Андрей Салов - Свидетель апокалипсиса
Очнувшись после сна, я обнаружил, что сижу на поляне, прислонившись спиной к дереву. Вокруг ключом била жизнь, пели неведомые птицы, стрекотали кузнечики, благоухало цветочное разнотравье. Повсюду резвились мириады насекомых всевозможных видов, цветов и оттенков. Это был рай, земля обетованная для коллекционера.
Позабыв обо всем на свете, о том, что нахожусь в чужом мире, я со страстью одержимого человека, принялся уничтожать его многочисленных обитателей.
Почувствовав усталость, я присел под «своим» деревом и только тут осознал, что натворил. Повсюду лежали мертвые тела бабочек. Не летать им больше в ясном небе, не резвиться среди пьянящего разнотравья. Горечь и стыд переполняли меня. Я вдруг понял, что совершил преступление, неслыханное по своей жестокости, и нет мне прощения.
Внезапно, как перед грозой, потемнело небо. Притихла природа, напряженно ожидая чего-то.
Я спрятался за дерево, наблюдая оттуда странную, и в то же время величественную процессию, приближающуюся к моему укрытию. Огромнейшая стая насекомых, на мгновение мне даже показалось, что это они затмили солнце, заставляя его поблекнуть.
Приблизившись и окружив плотным кольцом, они стали пристально меня изучать. Они не могли не заметить своих маленьких мертвых собратьев. Их глаза помрачнели. От их пристальных, проникающих в душу взглядов мне стало не по себе, их глаза сочились такой болью и грустью! Они вопрошали меня, зачем я это сделал, чем мне помешали дети?! Я взглянул на скорбную кучку погибших от моих рук ни в чем не повинных созданий, и мне стало непереносимо стыдно и больно за мой бесчеловечный поступок. Мечта стать знаменитостью там, на Земле, сделала меня душегубом здесь.
Спустя несколько бесконечно долгих минут, показавшихся вечностью, из обступившего молчаливого окружения, вперед вылетело трое самых крупных махаонов. Сделав мне крылом знак следовать за ними, они полетели, указывая путь, а я, понурив голову, полный горестных раздумий, поплелся следом. Кто бы мог подумать, что я, представитель человечества, так поступлю?!
Миновав несколько чудесных полян, мы прибыли к месту назначения. Здесь я повстречал старого знакомого, доставившего меня сюда, — яйцевидный корабль. Бесшумно отворился люк, куда влетели провожатые. Вскоре из него опустился трап, предназначенный для меня. По уже знакомому коридору меня провели в одну из комнат и усадили в единственное кресло. После этого махаоны принялись опутывать меня проводами, подсоединяя их к каким-то чудным приборам.
Поначалу я пытался протестовать против такого бесцеремонного обращения, но один из них мягким, но не терпящим возражений жестом, приказал мне сидеть. После того, как я успокоился, махаоны вновь засуетились, опутывая меня новой сетью проводов, бесконечно щелкая тумблерами приборов.
Заиграла тихая и ненавязчивая, немного грустная мелодия, и вскоре я, усыпленный ею, крепко спал.
Тихо шумели сосны, дул ласковый летний ветер, а я сидел на знакомой с детства поляне, слушая тишину, прислонившись спиной к шершавому и теплому древесному стволу.
Взгляд бесцельно скользнул в сторону, задержался на вещах, аккуратно сложенных рядышком. Внимание привлекла небольшая синяя коробочка, лежавшая сверху. Открыв, я обнаружил в ней медальон. На нем была изображена картинка. В центре возвышалось неведомое дерево, под которым сидел человек, странно кого-то мне напоминающий, рядом, возле самых его ног, кучка бабочек с застывшим взглядом больших и печальных глаз. Они смотрели на меня с такой болью, укоризной и детской обидой, что защемило сердце. Я вспомнил все!..
С тех пор прошло много лет. Я бережно храню тот медальон. Верю, что они обязательно вернутся, и мой печальный талисман станет пропуском в их солнечный и прекрасный мир.
Прометей
Эта операция, проводимая Институтом Неразгаданных Тайн Прошлого, была не менее значима и актуальна, чем все проводимые раньше. Хотя, скажите на милость, кому интересно в конце XXIII века знать такие вещи, как, к примеру, с какой ноги вошел Геракл в Авгиевы конюшни, или почему Афродита вышла из пены морской, а не из пены какого-нибудь супер-шампуня? Но нам, сотрудникам института, знать это просто необходимо. Это наша работа.
Возможно, собранные нами крупицы мини-открытий из жизни давно минувшего когда-нибудь, кого-нибудь заинтересуют и этот неведомый «кто-то» захочет узнать, допустим, о том, что думал бог Солнца — Гелиос, когда по неосторожности, или после шумного застолья с богами, грохнулся с колесницы на Землю, растопил лед на ней и устроил потоп. Вдруг ему захочется узнать что-нибудь еще в этом роде, и тогда знания, собранные кропотливой работой института, несомненно, принесут пользу.
Вам может показаться, что все, чем мы здесь занимаемся, это ерунда, а если и не ерунда, то простенькое дело, с которым вполне справится любой ученик школы Среднего Цикла. Вот тут-то вы и ошибетесь: прежде чем доподлинно установить микрооткрытие, проводятся сотни, тысячи сложнейших расчетов, затем эксперимент и уж потом, после всего этого открытие фиксируется. И, несмотря на математическую точность и выверенность предстоящей задачи, бывают и проколы — нередко в дело вмешивается его величество Случай, и тогда результаты эксперимента непредсказуемы. Так уже было не один раз.
Итак, расскажу обо всем по порядку. Главным героем истории, о которой пойдет речь, был я, младший научный сотрудник Института Неразгаданных Тайн Прошлого — Синеглазов Андрей Владимирович, друзья зовут меня просто Синеглазка — член группы по проведению операции «ПРОМЕТЕЙ».
Нашей группе предстояла заброска в очень далекое, замшелое прошлое. Дальность зависела от компьютера, рассчитавшего все. В задачу нашей группы входило разгадывание тайны Прометея, мифического божества, подарившего людям огонь. Нам отводилась роль наблюдателей, мы должны были зафиксировать и оставить на бумаге то, свидетелями чего мы станем.
Заброска группы прошла успешно, но вот местечко, где мы вынырнули на свет божий, было не из веселых — тяжелые свинцовые тучи проглотили солнце. Дождь пытался смыть все и всех. Небо набросилось на землю в припадке безумной ярости, хлеща ее грешное тело, тяжелой плетью водяных струй.
Водная стена обрушилась и на букашек, копошащихся там, внизу, над темным комочком, никак не желавшим двигаться в нужном им направлении.
Наша группа снизилась, окружив кольцом место ожидаемого появления легендарного Прометея. Ну, а пока его не было, можно из комфортабельной капсулы, которая при необходимости соединяется с остальными в мощный, неприступный блок, рассмотреть все, что творится там, внизу.
Букашки оказались людьми, или станут ими, спустя какое-то время. Они, не обращая внимания на все усиливающийся ливень, упорно трудились, перекрывая гортанными криками шум грозы. Тот темный комочек, что открылся нам свысока, оказался тушей мамонта, по уши покрытой бурой грязью. Люди старались изо всех сил, стремясь подтащить тушу как можно ближе к своему жилищу.
Наручные часы запищали, напоминая о пришествии Прометея, до прихода которого осталось меньше минуты. Сначала должна быть молния, которая воспламенит дерево, оно в свою очередь рухнет на тушу мамонта, обеспечив дикарям жаркое. Спустя еще несколько мгновений ударит еще одна молния, и вот на ней-то и появится Прометей. Так решил компьютер, а значит, так оно и должно быть.
Секунды промелькнули незаметно. Вскоре внизу, несмотря на непрекращающийся дождь, вовсю бушевал веселый рыжий огонь, освещая насмерть перепуганных дикарей. Замерли в оцепенении они, с трепетом взирая на пламя, призадумался и я.
Раздумье прервала вспышка молнии. Она шарахнула прямо в мою капсулу и не обладай она соответствующим запасом прочности, от нее, да и от меня тоже, не осталось бы ничего, даже горстки пепла. Но техника выдержала, правда теперь она сама превратилась в молнию, в раскаленный снаряд и мчалась к земле, — прямиком туда, где должен был явиться людям Прометей.
И я явился народу!
И пали дикари на колени, воздев к небесам руки с перекошенными от немого ужаса лицами. А я, вместо того, чтобы немедленно провалиться сквозь землю, картинно поднял одну руку к небесам, прижимая другую к груди.
Для дикарей это был еще один удар. Для меня, — катастрофа. Спикировавшие с небес капсулы товарищей с двух сторон подхватили меня и вознесли в небеса на глазах потрясенных предков.
Я оказался в корабле, среди друзей и их бесконечных насмешек и подковырок. А там, внизу, в это самое время рождалась легенда, прошедшая через века, о боге огня, принесшем людям бесценный дар и схваченном двумя черными птицами, слугами злых богов…
Мы вернулись в XXIII век, разгадав очередную тайну возникновения первоистоков красивого мифа. Не вернулся назад лишь Синеглазка. Вместо него в Институт прибыл Прометей.
