Пол Стюарт - Воздушные пираты
— Похоже, я бы лучше остался на борту «Бегущего-по-Небу», — пробормотал он. И тут корабль попал в воздушную яму и резко нырнул, раскачиваясь из стороны в сторону. Каулквейп застонал. В желудке у него зловеще забурчало. — Ну вот опять… — прошептал он, чувствуя подкатывающую к горлу тошноту. Буж! Буж!
Два тяжёлых удара в дверь прозвучали так, будто кто-то пытался сорвать её с петель. Каулквейп подскочил на месте и, вспомнив выражение глаз Джервиса, вытащил кинжал.
— К… кто эт… это? — спросил он.
Дверь распахнулась. На пороге стоял огромный страшила брогтролль.
— А, это ты, — облегчённо вздохнул Каулквейп.
— Страшезлоб мы, — ответил тот, низко нагибаясь, чтобы зайти в каюту. Он держал в руках поднос, на котором стояли глиняный кувшин и два бокала, и поднос выглядел совсем малюсеньким в его массивных лапах. Брогтролль оглядел каюту. — Где другой?
— Ноги пошёл поразмять, — ответил Каулквейп, пряча нож за спину, но не убирая его в ножны. — Он скоро вернётся.
Страшезлоб кивнул.
— Есть хорошо, — пробормотал он. — Хозяин сказал, это быть для вас обоих. — Он протянул Каулквейпу поднос. — Лучший древесный грог, который можно купить за золото. Поможет вам хорошо спать ночью, говорить он.
— С… спасибо, — выговорил Каулквейп, с подозрением оглядывая тёмную жидкость. Впервые Громоподобный Грифозуб озаботился тем, как они будут спать ночью. — Если тебе не трудно, поставь вон туда, на полку. Когда Прутик вернётся, я ему скажу. Как я тебе говорил, он скоро…
В это мгновение Прутик сам появился в дверях.
— Каулквейп, — задыхаясь, объявил он, — нам надо поговорить…
— Прутик! — прервал его Каулквейп. — Тебя-то я и хотел видеть. Здесь Страшезлоб. — Он махнул рукой в сторону стоящей в тени фигуры. — Только что принёс нам кувшин лучшего грога от капитана. — Прутик благодарно кивнул брогтроллю и улыбнулся.
— Это чтобы мы лучше спали ночью, — многозначительно добавил Каулквейп.
— Я уверен, это поможет, — спокойно сказал Прутик.
— Страшезлоб налить вам? — с надеждой спросил громила.
— Нет, — ответил Прутик. — Нет, я думаю, стоит, пожалуй, выпить это перед сном. Спасибо, что предложил, Страшезлоб. — Он пересёк каюту, подошёл к кувшину и понюхал его содержимое. — М-м, жду с нетерпением, когда попробую наконец этот чудесный напиток, — сказал он и взглянул на брогтролля. — Капитан слишком добр.
Страшезлоб угрюмо затряс головой.
— Ой нет, — возразил он, — хозяин не добрый. Не он. Он морит Страшезлоба голодом, да, да. Не даёт ему съесть груз, даже маленьких.
Прутик с недоверием посмотрел на стоящую перед ним гору мускулов.
— Изморённым ты не выглядишь, — заметил он. — Может, разве что, приодеть надо…
— Страшезлобу всегда холодно, — пожаловался брогтролль. — Хозяин продаёт всю одежду груза.
У Каулквейпа даже рот раскрылся от услышанного. Он повернулся к Прутику, который кивнул и нахмурился: надо было помолчать и послушать.
— Страшезлобу их никогда не дают, — продолжал брогтролль. — Страшезлоб любить красивую одежду, да. Хорошенькую одежду. Чтобы Страшезлобу было тепло. Страшезлобу нравится ваша одежда.
Он протянул мясистую лапу к Прутику и погладил его накидку из ежеобраза. Она тут же оборонительно ощетинилась.
— Ой! — взвыл Страшезлоб и зажал палец в том месте, где колючка проткнула его до крови.
— Нехорошая! — воскликнул он.
— Да, — подтвердил Прутик, приглаживая встопорщившийся мех. — Она бы тебе совсем не подошла. На самом деле, я думаю, красивый вышитый кафтан и шляпа с пером смотрелись бы на тебе гораздо лучше.
— Да, да! — в восторге закричал брогтролль.
— Страшезлоб! — проорал сверху капитан.
— Груз опять шумит. Пойди разберись!
— Страшезлоб голодает, — сказал брогтролль. — Страшезлобу холодно. Страшезлоб хотел бы шляпу с пером. Красивую.
— Тебе, наверное, пора идти, — напомнил Прутик. — Поблагодари капитана за древесный грог.
Брогтролль, шаркая ногами, вышел из каюты. Дверь закрылась. Каулквейп тут же повернулся к Прутику.
— Одежда! — воскликнул он. — Он говорил об одежде груза. Сколько ежеобразов ты видел, которые бы носили одежду?
Ничего не ответив, Прутик взял тяжёлый глиняный кувшин и вылил его содержимое в бокалы. Затем он выплеснул содержимое из бокалов в иллюминатор.
— Там измельчённая в порошок кора сонной ивы, — объяснил он. — Каулквейп, мы в серьёзной опасности…
Прутик поставил пустой кувшин обратно на полку.
— Я подслушал разговор между Ворсом, тем городским гномом, и Стайлом, — продолжал он. — В мёртвой роще, над которой мы только что пролетали, стояла чёрная виселица с привязанным к поперечной балке скелетом. Это может значить только одно: нашей следующей остановкой будет Великий Рынок Работорговли Шрайков.
— Н… но это ведь хорошо, а? — неуверенно спросил Каулквейп.
Прутик вздохнул:
— Теоретически, да, но… — и задумался. — Каулквейп, слушай, мне жаль, что я втянул тебя во всё это.
— Что ты имеешь в виду? — с беспокойством поинтересовался Каулквейп. — Что ещё ты подслушал?
— Я глупец. Глупец и слепец, — продолжал Прутик. — Всё, о чём я думал, — это о том, как найти мою потерянную команду, а теперь… — Он схватил юношу за плечо. — Ты был абсолютно прав, Каулквейп. Груз, который они везут, не ежеобразы. Это действительно рабы.
Каулквейп судорожно вздохнул:
— Я так и знал.
Прутик вздохнул тоже.
— Надо же нам было нарваться на самого подлого капитана воздушных пиратов из всех, что когда-либо поднимались в воздух. Там, в трюме корабля, у него цепями приковано около полусотни или больше несчастных созданий, — продолжал он. — Городские гномы, плоскоголовые гоблины, глыботроги… Все предназначены для рынка, где их продадут по самой высокой цене.
— А мы? — спросил Каулквейп. — Почему капитан просто не бросил нас в трюм и не заковал в цепи, как остальных?
Прутик посмотрел в сторону.
— Мы для этого слишком ценны, — тихо сказал он. — Он не хотел, чтобы мы себе что-нибудь повредили. Как только он нас увидел, у него в голове, должно быть, зародился план. Он изобретателен, в этом ему не откажешь… — Прутик снова взглянул на Каулквейпа. — Нас продадут самой матушке-наседке.
— Матушке-наседке?
— Это главная птица среди тех существ, что правят рынком, — ответил Прутик. — Она известна под именем Матушка Ослиный Коготь. Очевидно, она готова хорошо заплатить, очень хорошо, за такие экземпляры, как мы с тобой. Не каждый день на рынке рабов продают учёных из Санктафракса!
— Так вот почему он так интересовался нашим благополучием! — воскликнул Каулквейп. Он мрачно уставился на новую бледную кожу на ладонях. — И вот почему так хотел, чтобы мои раны зажили…
Прутик кивнул.
— И вот почему нас так превосходно кормили, — закончил он за Каулквейпа и невольно содрогнулся. — Он нас откармливал!
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. МЯТЕЖ
Прутик наблюдал в иллюминатор, как «Бегущий-по-Небу» кренится набок и устремляется вперёд, поворачивая против ветра в направлении северо-северо-восток, куда им указал ужасный знак. Поднялся лёгкий бриз. Луна висела уже низко над горизонтом, и от её уходящего света мерцал лесной ковёр, когда ветер шевелил его лиственную поверхность. Рынка рабов ещё не было видно.
Прутик слышал лишь голоса воздушного корабля. Шёпот парусов. Ритмичное похлопывание тросов. Поскрипывание корпуса. Шорох оснастки. Писк и порхание летучих мышей где-то в трюме судна. И кое-что ещё… Глубокий звучный гул…
— Послушай! — позвал Прутик, отворачиваясь от иллюминатора.
Каулквейп взглянул на него из гамака:
— Что?
— Этот шум.
— Какой шум?
Прутик приложил палец к губам. Он встал на колени и прижал ухо к полу, звуки сразу стали отчётливее. Кто-то стонал, выл, рыдал от безнадёжности.
— Груз? — вопросительно прошептал Каулквейп.
— Груз, — подтвердил Прутик. — Городские гномы, плоскоголовые гоблины, глыботроги… это звук печали и отчаяния, звук рабства. Надо благодарить небо, что мы предупреждены и знаем о планах капитана…
Его слова прервал чей-то негромкий стук в дверь.
— Быстро! — сказал Прутик. — В гамак. Притворись спящим.
Через мгновение Прутик и Каулквейп уже свернулись в гамаках, закрыв глаза и приоткрыв рты, тихо себе посапывая. Стук в дверь не замедлил повториться.
— Мы спим, идиоты, — еле слышно пробормотал Каулквейп. — Просто войдите.
— Шшш, — прошипел Прутик. Скрипнула и медленно повернулась дверная ручка. Потом взвизгнули петли и дверь распахнулась. Прутик с ворчанием перевернулся на другой бок и продолжил храпеть, однако при этом он успел украдкой оглядеть каюту.
