Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Огненная Чаша
— Ах, вы только подумайте, какие бы нам могли представиться возможности, — мечтательно сказал Рон, — можно было бы незаметненько столкнуть Малфоя со льдины и выдать это за несчастный случай… жалко, что у него есть мать, которая его любит…
По мере продвижения поезда на север дождь становился всё сильнее и сильнее. Стало темно, окна сильно запотели, поэтому лампы зажгли уже к полудню. По коридору загромыхала тележка с едой, и Гарри купил на всех большую упаковку котлокексов.
Потом, в течение дня, к ним заглянуло множество приятелей, включая Симуса Финнигана, Дина Томаса и Невилля Длиннопоппа, круглолицего мальчика, отличавшегося невероятной забывчивостью. Он воспитывался у бабушки, очень грозной ведьмы. Симус ещё не снял ирландской розетки. Волшебство в ней уже заканчивалось; она продолжала выкрикивать: «Трой! Муллет! Моран!», но очень слабым, усталым голосом. Спустя полчаса или около того Гермиона утомилась от нескончаемых квидишных разговоров, зарылась носом в «Сборник заклинаний (часть четвёртая)» и принялась учить Призывное заклятие.
Невилль с завистью слушал рассказы о финале кубка.
— Бабушка не захотела ехать, — сказал он несчастным голосом, — и не купила билеты. А то, что вы рассказываете, так здорово!
— Так оно и было, — подтвердил Рон. — Вот, взгляни, Невилль…
Он порылся рукой в сундуке, лежавшем на багажной полке и выудил оттуда миниатюрного Виктора Крума.
— Ух ты! — воскликнул Невилль, когда Рон позволил Круму перепрыгнуть на его пухлую ладонь.
— Мы его видели прямо вот так близко, — рассказывал Рон. — Мы сидели в Высшей Ложе…
— Первый и последний раз в жизни, Уэсли.
В дверях появился Драко Малфой. Позади стояли Краббе и Гойл, его громадные, бандитского вида приятели. За лето оба подросли по меньшей мере на фут. Судя по всему, они подслушали разговор ребят через дверь купе, которую Дин с Симусом оставили приоткрытой.
— Не припомню, чтобы мы тебя звали, Малфой, — ледяным тоном бросил Гарри.
— Уэсли… а это что ещё за пакость? — вытаращил глаза Малфой, показывая на клетку Свинринстеля. Свисающий с неё рукав парадной робы качался в такт движению поезда, и кружево очень отчётливо выступало на манжете.
Рон сделал быстрое движение, чтобы спрятать рукав, но Малфой оказался проворнее; он ухватился за манжет и потянул.
— Только взгляните! — в экстазе завопил Малфой, потрясая робой перед Краббе и Гойлом. — Уэсли, ты же не собираешься это носить? Это, конечно, было очень модно году этак в 1890…
— Чтоб тебе навозом подавиться, Малфой! — от души пожелал Рон, с лицом такого же цвета, как и парадная роба. Он выхватил робу у Малфоя. Тот издевательски захохотал; Краббе и Гойл тоже тупо заржали.
— Итак… ты будешь участвовать, Уэсли? Может, попробуешь прославить свою семейку? Впрочем, тут ведь и денег можно заработать… если выиграешь, сможешь купить себе приличную парадную одежду…
— О чём это ты? — огрызнулся Рон.
— Ты будешь участвовать? — повторил Малфой. — Уж ты-то, Поттер, точно будешь? Ты же никогда не упускаешь случая покривляться перед публикой.
— Либо объясни, что ты имеешь в виду, либо уходи, Малфой, — с презрением сказала Гермиона поверх «Сборника заклинаний (часть четвёртая)».
По бледному лицу Малфоя разлилась довольная улыбка.
— Только не говори мне, что ты не знаешь! — в восторге продолжал кричать он. — У тебя и отец, и брат в министерстве, а ты не знаешь? Господи, мой папа рассказал мне обо всём сто лет назад!.. Узнал от Корнелиуса Фуджа. С другой стороны, мой папа общается с высокопоставленными чиновниками… а твой, Уэсли, наверное, слишком незначительное лицо и ему ни о чём не рассказывают… да, точно… наверное, при нём не разговаривают о важных вещах…
Снова рассмеявшись, Малфой поманил за собой Краббе и Гойла, и все трое удалились.
Рон бросился за ними следом и так шарахнул по разделяющей купе двери, что стекло разбилось на множество осколков.
— Рон! — укоризненно воскликнула Гермиона. Она вытащила палочку, пробормотала: «Репаро!», и осколки объединились в единое целое, а потом влетели обратно в раму.
— А чего он… изображает, что всё знает, а мы дураки… — рявкнул Рон. — Мой папа общается с высокопоставленными чиновниками… А мой мог бы в любой момент получить повышение… только он не хочет…
— Конечно, мог бы, — спокойно согласилась Гермиона. — Рон, не давай Малфою доставать себя…
— Что?! Он? Меня? Вот ещё! — Рон схватил котлокекс и раскрошил его кулаком.
Весь остаток пути Рон пребывал в плохом настроении. Он молча переоделся в школьную форму и всё ещё сидел с недовольным видом, когда «Хогварц Экспресс» начал замедлять ход, а потом наконец остановился в кромешной темноте у станции Хогсмёд.
Двери поезда открылись. В это время в небе ударил гром. Гермиона укутала Косолапсуса мантией, а Рон оставил свою парадную робу на клетке Свинринстеля. Пригибая головы и жмурясь, они сошли с поезда навстречу косому ливню. Дождь достиг такой силы, что казалось, будто с неба непрерывно выливаются ушаты ледяной воды.
— Привет, Огрид! — проорал Гарри, завидев гигантский силуэт в дальнем конце платформы.
— Порядок, Гарри? — послышалось в ответ. Огрид помахал рукой. — Увидимся на пиру, ежели не утопнем!
Согласно традиции, Огрид перевозил первоклассников в замок через озеро на лодках.
— Бррр! Не хотела бы я плыть по озеру в такую погоду! — с чувством воскликнула Гермиона. Она дрожала. Вместе с толпой ребята медленно передвигались по платформе. Возле станции их дожидалось множество незапряжённых лошадьми экипажей. Гарри, Рон, Гермиона и Невилль возблагодарили небо, когда наконец сели в один из них. Дверь захлопнулась, и спустя несколько мгновений длинная процессия сильно кренящихся карет, громыхая и разбрызгивая грязь, двинулась к замку «Хогварц».
Глава 12
ТРЕМУДРЫЙ ТУРНИР
Проехав в ворота с крылатыми кабанами по бокам, экипажи, опасно кренимые стремительно приобретавшим ураганную силу ветром, загромыхали вверх по крутому склону. Гарри прислонился к окну. Сквозь плотную завесу проливного дождя размыто мерцали жёлтым окна приближающегося замка. Небо озарилось молнией, и карета остановилась у каменной лестницы, ведущей к громадным дубовым парадным дверям. Подъехавшие раньше торопливо поднимались по этой лестнице в замок; Гарри, Рон, Гермиона и Невилль выпрыгнули из кареты и, вжимая головы в плечи, тоже побежали вверх по ступеням. Они подняли головы только тогда, когда оказались внутри, в безопасности огромного, похожего на пещеру, освещенного факелами вестибюля с великолепной мраморной лестницей.
— Жуть какая-то, — сказал Рон, по-собачьи отряхивая голову, — если дождь не прекратится, озеро выйдет из берегов. Я промок насквозь — АААЙ!
С потолка Рону на голову упал и разорвался большой, красный, наполненный водой воздушный шар. Обтекая и булькая, Рон пошатнулся и боком ткнулся в Гарри. Через мгновение упала вторая водяная бомба — чудом не попав в Гермиону, она взорвалась у ног Гарри. Холодная волна хлынула на кеды и просочилась в носки. Все вокруг закричали и, суматошно толкаясь, стали покидать линию огня — Гарри поднял глаза и увидел, что футах в двадцати над полом парит полтергейст Дрюзг, маленький человечек в оранжевом галстуке-бабочке и шляпке колокольчиком. На его широкой, злобной физиономии застыла сосредоточенная гримаса — он снова прицеливался.
— ДРЮЗГ! — раздался сердитый окрик. — Дрюзг, спускайся НЕМЕДЛЕННО!
По вестибюлю стремительно шагала профессор МакГонаголл, заместитель директора и завуч колледжа «Гриффиндор». Она поскользнулась на мокром полу и, чтобы не упасть, обхватила шею Гермионы:
— Ой! Извините, мисс Грэнжер…
— Ничего страшного, профессор! — задушенно прохрипела Гермиона, потирая шею.
— Дрюзг, спускайся сейчас же! — рявкнула профессор МакГонаголл, поправляя остроконечную шляпу и бросая вверх свирепый взгляд сквозь очки в квадратной оправе.
— Да я ж ничего такого! — захехекал Дрюзг и запулил очередную бомбу в девочек-пятиклассниц. Те завизжали и бросились в Большой зал. — Они ж и так мокрые! А это тоже дождичек! Уииииии! — и в только что вошедших второклассников полетела ещё одна бомба.
— Мне придётся позвать директора! — закричала профессор МакГонаголл. — Предупреждаю, Дрюзг…
Дрюзг высунул язык, подбросил в воздух последнюю бомбу и улетел вверх по мраморной лестнице, хохоча как безумный.
— Что же вы, проходите, проходите! — довольно резко поторопила заляпанных детей профессор МакГонаголл. — В Большой Зал, пожалуйста.
Гарри, Рон и Гермиона, то и дело поскальзываясь, кое-как пересекли вестибюль и прошли направо в двойные двери. Рон гневно ворчал себе под нос, смахивая со лба насквозь мокрые пряди.
