Владислав Крапивин - Бабочка на штанге
Она все знала! А энергия, с которой она «давила» на Чибиса (и на меня заодно) была не обидная, однако, несокрушимая. Она была похожа на большущий толстый матрац, которым тебя прижимают к стенке — и не больно, и никуда не денешься, не поспоришь.
Чибис и не спорил. Он был убежден, что тетя Ага всегда права…
— А еще, радость моя, ты собственноручно заштопаешь свою футболку, если не хочешь снова облачиться в рубашку с пуговицами для крепления полюбившихся тебе штанишек. Ревматические пальцы старой Агнессы теперь плохо держат иглу… Клим, а ты сам зашиваешь свои прорехи или взваливаешь эту обязанность на маму?
Я честно отвечал, что мамины пальцы еще «вполне», а мне она штопку и не доверила бы.
— Я там такого нашью!..
— А я научился, — с печальным самодовольством говорил Чибис. — Жизнь заставила…
«Жизнь» хмыкала и усаживалась в кресло с Хемингуэем или Стивенсоном (разумеется, на английском языке).
Благодаря Агнессе Константиновне Чибис довольно сносно изъяснялся по-английски и был любимцем у нашей учительницы Елены Михайловны. «Светлым пятном в этом классе». Кстати, моя мама тоже хорошо знала английский, но мне («лентяю» и «безответственному субъекту») до Чибиса было далеко…
Наконец Чибис получал свободу, и мы спешили в «Арцеуловъ».
Про Футурум и про Арамиса я рассказал Чибису сразу, как только встретились. И ключик показал, конечно. Чибис не очень удивился. Повертел ключик на цепочке, посоветовал:
— Носи всегда с собой. Может, пригодится однажды…
— А может, и не однажды! — сказал я, слегка обидевшись на сдержанность Чибиса. — Можно открывать всякие таинственные двери.
— Какие, например?
Я напомнил, что в обрыве над рекой есть нора, про нее знают все ребята. От норы ведет под землю ход, который упирается в сбитую из могучих плах дверь. Ее никому никогда не удавалось даже приоткрыть.
— А если с ключиком…
Чибис не спорил. После уроков мы отправились на берег, спустились, хватаясь за отросшие уже (и кусачие!) сорняки к норе. Из черноты пахло сырой глиной и неприятностями. Но не отступать же! Включили фонарики. Сгибаясь, полезли по проходу, сквозь торчащие из земли голые корни. Под ладони и колени попадал всякий мусор — пивные пробки, сигаретные упаковки, автобусные билеты. Любопытного народу бывало здесь немало. Хорошо, что сейчас — никого…
Очень скоро мы оказались перед гнилыми плахами. Это и в самом деле была дверь. Потому что на крайней плахе виднелась ржавая пластина с клепками по краям и замочной скважиной. Скважина была размером с мой мизинец.
— Давай, — выдохнул Чибис.
Я сунул в пустоту скважины ключик. Поскреб «жалом» ключика по ржавым краям. Повернул несколько раз. Ключик не зацепился. Дверь не шевельнулась.
— Наверно, потому, что она вросла в землю… — виновато пробормотал я.
— Наверно, не поэтому, — отозвался Чибис. — Надо было сразу понять…
— Что?
— Говорил ведь тебе этот… Кот Без Сапог: ключик работает, если нет плохих желаний.
— А у нас разве плохое?
— Говорят, что за дверью склепы с похороненными монахами. Наверху раньше был собор… Чего хорошего — тревожить покойников?
Мне сразу захотелось на солнышко.
— Пошли… — выдохнул Чибис. Мы задом выбрались на уступ перед норой. Глянули друг на дружку. Ой-ёй-ёй… Пообмахивали себя вениками из бурьяна, забрали в зарослях спрятанные там рюкзаки и по травянистым уступам спустились к воде — чтобы отмыть от пыли и глины перемазанные руки и ноги.
Вдоль городского берега строители тянули бетонную набережную, но сюда пока не добрались. Под откосом желтела песчаная полоска. Вода рядом с ней была синяя, как в озере. Я вспомнил озеро, и опять зацарапалось опасение:
— Чибис, как ты думаешь: вернулся «Эвклид»?
— Надо проверить!
Мы, повизгивая от холода, обмыли икры и колени и вдоль воды побежали к лестнице у моста…
Оказалось, что модель на месте. Висит над столами, будто и не было вчерашнего полета. Чуть покачивает полупрозрачными крыльями…
Ян сказал, что прилетел «Эвклид» утром. Ловко сел у крыльца на свободном от машин пространстве. Целый, невредимый…
— Видать, Футурум хороший пилот, — заметил я.
— Еще бы! — согласился Ян. — Что ему арцеуловская модель! Недавно он сажал челнок с телескопом на астероид «Сережка» и даже там не сделал ни одной промашки…
Конечно, Ян просто резвился (у него было хорошее настроение — разобрался с приставами торговой инспекции). Но у меня все же холодок прошел по спине.
— Ян, можно мы навестим Футурума? Спросим кое о чем. И Вермишатам покажем… — (Те, разумеется, были здесь, и Бумсель тоже.)
— Валяйте… Чибис, поговори с ним по-английски, у него ведь основная-то база англоязычная…
В компьютерной все было по-прежнему, в стеклянном шаре отражался плафон. И шар, и сундук притворялись неодушевленными предметами. Стояла тишина, только осторожно и в лад шмыгали носами Саньчик и Соня, да Бумсель почесал себя за ухом. Но он тут же смутился и тихо сел у Сониных ног.
Чибис выжидательно смотрел на меня. Я преисполнился важности момента. Выпятил живот, сунул руки в карманы на бедрах, покачался с носков на пятки.
— Футурум-Футурум-Альфа!..
И опять засветился в стеклянном шаре огонек. И туманно проявились в глубине шара два глаза, а над сундуком загустел воздух.
— Что скажем? — осведомился этот сгусток без особой приветливости. И я сразу оробел.
— Привет, Футурум… А это Чибис, Саньчик и Соня. И Бумсель… — (Бумсель встал на задние лапы и завертел хвостом.)
— Наслышан… — буркнул Футурум.
— Ты здорово посадил самолет на дворе, — подхалимски сказал я.
— Делов-то… — буркнул Футурум.
Чибис вдруг заговорил по-английски. И сразу перевел мне и Вермишатам:
— Я спросил, правда ли он сажал телескоп на астероид.
Футурум ответил тоже по-английски. Я понял: «С чего вы взяли?» И объяснил:
— Ян рассказывал…
Футурум разразился длинной английской фразой.
Чибис объяснил:
— Говорит: «Меньше слушайте, что болтает Ян». Говорит: «Когда-нибудь его притянут куда следует за… что такое «дайвулдженс?»
— Тебе лучше знать.
— Кажется, «разглашение»…
— Вот именно, — подтвердил Футурум.
— Ну, Ян ведь знает, что можно разглашать, а что нельзя, — осторожно заступился я.
Футурум скрипуче сказал по-русски:
— Если бы знал, не пускал бы ко мне гостей по понедельникам. У меня в этот день выходной…
— Но… может быть, вы запустите нам какую-нибудь игру? — осторожно попросил я.
Футурум опять выдал английское предложение. На полминуты.
— Говорит, что нынче у него только стандартный набор со стрельбой, монстрами, звездолетами и голыми красавицами. Спрашивает: «Вам это надо?»
— Не надо, — быстро сказал я, оглянувшись на ребятишек. — А «Репку» нельзя? Хотелось бы снова повидать кота Арамиса…
— Детсадовской «Репкой» можно заниматься в «Андромеде», — назидательно сообщил Футурум. — Или в поселке Колёса. А кота нынче нет в пространстве, ушел на побочные заработки. Хочет выкупить сапоги…
Я чуть не заспорил: мол, «Репка» не такая уж детсадовская, если в ней есть место поединкам… И вдруг меня осенило: он сказал «Колёса»!
— Футурум! А ты… а вы не знаете, где этот поселок Колёса?! Как туда попасть?! Это последний вопрос на сегодня, честное слово!
Футурум хмыкнул совершенно по-человечески.
— Вот они знают… — из шара высунулся большущий волосатый палец. Прямо к Саньчику и Соне. Те отскочили. Бумсель взвизгнул и зарычал. Футурум натурально зевнул появившимся на месте пальца ртом:
— Спать хочу. Вечером у меня разборки в секторе «Гамма». Что-нибудь слышали о шарообразных пирамидах класса «Юм»?.. Ваше счастье, что не слышали… Пока… Шар тут же стал непрозрачным, воздушный сгусток над сундуком растаял.
— Что за бред — шарообразные пирамиды? — выговорил Чибис. Но меня эти пирамиды не интересовали ни капельки. Я ухватил за плечи Саньчика и Соню:
— Это правда? Вы знаете, где поселок Колёса?
Они знали, где Колёса. И не было в этом для них ничего удивительного.
— Там папин знакомый, дядя Миша, живет. Папа в прошлом году ходил к нему в гости два раза. И мы ходили. И рыбачили там…
— Ходили? Значит, это недалеко?
Соня ответила рассудительно:
— Это как посмотреть. Километров двенадцать. Вперед легко, а обратно устаёшь…
— Но папа нас нес на плечах. По очереди, — добавил Саньчик.
— Да, один раз. А второй раз мы вернулись на автобусе.
— А почему не поехали на автобусе туда?!
Соня развела руками:
— Понимаешь, Клим, с дорогой какая-то неразбериха. То отменяют рейсы, то название «Колёса» вдруг пропало из расписания.
