Алан Фостер - Затерянная Динотопия
— Вы у нас просто специалист по выращиванию динозавров! — Блэкстрапа ни один вопрос не мог застать врасплох. — Вам известны размеры их лап и туловища? Ну что ж, пусть растет себе на здоровье. Мы просто сделаем для него подходящую клетку или продадим его в соответствующее место. Пусть там им и занимаются. Беспокойтесь лучше о том, как потратить деньги, которые принесет его продажа. Если это вас не волнует, так найдется немало желающих поделить между собой вашу долю.
Смиггенс вздохнул:
— Мне просто пришло в голову, что он не похож на взрослое животное.
— Хватит болтать без толку. Он достаточно большой, чтобы напугать до смерти всех леди в юбках. Это даже к лучшему, если он еще подрастет, вместе с ним вырастет и цена. — Он крикнул Мкузи: — Привяжи эту милашку вместе с другими!
Зулус отобрал самых сильных моряков, чтобы держать веревки. Вначале новый пленник не испытывал ни малейшего желания присоединяться к маленькому зверинцу, его пришлось тащить почти волоком. Но скоро он понял, что всякое сопротивление бесполезно, и поддался.
Пока он приближался, четверо стратиомимусов едва не лезли из кожи вон, лишь бы только вырваться. Несмотря на беспощадно стягивавшие их веревки, они шарахались в разные стороны, пытаясь избежать нежелательного соседства. В их взглядах и движениях сквозило только одно — панический страх.
— Вы только посмотрите на них. — Обычно Блэкстрап находил подобные зрелища презабавными, его особенно развеселил нескрываемый страх в глазах животных. — Бьюсь об заклад, у них есть причина бояться. Устроим состязание — клювы против клыков, выпустим всех одновременно. Понятно, чем закончится борьба. — Он показал на связанные челюсти нового узника. — Я не видел таких ножей с тех пор, как в последний раз побывал на герцогской кухне.
Он громко рассмеялся, довольный собственной шуткой. Широко открытые яркие желтые глаза следили за каждым его движением.
— Что теперь, капитан? — Йохансен крепко держал веревку.
— Да, капитан, — спросил Трегганг, — наверное, хватит для одного раза?
— Что нам делать, что делать… — Безумно довольный, Блэкстрап с нежностью смотрел на новый трофей. — Нет, совсем не обязательно вести их всех в Англию или Америку. Пожалуй, какой-нибудь султан в Занзибаре или царек в Ламу вместо денег осыплет нас бриллиантами в благодарность за новую игрушку. Дешево мы их не продадим, это точно. — Он довольно щелкнул языком. — И кости с черепами собирать не надо. Смиггенс! Какой флаг станет символом торговли домашними любимцами?
В ответ на эту шутку улыбнулся даже строгий помощник капитана.
Блэкстрап подождал, пока утихнет смех.
— А когда продадим этих, снова отправимся сюда и наловим еще столько же. Эта земля станет нашим собственным зверинцем, ведь никто, кроме нас, не знает о ее существовании. Для поездки сюда мы снарядим лучший корабль с удобными каютами и специальными клетками, встроенными в трюме.
— Но здесь такие течения, капитан, и ветер, — пробормотал Раскин.
В ответ на пессимистическое замечание старика-рулевого Блэкстрап заметил:
— Мы найдем другой путь, попробуем причалить с другой стороны. Ты слишком волнуешься, старина. Удача на нашей стороне.
Не столько безрассудные действия людей, сколько их успех поверг Шремазу в шок. Едва придя в себя, она движениями шеи привлекла внимание супруга:
— Поговори с ним ради наших детей. Ты должен с ним поговорить.
Хизалк впал в глубокое раздумье, ни одна идея не казалась ему удачной.
— Я не знаю этого диалекта. Как бы нам сейчас пригодился переводчик.
Когда Хизалк замолчал, новый пленник взглянул в их сторону. Хотя он был связан так же крепко, как остальные, он все же находился слишком близко, и стратиомимусы не чувствовали себя в безопасности. Хизалк пытался объясниться с тираннозавром, подражая, насколько возможно, чуждому грубому языку. Он дернул поочередно связанными ногами, стремясь показать, что они тоже узники этих странных людей.
— Посмотри, — объяснял он, изо всех сил стараясь воспроизвести резкие, грубые звуки, мы в такой же беде, как и ты. Мы с тобой товарищи по несчастью.
В ответ раздалось рычание. Хизалк не разобрал сказанного, но юный хищник перестал смотреть на них как на вожделенную добычу.
— Что он сказал? — Шремаза, а вместе с ней Аримат и Трилл горели желанием узнать, какова реакция нового пленника.
— Я не совсем понял.
Аримат боднул головой отцовский бок:
— Он же что-то сказал?
Хмуриться стратиомимусы не умеют — для этого у них слишком бедная мимика, но глава семейства выразил одолевавшие его чувства словами:
— Я не уверен, правильно ли я понял, но знаю одно: нам надо бежать. И чем скорее, тем лучше.
— А как же Килк? — заколебалась Шремаза. — Ведь она рассчитывает отыскать нас здесь, рядом с этими людьми.
— Если я верно понял нашего нового соседа, нам лучше не ждать ее. Похоже, придется искать другой путь к спасению, или мы окажемся в очень неприятной ситуации.
Его голова качалась из стороны в сторону, а большие глаза изучали окрестные заросли.
— Нам надо бежать от этих людей немедленно.
— Но почему, отец? — Трилл смотрела на него непонимающе.
— Разве это не очевидно, доченька? Этого хищника застали одного, спящего сном младенца, через пару дней после его трапезы. Уединение для такого маленького динозавра очень необычно. — Он посмотрел на нового пленника, на веселящихся и пирующих людей в загадочном лесу. — Судя по его виду, он примерно одного возраста с вашей старшей сестрицей Килк. Нам надо убраться отсюда прежде, чем вернутся его родители и поймут, что произошло. Они будут сильно разгневаны и, скорее всего, будут действовать безрассудно. Не хотелось бы оказаться рядом с парой разбушевавшихся взрослых тираннозавров.
— Да, ты прав. — Трилл беспокойно вглядывалась в джунгли широко распахнутыми от испуга глазами.
— Эти глупые люди даже не понимают, во что они ввязались, — сказала Шремаза.
Дети жались к матери, но, к сожалению, она не могла их обнять. У стратиомимусов были сильно развиты родительские инстинкты, поэтому в Динотопии они часто становились нянями и заботились о человеческих детях.
— Нам нужен переводчик, — заявил Хизалк, добавив что-то еще. Но это были не бранные слова, таких в языке динозавров просто не существовало, а скорее выражение негодования. — Когда вернутся его родители, они будут в таком бешенстве, что им и в голову не придет прислушаться к голосу разума.
Когда тираннозавры вернулись с прогулки к месту спячки своего детеныша, удивлению их не было предела. Малыш исчез.
Легкий дождь за несколько часов покрыл деревья, цветы и землю блестящим влажным покровом. Пираты вместе с пленниками уже давно покинули роковое место.
Лихой и Рыка внимательно обследовали прилегавший к поляне кустарник. Несмотря на дождь, сильный запах их детеныша сохранился на траве и цветах. Лихой наклонился вперед и принялся методично описывать круги, едва не касаясь ноздрями травы. Его тяжелые лапы оставляли на сырой земле глубокие следы.
Никакой ошибки не было: именно здесь они оставили своего детеныша и отправились прогуляться. Что же случилось? Немыслимо, чтобы молодой тираннозавр своенравно ослушался родителей. Не было никакой видимой причины покидать поляну. Пища поблизости была в изобилии, в ручье свежая вода. Никакой хищник из Дождливой долины не посмел бы побеспокоить молодого тираннозавра из страха вызвать ярость родителей.
Взрослые ничего не понимали. Еще в большее замешательство их привело множество человеческих следов вокруг поляны. Что делают люди здесь, в этой части Дождливой долины? Это далеко от их обычных дорог. И почему их запах смешан с запахом нескольких стратиомимусов?
Привычный запах спутников людей — вооруженных савроподов и цератопсов — отсутствовал. Неужели эти люди настолько глупы, чтобы отважиться расхаживать по Дождливой долине без сопровождения динозавров? Казалось невероятным, что это происходит на самом деле.
Самка Лихого сердито посмотрела на него; приблизившись, он понял, в чем дело. Сильный смешанный запах, который она обнаружила, не вызывал сомнений: человек и молодой тираннозавр продвигались вместе по лесу на близком расстоянии друг от друга. Оба родителя знали, что их детеныш не примкнет добровольно к человеческой компании. Хотя тираннозавры и не были философами или учителями, как это принято у цивилизованных динозавров, но они все же могли рассуждать логически.
Немыслимое сочетание запахов убеждало, что произошло нечто необъяснимое и непонятное.
Замешательство тираннозавров только усилилось от устойчивого запаха стратиомимусов.
Многочисленные следы уводили их на восток. В этом тоже не было никакого смысла. В том направлении не было ни торговых путей, ни захоронений — ничего, кроме дикого леса. Без сомнений, именно туда направилась группа загадочных путешественников.
