Джин Дюпро - Город Эмбер. Предсказание
В десять часов она включила радио.
— Должны же передать какие-то новости, — сказала она и села к кухонному столу.
«В любую минуту мы ожидаем заявление Белого дома, — сообщил диктор. — Срок, объявленный президентом, истек вчера, но до сих пор у нас нет оценки нынешней ситуации».
Прошло уже немало новостей, но никакого заявления так и не передали. Сообщили о каком-то мятеже, о свадьбе кинозвезды, и наконец диктор объявил, что заявления пока не ожидается.
— Странно, — удивилась Кристал, выключая радио. — Но, по крайней мере, это еще не война.
Она продолжила свое занятие, еще полчаса наводя лоск в комнате, а потом села на красный диван в большой гостиной и оглядела результаты своего труда.
— Неплохо! — произнесла она и посмотрела на часы. — Десять сорок две. Мы открываем дом в одиннадцать. Лен должен вот-вот подъехать.
— Я тебе больше не нужна? — спросила Никки.
— Нет-нет. — Кристал помахала рукой. — Можешь идти поиграть.
— Хорошо, только мне надо забрать кое-что сверху.
Кристал кивнула и, взяв пульверизатор, окатила водяным туманом папоротник в горшке.
Никки взлетела по ступеням. Бедный, бедный Отис. Он стоял у двери, ждал ее и отчаянно повизгивал.
— Не волнуйся, Отис, подожди еще две минутки, — уговаривала Никки щенка. — Я знаю, ты голоден, но сначала нам нужно выйти отсюда, поэтому ты должен вести себя очень и очень тихо.
Она прицепила поводок к ошейнику Отиса, другим концом обмотала ему морду, чтобы не лаял, и понесла его вниз. На втором этаже Никки остановилась и прислушалась, но не поняла, где Кристал. Спустившись на первый, она пошла по коридору, который вел на кухню, и тут до нее донеслись голоса.
— Все выглядит превосходно! — воскликнул Лен. — Как и ты.
— Ну, спасибо. Ты просто душка!
Никки поняла, что они стоят у парадной двери, и ее это вполне устраивало. С Отисом на руках она прошмыгнула на кухню, схватила со стола яблоко и сдобу, крикнула: «Пока, я ухожу! Удачи!» — и захлопнула за собой дверь черного хода.
Для прогулки день выдался не самый лучший. Небо было затянуто серыми облаками, дул холодный, пронизывающий ветер. Никки надела свою самую теплую куртку, шерстяной шарф и вязаную шапочку, но все равно мерзла. Чтобы согреться, она старалась идти быстро. Отис сидел у нее на руках, уткнув мордочку в ее шарф.
Как только они повернули на Папоротниковую улицу, а потом на тропу, уходящую в лес, Никки опустила Отиса на землю.
Настроение у нее сразу улучшилось, холод уже не имел значения. Перед ней расстилался лес, таинственный, неисследованный. Здесь ей не грозила встреча с ненавидящей собак пророчицей или с ее шпионами, а если по лесу бродил террорист… что ж, увидев его, она спрячется — и дело с концом.
Никки не шла, а летела, довольная тем, что выбралась из города. Под ногами у нее потрескивали прихваченные морозцем опавшие листья, комочки земли и мелкие сучки. Со всех сторон ее окружали высокие деревья. Под ветром они раскачивались, и с них слетали последние листья.
Хотя близился полдень, у Никки не возникло желания где-нибудь присесть и съесть булку и яблоко, которые она взяла с собой, — ей хотелось только шагать и шагать.
Тропа поднималась все выше, с обеих сторон к ней подступали деревья, но потом они вдруг поредели, и Никки увидела внизу крыши Йонвуда, который издалека казался маленьким и мирным. Людей она, разумеется, разглядеть не смогла и попыталась найти «Зеленую гавань», но — увы. Ей стало очень грустно, когда она смотрела на городок, куда мечтала переехать. Она-то думала, что это идеальное место, тихое и прекрасное, не знающее бед мегаполисов. Если б кто-нибудь заранее сказал ей, что в Йонвуде борются с силами зла, пытаясь построить щит добра, она бы только обрадовалась. А теперь она не желала иметь никаких дел с этими «строителями».
Никки продолжала идти. Отис время от времени останавливался, нырял под куст или начинал рыться в опавшей листве. Некоторые места вызывали у него такой интерес, что он надолго застревал там, обнюхивая их. Никки не мешала ему. Она стояла и смотрела, как с ветки на ветку перелетали птицы. В небе медленно плыли облака. Иногда в просветы между ними врывались солнечные лучи, которые освещали лес, траву, тропу. В такие моменты льдинки на земле блестели, как осколки стекла.
Через час Никки подумала, что пора отдохнуть и поесть, и начала искать место, где можно было бы присесть. Вскоре она нашла упавшее дерево, увитое лианами и поросшее зеленым мхом. Очистив небольшой участок ствола, она привязала конец поводка к ветке, села и стала есть сдобу и яблоко. Последний кусочек сдобы перепал Отису.
Внезапно она услышала шаги. Кто-то спускался по тропе и приближался к ней. Сердце у Никки стало биться сильнее. Что же делать? Нырнуть в кусты? Спрятаться за деревом? Но Отис, почуяв приближение незнакомца, навострил уши и громко, пронзительно залаял. Теперь прятаться не имело смысла. Их уже заметили, и оставалось только надеяться, что это не террорист и не какой-нибудь бандит и что он не обратит внимания на сидящую на бревне девочку.
Никки сидела и ждала, и через несколько секунд перед ней появился… Гровер.
Он увидел Никки, остановился и скорчил зверскую гримасу, растянув губы и выпучив глаза.
— А-а-а-а! — завопил он. — Ужасный террорист! Жуткий монстр! Спасите меня, спасите!
— Прекрати! — отмахнулась Никки, улыбнувшись и радуясь тому, что Гровер жив и здоров.
Отис подбежал к мальчику, Гровер наклонился, чтобы погладить его, и тут Никки услышала гудение браслета.
— Можно мне посмотреть? — спросила она.
— Пять долларов.
— Да перестань.
Он развязал свитер и футболку, и гудение стало таким пронзительным, что Никки ужаснулась:
— И ты не можешь разбить его камнем или чем-нибудь еще?
— Не сломав руку — нет. Я пробовал. — Гровер вновь завернул руку в футболку и свитер. — А что ты тут делаешь?
— Дом сегодня показывают покупателям. Пришлось увести Отиса. Но не только по этой причине — еще из-за пророчицы.
Гровер присел на бревно.
— Почему?
Никки рассказала о выступлении миссис Бисон на экстренном собрании.
— Завтра собираются увезти всех собак.
Гровер вытаращил глаза.
— Я потрясен!
— Я тоже. Согласись, она не права, что собаки получают от людей слишком много любви, которая должна доставаться Богу?
— Я так не думаю, — сказал Гровер, покачав головой.
— Но за Отиса можно не тревожиться — о нем почти никто не знает. Ты же не скажешь, правда?
— Нет, — ответил Гровер и потрепал Отиса за уши. — Знаешь что?
— Что?
— Я видел террориста.
— Да перестань. Правда, что ли?
— Да. — И он рассказал Никки о медведе. — Это альбинос. Я уверен в этом, хотя никогда не слышал о белых медведях, за исключением полярных, а такие в Северной Каролине не водятся. — Мальчик вдруг погрустнел. — Я велел ему уходить ради его же блага. Люди не любят тех, кто чем-то выделяется.
— Он красивый? — спросила Никки.
— Пожалуй, нет. Скорее грязный. Весь в пятнах. И он хромал.
— Ты испугался?
Но Гровер не ответил, нахмурился, а потом вдруг его брови взлетели вверх:
— Я все понял!
— Что?
— Кто разбил окно. Готов спорить, что это медведь. Он просунул лапу через стекло.
— В ресторане?
— Да. Он схватил курицу и когтем зацепил полотенце. Она говорила, что это какая-то буква, а я всегда думал, что это просто пятно. Готов спорить, что это кровь медведя. Готов поспорить на что угодно.
Он объяснял — Никки слушала.
— И никто не догадался! — восхищенно произнесла она.
Они умолкли, и было слышно, как гудит браслет.
— Ты должен его снять, — заявила Никки. — Что ты собираешься делать?
Ветер усилился, с востока наползали черные облака.
— Придется расстаться со змеями, — сказал Гровер, вставая. — Я их выпущу. Я уже долго изучал их. Все равно собирался выпустить их летом, перед отъездом.
Никки удивленно посмотрела на мальчика:
— Ты уже собрал нужную сумму?
— Соберу. В каком-нибудь конкурсе победа будет за мной.
Они шли вниз по тропе, и Гровер рассказывал об альбиносах, о том, как редко они встречаются, как когда-то давно люди считали их священными. Никки слушала вполуха. Она грустила, грустила потому, что Гровер скорее всего не добудет денег и не отправится в поход за змеями, и потому, что у «Зеленой гавани» появится новый владелец, который не будет любить дом так, как полюбила его она. К грусти добавилась усталость, да и холод пробирал до костей.
Облака совсем затянули небо.
— Похоже, пойдет снег, — предположил Гровер.
ГЛАВА 26
Катастрофа
— Как прошел показ? — спросила Никки.
— Отлично, — ответила Кристал.
