Евгения Бабина - Черный браслет
— Мы не могли раньше где нибудь встречаться? — глядя на Нафаню спросил Володя. — Степ! Ну познакомьте же меня с вашей девушкой.
— Это моя двоюродная сестра. Зовут Пу… то есть я хотел сказать Лена! — недовольно буркнул Степан.
— Очень приятно! Меня — Володя Шумилов! Я здесь мороженое ел.
— Ясно, что мороженое! Не солому же… Можно подумать, что здесь еще что-то можно есть, кроме мороженого, — буркнул себе тихонько под нос Степка, со злостью глядя на довольную физиономию Моряка…
Тот же, ничего не замечая, воодушевленно продолжал:
— Одному скучно. А тут вы! Пойду еще мороженое возьму, посидим вместе.
Выпалив эту тираду, Вовка побежал к стойке за новой порцией.
— Незваный гость, как баран на новые ворота, — проворчал Федор!
— Что будем делать? Если я сейчас подам голос, он меня сразу раскусит, — занервничал Нафаня. — Вот позор-то будет…
— Да! Он нам запросто сейчас всю операцию может загубить. Надо что-то срочно предпринимать, — задумался Степка.
Через минуту Моряк уже удобно усаживался за столик с ребятами, очевидно рассчитывая обосноваться здесь надолго, если вообще не навсегда…
Степка переглянулся с Нафаней: вот пристал!
— Вы, в какой школе учитесь? — обратился ничего не замечающий Володька к Нафане-Лене.
— Она глухая! — кратко и свирепо заметил Степка, почти с ненавистью смотря на Шумилова.
Моряк слегка опешил но, быстро овладев собой, стал неуклюже пытаться задать свой вопрос с помощью мимики и жестов.
Недоуменно глядя на мыкающегося и кривляющегося Шумилова, Степка еще более мрачно отрезал:
— Она немая!..
«Еще немного, и он скажет, что она, то есть я, еще и слепая», — подумал Нафаня.
Но все произошло по-другому. У Степки начали появляться кое-какие идеи…
— Странно, что ты сейчас не на этой встрече… Я, когда объявление прочитал, сразу про тебя вспомнил. Подумал, что уж наш то Моряк точно там будет!.. Его мечта — сама сюда прикатила, — обращаясь к Володе, произнес Степка.
— Какой встрече?.. Какое объявление?.. — переменился тот в лице.
— Я про то, что в центральном кинотеатре сегодня с лекциями выступают офицеры из Санкт-Петербургской мореходки. Они ездят по стране с рекламой своего прославленного учебного заведения и устраивают встречи с народом. Рассказывают о правилах приема, историю создания вуза, и всякое такое… Во вчерашней газете объявление об этом было: сегодня в шестнадцать часов… Ты что об этом не знаешь? Может быть, ты и газет не читаешь?..
Газеты, кроме Степки, как правило, не читал никто. Но сейчас все присутствующие с укором смотрели ша Шумилова, как будто он один такой, малограмотный…
Володя застыл с открытым для приема мороженого ртом. С трудом справившись с волнением, и все же, наконец, прикрыв рот, он произнес:
— Ну ладно, я побегу. У меня дела…
Через секунду Моряка как ветром сдуло. Его мороженое, слегка начатое, так сиротливо и осталось таять на столе.
— Вот человеку повезло, что нас встретил, а так бы и не знал об этом объявлении… Хорошо, хоть Степка все подряд читает! — искренне порадовался за Вовку Федор.
Нафаня с изумлением посмотрел на него:
«Неужели и он поверил? Нет, действительно Федька тормоз!»
И вдруг Нафаня понял. Никакой Федор не тормоз! И не тупой он. Просто парень совсем не воспринимает неправду. Даже в качестве шуток… Такой он уж есть, этот увалень и добряк. В отличие от ветреного балагура и сочинителя Степки, которому ничего не стоит соврать, Федор просто не понимает, что можно вот так — беззастенчиво и не моргнув глазом… Ему обязательно нужно пояснять, что это неправда, иначе он принимает все за чистую монету. Сам-то Федька почти никогда не врет…
— Обратите внимание, Саныч куда то ушел, — заметил Степка. — Пошли быстренько посмотрим…
Ребята приблизились к стойке. Бармена не было уже достаточно долго. Не меньше трех минут… За такое время вполне можно было просочиться в подвал. Представился идеальный случай, и не воспользоваться им было бы глупо.
— Давай зайдем, — предложил Степка, показывая на дверь. — Если на Саныча наткнемся, скажем: «Еще мороженого захотели. Звали, звали… А все нет никого! Вот в нетерпении и заглянули сюда…».
Мальчики обогнули стойку и направились в открытую дверь. Для того чтобы лучше видеть, Нафаня приспустил очки на кончик носа и смотрел поверх них. Он узнал знакомый коридорчик, в конце которого была лестница в подвал. Одна из дверей вела в комнату, где в тот памятный вечер он прятался за шторой от бандитов. Все здесь оставалось по-прежнему. Несколько шагов отделяли ребят от цели. Нафаня кивнул на зияющий чернотой спуск и спросил:
— Нам туда. Ну что рискнем?
— Уже рискнули. Давай! Только очень тихо, — скомандовал Степан.
— Идем в подвал, — сообщил Нафаня в сумку, чтобы по рации это услышали и девочки.
Ребята на цыпочках, прошмыгнули коридор и стали спускаться по лестнице. Все было спокойно. Нафаня шел первым. Вот, наконец, мальчики прошли лестницу. Хотя здесь было довольно темно, но уже не так страшно, потому что самую большую опасность могло представлять неожиданное появление хозяев в коридорчике, а его они уже благополучно миновали. Сейчас же, когда ребята спустились вниз, необходимо было всего лишь вести себя очень осторожно. Тогда, даже если бы Саныч вышел из какой-либо двери в коридоре, он уже никого бы не увидел и не услышал.
Нафаня сунул порядком надоевшие очки в сумку, оставив ее на всякий случай расстегнутой. Затем он нащупал ключ от навесного замка, который висел на прежнем месте, на гвоздике.
— Сюда, — Нафаня, взяв Степку и Федю за руки, увлек их к решетчатой двери кладовки, где ему пришлось сидеть в заключении.
После того, как Нафаня справился с замком, он начал медленно открывать металлическую дверь. Но, не смотря на осторожность, дверь скрипнула достаточно громко. А может быть, это только казалось в такой тишине…
Ребята вошли в комнату.
— Вот на той стене, — показал вглубь помещения Нафаня.
— Ой, — вдруг громко застонал Степка. Он больно стукнулся ногой о ящик. Все же заговорщики создавали немалый шум…
— Да тише ты! — не выдержал Нафаня.
Пробираясь через ящики и коробки мальчики достигли места, где по предположению Нафани имелась потайная дверь. Он стал ощупывать холодные стенки, чтобы найти штырь, торчащий из стены.
Вдруг яркий свет залил все вокруг. Ребята обернулись. В дверях комнаты стояли Саныч и Толстяк. Саныч держал пистолет, направленный на ребят.
— Попались птички! Сами в клетку залетели. Все разом!
У Нафани сработало подсознание. Он все время не забывал про оружие в незастегнутой сумке. Как проинструктировал его Степка, мальчик мгновенно выхватил пистолет и направил на Саныча.
Секунды длилась тишина.
— Не приближайтесь, или я буду стрелять, — первым заговорил Нафаня. При этом обращался он к бандиту очень вежливо, на вы… Голос Нафани был ровным. Он даже сам удивился, что в этот момент ни капельки не боялся. Все происходящее вокруг почему-то мало походило на реальность, скорее это напоминало сценку из рядового телевизионного сериала…
— Мальчик, если ты бросишь пистолет, я обещаю тебя отпустить, — сказал Саныч, при этом не менее спокойно, чем Нафаня, продолжая двигаться по направлению к ребятам.
— Не подходите! — все еще пытаясь остановить Саныча, закричал Нафаня. Он не мог понять, почему этот ужасный бандит совершенно не боится направленного на него ствола. В кино обычно все не так… Саныч приближался… Нафаня нажал курок. Щелчок и…
На кончике дула весело замелькал огонь, выскочивший из первоклассно стилизованной под оружие зажигалки.
— Ха — ха, они, даже не проверили пистолет, и до сих пор не знают, что это за штучка! — из-за спины Саныча подал голос Толстяк. — Классную штуку я тебе на день рождения подарил. Не отличишь от настоящего. Как пригодилась-то…
Толстяка очень забавляла эта история с пистолетом.
— Вот это прокол! — не удержался Федька. — Я же предлагал: пострелять надо было, проверить…
— Всем повернуться к стене! Живо! У меня то уж пистолет настоящий! — властно и грубо закричал Саныч, явно не разделявший веселья Толстяка и, взглядом заставляя замолкнуть Федора.
Ребятам ничего не оставалось, как подчиниться.
— Руки на стенку и ноги расставить на ширине плеч, — продолжал приказывать бандит.
— Ну ты, Саныч, даешь! Ловко командуешь, прямо как в милиции, — восхитился Толстяк.
Саныч схватил сумку у Нафани, заглянул в нее, и вытащил рацию.
Это еще что такое? Сотовый, такой огромный что ли? Вот дрянь! — брезгливо повертел он в руках аппарат, и с размаху бросил его о стенку. Рация разбилась вдребезги.
«Что я теперь людям отдам?» — расстроился Степка. Мысль об чужой испорченной вещи крепко засела у него в голове. Поэтому он даже не сообразил, что сейчас ему следует не рацию жалеть, а о собственной жизни подумать…
