Богини судьбы - Майбах Юлиана

Замешкавшись на мгновение, Эйден хмурится.

– Что это значит?

Я фыркаю и поясняю:

– Ноа знаком с моей матерью. Он неоднократно встречался с ней в больнице. А еще он знает, где я живу. Как-то раз провожал меня до дома.

– Ты же не серьезно!

– Я не знала, что он один из нокту. Сколько раз еще повторить?! Для меня он был просто другом, а с чего бы мне скрывать от друга, где я живу?!

– Ладно, это все меняет. – Эйден идет дальше. – Завтра утром мы должны поговорить с моим отцом. Сегодня переночуешь в интернате. Там ты будешь в безопасности.

– Что, прости?! Ты же слышал, что за все это время он ничего мне не сделал, да?

– Но это в любой момент может измениться. Например, он передаст сведения другим нокту. Это просто слишком опасно.

– А что насчет моей мамы? Как мне объяснить ей, почему я не приду домой? И кстати, безопасно ли ей находиться в доме одной?

– Нокту интересуют только сами носители ключей, а не непричастные члены их семей. С ней ничего не случится. Но с тобой все иначе. Просто напиши ей, что остаешься с ночевкой у подруги. – Он делает шаг в мою сторону и кладет ладонь мне на плечо. Из его взгляда исчезла вся холодность. Глаза кажутся скорее теплыми и… мягкими. – Пойдем, я не шучу. Тебе нельзя сейчас возвращаться домой. Что, если там тебя ждет Ноа? Или другие нокту? Они могут прийти к тебе в любой момент.

Я понимаю, что это правда, но тем не менее не могу себе такого представить. Однако еще я чувствую, что Эйден меня не отпустит. Так что медленно киваю и иду за ним. Часть меня все еще мечтает сбежать. Я не хочу ночевать в школе. Но сейчас просто слишком устала, и у меня не хватает сил для дальнейших споров. Завтра поговорю с директором. А затем вернусь домой.

Мой взгляд останавливается на Эйдене, который шагает впереди и то и дело оглядывается, чтобы убедиться, иду ли я за ним.

– Ты рассказал Викки, – тихо произношу я и ощущаю, как внутри вновь закипают эмоции.

Он хмурит лоб.

– О чем ты?

– Серьезно?! Или ты просто не знаешь, что именно я имею в виду, потому что выложил ей все обо мне? В конце концов, ей ведь известно и о помощи Эмбер на тренировках, и о том, что ты дал мне не очень-то лестную оценку. А что, по-твоему, сильнее всего меня задело? Может, то обстоятельство, что ты врал мне в лицо, когда говорил, что никому не рассказал об этой ситуации?

– Я говорил, что не рассказал отцу.

Я застыла.

– О, ну, если так, то приношу свои глубочайшие извинения. Значит, это просто недоразумение. Значит, все в полном порядке, и я не буду иметь ничего против того, что ты постоянно обсуждаешь меня с Викки. Неужели я настолько тебя раздражаю, что тебе необходимо кому-то выговориться?

Эйден качает головой.

– Мои дела с Викки тебя не касаются. Просто не лезь в это.

Ушам своим не верю.

– Это я не должна к ней лезть?! Она сама подошла ко мне и высказала все в лицо. Она хотела меня задеть. И, если ты не заметил, весь вечер пыталась меня спровоцировать. А потом еще пошла за мной в туалет, чтобы нанести смертельный удар.

– Смертельный удар, – презрительно смеется он. – Ты неправильно о ней думаешь. Она не такая.

– Да как вообще можно быть настолько слепым?

– Давай оставим эту тему.

– О да, нельзя ничего говорить о святой Викки. Но, конечно же, абсолютно нормально, когда вы с ней вместе сплетничаете обо мне.

– Поверь мне, нам действительно есть чем заняться, кроме как обсуждать тебя.

Он произносит это таким двусмысленным тоном, что у меня в голове мелькают картинки, которые тут же хочется забыть.

– Благодарю, – бормочу я, тяжело сглотнув. Почему у нас просто не получается общаться нормально? Почему обязательно нужно всегда ругаться?

Эйден вздыхает и отвечает:

– Ей не стоило тебя в этом упрекать. Это не твоя вина. Ноа очень хитер. Вот почему мы тоже должны проявить бдительность и первым делом отвести тебя в безопасное место.

Кажется, он считает, что на этом тема исчерпана. Во мне же, напротив, продолжает все бурлить. Сейчас единственное, о чем я мечтаю, – это чтобы мы поскорее добрались до академии, я могла лечь спать, а утром прояснила все обстоятельства с директором. Остаток пути мы проводим в молчании, что меня вполне устраивает. Несомненно, сказано уже все, что нужно было сказать.

В школу мы приходим довольно поздно. Зайдя с другой стороны, направляемся сразу к интернату. Здесь к нам снова присоединяются духи ключей. Сноу расслабленно бежит возле Эйдена, а Йору поднимает на меня вопросительный взгляд. В пустынных в такой час коридорах царит тишина. Кроме наших шагов, не слышно ни звука.

Эйден останавливается перед одной из дверей, достает ключ из кармана и отпирает замок. Пока он переступает порог комнаты, я замираю с озадаченным видом.

– Чего ты ждешь? Заходи! – зовет меня Эйден.

– Это что… твоя комната? – спрашиваю я.

Выгнув бровь, он отвечает:

– Да, и сегодня ночью можешь поспать здесь. – Эйден кидает куртку на стул и снимает ботинки.

По крайней мере ужас помогает мне вновь обрести дар речи. Я сердито шагаю за ним.

– Я думала, ты отведешь меня к кому-то из учителей. Или к своему отцу. Или в гостевую комнату.

– Гостевую комнату? – Он достает одеяло из шкафа. – Это не отель. Здесь только комнаты учеников. А отец не живет в интернате. У него квартира недалеко отсюда. Поэтому тебе придется подождать до завтрашнего утра, прежде чем вы сможете поговорить.

Сунув мне в руки одеяло, Эйден указывает на диван.

– Спать будешь там.

Едва договорив, он стягивает свой свитер через голову, и, как бы мне того ни хотелось, я не в силах отвести взгляд. Наверняка всему виной потрясение после его слов, а не игра мускулов, которые так красиво напрягаются у него под кожей. А когда он затем расстегивает джинсы, забрасывает их в угол и оказывается в одних трусах-боксерах, меня на миг охватывает шок, какой я редко переживала за всю свою жизнь. Я не знаю, куда смотреть. А Эйден без лишних слов проходит к широкой кровати и ложится.

– Если планируешь сбежать, лучше не надо. Сноу тут же проснется. Так что просто ложись и спи. – С этими словами он поворачивается ко мне голой спиной и, по-видимому, действительно собирается спать.

Я продолжаю стоять на месте с одеялом в руках и не знаю, что мне делать. Не могу же я остаться здесь?! Не где-нибудь, а в комнате Эйдена?

Пару секунд мой взгляд блуждает по комнате. Через окно внутрь проникает свет городских огней. Потом я еще раз быстро смотрю на кровать Эйдена, на самом деле жутко огромную для одного человека. Он сам ее выбрал или в академии это стандарт? Мне трудно себе такое представить, и в голове возникает вопрос, скольких девчонок он уже туда уложил? Не то чтобы я хотела спать с ним. Я предпочла бы переночевать на голой плитке в ванной. Но это лишний раз показывает, какой Эйден грубиян. Сам спит в постели, вместо того чтобы предложить ее мне и лечь на диване. Черт, о чем я сейчас думала? Ах да, о тумбочке возле кровати и белом коврике перед ней. На нем устроился Сноу. Голова волка лежит на полу, однако глаза открыты и пристально смотрят на меня. Никаких сомнений: он понял свою задачу и не выпустит меня.

Напротив кровати, прямо за мной, находится большой стол, а в углу – довольно удобный диван. Комната в принципе производит приятное впечатление, она светлая и уютная… и почему-то совершенно не сочетается с Эйденом. Я искала глазами фотографии, но напрасно. Вместо них обнаруживаю несколько написанных от руки заметок над письменным столом, стоящим у стены справа от кровати.

Глубоко вздохнув, подхожу к дивану. Так как под бдительным взглядом Сноу у меня явно нет иного выбора, ложусь и укутываюсь одеялом. Впрочем, о сне не может быть и речи, и дело не только в том, что Эйден лежит всего в паре метров от меня. Мысленно я постоянно возвращаюсь к тому, что сегодня произошло. И как завтра встречусь с директором.

Я натягиваю одеяло до самого носа и глубоко втягиваю в себя воздух. На нем остался запах Эйдена. От него так чертовски приятно пахнет. Тут же отпускаю край одеяла и понукаю рассудок заработать снова.