Хью Лофтинг - На закате волшебства
Ночь простирала свои руки над морем. И никакого тебе волшебника. Только все на земле собиралось ко сну, как собиралось миллионы лет — скучно, знакомо, поспешно. Неужели чудеса не случаются больше с тех пор, как эльфы и феи покинули свои обиталища, вытесненные человеком? Если волшебство и существует, то, как утверждает Жоффри, — это солнце, садящееся в море на закате и встающее поутру на восходе. Пожалуй, он прав. Разве не великолепны эти цвета, фиолетовый, розовый, серебристо-серый, подвижные и готовые вот-вот смешаться в небесах?! Зачарованный мир, в котором действуют эльфы и гоблины, джины и русалки. Еще минута и он погрузится в темноту, оборвется как счастливый сон.
Неужели это и есть закат волшебства? Пожалуй. Но ведь это всего до рассвета. Нет-нет, волшебство не умрет, пока светит солнце и в людях живет дух искательства!
Жиль затянул потуже горловину плаща. Если завтра его труды не дадут ничего нового, что тогда? Тогда — неудача. Великий Искатель, который не смог помочь Королю в его несчастье, — вот кем он предстанет.
Но сделал ли он все, что мог? И неужели он не имеет права единственный раз не выполнить задания Короля? Всего раз!
Нет, нет, нет! Этого не должно быть. Он не может прервать поиски. Барбара будет найдена. Будет!
Жиль снова стал Искателем. Не дело стоять тут и глазеть на закат, когда нужно действовать! День или несколько часов, и тогда он сможет отправить в замок известие — «да» или «нет». Жиль поднял с земли посох. Но прежде чем спуститься с утеса, он бросил последний взгляд на море. Уже стемнело, и его глаза не могли различить белые паруса, скрытые в сумраке. Море теперь всегда будет связано у него с Агнессой, шумом прибоя и говорящей Раковиной. О, если бы сейчас она была у него! Наверняка за эти два дня Барбара не раз говорила о нем, или, если ее похитили, о нем могли вспомнить люди, которые ее увезли. Ведь им в первую очередь следует опасаться его, Королевского Искателя. Юноша поспешил по траве к дороге, которая привела его сюда.
Конечно, Раковина ему сильно помогла бы. Но мог ли он ее взять? Он обещал ее принцессе Софронии и выполнил обещание. Раковина больше не принадлежит ему. А сама принцесса никогда не захочет расстаться с ней. Эта Раковина — странная штука. Долго пользуясь ею, он стал относиться к ней как к чему-то обыденному, например, к окну, к которому вы подходите, чтобы услышать голоса возвращающихся детей или лай собаки. Но ведь она была странная — волшебная или созданная с помощью науки, таинственная или привычная, — кто знает? Как жаль, что Король выбросил ее той ночью! А может быть не стоит жалеть? Она могла делать добро так же легко, как и зло.
Ладно, так или иначе, а действовать надо без промедления и без ее помощи.
Дорога, которую он искал, была небольшой тропинкой, ведущей от поселка, где Жиль вчера остановился, к скалам. В этой деревушке юноша оставил лошадь и одежду, в которой уехал из дворца. Он надеялся, что пока он созерцал с утеса море, хозяин таверны, у которого он оставил свою Полночь, приготовит ужин. Жиль был ужасно голоден.
Вскоре он почувствовал под ногами твердую дорогу и увидел вдалеке огни. Пилигрим перехватил поудобнее посох и торопливо зашагал в сторону деревни.
9. Седельная сумка
Вернувшись в таверну, Жиль первым делом пошел навестить Полночь. Во дворе около поилки он увидел еще одну лошадь, оседланную и взнузданную, она лоснилась от пота и тяжело дышала. Выходит, в его отлучку прибыл новый гость. Жиль был, безусловно, заинтересован в любых приезжих. Из-за открытых дверей стойла, где отдыхала Полночь, он услышал разговор.
Голосов было два. Один из них Жиль узнал сразу, то был голос хозяина таверны. Другой показался юноше знакомым, но определить его с ходу он не мог. Приезжий справлялся о вороной кобыле: когда она прискакала, кем был ее всадник, как он выглядел? И тут Жиль понял: да ведь это Люк!
Первой мыслью Жиля было — броситься и обнять старого друга. Едва удержался. Нельзя. Наверняка его оруженосец не сказал содержателю таверны о цели своего приезда. Пожалуй, будет лучше, если их первая встреча пройдет без свидетелей. Жиль торопливо отошел от двери, пересек двор и поднялся к себе. Он был уверен, Люк придет сюда, разыскивая его. Увидев Полночь в конюшне, Люк будет знать, что хозяин ее скоро вернется. Сменив одежды, Жиль ополоснул лицо из медного умывальника и сел за стол.
Вечер был теплым. Чтобы освежиться, юноша открыл слуховое окно. В него он мог видеть противоположный берег реки. В маленькой россыпи домиков, стоявших почти у самой воды, мерцали огоньки. За ними на фоне угасшего неба темнела тень горы, увенчанной высоким зданием. Оно тоже было слегка освещено. Даже с такого расстояния в восточной части дома можно было разглядеть цветные стекла витражей. Вероятно, там была пристроена часовня, и за теми стеклами теплилась свеча.
Тут в дверь постучали. Вошел Люк со свечой, в другой руке он держал седельную сумку. Прежде чем открыть рот, он тщательно закрыл дверь.
— Не представляешь, как я рад тебя видеть! — воскликнул Жиль. — Ты шел по следам Полночи, не так ли? Ведь лошадь всегда найти легче, чем человека. Да положи ты сумку и садись! Почему ты решил, что я выбрал именно эту дорогу?
— Я смотрел с башни, — ответил Люк. — Прежде чем ты скрылся из виду, я предположил, наш Жиль поскакал в гавань Торнпик. Потом я задал несколько вопросов в тавернах и напал на твой след, ну, а найдя, я уже не терял его. Ну, а у тебя есть, гм, новости?
— О виконтессе? Нет, — вздохнул Жиль. — Я еще никогда в жизни не был так растерян. Но у тебя, наверно, больше новостей, чем у меня. Во-первых, почему ты поскакал за мной?
Жиль уселся на кровати, пока Люк говорил.
— Ну, во-первых, и Король, и Королева-Мать места себе не находили. Когда ты уехал, Его Величество все пытался из окон башни увидеть гонцов. Во-вторых, я подумал, тебе потребуется еще одежда, ведь ты ускакал в чем был тогда. Ну, а в-третьих, Энни не нуждается в моей помощи, она сама отлично справляется. Поэтому я спросил разрешения Его Величества отправиться вслед за тобой со сменой одежды и белья. Его Величество обрадовался и, конечно, сразу разрешил.
— Да, — пробормотал Жиль. — Это было мило с твоей стороны, я об одежде. Но ведь я просил тебя остаться с Энни. Не было ли другой причины покинуть замок?
— Конечно, была, — подтвердил Люк, почему-то уставясь в носки своих сапог. — Я не нарушил твои приказы. Но после твоего отъезда произошло две вещи. Я не говорил о них с Королем, но решил, что тебе будет полезно о них узнать. Говорящая Раковина…
Жиль вскочил с кровати.
— Потеряна, — продолжал Люк. — Взяла и исчезла. Принцесса Софрония приплелась вчера ко мне в ужасном состоянии и сообщила, что из ее комнаты украли Раковину. Энни и я искали везде. Нам с трудом удалось удержать принцессу, чтобы она не металась по дворцу и не кричала, что ее ограбили. Когда мы так и не нашли Раковину, она обвинила в краже тебя, заявив, что только у тебя есть ключи от всех дверей в замке. Она хотела посадить меня в тюрьму за то, что я осмелился спорить с ней. Но Энни охладила ее пыл, задав несколько вопросов. Выяснилось, что она держала Раковину в руках уже после того, как ты ускакал. Она была вынуждена признать, что ты не мог взять ее. Я, однако, сказал этой крикунье, что испрошу у Короля разрешения отправиться за тобой следом и передам ее просьбу найти Раковину. Лишь после этого она успокоилась, и мы с Энни осмелились оставить ее.
— Когда она вчера пришла к вам? — спросил Жиль.
— Где-то в полдень.
Королевский Искатель задумчиво ходил по комнате.
— Хорошо, — сказал он наконец, — а что же случилось еще?
— Ты помнишь спаниелей виконтессы?
— Еще бы! Мэгги и Молли?
— Так вот, один из них, похоже, превратился в большого черного кота, — торжественно объявил Люк.
Жиль резко повернул голову.
— Ну и шуточки у тебя, Люк! — раздраженно воскликнул он. — Кому охота слушать такую чушь?
— Я понимаю, это звучит как чушь, — согласился оруженосец. — Но если бы ты видел то, что видел я, ты не поминал бы шутку. Виконтесса, как ты помнишь, всегда держала собак у себя в комнате. После того как Энни и я утихомирили старую принцессу, мы вернулись в эту комнату. И что видим? Один из спаниелей исчез. Точнее, Молли. На ее месте дружески играл с Мэгги большой черный кот. И самое удивительное, кот использовал все трюки, что и Молли, те же прыжки и ложные атаки.
— А какие-нибудь звуки этот кот издавал? — поинтересовался Жиль.
— Никаких кошачьих, — ответил Люк. — Но это животное издавало рычание, что тебе собака, когда играет с другой собакой, и рычание это было очень похоже на рычание Молли. Чтобы это представить, тебе самому нужно было все увидеть. Энни сказала, она почти верит, что это Молли, одетая в кошачью шкуру. И такое же было отношение Мэгги. Я думаю, она бросилась бы драться, если бы в комнату вошел настоящий кот, ведь все собаки инстинктивно защищают жилище своей хозяйки от посягательств всяких нахалов. Но ничего подобного. Мэгги относилась к коту, как к старому приятелю, позволила ему спать с нею в одной корзинке и делать другие подобные вещи. Все это не было похоже на то, что Молли пропала. Или кот занял место Молли, чтобы Мэгги не печалилась о пропаже своей подружки. Энни считает, это может быть один из котов Агнессы. Хотя я так не думаю.
