Виталий Мелентьев - Черный свет (сборник)
– Ну вот, теперь ты присматривай за костром и плети леску, а я пойду за шишками.
Лена вдруг обиделась:
– А почему ты? Думаешь, мне не хочется?
– Вот ты какая странная… – заметил Вася как можно ласковей. – Ведь за ними же нужно лезть. Что же, ты полезешь на кедр?
Лена промолчала и уже покорно, как будто извиняющимся тоном спросила:
– А леску нужно длинную?
– Да… Метров пять-шесть.
Все ясно, все понятно, и можно было бы отправляться за шишками, но Васе почему-то не хотелось уходить от речки. Он даже пожалел, что вначале стал разводить костер. Гораздо правильней было бы вместе набрать кедровых шишек, а потом уже браться за костер: он же все равно горит без толку. Видно, так же думала и Лена, потому что она искоса, сожалеюще посматривала на Васю и даже, кажется, вздохнула.
Они молчали и никак не могли сдвинуться с места. Слышно было, как звенят речные струи, как потрескивает береста в костре, как шумно вздыхает уставший Тузик. И в эту тишину неожиданно вплелся деловитый шум моторов. Ребята прислушались и оглянулись.
Вдалеке из-за перевала вылетел огромный вертолет. Под ним на тросах висели деревья. Их было по крайней мере штук десять – и все с ветвями, с хвоей. Вертолет летел тяжело, натруженно ревели его моторы, и деревья под ним тихонько раскачивались.
– Что это? – тихо спросил Вася.
– Это? – небрежно переспросила Лена. – Это лесозаготовки.
– Вертолеты-лесовозы?
– А ты думал? Конечно! Знаешь, ведь в лесу всегда много деревьев старятся, а потом умирают. Лесники их подсекают, а вертолеты вывозят – для них же дорог не нужно. И лес всегда стоит свежий. В школе рассказывали, что раньше лес рубили делянками, весь с корня сводили. А в это время в тайге гибли тысячи деревьев. А сейчас – нет. Сейчас там, где можно, лес сажают, а из старых лесов вывозят ненужные, старые деревья.
– Здорово! То-то я смотрю, что тайга не только не поредела, а стала даже гуще.
– Конечно! Вот мы были на экскурсии на разделочной бирже, куда вертолеты привозят деревья. Это такое интересное дело – ты себе не представляешь! Ни один сучочек не пропадет, все в дело пускают. И доски, и бревна, и паркет, и отделочную фанеру, и брикеты, и всякую лесную химию – все, что хочешь! А там, на бирже, стоят еще атомные лесовозы-вертолеты. Огромные! Они вывозят лес с дальних делянок. Маленькие вертолеты стянут лес в определенное место, а оттуда уже атомки везут. Прямо смотреть страшно! Представляешь, в воздухе плывет целый лес!.. Ну, а ты чего стал? Ты думаешь, что вертолет нам шишки сбросит? – спросила Лена и рассмеялась.
Вася вздохнул. Уходить ему не хотелось, но он все-таки повернулся и пошел к кедровнику, посматривая вверх – не покажется ли еще один вертолет-лесовоз. Но вокруг было тихо. Так тихо, что в самом лесу, вдали от реки, стало даже жутковато. Так бывает только перед грозой в летние дни. Вася посмотрел вверх, но вершины деревьев скрывали от него небо. Он вздохнул и пошел дальше.
Чем ближе он приближался к кедровнику, тем больше сомнений у него возникало. Он вспомнил, что кедровые шишки не снимают с деревьев так, как, например, снимают яблоки, – ведь на огромный ствол кедра влезть очень трудно: он совершенно гладкий, толстый, в несколько обхватов. Ни веток, ни выступов до самой вершины, где на ветвях висят шишки, нет. Вот почему сборщики кедровых шишек прежде всего делают из обрубка бревна огромный молоток-колотушку и стучат им по кедровому стволу. От сотрясения шишки срываются с веток и падают на землю.
Но где взять такую колотушку? Как ее сделать? Ведь никакого инструмента у Васи не было.
Он остановился, подумал как следует и повернул назад, к реке.
Глава двадцать шестая ПЕЩЕРНЫЙ БОЙ
Лена очень быстро осваивалась с новой для нее обстановкой. Собственно, она не собиралась осваиваться, но как-то получалось так, что само дело, сама жизнь подсказывали ей, как действовать.
Раньше ей никогда не приходилось разжигать костры.
В пионерских лагерях это всегда делали мальчики. Но теперь она сразу же поняла, что за топливом бегать нужно не тогда, когда пришло время подкладывать дрова в потухающий костер, а заранее. Она прошлась вдоль реки и притащила несколько охапок отлично просохшего на берегу плавника.
Лена никогда не плела лесок, да еще из мамонтовых волос. Но, попробовав, убедилась, что нужно иметь запас материала и хоть небольшое приспособление. Поэтому она выдернула из Тузиковой шерсти целый пучок длинных и толстых волос, вколотила в землю рогульку и привязала к ней первые шерстинки. Работа пошла быстро и споро.
И потому, что все удавалось как нельзя лучше, она запела и, может быть, поэтому не слышала, как к ней подошел Вася.
– Знаешь, я вернулся, – сказал он тихо.
Лена вздрогнула и быстро обернулась:
– Ой, ну тебя! Как испугал… А почему ты вернулся? Не нашел шишек?
– Нет, видишь ли… на кедр залезть невозможно, а колотушки у меня нет и не из чего сделать.
– Ну и что же ты думаешь делать? – подозрительно равнодушно спросила Лена.
– Видишь ли… я подумал, что хорошо бы приспособить к этому делу Тузика. Вот я и пришел за ним.
– Что ж, он будет хоботом сбивать шишки? Он же не достанет.
– Нет, не хоботом. Он будет трясти кедры, а шишки будут падать.
– Правильно! – просияла Лена. – Верно! Так и нужно сделать. До чего же ты все здорово придумываешь, Вася! Недаром дедушка говорил, что у тебя светлая голова.
Вася не ответил. Он растерянно и счастливо хмыкнул и пошел к Тузику, который мирно пасся среди приречных кустов. Лена крикнула вдогонку:
– Вася, а Вася! Я так плету? Посмотри.
Васе пришлось возвращаться и хвалить Лену – плела она хорошо: леска получалась крепкой и ровной.
– Но ты все-таки старайся брать шерстинки разной длины и вплетать их постепенно, – стараясь быть серьезным, посоветовал он.
– А зачем?
– А затем, что тогда леска будет везде крепкой. А если брать шерстинки одинаковые, тогда на соединениях она будет рваться.
Вася поднял Тузика, и они не спеша, деловито пошли на добычу еды.
Тузик взбирался на пригорок бодро. Он уже отдохнул и, казалось, даже с удовольствием слушался своего поводыря. Вася покачивался на его шее и, чтобы не было скучно, разговаривал с мамонтом:
– Эх, хорошо бы пожить здесь хоть несколько деньков, чтобы никто не мешал! Мы бы и силки сделали – ловили бы птицу. Я бы и луки-самострелы сделал… Да вообще все, что угодно, можно сделать. И шалаш построить. И даже избушку. Вместе бы охотились, ловили рыбу… – Он хотел сказать, что и готовили бы вместе, но воздержался: возиться с кастрюльками он не любил. Но потом у него мелькнула мысль: кастрюлек-то у них нет. Значит, свою добычу, как и полагается всем уважающим себя доисторическим людям, им придется жарить только на костре. На вертеле. Как шашлык. Правда, вместо сковородок можно использовать плоские камни, которые следует накаливать на угольях от костра. Так как все утряслось, Вася уже смело сказал Тузику: – Готовили бы вместе. А в свободное бы время собирали коллекции, ходили бы на экскурсии…
Его воображение так разыгралось, что он стал мечтать о том, как они во время одной из экскурсий найдут… ну… ну, разбитый самолет. Старинный… Тогда он наделает и кастрюль, и сковородок, и всякую посуду и подарит ее Лене. Пусть ей будет легче хозяйничать. Но, вспомнив, что готовить он собирался вместе с ней, он смалодушничал:
– Правильно… Она будет готовить, а я сделаю радиоприемник из найденных в самолете деталей, и у нас, в нашем лесном лагере, будет звучать музыка. Да что там, – совсем расхрабрился Вася, – даже электростанцию можно сделать! Наплавную, конечно. Или ручеек запрудить.
Мысли бежали так стремительно, они так увлекали мальчика, что, когда Тузик неожиданно затрубил, тревожно и настойчиво, Вася даже вздрогнул и чуть было не свалился на землю. Уцепившись за мамонтову шерсть, Вася оглянулся по сторонам, но ничего подозрительного не заметил. Тузик тревожно сопел. Он потоптался и, подняв хобот, опять затрубил. Вася, глядя на хобот, тоже поднял голову, посмотрел на вершины деревьев. Между ними виднелся кусочек голубого неба, по которому плыл край облака – сероватый, будто перепачканный копотью.
В лесу было все так же жутковато. Только где-то далеко вверху слышался шепоток самых маленьких хвоинок и веточек. Они словно испугались чего-то и по секрету рассказывали друг другу о своих подозрениях. Васе стало не по себе. Он не знал почему, но чувствовал, что что-то изменилось, и это «что-то» не обещало ничего хорошего. Но он тут же собрал всю свою силу воли, и она помогла ему немедленно вернуть утраченное было мужество.
– Ну пошел, пошел! – сердито крикнул Вася на мамонта. – Быстрее поворачивайся!
В кедровнике было не так светло и празднично, как час назад, когда они ехали здесь с Леной. Все было сумрачно, и верхушки красавцев кедров глухо и угрожающе гудели. Вася только вздохнул: с Леной даже в лесу светлее. Настроение испортилось еще и потому, что Тузик долго не мог понять, что от него требуется, и никак не хотел толкать деревья. Вася кричал ему: «Прямо! Бей!» – но мамонт послушно подходил к дереву, останавливался и недоуменно косился взглядом на своего вожака.
