Эмили Родда - Лес безмолвия. Озеро слёз.
Солден приближался к скале в центре озера, с которой беспрерывно стекала вода, будто слезы. Потоки оставили на гладкой поверхности утеса глубокие промоины. В неверном свете луны скала была похожа на женщину, печально склонившую голову и роняющую слезы на сложенные руки. Сердце Лифа сильно забилось, когда он увидел, что лежало в ее ладонях…
Это был большой ярко-розовый камень. Потоки воды делали его невидимым с берега. Даже вблизи он не бросался в глаза.
— Возьми его, — прошептал Солден. Возможно, он уже раскаивался в том, что дал слово помочь друзьям, и отвернулся, словно не мог спокойно смотреть, как Лиф забирает его сокровище.
Мальчик разжал кулак и посмотрел на тот самый камень, ради которого они преодолели столько препятствий. Его волнение сменилось изумлением. Не было сомнений в том, что это — именно то, что они искали, ведь Пояс Тилоары нагрелся так сильно, что от мокрой одежды Лифа шел пар.
Но он не помнил, чтобы в Поясе находился хоть один розовый камень. А этот был розовым и прямо на глазах становился все светлее.
Может быть, просто изменилось освещение? Прозрачное облачко заволокло луну, словно закрыло дымчатой вуалью. Даже звезды поблекли. Лиф вздрогнул.
— В чем дело? — спросил Солден.
— Ни в чем, — поспешно ответил Лиф. — Камень у меня. Мы можем возвращаться.
Он обернулся и помахал рукой Барде, Жасмин и Манусу, замершим в тревожном ожидании. Те что-то радостно закричали в ответ.
«Изумруд зеленый, — вспоминал Лиф, приближаясь вместе с Солденом к берегу. — Аметист фиолетовый. Лазурит темно-синий с серебристыми точками, похожими на звезды. Опал цвета радуги. Алмаз подобен прозрачному льду. Рубин красный…»
Рубин…
Вдруг в его мозгу всплыли какие-то слова. Он видел их так же ясно, как если бы перед ним лежала раскрытая книга «Волшебный Пояс Тилоары».
* Великий рубин, символ счастья, красный, как кровь, становится светло-розовым, когда грозит беда, когда поблизости зло…
Рубин красный. Он становится розовым, когда рядом зло. Значит, этот камень — рубин, который побледнел, пропитавшись злым колдовством озера Слез. Но за последние пару минут он стал еще светлее! Теперь камень почти сливался с цветом ладони Лифа.
В его мозгу пронеслась ужасная мысль.
— Солден! — закричал он. — Нужно быстрее…
В этот миг небо словно раскололось на части от ярких зазубренных молний. Из разлома с оглушительным ревом низринулось удушающе-вонючее желтое облако.
Из густого дыма, носящегося над водой, появилась статная женщина в зеленом блестящем одеянии. Длинные серебристые волосы, окаймляющие красивое, высокомерное лицо, шевелились, как змеи.
Казалось, все озеро, будто живое, простонало ее имя: «Тэган!» Все твари и даже сами скалы словно бы съежились и задрожали.
Колдунья презрительно усмехнулась. Она указала мизинцем левой руки на Солдена, и ярко-желтая молния ударила его между глаз.
Чудовище закричало, извиваясь от боли. Лифа отчаянно мотало из стороны в сторону, и рубин выпал из его руки. Мальчик, не помня себя, ринулся за ним, тщетно ловя его руками, и свалился в густую, зловонную, маслянистую воду озера Слез.
Камень описал высокую дугу в воздухе и начал падать.
Барахтаясь в липкой воде, Лиф беспомощно смотрел, как рубин скрылся в глубокой трещине в плачущей скале.
— Ты никогда его не получишь! — крикнула Тэган хриплым от ярости голосом. — Вы осмелились нарушить границу моих владений! Вы расколдовали одного из моих рабов, а другого заставили помогать вам! Вы убили двоих моих детей! Вы смеялись надо мной. Но я вас выследила. Я вас учуяла. Теперь берегитесь.
По мановению ее руки Лифа вынесло на берег. Зловонная вода затекла ему в нос, в рот, мешала видеть. Бесчисленные безглазые твари заползли к нему под одежду.
Кашляя и задыхаясь, стирая с лица тину, Лиф выполз на берег. Барда, Жасмин и Манус бросились к нему.
Они помогли ему подняться на ноги и потащили к скале.
Однако на их пути уже стояла Тэган. Серебристые волосы метались в желтом дыму, зеленая блестящая броня покрывала ее с ног до головы.
— Вам не уйти, — прошипела она. — Вам не спастись от меня.
Барда выхватил меч и направил его прямо в сердце колдуньи.
— Одна капля крови, Тэган! — крикнул он. — Достаточно одной капли, и ты умрешь.
Колдунья расхохоталась. Что-то невидимое оттолкнуло Барду и с силой бросило в грязь. Жасмин кинулась вперед на его место, но и ее отшвырнуло назад. Падая, она сбила с ног и Лифа с Манусом.
Все четверо беспомощно копошились в грязи, пытаясь подняться на ноги.
Тэган злобно оскалилась. Прекрасное лицо исказилось, будто с него упала маска, и обнажило ее страшную сущность.
— Вот теперь вы там, где должны быть, — в грязи у моих ног, — произнесла она.
Кри пронзительно каркнул и бросился на колдунью, пытаясь ударить ее крылом. Когда Тэган взглянула на него, в ее глазах сверкнул жадный голод.
— Кри! Улетай отсюда! — отчаянно крикнула Жасмин.
Тэган расхохоталась и опять повернулась к друзьям.
— Эту черную птицу я оставлю для себя, — прорычала она. — Но вы уже не узнаете, как ему будет больно. Я сделаю вас своими рабами. Вы забудете все, что когда-то было вам дорого. В темноте и холоде, ненавидя себя за собственное уродство, вы будете кормить собой червей, ползая в слизи и тине вместе с Солденом — вечно.
16. БИТВА С ТЭГАН
Тэган подняла крепко сжатый кулак левой руки. Кри, летая в клубах желтого дыма, кружился над ее головой. Лиф, Барда, Жасмин и Манус, цепляясь друг за друга, пытались подняться на ноги. Смеясь над их страхом, Тэган разжала мизинец, готовясь заколдовать их. Кончик пальца, не закрытый зеленой броней, был белым, как кость.
Вдруг, подобно черной стреле, Кри ринулся на колдунью и изо всех сил клюнул смертельно бледный мизинец.
Тэган вскрикнула от боли, ярости и неожиданности. Она отогнала птицу, но темно-красная кровь уже текла из пальца и капала на землю.
Колдунья не верила своим глазам. Она содрогнулась, вся как-то усохла и пожелтела, как дым, окутывающий ее, лицо как будто расплылось и начало таять. А потом, с резким шипящим свистом, Тэган сморщилась, осела и распалась, как гниющий овощ, оставленный на солнце.
Лежа лицом вниз, Лиф закрыл голову руками, чтобы не видеть отвратительного зрелища, не слышать звук, от которого кровь стыла в жилах. Солден в озере ревел то ли от страха, то ли от радости. Вдруг с низким зловещим гулом задрожала земля. Холодные как лед волны окатили Лифа. Озеро вышло из берегов, вода поднималась все выше.
Боясь, что его опять засосет в пучину, Лиф почти вслепую пополз прочь от озера. Как сквозь сон он слышал голоса Барды и Жасмин: они звали друг друга, Мануса, его самого. Наконец его пальцы нащупали скалу. Собрав оставшиеся силы, Лиф вылез из жидкой грязи на твердую поверхность. Распластавшись на скале, он дышал и не мог надышаться.
Вдруг все затихло.
Лиф поднял голову. Барда и Манус лежали рядом, бледные, но живые. Жасмин отползла чуть подальше. Филли и Кри, покрытые грязью, были у нее на руках. От Тэган не осталось ничего, кроме желтого пятна.
Колдунья умерла. Пытаясь спасти своих друзей, Кри ранил ее в единственное место на теле, которое не защищала броня, — в кончик мизинца.
Но это еще не конец. Что-то сейчас должно случиться, чувствовал Лиф. Облака исчезли, и полная луна проливала на землю свой серебристо-белый свет. Казалось, сам воздух мерцает.
Какая тишина! Словно весь мир затаил дыхание и чего-то ждет…
Лиф медленно обернулся.
В озере почти не осталось воды. На берегах, ставших покатыми, валялись дохлые слизкие твари.
Солден был в центре озера, рядом с плачущей скалой. Неподвижный, высоко подняв голову, он смотрел на луну так, будто видел ее впервые. Потом испустил долгий вздох. Немного погодя Солден просто исчез — на его месте стоял высокий человек с золотистой кожей и гривой темно-рыжих волос.
Плачущая скала задрожала и раскололась пополам. Две половины рухнули и обратились в прах. Из облака серебристой пыли вышла женщина. Волосы ее были черны как ночь. В руке она держала сияющий красный камень.
Лиф, шатаясь, встал. Ему хотелось кричать от радости и изумления. Но он не мог произнести ни звука. Мальчик молча смотрел, как мужчина и женщина взялись за руки и пошли к нему.
Пока они шли, глядя вокруг и словно бы еще не веря в свое счастье, все вдруг начало меняться.
Земля под их ногами высохла и поросла травой и цветами. Уродливые серые глыбы и безжизненные скалы превратились в деревья. На месте бесформенных глиняных нагромождений оказались сияющие башни, красивые дома и кристально чистые фонтаны. Воздух наполнился чистым, глубоким звуком колоколов.
