Сергей Смирнов - Тайна Спящей Охотницы
- Значит, она – точно кукла? – грустно спросил Кит, которого сейчас заботила не современная технократическая цивилизация, а как раз то, как бы «скоро самому не остаться», как - в перспективе последнему, реликтовому крестьянину.
Папа как проснулся. Он вздрогнул и весь повернулся к Киту. И воззрился на него так, будто вдруг испугался, а сын ли перед ним или, может быть, тоже «три-дэ фальшивка», подосланная темными силами.
- …А что тебе княжна Лиза сказала? – вдруг с обаятельнейшим видом Кота в сапогах спросил папа.
Это был почти нокаут! Кит чуть с табуретки не свалился.
- Ну-у… - промычал он, приходя в себя. – Она говорит, что она живая и мочить ее нельзя… а то это… весь мир рухнет.
- Не рухнет, - уточнил князь. – Просто якобы это создание необходимо для возведения мостов между мирами.
- А княжне кто это сказал? – резко повернувшись к князю, очень оживленно спросил папа. – Неужто вправду – сам пророк Илия?
Нокаут не нокаут… но в нокдаун князь был тоже послан – это факт. Жорж тоже опасно качнулся на своем табурете и растерянно заморгал.
- Так она сама считает, - пожал он плечами. – А кто знает, что ей от нервов привиделось…
- А почему бы и нет? У княжны, как я могу догадаться, душа утонченная, - добавил еще один нокдаун папа. – Может, она действительно избранная.
Брат княжны Лизы от такой гипотезы мгновенно оправился от нокдауна и гневно сверкнул глазами.
- Как скажете… - сквозь зубы согласился он.
Тогда папа посмотрел на сына, потом опять – на князя и мудро улыбнулся.
- По чести говоря, мне, как отцу, более всего дорога безопасность сына. Поэтому я бы предпочел «мочить» это милое создание… на всякий случай, - вдруг вернулся он на прежнюю позицию.
Киту бы обрадоваться предложенному самим папой ясному и однозначному решению, но ему почему-то стало еще унылее…
- Но откуда точно известно, что эта Спящая Охотница создана Вольфом для разрушительной деятельности в прошлом? – вновь обратился папа к Жоржу.
- От полковника Вышенского… А полковнику – непосредственно от Председателя, - лаконично и четко ответил князь.
- И полковнику действительно можно доверять? – Папа, кажется, вошел в роль умелого следователя.
- При сложившемся положении дел, полагаю, да, - ответил князь и, сведя брови, добавил: - И мы уже были свидетелями некоторых плодов ее деятельности… пока не катастрофических, но…
Он многозначительно посмотрел на Кита… И у Кита сразу пронеслась в голове яркая картинка-клип: Спящая Красавица вламывается в самолет, разрушает его… все пассажиры рассыпаются горохом в ледяных небесах, падают в тучи и гибнут, гибнут, гибнут… и мама тоже!.. А она, Спящая Охотница, подхватывает одного Кита… и Кит невольно, просто из инстинкта самосохранения чинит ее в воздухе, как тот, другой самолет – аэроплан-трансформер, на котором они когда-то падали вместе с княжной… и она, эта коварная Спящая Охотница, не сказав Киту «спасибо», после этого просто бросает его вниз, как уже ненужный балласт, и улетает по своим злодейским делам прочь… Всё! Темный экран. Смерть…
И только стараниями князя, погнавшегося за Спящей Охотницей на «Лебеде», атаковавшего и даже слегка подбившего ее, а потом стараниями Кита, невольно «подлатавшего» авиалайнер, на котором они с мамой летели и даже, можно с уверенностью сказать, всё еще летят и летят, удалось пока избежать большой беды.
- …Но если так, то посылать надо меня, а не Китона, - вдруг снова огорошил всех папа.
- Простите, не понял… - пробормотал князь в то время, как Кит оправлялся от очередного нокдауна.
- А что, вам Кит еще не рассказывал, как мы с ним остановили маркшейдера? – спросил папа.
И тут выяснилась одна важная деталь: знать-то Веледницкие знали там у себя, на «Лебеде», что маркшейдер струхнул и повернул эскадру вспять, но до сих пор им была неведома истинная причина их как будто не стоившей больших трудов победы… Так, кстати, в настоящей Истории случалось нередко – истинной причиной какого-нибудь судьбоносного события становилось событие крохотное, совсем не замеченное современниками.
Кит пихнул под столом папу ногой. А папа… что папа? Папа, почти в точности повторив сложный иероглиф князя, составленный из бровей и губ, ясно дал понять сыну, что и он зажмет важную часть правды - о том, кем в действительности приходится Кит вместе с папой зловещему маркшейдеру Вольфу. Об этом, вообще, никому - ни-ни! Это была главная тайна веков, о которой, как ни странно, еще не пронюхали ни Веледницкие, ни, возможно и даже вероятно, сам Председатель… И похоже, главным хранителем этой тайны, ее создателем, был не кто иной как сам маркшейдер Вольф. И это была еще одна тайна тайн: почему, по какой причине Вольф так старательно скрывал в веках это родство…
Папа и рассказал историю великой битвы при центре Земли, как, наверно, рассказал бы о том сам маркшейдер Вольф, если бы оказался на допросе в полиции.
- Грандиозно! – оценил князь повесть о судьбоносном сражении, покачал головой и… усмехнулся, как умел усмехаться только он – так, что кругом молоко в радиусе километра кисло: - Похоже, у вас в роду сборщики-реконструкторы как-то чередуются с разрушителями… Только, увы, ничего из этого не получится.
- Это почему же?! – едва не хором воскликнули папа и Кит.
- А потому что Спящей Охотнице нужен только Никита. Ведь только он может ее восстановить, вернуть ей, так сказать, товарный вид, - резонно пояснил князь. – Вас, Андрей Николаевич, она просто не замечает во всем мировом пространстве… А при оказии, вероятно, легко избежит встречи с вами. Видите ли, в нее, видимо, заложено какое-то устройство, настроенное на поиск Никиты, как единственного спасительного средства на случай аварии… поломки… Дьявольская изюмина маркшейдера Вольфа…
Князь внушительно замолк. А Кит с папой внушительно помолчали в ответ.
- Все сыты? – вдруг столь же внушительно спросил папа и, не дожидаясь ответа, скомандовал: - Тогда пошли ко мне.
В папаниной комнате, похожей на музей, должен был наступить момент истины.
Пока папа, как барсук из своей норы, доставал из тайника, в стене за диваном, браслет-разрушитель, унаследованный от прадеда, князь вертел головой и восхищенно качал ею, удивляясь всяким древним часикам и прочим антикварным штучкам.
Наконец, папа отдал новую решительную команду:
- Надевай…
Сердце у Кита ёкнуло.
- Может, не стоит, па? – засомневался он, представив, как разлетается в пыль и прах сначала их дом на улице Космонавтов, а потом и всё остальное в обозримой астрономами Вселенной…
В общем, больше нечего будет делать Председателю, всё за него сейчас устроит сам Кит по велению папы… а их дедушка-прапрадедешка-маркшейдер будет нервно курить в сторонке… в сторонке от чего?
- Стоит, - сказал папа. – Если бы произошло то, о чем ты сейчас думаешь, то и никакой бы Председатель нам из будущего уже не угрожал. Верно ведь?
- Ну… - кивнул Кит, порадовавшись тому, что с папой они все-таки на одной волне. – Правда, ты мне сказал «не высовываться»…
- Надевай… - С невозмутимым видом папа снова протянул сыну две половинки браслета. - Только кулак не сжимай, пока не скажу.
Кит искоса глянул на князя: тот, как зритель в цирке, уже накачался любопытством в ожидании фокуса. Кит прекрасно помнил, как обращался с таинственным оружием папа и положил одну половинку сверху на запястье, а другую осторожно приставил снизу… Электрического треска никакого не возникло, хотя дуги-половинки магнитно слиплись. И не появилось никакой яркой, угрожающей искры, что должна была бы носиться по кольцевой траектории, переливаясь золотистыми и голубоватыми тонами.
Заметив, что с фокусом не все в порядке уже на стадии подготовки реквизита, папа удовлетворенно кивнул и так же, как и в прошлый раз, указал на стоявшую на столе пластиковую баклажку с минералкой.
- Давай! Начинай! – сказал он. – Только аккуратнее.
Кит вытянул руку к баклажке и, как можно, тщательнее прицелился в нее пальцами кисти… Даже прищурился… Никакого эффекта!
- А теперь осторожно сжимай кулак, - не приказал, а уже мягко и снисходительно предложил папа, причем в его голосе уже слышалась прозорливая насмешка: мол, факир был пьян, и фокус не удался.
Кит стал сжимать… сжимал… сжимал… даже мышцы в предплечье заломило. Браслет на запястье оставался холоден и мертв.
- Ты ее хоть поненавидь немного, - посоветовал папа. – Зубами, что ли, заскрипи… Прикажи расплавиться и закипеть.
Ну, поненавидел Кит эту невинную баклажку, сконцентрировав в ней всё зло вселенной… ну, зубами на нее поскрипел. Всё равно без толку.
- Что я говорил! – констатировал папа. – Похоже, наш предок тоже знал, с какими тайнами имеет дело… уж не ведаю, кто ему об этом сказал или он сам догадался. И дед тоже особый талант имел: он там, в этом браслете, какой-то предохранитель поставил от таких, как Никита… Иным словом, супергероев с мощным даром. Чтобы они ненароком всю планету не разнесли… Или князь прав: этот браслет действует только на руке потенциального разрушителя в нашем роду, хотя о таких легенды умалчивают… Да и я пока ничего особенно не разнес в своей жизни, а проявиться должно бы… Ладно, сын, ты не смущайся, - отмахнулся он, увидев, как Кит кривится. - Ты же знаешь: папа тебя хвалить зря не станет. Ну, супергерой. Подумаешь. Мы же с тобой знаем, что почём. Дай-ка мне эту безделушку.
