Мисс Ведьма - Ибботсон Ева

Если Монти Мун так и не добрался до Даркингтон-холла, кто же тогда появился из-за гобелена? Кто сыграл «воскрешенного» ими рыцаря елизаветинской эпохи? А что, если… Вдруг это был… самый настоящий сэр Саймон Монтпелье?

Значит, у Белладонны получилось! Но Ровера при ней не было, это точно. Теренс положил ей в карман пустой коробок. А без Ровера магия Белладонны была белее белого.

Откуда же пришла в тот вечер тьма? Что все это значило?

– Снимай пальто, маленький лентяй, не спи находу! – приказала мисс Кеттл, подражая тону Наставницы.

Теренс не слышал ее слов.

Стемнело. Дети получили по порции тостов с бобами, мисс Кеттл прочла им сказку 1офмана про мальчика, которому отрезали оба больших пальца, и все разбрелись по спальням. Лежа на железной койке, разглядывая привычную трещину в потолке, Теренс услышал, как Билли по соседству начал ворочаться и хныкать.

– Что случилось, Билли? – шепнул Теренс.

– Я хочу пить. Мне бы стакан воды.

– Так сходи и налей.

– Я боюсь, – ответил Билли. Он был глуховат, страдал недержанием, и ему тоже постоянно доставалось от Наставницы.

– Ладно, я схожу, – пожалел его Теренс.

Он выбрался из постели и на цыпочках пробрался по коридору к ванной. Снизу, из холла, доносились голоса Наставницы и мисс Кеттл. Они говорили о нем.

– Конечно, он постоянно шалит, – согласилась мисс Кеттл. – И все же мне кажется, вы его давно за что-то невзлюбили.

– Невзлюбила? Ну разумеется. И у меня на то масса причин. Вот, взгляни!

Она вытянула вперед руку, и мисс Кеттл принялась ее разглядывать.

– Вы имеете в виду мизинец?

– Да! – взвилась Наставница. – Мизинец, который Теренс Мордд прокусил до кости и изувечил, едва его принесли сюда грудным младенцем, а я наклонилась, как обычно, сделать ему козу. До сих пор больно держать спицы.

– Боже мой, – вздохнула мисс Кеттл. – А ведь ему было всего три недели, когда его нашли в будке. Ну и ну!

– Все в этом ужасном ребенке не как у всех. У меня от его вида мурашки по коже. Знаешь ли ты, что он не плачет, сколько его ни бей? Никогда не плачет! Вылупит глаза, как блюдца, или корчится от боли, но не проронит ни слезинки! Это неестественно, и, какой бы бес в нем ни сидел, я это из него выколочу, вот увидишь!

Раздался звук бьющегося стекла, и дамы обернулись. На лестнице стоял Теренс в одной пижаме. Он не шевелился, потрясенный до глубины души, а у его ног валялись осколки стакана с водой, который он нес Билли.

– Что ты здесь делаешь, Теренс Мордд! Как ты посмел вылезти из кровати! Ну погоди, на этот раз ты зашел слишком далеко. Слишком!

Теренс ждал. У него было странное ощущение. В ушах стоял звон, а лестничная площадка будто качалась и уходила из-под ног.

Наставница шагнула на первую ступеньку… на вторую… Вот она почти добралась до него, вытянула вперед руки, намереваясь схватить мальчишку за плечи и хорошенько встряхнуть.

Теренс глубоко вдохнул. И закрыл глаза…

Глава девятнадцатая

На следующее утро в Даркингтон-холл, не получив никакого удовольствия от странствий, возвратился Колдовской Дозорный. Все три головы сразу же отметили, что в замке царит похоронное настроение.

Арриман и Белладонна держались за руки, сидя на длинном диване в черной чертежной комнате и печально глядя друг другу в глаза. Белладонна уже собрала нехитрые пожитки в плетеную корзинку, сложила палатку и дожи– далась лишь Теренса, чтобы проститься, на– всегда уехать из замка и начать новую жизнь, полную грусти, одиночества и бегоний.

Однако всем уже казалось, что Теренс никогда не найдется. Мистер Лидбеттер (почти позабывший, что мальчик на самом деле ему не племянник) обзвонил все больницы на случай, если с Теренсом произошло несчастье, но мальчика нигде не было, и неизвестность сводила его с ума.

Тем временем маленький Кракен только подливал масла в огонь, ковыляя от Арримана к Белладонне, называя их «папочкой» и «мамочкой» и орошая влагой. Да и женоубийца не особенно обращал внимание на печаль, постигшую обитателей замка, и все время хлопал себя по лбу, бормоча, как задушил леди Беатрису, удавил леди Мэри и отравил леди Генриетту, подсыпав яд в филе палтуса.

Вот такую тягостную атмосферу и застал в замке Колдовской Дозорный, без церемоний заявив, что ожидал куда более теплого приема.

Нельзя сказать, что Арриман не обрадовался его возвращению. Конечно, он был страшно рад и сразу же представил ему Белладонну, которую зверь тотчас полюбил.

– Очень хорошенькая, – кивнула Средняя Голова, оглядывая Белладонну с туфелек до кончиков волос.

– Гораздо симпатичнее, чем эти брайтонские девицы, все в пупырышках, – согласилась Левая Голова, которой отдых на море совсем не понравился.

– Когда же свадьба? – поинтересовалась Правая Голова.

От этого вопроса влюбленные, разумеется, вновь преисполнились грусти, завздыхали и начали заглядывать друг другу в глаза, так что людоеду и мистеру Лидбеттеру пришлось все рассказывать самим.

Колдовской Дозорный как мог старался поднять им настроение. Но через полчаса, когда Кракен предпринял очередную попытку вскарабкаться ему на хвост, сэр Саймон во всех подробностях поведал, что именно сказала леди Оливия слуге, выносившему ночные горшки, а Арриман в сотый раз воскликнул, что умрет без Белладонны, зверь решил, что с него довольно.

– Ну и дела, – сказала Средняя Голова. – Хуже, чем в Блэкпуле.

– Пора подышать свежим воздухом, – предложила Правая Голова.

– Хорошая мысль, – согласилась Левая Голова. – По крайней мере, там этот чертенок не будет прыгать по нашему хвосту.

И, осторожно стряхнув Кракена на пол, зверь потопал в парк.

Прошел час. Мистер Лидбеттер составил список полицейских участков, намереваясь обзвонить их в поисках Теренса. Он уже взялся за телефон, как вдруг послышался грохот, многократно усиленный эхом, – с такой силой распахнулись тяжелые дубовые двери. Раздался звук шагов, спешащих наверх, и дверь чертежной смело словно ураганом. В комнату, еле успев притормозить, влетел Колдовской Дозорный. Головы дрожали, глаза горели, а сердце готово было выпрыгнуть из груди зверя. Никто еще не видел его в таком состоянии. От радостного волнения он некоторое время не мог вымолвить ни слова. Затем Средняя голова заговорила, и две другие подхватили:

– Новый колдун грядет!

– Он приближается!

– Он будет здесь с минуты на минуту!

Арриман поднялся. На подгибающихся коленях он подошел к окну, все остальные сгрудились за его спиной.

Чуть не падая от усталости, не отрывая глаз от окон замка, по дороге шел Теренс Мордд.

Глава двадцатая

– По-твоему, мы не знаем свое дело? – обиженно спросила Средняя Голова.

– Значит, ты нам не веришь? А между тем ты сам создал нас, – добавила Левая Голова.

– Конечно, я верю тебе, мой дорогой друг, – поспешил ответить Арриман, помня, как лег ко обидеть зверя. – Но дело в том… Видишь ли, это племянник Лидбеттера. Мы все тут за него очень переживали. Ты не мог его знать, ведь тебя не было в замке во время турнира. Поверь мне, мальчика зовут Теренс. Теренс Мордд.

Теренс сидел на диване рядом с Белладонной, которая выбежала ему навстречу и чуть ли не внесла в комнату на руках. Теперь она кормила его супом из цветной капусты и бананами – это все, что она смогла на скорую руку наколдовать, чтобы мальчик перекусил, пока Лестер жарит на кухне отбивную.

Теренс встал с дивана. Окруженный людьми, которых он искренне любил, мальчик оживился и повеселел, а на его щеках вновь заиграл румянец.

– На самом деле, сэр, – неуверенно начал он, – я и сам толком ничего не понимаю. Все случилось… – Теренс умолк, потому что не знал, как объяснить то, что с ним произошло. Всю дорогу из Тодкастера он шел пешком, боясь проверить догадку: а вдруг он ошибается, вдруг ничего не выйдет? Он пошарил в кармане и извлек оттуда кусок бечевки, кожуру от яблока, индийский ластик и, наконец, голубую коробочку из-под пластыря с дырками в крышке.