Мэтт Хейг - Сбежавший тролль
Тролль-сын прервал его размышления:
— Это был Улучшитель.
— Что?
— Улучшитель. Тролль-мама заставляла меня пойти туда, чтобы улучшиться.
— Улучшиться? Что ты имеешь в виду?
Тролль-сын рассказал ему о Башне улучшения и обо всем, что, как он слышал, там происходило. О строгих уроках, о Клетке для погружения, о снадобьях и тихой комнате — настолько тихой, что это сводит тебя с ума.
Сэмюэль слушал его, понемногу начиная понимать. Ведь и его собственная сестра однажды попыталась избавиться от своего горя, сбежав в лес. Разве это не было то же самое, только наоборот?
— Ладно, я тебе помогу. — И как только эти слова слетели с его губ, он задумался о том, во что именно он ввязывается.
Шелковый носовой платочек
Как я уже говорил, Улучшитель ненавидел компанию Тролль-папы и Тролль-мудрейшего. Но до поры до времени он ничего не мог поделать с Тролль-папой. Ведь шансы поймать Тролль-сына без сопротивления были гораздо выше при наличии Тролль-папы. Но какой был смысл таскать за собой Тролль-мудрейшего?
Улучшитель составил в уме список (потому что Улучшитель обожал списки) причин, по которым Тролль-мудрейший должен был обязательно следовать за ними по пятам. Список состоял из одной причины:
1. Потому что он глава Совета троллей.
И эта причина была довольно серьезной. Тот факт, что на его стороне глава Совета троллей, безусловно будет ему на руку, когда они вернуться в Троллхельм.
Но потом Улучшитель составил список причин, по которым Тролль-мудрейший не должен был следовать за ними по пятам, и этот список оказался существенно длиннее.
1. Ему 738. Даже по стандартам троллей он стар, а это значит, что он будет тормозить всех остальных, и им придется плестись со скоростью атлетической улитки.
2. Он слишком заметный. У него страшно бугристый лоб, изорванная одежда и седая борода, достигающая колен, и все это будет обращать на себя внимание во Внешнем мире.
3. Его дыхание, которое было почти таким же несвежим, как у Тролль-мамы (а Тролль-мама, надо сказать, обладала самым зловонным дыханием во всем Троллхельме).
4. Его манера разговаривать, невыносимо растягивая слова.
5. Его тупая уверенность в том, что он мудрый только потому, что у него длинная борода.
6. Его сухие шелушащиеся губы, от вида которых Улучшителю становилось нехорошо.
7. Он не принимал ванну последние 700 лет.
8. Он слабоумный, как и все остальные тролли.
9. Он слишком дружелюбен с Тролль-папой.
10. Он зарекомендовал себя как тот, чьим обещаниям не стоит верить.
Самой насущной проблемой был именно пункт 10. Дело в том, что после встречи Совета Улучшитель перекинулся с Тролль-мудрейшим парой слов наедине, предложив ему оставить Тролль-сына в Башне улучшения до конца его детства, чтобы гарантировать, что он больше не убежит. И хотя Улучшитель специально вырвал у Тролль-мудрейшего обещание не упоминать об этом до тех пор, пока они не найдут Тролль-сына, тот уже успел нарушить данное слово.
Когда Тролль-мудрейший шел под руку с Тролль-папой, Улучшитель тихо крался позади, подслушивая их беседу.
— Я так по нем скучаю, — сказал Тролль-папа.
— Это естественно, — ответил Тролль-мудрейший.
— Я думаю обо всех тех моментах, когда его мама была так ужасно зла на него, а я ничего не делал, чтобы за него заступиться. Если… когда мы найдем его, я исправлю свои ошибки.
— Да, но…
— Я буду делать с ним правильные папины вещи. Я буду брать его на рыбалку на Безмолвное озеро, куда я ходил, когда был мальчишкой. И у него больше не будет причин снова убегать.
— О-о, — протянул Тролль-мудрейший, вполуха слушавший Тролль-папу. — Он не убежит. Особенно после всего этого улучшения.
Тролль-папа в замешательстве прищурил свою пустую глазницу.
— Улучшения? — переспросил он. И потом зашептал, так, чтобы Улучшитель его не услышал (хотя Улучшитель слышал каждое его слово, потому что ежедневно чистил уши от ушной серы): — Ох, Тролль-мудрейший… когда мы найдем Тролль-сына, мы не пошлем его к Улучшителю. Если уж ты меня спрашиваешь, то в первую очередь это и была причина, по которой он убежал.
Тролль-мудрейший озадаченно почесал свою бороду.
— Ну… э-э… улучшение может быть полезным для ребенка. Это может быть тем, что ему необходимо. Возможно, если он улучшится, то не будет убегать.
Улучшитель, по-прежнему тихо кравшийся за ними следом, очень внимательно прислушивался к каждому слову. И, прислушиваясь, он медленно вытягивал из одного из своих внутренних карманов шелковый сиреневый носовой платочек.
— Я слышу, что ты говоришь, Тролль-мудрейший, — сказал Тролль-папа. — И ты гораздо мудрее, чем такой немудрый тролль с короткой бородой, как я. Но я знаю своего сына и не думаю, что улучшение будет для него полезно.
Теперь настала очередь Тролль-мудрейшего шептать:
— Ну, Тролль-папа, я вижу, что ты очень сильно против этого, и есть кое-что, что тебе стоит узнать…
Улучшитель продолжал подслушивать, свободной от платочка рукой шаря в другом внутреннем кармане в поисках подходящего снадобья.
— Кое-что, что мне стоит узнать? — спросил Тролль-папа, сконфуженный как никогда. — И что это, Тролль-мудрейший?
— Ну, — продолжал Тролль-мудрейший шепотом, — может… ты можешь… дело в том… я, возможно, соглашаюсь на что-то, на что не должен соглашаться.
— Я все еще не понимаю тебя, Тролль-мудрейший.
— Видишь ли, — сказал Тролль-мудрейший, — Улучшитель мне сказал, что когда мы вернемся в Троллхельм, будет лучше… лучше… держ…
Тролль-мудрейший почувствовал, как что-то накрыло его лицо. Это что-то было на ощупь одновременно плотным и шелковистым. Он не видел ничего, кроме сиреневого цвета, застилающего ему глаза, и немедленно забыл о том, что говорил Тролль-папе. Внезапно он почувствовал, что его невероятно сильно клонит в сон. Ему требовалось прилагать огромные усилия, чтобы просто стоять и говорить. Он выронил руку Тролль-папы и успел только смутно почувствовать, как кто-то поймал его, когда он начал заваливаться набок. После этого он забылся в своем обычном кошмаре, в котором ему снилось, что его борода съеживается и становится все короче.
— Тролль-мудрейший? Тролль-мудрейший? Где ты? — Тролль-папа слепо шарил руками сбоку от себя, ощупывая пространство, которое еще секунду назад было занято старым троллем.
Улучшитель убрал сиреневый носовой платочек и маленький флакон Снотворных солей, которыми он его пропитал, обратно в карман.
— Мистер Улучшитель, сэр, что с ним случилось?
Улучшитель откашлялся:
— Похоже, ему стало плохо.
— Плохо? О, пикси шебуршивый! Извиняюсь, сэр, я не хотел ругаться… Я просто волнуюсь за Тролль-мудрейшего.
— Уверяю тебя, Тролль-папа, я и сам очень волнуюсь, — соврал Улучшитель. Затем он опустился на корточки и с удовольствием шлепнул Тролль-мудрейшего по лицу. — Ты меня слышишь? О, мудрейший, ты меня слышишь? Проснись! Проснись! — Улучшитель продолжал давать старому троллю пощечины, очень хорошо понимая, что соли не позволят ему проснуться в течение по меньшей мере ближайшего дня.
— О нет, — взволнованно произнес Тролль-папа. — Он умер?
— Умер? Ну, нет. Он не умер. Послушай, ты можешь услышать, как он храпит.
И он прекратил шлепать его по лицу, чтобы Тролль-папа смог услышать громкий храп.
— Я слышу, но я не понимаю. Всего секунду назад он говорил со мной, а потом, прямо в середине разговора, он упал на землю и заснул. Это какая-то бессмыслица.
Улучшитель посмотрел на Тролль-папу и понял, что ему придется потрудиться: Тролль-папа с каждой секундой становился все более недоверчивым.
— Он очень старый тролль, и он прошел пешком больше, чем обычно. К тому же при полном дневном освещении, которого он не видел многие годы. Возможно, это оказало на него забавный эффе…
Ему пришлось прерваться, потому что Тролль-папа, склонившись над Тролль-мудрейшим, стал трясти его за плечо.
— Тролль-мудрейший? — сказал он гораздо более ласковым голосом, чем до этого Улучшитель. — Тролль-мудрейший? Ты в порядке?
Тролль-мудрейший прохрапел свой ответ.
— Он в порядке, — сказал Улучшитель. — Он просто решил немного вздремнуть.
— Ну, мы должны остаться здесь, пока он не проснется.
— Да, Тролль-папа, есть такая возможность.
— А какая еще есть возможность? Мы не можем просто оставить его.
— Ну, я так же волнуюсь за него, как и ты. Но он просто-напросто очень устал и провалился так глубоко в сон, что я не думаю, что он проснется раньше, чем наступит ночь. А к этому времени может быть уже слишком поздно.
Рот и глазница Тролль-папы открылись так широко, что если бы между ними не находился нос, они бы образовали восьмерку.
