Window Dark - Куда возвращаются сказки
Веня погружался в те светлые миры и на время переставал верить в свои страхи. Он забывал крысомуммий с их грозным повелителем. В тех мирах были яркие солнечные дни, честные, сильные, уверенные в себе и в жизни люди, совершенно не сверхъестественные, но тем не менее захватывающие события. И ни капельки, ну ни единой капелюшечки предательства. Грустно было только возвращаться обратно, в маленькую комнату с ванной и унитазом, с полочками и шкафчиками, с газетами и журналами. Грустно было потому, что к утру приходилось выбираться обратно и тащиться в остывшую постель под бдительный надзор крысомуммий. Веня успевал заснуть, чтобы через полчаса или час его поднимали в школу. На уроках он сидел отчаянно борясь со сном и едва выдавливая нужные учителю фразы. Учителя не верили в крысомуммий. Учителям надо было только, чтобы Веня исправно учил уроки. И он учил.
По литературе проходили Есенина. Веню поднимали и он сквозь полудрёму бубнил заученные строчки.
Нивы сжаты, рощи голы,
От воды туман и сырость.
Колесом за сини горы
Солнце тихое скатилось.
Веня грустно смотрел на ряд портретов великих русских писателей и обращался то ли к ним, то ли к потолку с шарами-плафонами, забрызганными извёсткой во время летнего ремонта.
Дремлет взрытая дорога.
Ей сегодня примечталось,
Что совсем-совсем немного
Ждать зимы седой осталось.
Изображения великих людей расплывались и сочувственно подмигивали Вене. И Есенин, и писатели-классики жили в далёком мире прошлого, где всегда было место подвигу, где не существовало никаких крысомуммий и хозяев Тёмных Стёкол. Враг был зрим и ощутим и с ним боролись сообща, чтобы в перерывах между непримиримыми схватками любоваться родной природой и вздыхать от восхищения.
Ах, и сам я в чаще звонкой
Увидал вчера в тумане:
Рыжий месяц жеребёнком
Запрягался в наши сани.
Стихотворение закончилось, но Елена Игнатьевна не торопилась садить Веню на место.
— А почему ты выбрал именно это произведение? — сверлила она взором Веню.
Веня молчал. Причина Вениного выбора учительнице не понравилась бы.
— Наверное, тебя тронули красоты природы, — немного заученным голосом твердила Елена Игнатьевна, а потом глаза её заблестели и она принялась декламировать последнее четверостишие.
Веня молчал. Он уже рассказал всё, что мог.
— Ведь так? — уточняла учительница.
Веня молчал и утвердительно кивал в такт Елене Игнатьевне. И душа-то у него сопутствовала изучению именно этих строк. И время-то над ними не властно. Да-да, именно так. Венин кивок подтверждал каждое новое предложение. Врать сил уже не оставалось. Ведь не говорить же учительнице, что заученное стихотворение оказалось в томике Есенина самым коротким.
— Хорошо, садись, — радовалась Елена Игнатьевна.
В далёком журнале появлялась пятёрка, а Веня садился и снова вступал в продолжительную борьбу со сном, терпеливо ожидая звонка на перемену. На перемене он выискивал взором Кольку, ждал мрачных вопросов и придумывал оправдания.
Но Коля подбегал шумно и радостно, словно в эти моменты с его плеч сваливался тяжёлый груз. Он заговорщицки шептал Вене в ухо, что Лене снова приходится упрашивать маму купить очередной килограмм мандаринов, потому что вредному гному не нравятся мандарины, доставленные с помощью палочек. Что он, Колька, тоже собирается купить гному мандаринов на сколько хватит денег и что неплохо было бы и от Вени получить мандарины, так как гном всё-таки общественный.
Веня соглашался и обещал купить мандарины, хотя по идее надо было попробовать сделать деньги и уж на них покупать и мандарины, да и вообще всё, что душе угодно. Но эти рассуждения, да и любые другие, не покидали Вениного рта, испуганный взгляд смотрел не в глаза Коле, а буравил доски коридорного пола. Вене казалось, что на самом деле Коля уже давно знал про предательство и только выжидал момент, чтобы оглушить Веню своим знанием. Момент подходящий. Такой, чтобы Веня был не готов, чтобы не смог высказать свои оправдания. Такой, чтобы и Ленка была рядом, и гном. Поэтому боялся Веня идти в гости к Ленке, боялся встречаться с гномом. И в штаб он шёл крайне неохотно. Даже рисование самолётов почему-то теряло свою прелесть.
Теперь Веня сидел дома и со страхом наблюдал, как темнеет за окнами, как бабушка готовит на кухне ужин, как заканчивается программа «Время» и папа с мамой готовятся ко сну. Самыми счастливыми вечерами для Вени становились те, когда родители засиживались у телевизора. Сквозь неплотно прикрытую дверь пробивался лучик живительного света от люстры, а из большой комнаты доносились приглушённые голоса актёров. Дрёма охватывала Веню и он счастливо проваливался в сон. Но посреди ночи сон прерывался и Веня снова оказывался в совершенно тёмной комнате, набитой смутными силуэтами вещей, шорохами и крысомуммиями. Сон исчезал напрочь, как ни старался Веня поднапрячься и снова вызвать то необъяснимое состояние перед сном, когда всё вокруг смазывается и превращается во что-то мягкое и тёплое.
«Предатель!» — звучало в Вениной голове, и мысли становились ясными, как на контрольной по алгебре, когда в доставшемся варианте примеры слишком простые.
«Предатель!» — беззвучно раскатывалось в пустоте, которая сжималась и разжималась внутри у Вени. И заснуть не получалось. И спастись тоже. Новая ночь. Новые мучения. И Веня вёл нескончаемый отсчёт минутам, чтобы в тот самый момент, когда хозяин Тёмных Стёкол должен проявиться из тьмы и заставить Веню совершить ещё что-нибудь ужасное, вскочить и броситься в ванную комнату, где на жёлтых страницах чёрные буковки составляют мир добрых, хороших людей.
Глава 19,
в которой рассказывается о прибытии принцесс и новом появлении Золотой Капли
«До встречи,» — сказал треугольник и Коля напугался. Но серебряное волшебство не исчезло. Чуть погодя к первой надписи добавилось «с тобой». Потом треугольник видимо вспомнил, что на дворе выходной день, и на покачивания не реагировал.
Воскресенье таяло с каждой минутой. Оно горчило не так, как последний день лета, но всё равно становилось обидно, что уже завтра этот огромный и необъятный мир вновь сузится до мрачных школьных коридоров. Коля даже минут пять повертел палочками, загадывая, чтобы ему не надо было ходить в школу. Но ничего удивительного рядом не случилось, и Коля не знал, сработало ли волшебство или нет.
Хозяин сказал, что палочки могут сделать не всё. В палочках желательная магия. Какая магия нужна для того, чтобы не ходить в школу, Коля даже и не догадывался. Однако, он чувствовал, что магии бывают разные.
Месяц назад Венька водил его в гости к своему брату. Брат уже давно вырос и жил отдельно. Коля не очень запомнил ни где живёт Венькин брат, ни какая у него квартира. Это всё были мелочи, потому что на светлом столе с пристроенными полосками у Венькиного брата стоял настоящий компьютер. Коля до этого никогда не играл на настоящем компьютере. Время, сожранное сидением за Серёгиной «Сонькой», Ванькиной «Сегой» и Борькиным «Денди-Юниором», исчислялось неделями. Но компьютер — это вам не приставка. Он и выглядел совершенно иначе.
Играть на нём посложнее, потому что игра досталась длинная и непонятная. Надо было строить замок и всякие нужные домишки, а затем завоёвывать шахты с золотом и самоцветами. У Коли даже стало получаться управлять четырьмя своими рыцарями, скачущими на лошадках по карте неизведанной страны, но тут из зачернённого пространства стали прибывать чужие герои, которые завоевали у Коли пустой город, так как все войска у него были брошены на отвоевание совершенно необходимой шахты с рудой, охраняемой кентаврами. Коля так и не сумел отвоевать свой город обратно. Но он хорошо запомнил, что пользовались магией там совершенно разные существа. Колдуньи, волшебники, маги и повелители мёртвых с некрасивыми синими лицами. Каждый из них имел свою магию. Значит и Колины палочки не пригодились бы кому-нибудь из них. А ведь на свете существуют ещё и ведьмы, и ворожеи, и баба-яга, которые в игре не успели объявиться возле Колиного замка. Да мало ли ещё кто. Кем делали Колю палочки? Он не мог понять.
Воскресенье получалось долгим. Время не летело, а тянулось. Пойди Коля в штаб и встреться там с Венькой и Леной, оно промелькнуло бы незаметно. Но Коля не хотел мириться. Нет, они ещё узнают, как жить без Коли. Тогда-то они поймут. А сейчас Коля не хотел их даже видеть. Штаб был далеко-далеко, а Коля сидел в пустынном переулке, где напрочь отказался работать волшебный треугольник.
Конечно, Коля мог пойти в штаб и сидеть там, заявив, что раз он придумал, как обустроить это местечко, то оно только его и больше ничьё. И Веня с этим согласился бы. А вот Ленка нет. У, вредина! Она сама выгнала бы Колю, если бы захотела. Поэтому Коля сидел на клочке травы возле утоптанной тропинки и время от времени вертел палочками.
