Только ты можешь спасти человечество - Пратчетт Терри Дэвид Джон

Впервые видит человека, догадался Джонни.

Он широко раскинул руки в стороны, искренне надеясь, что жест получился мирный, и улыбнулся.

И получил очередное доказательство вреда стереотипов. Потом Капитан объяснила ему, что, готовясь вступить в бой, скрр-иии делает две вещи: широко разводит в стороны передние лапы (чтобы вцепиться в горло) и оскаливает зубы (чтобы укусить).

Охранница вскинула бластер.

В запертую дверь капитанской каюты отчаянно забарабанили.

Охранница допустила очень простую ошибку. Ей следовало оставить стук без внимания, каким бы громким и отчаянным он ни был, и сосредоточиться на Джонни. Но она, стараясь держать незваного гостя на прицеле, одновременно нажала панель у двери. В конце концов, внутри сидела Капитан, верно? А Капитан остается Капитаном даже взаперти. Можно было присмотреть за обоими…

Дверь приоткрылась. Высунулась нога. Резкий мах вверх – и охранница получила удар под нижнюю челюсть. Лязгнули зубы. Глаза охранницы закатились.

Кто-то крикнул: «Ки-я-а-а!»

Охранница отпрянула. Из дверей выпрыгнула Керсти и осыпала ее ударами – ребрами обеих ладоней она рубила передние лапы скрр-иии. Охранница выронила оружие. Керсти в мгновение ока подхватила его. Скрр-иии раскрыла пасть, чтобы укусить, раскинула лапы, чтобы сграбастать и задушить… и скосила глаза к носу: в зубах у нее неожиданно оказался ствол бластера.

– Не гло-тать! – отчеканила Керсти.

Повисла гнетущая тишина. Охранница стояла очень смирно.

– Это моя подруга, – представил Джонни.

– Ах да, – припомнила Капитан. – Сигурни. Одна из твоих воинов. Она друг?

– Сейчас – да, – процедила Сигурни, не поворачивая головы. Лоб у нее был повязан ремешком от подвесной койки Капитана. Она тяжело дышала, нехорошо блестя глазами. Джонни вдруг стало очень жалко охранницу.

– Знаешь, я рада, что она наш друг, – сказала Капитан.

– О ы аиэ? – спросила охранница. Лапы у нее дрожали. Скрр-иии не потеют, но, вероятно, она с удовольствием покрылась бы испариной.

– Давайте свяжем ее и закроем в каюте, – предложил Джонни.

– М! – закивала охранница.

– А может, шмальнуть разочек? – спросила Сигурни.

– Нет! – хором выпалили Джонни и Капитан.

– Мм! – отчаянно замотала головой часовая.

– Да ладно, ладно. – Сигурни расслабилась.

Охранница обмякла.

– Извините за опоздание, – сказала Сигурни. – Никак не могла заснуть.

Капитан обратилась к охраннице по-скррииийски. Та кивнула, совсем как человек, и послушно проследовала в каюту, где столь же послушно присела на корточки и позволила связать себе передние и задние лапы ремешками, оторванными от подвесной койки.

– У тебя черный пояс? – полюбопытствовал Джонни.

– Только лиловый, – ответила Сигурни. – Но я в секции недавно, – быстро прибавила она. – Ха! А другие узлы ты не умеешь вязать?

– Я как-то раз пошел на карате с Бигмаком, – сказал Джонни, делая вид, будто не слышал последней фразы.

– И что?

– Застрял ногой в штанине.

– И ты – Избранный? Ха! Могли бы избрать меня.

– Они пытались. Но я-то их услышал, – спокойно парировал Джонни.

Сигурни подняла бластер. Она держала его, как матери держат младенцев.

– Но теперь я здесь, – объявила она, – и кому-то придется несладко!

– Не сладко, а о-очень сладко, – устало проговорил Джонни.

Он ненавидел этот штамп. Им вовсю пользовались в играх, чтобы заставить тебя поверить, будто пули не настоящие и не прошьют навылет живых людей.

Сигурни фыркнула:

– Придурок.

Они вернулись в коридор.

– Кстати, – спохватился Джонни, – что со мной случилось?

– Ты упал. Брякнулся на пол. Мы привели соседку, она врач. Маман за ней сходила – блеснула интеллектом! И соседка сказала, что ты переутомился и недоедаешь.

– Да, – согласилась Капитан. – Что я говорила? Избыток углеводов, недостаток витаминов. Тебе нужны витамины.

– Угу, – промычал Джонни.

Коридор изменился. Прежде он был серым, металлическим и представлял интерес только для тех, кто искренне наслаждается видом болтов и гаек. Теперь в нем сгустился полумрак и добавилось округлостей; поблескивающие стены источали угрозу. Во всяком случае, что-то они, определенно, источали.

Капитан тоже казалась другой. Она, в общем, не изменилась – вот только когти и зубы сильнее бросались в глаза. Несколько минут назад это было разумное существо, по воле случая похожее на восьмилапого крокодила; теперь это был восьмилапый крокодил, случайно оказавшийся носителем разума.

Игровое пространство менялось оттого, что двоим снился один и тот же сон.

– Стойте, тут… – начал Джонни.

– Медлить нельзя, – перебила Сигурни.

– Но ты… – Он осекся и закончил про себя: видишь наш сон неправильно.

Бред какой-то, думал Джонни, поспешая за Капитаном и Сигурни. Дома Керсти была мисс Знайка. Здесь из нее полезло сплошное «Сигнал к атаке – три зеленых свистка!» и «Короткими перебежками от меня до следующего дуба!».

Капитан резво косолапила по коридорам. Откуда-то просачивался пар, туманя пол и делая его скользким.

На корабле скрр-иии было скучновато. Может быть, прежде чем ложиться спать, следовало посидеть и подробнее придумать интерьер звездолета, решил Джонни. Добавить кают, больших экранов и прочих интересных штучек; а так здесь оказались одни петляющие коридоры, неприятно похожие на пещеры.

На большие пещеры.

Коридоры ширились. В разные стороны разбегались таинственные проходы. Сигурни продвигалась вперед спиной к стене. Всякий раз, как они проходили мимо очередного ответвления, она сперва заглядывала за угол, чтобы тут же резво отпрянуть назад. Вдруг, в очередной раз повторив этот маневр, она замерла и прошипела:

– Еще один! Что-то тащит! Назад!

И локтями отпихнула Джонни и Капитана к стене. Джонни услышал цокот когтей по металлу и непонятный лязг.

– Подпущу его поближе, выскочу и…

Джонни осторожно выглянул из-за угла.

– Керсти…

Она не отозвалась.

– Сигурни…

– Ну?

– Я знаю, что ты собираешься выскочить на него, но стрелять не надо, договорились?

– Это же чужой!

– Ну чужой, и что? Не нужно палить по всем подряд!

Лязг приближался. К нему добавилось тихое поскрипывание.

Сигурни взволнованно сжала бластер и выскочила из укрытия.

– Эй ты! Ой…

Перед ними был очень маленький скрр-иии. Весь в седой чешуе. С почти стершимся гребнем. Он бессильно волочил по полу хвост, а когда раскрыл пасть, стали видны три последних зуба в самой ее глубине.

Подслеповато моргая, он глядел на троицу поверх тележки, которую толкал перед собой. (Керсти, кстати, целилась из пистолета куда-то намного выше его головы.)

Возникла одна из пресловутых неловких пауз.

– Примерно в это время на мостик подают полдник, – сказала Капитан, стоявшая позади Джонни и Керсти.

Джонни нагнулся, кивнул маленькой немолодой инопланетянке и снял крышку с подноса, стоявшего на тележке. И увидел несколько мисочек с чем-то зеленым и пузырящимся. Он осторожно опустил крышку на место.

– Похоже, ты хотела застрелить буфетчицу.

– Откуда мне было знать? – возмутилась Керсти. – Это мог быть кто угодно! Это корабль чужих! Здесь не должно быть никаких буфетчиц!

Капитан что-то прошипела на родном языке. Почтенная старушка медленно развернулась и, шаркая, удалилась обратно по коридору. Одно из колес тележки противно скрипело.

Керсти была в бешенстве.

– Вы что, рехнулись?! – прошипела она.

– Пошли на мостик, – позвал Джонни, – добьем это дело.

– Я не знала про буфетчицу! Это тебе приснилось!

– Наверное, инопланетяне после обеда тоже не прочь попить чайку.

– Я не об этом! Это же пришельцы! То есть кровь, зубы, когти! А не… не кофе и пончики с вареньем!

– Против фактов не попрешь, – пожал плечами Джонни.

Она вспылила:

– Ну почему ты сразу смиряешься?! Почему ты никогда ничего не пытаешься изменить?