Йен Макдональд - Странник между мирами
Она помахала смартфоном и планшетником, а потом сунула их за пазуху своего длинного пальто.
— Нет, отдайте! — завопил Эверетт, отчаянно брыкаясь.
Двое мужчин поволокли его прочь. Он упирался, но они были сильнее, а он — ранен и один. Его подтащили к открытому люку. До твердой металлической поверхности внизу было метров десять.
— Вы не можете так сделать!
— К твоему сведению, на своем корабле я могу делать все, что хочу, — ответила капитан Сиксмит. — Говорила ведь, что я здесь владелица и командир, или ты все прослушал? Джентльмены, сделайте такую любезность…
Американец и пенджабский шотландец легко подняли Эверетта над люком.
— И раз… И два… — нараспев произнес Макхинлит.
Из-под свода слетела крошечная белая искорка, трепеща и кувыркаясь, и взблескивая в лучах утреннего солнца из открытого люка. Американец Шарки протянул руку и поймал — карту. Белый картонный прямоугольник с каким-то рисунком. Таро «Эвернесс»!
— Сен?
Взвыли моторы. Сен спустилась по тросу, подобная ледяному ангелу.
— Отпустите его! Он бона.
— Да неужели? — Капитан Анастасия показала ей «Доктора Квантума». — Может быть, ты еще и знаешь, для чего служит это устройство?
— Это компутатор такой, — быстро ответила Сен.
Она раскачивалась на конце троса, чуть-чуть не доставая до палубы носками сапожек. Капитан Анастасия вертела в руках планшетник, стараясь понять, как он работает.
— Извините, мэм, я могу вам показать… — предложил Эверетт.
По кивку капитана американец и пенджабский шотландец поставили Эверетта на палубу, хоть и остались стоять вплотную, не спуская с него глаз. Капитан Анастасия протянула Эверетту планшетник, держа его двумя пальцами, словно боялась измазаться. Эверетт нажал незаметную кнопочку выключателя. Когда экран наконец-то засветился, Эверетт прижал большой палец к биометрическому датчику. Капитан Анастасия склонилась над экраном, вглядываясь в иконки на рабочем столе. «Сейчас все решится, — подумал Эверетт. — Эти люди могут мне помочь, а могут вышвырнуть. Нужно, чтобы помогли, но это от меня мало зависит. Остается только говорить правду и ничего кроме правды».
— Занятный компутатор, — произнесла капитан Анастасия.
— Это потому что он не из нашего мира, — объявила Сен. — Иномирная техника!
Вид у нее был очень довольный, а вот Шарки, Макхинлит и капитан Анастасия при словах «иномирная техника» дружно сделали шаг назад.
— Вообще-то, у меня заразных болезней нет, — сказал Эверетт.
— Зато у тебя есть особый статус, — ответила капитан Анастасия. — А у нас — большие неприятности. Сен! Зачем ты сюда привела этого междумирника? А вы, мистер Сингх, зачем шатаетесь в одиночестве в порту без полагающегося вам сопровождения? Где целый взвод кьяппов и клоунов из СБ, и Всевышний знает кого еще?
— Кьяппов?
— «Зная, что закон положен не для праведника, но для беззаконных и непокоривых, нечестивых и грешников, развратных и оскверненных, для оскорбителей отца и матери, для человекоубийц», — проговорил американец Шарки.
— Мистер Шарки, я, безусловно, уважаю ваши верования, но сейчас не самое подходящее время цитировать Слово Всевышнего. Кьяппы, мистер Сингх. Полиция. Не бывает в жизни таких ситуаций, которые не могло бы испортить участие полиции. А посему я оказываюсь в сложном положении. Не приходится сомневаться, что кьяппы и спецагенты Службы Безопасности скоро явятся вас искать, а у нас в городе аэриш, видите ли, свои порядки. Кьяппы, приставы, акцизники тут совсем ни к чему; нам и без них неплохо живется. В то же время я не могу просто взять и выкинуть с корабля такой ценный груз. Сен, накорми гостя завтраком.
Капитан отвернулась и зашагала прочь. Полы пальто развевались у нее за спиной.
— Капитан Сиксмит! — окликнул Эверетт.
Она остановилась, хоть и не оглянулась.
— Вы мне так и не отдали компутатор.
— Да, точно.
Капитан Анастасия бодрым шагом двинулась дальше, звонко щелкая каблуками.
— Спасибо, ма! — крикнула Сен.
Эверетт чуть не переспросил: «Ма?» — но капитан уже небрежно помахала рукой.
— Не благодари! Я еще не решила, как поступить. Мне будет нужно с вами побеседовать, мистер Сингх. Явитесь потом ко мне в каюту. А ты, Сен, добудь ему горячей воды и мыла. Мальчишки воняют; это все из-за гормонов.
17
Сен сказала:
— Она хозяйка и командир «Эвернесс», а еще она моя мама.
Камбуз был затиснут в крошечное свободное пространство в верхней части корабля, по левому борту. Эверетт боялся, как бы в такой тесноте его не ошпарило раскаленным жиром со сковородки, на которой что-то жарила Сен. Стол и стулья были складные, в воздухе висел синий чад, зато вид из выпуклого иллюминатора открывался потрясающий. Тучи после ночного дождя почти разошлись, и свежий ветер нес с запада новые ряды облаков. Эверетт любил такие дни — ясные, с легким морозцем. По-зимнему низкое солнце бросало яркие блики на горбатые спины дирижаблей. Вот один отвалил от причала и пошел вверх, ловя западный ветер. Лопасти пропеллеров вращались все быстрее. Со стороны Хакни-Маршиз приближался другой, огромный, как собор. По его округлым бокам перебегали тени облаков. «Откуда ты, куда направляешься?» — думал Эверетт. Какой груз достоин того, чтобы его перевозило такое чудо?
Скрежет вилки по сковороде вернул его к действительности. Сен придвинула к нему тарелку с яичницей, почему-то серого цвета. По краям резинистой массы сочилась прозрачная жидкость.
— Ты тут на всех готовишь? — спросил Эверетт.
— Только по особым случаям. Обычно Макхинлит кухарит. Только у него гадость получается.
Эверетт содрогнулся.
— Есть идея. Давай я приготовлю завтрак?
— Оми готовить не умеют, — объявила Сен. — Так они устроены.
— В моем мире совсем не так.
— Ну, рискни…
— Ты мне еще спасибо скажешь.
Кухня была такая крохотная, что они с трудом протиснулись мимо друг друга, меняясь местами. И снова Эверетт уловил незнакомый мускусный запах. Почему Сен так пахнет? Что-то очень земное, звериное. Это неправильно!
— Урок первый. — Эверетт выхватил сковороду из раковины. — Ни в коем случае не мой сковородку! При этом ты уничтожаешь естественный слой масла, и еда начинает пригорать. Протирай ее бумажными полотенцами с солью, вот так. Значит, говоришь, она твоя мама?
— Ага, приемыш.
— Приемная.
— Что-что?
— Приемыш — это ты, а она — приемная мама.
— Ты, странничек, давай готовь, а разговоры — мое дело! Ты даже на палари нормально говорить не умеешь.
Эверетт сунул нос в кухонные шкафчики со множеством хитроумных выдвижных ящичков и полочек. Все здесь было устроено компактно, как в автотрейлере. На банках и пакетиках виднелись наклейки с пометками: Эгипет, Палестина, Марокко. Попадались надписи арабской вязью, и кириллицей, и еще какими-то алфавитами, отдаленно напоминающими хинди, хотя Эверетт таких букв в жизни не видел. Пряностями почти не пользовались, многие пакеты вообще не открывали. Эверетт нюхом отыскал жестянку с испанской копченой паприкой.
— Твоя мама, значит. Капитан, — напомнил Эверетт, вынимая из холодильника куриные яйца. — Кстати, яйца для яичницы должны быть комнатной температуры. Всегда.
— Свалилась я ей на голову. У нее, понимаешь ли, амрийя.
— Что-что?
— Амрийя. Это как обещание, только не ты его даешь, оно само у тебя появляется. Вроде как ты кому-то по гроб жизни обязан, а эти люди так и не забрали долг, а вдруг когда-нибудь явятся и надо будет отдавать.
— Она тебя удочерила из-за этой… амрийи? — Чуть-чуть масла в сковородку, только чтобы смазать дно, и наливаем слегка взбитые яйца. — А родители твои… С ними что-то случилось?
Сен смотрела в окно, и глаза у нее были пустые, словно белый лед.
— Видал? Это «Леди Констанца». Хороший корабль. Видишь герб на носу? Львы, единороги и прочая дребедень. Это означает, что она — почтовый дирижабль. Перевозит почту по специальной лицензии Его Величества. Анни тоже мечтает о таком гербе. Бонару, еще бы. С таким гербом на носу живешь и горя не знаешь.
Эверетт выложил яичницу на тарелку, слегка посыпал паприкой и поставил перед Сен.
— У меня такого цвета никогда не выходит. — Она подцепила вилкой кусочек и осторожно попробовала.
Эверетт еле удержался от смеха — такой неприкрытый восторг изобразился на лице Сен. За время их знакомства он понял, что Сен никогда не скрывает своих чувств — ни плохих, ни хороших.
— О-о, Эверетт Сингх… Это роскошно! Как у тебя так получается?
— Не добавлять молоко. От молока яичница становится жесткой. Снимать с огня, как только загустеет, и пусть доходит на собственном жару. А потом чуточку испанской копченой паприки для приправы.
