Наталья Щерба - Часодеи. Часовой ключ
Отец, больше не глядя на Василису, коротко кивнул Елене. Госпожа Мортинова легко поклонилась белоснежной лоджии. После чего резко шагнула к Василисе, обхватив девочку за плечи. Вокруг них вспыхнуло кольцо серебристого огня, закрывая их от окружающих… И они исчезли.
ГЛАВА 10
ЧЕРНОВОД
В туманной дымке бледных облаков скользила луна, отбрасывая дрожащие отблески на воду. Далеко-далеко, раскинувшись длинной полосой, красиво светились огни берега. Правда, очарование ночного моря Василиса наблюдала всего лишь через узкое окошко кареты. Да и полностью насладиться морским пейзажем девочка не смогла бы: напротив, откинувшись на мягкие подушки сиденья, полулежала госпожа Мортинова и не сводила с младшей Огневой пристального взгляда.
Карету вертело и шатало, поскрипывал дощатый пол под ковриком. Слышался близкий шум множества крыльев, и Василиса боялась предположить, кто же везет их по воздуху над темной водой.
— Это малевалы, черные тонкороги, — словно угадав ход ее мыслей, произнесла Елена. — Карету тянут малевалы.
Василиса неопределенно пожала плечами: она не знала, как ей вести себя с Еленой. Глаза госпожи Мортиновой недобро сверкали в полутьме кареты, и, если бы не полет над бескрайним морем, Василиса давно рискнула бы выпрыгнуть на ходу.
— А ты меня удивила, — внезапно проговорила Елена. — Я думала, ты захочешь вернуться к прежней жизни, а ты полезла в самые дебри.
— Это почему же в дебри? — не удержалась Василиса.
Елена холодно улыбнулась, но не ответила. Закрыла глаза, словно потеряв к беседе интерес.
Но Василиса решила не отступать.
— А почему вы меня так ненавидите? — спросила она в лоб. — Это связано с моей мамой?
Ни один мускул не дрогнул на лице Елены, она даже не открыла глаз.
— Понятно, — как будто бы для себя сказала Василиса. — Вы давно уже влюблены в отца, а он предпочел другую, более веселую и красивую…
Договорить Василиса не успела: цепкие пальцы Елены быстро сомкнулись на ее горле и близко-близко засверкали льдисто-голубые глаза.
— Твоей матери давно нет в живых, — прошипела госпожа Мортинова, не ослабляя хватки. — А тебе лучше подумать о себе… Да, сейчас ты летишь в родовой замок, где уже готовят прекрасную комнату для маленькой госпожи, как здорово! Не переживай, у тебя все будет: и слуги, и шикарная одежда, изысканная еда, книги и настольные игры… Но из замка Черновод ты не выйдешь никогда.
Руки соскользнули с горла Василисы, и она смогла, наконец, глотнуть побольше воздуха.
— Но госпожа Дэлш записала меня в какую-то школу — тихо прошептала Василиса, когда вновь смогла говорить.
— Конечно, тебя свозят глянуть на школу, — отозвалась Елена. — Но без посвящения тебе нечего там делать, и госпожа Дэлш прекрасно это знает. Твой дар лежит в тебе, как в закрытом сундучке, и без ключа ты не сможешь им воспользоваться. Будь уверена, ты не станешь часовщицей.
Василиса промолчала: горло все еще болело.
Внезапно лицо Елены осветилось торжеством.
— Ну, конечно! — вскричала она. — Теперь я понимаю, почему Огнев медлит! Наверное, он хочет забрать твои крылья и отдать их Дейле. А даже если нет, я с радостью подскажу ему эту мысль.
— У меня нет крыльев!
— Как я могла забыть… — продолжала Елена, словно в полузабытьи. — Можно передать часть своей силы любому кровному родственнику, но сделать это можно лишь до посвящения… Конечно, это незаконно, а еще очень-очень больно… Великолепный план! Без силы ты не будешь представлять ни малейшего интереса для Нортона. — Казалось, госпожу Мортинову сильно лихорадит. — Какая-нибудь болезнь для виду, никто не придерется… Бедняжка, не смогла вынести, так и не прижилась… и вот тогда…
— Мой отец не убьет меня, — испуганно прошептала Василиса.
— О да-а, он слишком щепетилен в таких вопросах. — Голубые глаза вновь приблизились к лицу девочки. — А вот я могу.
Воцарилось молчание.
Василиса не могла отвести глаз от лица Елены, в полутьме казавшегося жуткой маской.
Но госпожа Мортинова вновь стала безучастной.
— Подъезжаем, — произнесла она равнодушно и выпрямилась, расправляя складки дорожного платья.
Надо сказать, наряд был чудесный: голубой бархат платья, украшенный серебристо-черными оборками, — наверняка Елена очень богата, раз может так быстро менять наряды.
Елена бросила еще один презрительный взгляд на Василису, но внезапно ее губы расползлись в злорадной ухмылке. Она неожиданно резко вскинула руку и направила на девочку указательный палец, увенчанный длинным и острым серебристым ногтем.
Сначала Василиса почувствовала легкую дрожь, будто кто-то принялся быстро щекотать ее. Она опустила глаза и с изумлением увидела, как ее простая синяя футболка, а затем и джинсы меняются на что-то розовое и пышное в рюшечках и бантиках. У девочки зашевелились волосы на голове. Она подумала было, что это от страха, но оказалось, что темно-рыжие пряди Василисы действительно начали быстро переплетаться друг с другом, образуя довольно замысловатую прическу. Судя по удовлетворенному выражению лица Елены, выглядела Василиса очень смешно.
— О, сейчас спадет защита! — неожиданно пропела Елена, со злорадством наблюдая, как Василиса безуспешно пытается распутать волосы.
Услышав о защите, девочка прильнула к окну.
И тут же произошло чудо.
Край черного покрывала словно откинулся на миг, и через всю небесную темень прорезался великолепный, ярко освещенный огнями замок. Он поднимался прямо из воды, стены и башни его поблескивали красным, будто бы освещаемые лучами закатного солнца… Но когда они подлетели ближе, Василиса разглядела, что замок был построен из некого ярко-красного, сияющего изнутри камня.
— Я хочу, чтобы ты хорошенько взглянула на замок твоего отца! — прошептала Елена Василисе прямо в ухо. — Черновод выдолблен прямо в громадном коралловом рифе… Очень дорогой часодейный проект — полвека строили!
Карета понеслась вдоль красной стены, мимо тонких и узких башенок со светящимися оконцами. После чего промчались над пристанью, возле которой покачивалось на воде несколько десятков пришвартованных кораблей. Паруса их были спущены, а на мачтах развевались разноцветные флаги.
«Интересно, — подумала Василиса, — Ник бывал в Черноводе? Ему бы здесь так понравилось…»
— А вот и дом родной, — ехидно прошептала Елена.
Василиса глянула в окошко и обмерла: карета, не сбавляя хода, неслась прямо на кованые, наглухо закрытые ворота. Они же сейчас разобьются!
Госпожа Мортинова с усмешкой наблюдала за Василисой, а та не могла оторвать взгляда от приближающегося препятствия. И вот, когда столкновение казалось неизбежным, ворота расплылись в воздухе. Карета проскочила сквозь них, словно через туман.
Ну конечно, карету же тонкороги тянут, только черные… Василиса подумала, что случилось бы, если бы такие животные водились в ее мире, на Земле, то есть на Остале. Это была бы катастрофа, ужас! Над головой летели бы тысячи карет, зато дороги стали бы наконец сугубо пешеходными.
Их же карета сделала большой скачок, жалобно скрипнув рессорами, дернулась несколько раз, замедляя ход, и остановилась.
— Твой выход, — произнесла Елена.
Василиса не заставила себя упрашивать и, распахнув дверцу, выпрыгнула из кареты. Елена не спеша вылезла вслед за ней, расправила платье, коснулась прически, любуясь в зеркало, возникшее неизвестно откуда. Вокруг было полутемно и сыро, словно в подземелье. Василиса же вовсю разглядывала черных тонкорогов: те грозно вздували желваки под тонкими скулами и нетерпеливо били копытами, искрящимися в золотой пыли. Один из зверей глянул на девочку злым желтым глазом и громко всхрапнул, словно простая обеспокоенная лошадь. Василису это особенно восхитило: ей вдруг остро захотелось прокатиться на резвом и злобном малевале.
Но Елена хлопнула в ладоши, и карета исчезла вместе с тонкорогами и зеркалом.
Она еще раз хлопнула в ладоши.
В глаза ударил яркий свет тысячи канделябров, свисающих с потолка хрустальными гроздьями. Стены из камня были покрыты дорогими ткаными гобеленами и картинами в огромных золотых рамах, пол под ногами переливался разноцветной мозаикой.
Неожиданно зазвучала тихая торжественная музыка, и Елена в очередной раз схватила Василису за плечо. Они двинулись вместе по длинной изумрудной дорожке ковра, тянувшейся через весь зал к трем пустующим креслам с высокими спинками. Издалека казалось, будто те сделаны из чистого серебра. Позади кресел находилась потрясающая картина: огромный диск луны и черные ветви ивы на его фоне.
Возле серебряных кресел Елена резко остановилась, заставив проделать то же Василису, и замерла.
— Троны Триады, — прошептала она, словно в забытьи. — Наш великий Орден… Подумать только, я двенадцать лет не была здесь!
