с Алешей не принимали участия в чайных приготовлениях, а потому усадили Бурбицкого за стол и объяснили, по какому поводу в доме собрались гости.
Иван поздравил именинника, долго тряс ему руку и даже тайком пошарил в своих карманах, в надежде обнаружить там что-нибудь интересное для подарка. Но нащупал лишь несколько серебряных пуль, приготовленных для оборотней, кусок бечевки и старую подтаявшую конфету, которую все никак не решался выбросить.
Наконец все снова начали занимать места за столом. В гостиную вошли Владислав Валентинович с Ириной Константиновной, и Бурбицкий резко встал.
— Здравствуйте, — громко, по-военному поздоровался он.
— Добрый вечер, молодой человек, — ответил Владислав Валентинович. Он хотел было пройти мимо, но сержант так же громко спросил:
— Вы не могли бы подписать нам несколько ваших книг?
— Почему же не могу? Могу, — ответил Владислав Валентинович, польщенный тем, что его отыскали даже в гостях на даче.
— Тогда вот, — сказал Бурбицкий и по-очереди расстегнул обе сумки. Одна была набита книгами, написанными Владиславом Валентиновичем, другая Ириной Константиновной. — Только, если можно, — продолжил Иван. — Напишите нашему капитану: "Уважаемому Матвею Сергеевичу". А мне и всем остальным подпишите: "Дорогому Ивану…", "Дорогому Александру…". У меня есть список сотрудников милиции.
— Можно и "дорогому", — согласился Владислав Валентинович.
— А хотите, я напишу вам "Любимому Ивану…"? — спросила Ирина Константиновна.
— Не надо, — засмущался Бурбицкий. — "Дорогому" хватит.
Полчаса ушло у Владислава Валентиновича и Ирины Константиновны на то, что бы подписать все книги. В списке, который принес сержант, было не менее тридцати имен, и каждому они придумали какое-нибудь приятное пожелание. А когда все это закончилось, за столом снова возобновилось веселье. Владислав Валентинович ушел танцевать со Светланой Борисовной, Игорь Михайлович Минеев пригласил Ирину Константиновну, а Бурбицкий, прожевав кусок пирога, выложил на стол серебряные пули и сказал мимикру:
