Дмитрий ЕМЕЦ - СОКРОВИЩА МУТАНТИКОВ
– Применяй все, что хочешь, козявка! – захохотал широкоплечий карлик.
– Закрой свою вопилку! Я тебе покажу, как хихикалки хихикать! – вспылил Хорошист. – Я продемонстрирую прием, который по-японски называется бодалки! – объявил он и, разогнавшись, протаранил Хвоста лбом. А надо сказать, головы у лобастиков очень тяжелые.
Вождь не устоял на краю обрыва и сорвался вместе с вцепившейся в него Карлой. Следом за ними вниз полетел и Хорошист, не сумевший резко остановиться.
Трюша и Бубнилка вскрикнули, решив, что лобастик разобьется, упав на торчащие из воды камни. За карликов они не волновались, зная их потрясающую способность регенерировать. Но произошло невероятное. Не успели сорвавшиеся мутантики долететь до воды, как внезапно что-то сверкнуло.
В небе возникла яркая радуга. Ослепительное сияние протянулось на несколько десятков метров. Оно окутало и карликов, и шерстюш, и лобастиков, и смотревшего на них из воды Бормоглотика, подхватило их и понесло куда-то, прежде чем они успели что-либо сообразить.
Образы нахлынули на мутантиков со всех сторон, и у каждого они были разные.
Вспышка, вспышка… Звук набатного колокола… Огромный циферблат и стрелка, похожая на лезвие меча, которая мчится по нему все быстрее и быстрее. Китайские огненные часы с тлеющим фитильком. Бушующий океан, перекатывающиеся валы. Пенятся буруны, и ревет ветер в рваных парусах. Это видела Трюша.
Пупырь наблюдал миллионы рассветов и закатов, когда солнце с безумной скоростью мчалось с запада на восток. Он с друзьями неподвижно повис в атмосфере, а земной шар, убыстряясь, вращался под ними. Мелькали тучи, день сменялся ночью, равнины становились лесами, а пустыни – долинами. Отступали армии, корабли превращались в доски, доски – в бревна, бревна пускали корни и вновь становились деревьями, а деревья росли в обратном направлении и делались семенами.
Бормоглотик видел, как десятки тысяч людей, копошась словно муравьи, разбирают египетскую пирамиду и огромные камни вновь врастают в скалы, из которых их высекали.
Рябили дожди, возвращаясь из луж в тучи, проносились туманы… Карла с Хвостом продолжали вырывать друг у друга ножны, из которых появилась радуга.
Внезапно они увидели ревущий океан. Его воды расступились, и на поверхность поднялся огромный континент с мраморными дворцами и храмами, возникшими из руин.
– Клянусь рыжей колдуньей, этого не может быть, потому что этого не может быть никогда! – воскликнула королева.
Стрелка на циферблате замедлила стремительный бег и остановилась. Радуга стала втягиваться в ножны, снова что-то вспыхнуло, и друзей забросило на побережье неведомого континента.
Карлики, шерстюши и лобастики в недоумении осмотрелись.
Здесь бушевало знойное южное лето. В бухте сновали узкие парусники и крошечные верткие лодчонки, рядом с которыми массивные весельные корабли, стоявшие на рейде, казались неповоротливыми китами.
Мутантики стояли на холме рядом с оливковой рощей, а внизу у похожего на подкову залива шумел порт. Жужжали пилы; стучали топоры; грузчики, согнувшись, тащили по доскам, перекинутым с кораблей на берег, кули с мукой. Торгуясь, кричали рыбаки, спеша продать утренний улов, пока с ним не расправилось жаркое солнце.
С другой стороны холма, в долине, раскинулся город с громадными каменными храмами, прямыми широкими улицами, глиняными домами с плоскими крышами, цирками, пересохшими фонтанами из белых мраморных плит, увитыми виноградными гроздьями. В зелени садов утопали дворцы, среди которых в переплетении узеньких улочек ютились лачуги городской бедноты.
Мутантики услышали шаги. Из оливковой рощи показалась одетая в белый хитон девушка с кувшином. Лицо у нее было загорелое, щеки румяные, а тонкую шею украшало ожерелье из раковин. Она не была похожа ни на шерстюш, ни на лобастиков, ни на реакторных карликов.
Девушка напевала какую-то мелодичную песню на незнакомом языке. Увидев чужеземцев, она смолкла и уставилась на них полными ужаса глазами. Пока путешественники не шевелились, она стояла неподвижно, но как только Пупырь, ласково улыбнувшись и придав грушевидному носу миролюбивый синий оттенок, сделал шаг в ее сторону, девушка пронзительно завизжала. Уронив глиняный кувшин, она, не оглядываясь, бросилась бежать так, что только икры замелькали.
Визг девушки вывел мутантиков из оцепенения. Они стали опасливо озираться, словно и друг друга увидели впервые. Заметив шерстюш и лобастиков, Собачий Хвост схватился за подводное ружье, но, раздумав, сел на траву и положил себе на колени Меч-кладенец. Рыжая Карла угрюмо покосилась на вождя, но, сообразив, что рядом нет ни Пупа, ни ее телохранителей, а свой кинжал, падая с обрыва, она потеряла, опустилась на камень рядом с воином.
– Ну и получилось у тебя захватить власть, подлый изменник? – прошипела она.
– Захватить власть? Я и не собирался! – удивился Хвост. – Вы сами просили отобрать у вас Меч, сказали, что если я это сделаю, то вы согласитесь стать моей женой…
Пораженная Карла заглянула к вождю в сознание, прозрачное, как трехлитровая банка с чистейшим самогоном, потом услышала хихиканье лобастиков и шерстюш и, все поняв, схватилась за голову.
– Хвост, ты глуп! Тебя одурачили эти пройдохи лобастики! – воскликнула она.
– Я попросил бы некоторых истеричных дамочек воздержаться от оскорбляющих наше достоинство характеристик! – вспыхнул дедушка Умник.
– Вождюсик, ты не делай переживалок, что мы тебя обдурыкали! С кем не бывает! – попыталась утешить карлика Бубнилка.
Только теперь, окончательно сообразив, как его провели, Хвост со всего размаху хлопнул себя ладонью по лбу и застонал. Получить от королевы долгожданное согласие и узнать, что на самом деле это проделки старого лобастика!
– Где мы? Ручаюсь, это не Мутатерритории! – поинтересовалась Трюша.
– Может, мы на том свете? Свалились со скалы и ку-ку? Поезд дальше не идет? Просьба освободить вагоны? – предположил Бормоглотик.
– Ты-то ниоткуда не сваливался! Бултыхался себе в заливчике. Так что сиди и помалкивай в тряпочку! – проворчал Отелло.
– Для того света здесь чересчур хорошо. Это местечко смахивает на рай, а я по своим делам его определенно не заслужила, – задумчиво сказала Рыжая королева.
– Это точно, Ваша Ужасность, скорее вы угодили бы в ад, а там и зелени меньше, и горячие ванны в котлах! – Отелло не смог сдержать свой длинный язык.
Карла с досадой покосилась на него:
– И без тебя тошно, профессор кислых щей!
Трюша невольно засмеялась столь верной характеристике ворчливого лобастика.
Бормоглотик наклонился и взял из треснувшего кувшина, который уронила убежавшая девушка, оливку. Он попробовал ее, но поморщился и отбросил плод.
– Чем мы будем питаться? Здесь ни лекарств, ни шампуней – ничего нет! – спросил он.
– Мда, экология здесь вывихнутая, по всему видно. Реакторы не взрываются, свалок нет, да и деревья подозрительно зеленые… – согласился с кошачьим мутантиком дедушка Умник.
– Кончай разговаривалки болтать и чепушинки чепушить! Говорил я вам, не связывайтесь с каратистом! Будете помнить мои бодалки! – Хорошист гордо выпятил грудь, напрягая хиленькие мускулы.
Пупырь, не отрываясь, вглядывался во что-то с холма, и нос его ежесекундно менял цвет, что означало сильное волнение.
– Кажется, я понял, где мы! – хрипло произнес он.
– И где же? – спросила Трюша.
– Видите вон то колоссальное сооружение? – Папа-мутантик показал на гигантское здание с колоннами, расположенное в дальнем конце города.
– Ишь ты! Монументальный монументик! – присвистнул Хорошист.
– Отелло, помнишь, ты просил у меня почитать книгу о древних культурах? – спросил Пупырь.
Лобастик слегка наморщил лоб.
– Ну, помню… – неохотно ответил он.
– И ты ее прочитал?
– Ну, это… кхе-кхе-кхе… выборочно… Не совсем до конца… кхе-кхе… – Отелло смутился и сделал вид, что закашлялся.
Шерстюш понимающе усмехнулся и продолжал:
– В той книжке был чертеж древнего сооружения, обнаруженный на острове Крит на стене знаменитого лабиринта, в котором, по преданию, жил Минотавр.[7] Под рисунком была надпись, что это самый большой в мире храм, который находится на…
– …острове Атлантида. А храм называется Храмом Меча, – громко добавила Рыжая Карла.
– А ты откуда знаешь? – поразился Пупырь.
– Не смей мне «тыкать», мутант, не то я тебя так «выкну», что ты у меня кувырком полетишь! – рассердилась королева.
– Когда мы плыли через Море водорослей и нашли корабль Черного пирата, нам попался дневник исследователя Атлантиды… – похвастал знаниями Собачий Хвост.
– Ну вот, все всё знают, один я не в курсе… – грустно вздохнул Отелло.
– Я всегда тебе говорил, сынок: ты невнимательно ешь книги. Когда жуешь страницы, думай о содержании! – укоризненно сказал дедушка Умник, и его великовозрастный сын стыдливо крякнул.
