Сьюзен Коллинз - Грегор и тайный знак
Меньше минуты ушло на перевязку пальчика Босоножки, и Говард обратил свое внимание на других членов экспедиции, внимательно разглядывая их царапины и порезы и проверяя, целы ли кости. У всех были синяки и ушибы, но серьезных травм, к счастью, удалось избежать.
Люкса, которая все это время держала Газарда на руках, была последней, кого осмотрел Говард: у нее оказался вывихнут палец на левой руке. Говард сделал ей иммобилизующую повязку, используя тонкие пластины камня и ткани. И она произнесла:
— Я так счастлива, что ты с нами. Так благодарна тебе.
— Надо увековечить эти слова в камне, — отозвался Говард с улыбкой. — На будущее. На тот случай, если ты решишь не приглашать меня на следующий пикник.
— Спасибо, что спас Газарда, — с волнением продолжала она.
— Он мой двоюродный брат, — ответил Говард и поправил ей повязку. — Как и ты, правда ведь?
В ответ Люкса обвила руками шею Говарда.
— О нет, неужели ты действительно обнимаешь меня?! — шутливо изумился он и тоже обнял ее, подмигнув из-за ее плеча Грегору. — Понадобилось землетрясение, потоп и обвал, чтобы это произошло, причем все сразу.
Все засмеялись, даже летучие мыши и Темп. Даже Люкса.
Теперь, когда все требующие незамедлительного решения вопросы были решены, встал более глобальный вопрос.
— Обвал заблокировал вход во Впадину. Как мы вернемся в Регалию? — спросил Грегор.
Поиски мышей продолжать было невозможно — им необходимо было в первую очередь доставить Газарда домой.
— Вообще-то это проще сказать, чем сделать, — ответил Говард. — Потому что, насколько я понимаю, мы находимся в миленьком местечке, которое называется Царство теней.
— Ну и что же? Что это за место? — нетерпеливо допытывался Грегор.
— Это длинный канал, расположенный очень глубоко под землей. И выходов из него существует два. Один — это Впадина, которая для нас теперь не существует. А второй — в самом конце Царства теней, во многих милях отсюда, там, где начинается Огненная земля, — удовлетворил его любопытство Говард.
— И что, других вариантов выбраться не существует? — упавшим голосом спросил Грегор.
— Боюсь, что нет. Тут есть кое-где пещеры. Но туннелей больше нет.
— Огненная земля… это где-то рядом с Джунглями? — Грегор попытался вспомнить карту Подземья, которую видел лишь однажды.
— Да. Добираться нам до дома дней пять: три на то, чтобы преодолеть Царство теней, и еще два, чтобы долететь до Регалии. Но прежде чем мы отправимся в путь, нам следует поесть. И отдохнуть: всем нужно восстановить силы, да и Газарду нельзя пока двигаться, — объявил Говард.
Есть никому не хотелось — в их желудках было слишком много речной воды. Грегор убавил свет фонарика до минимума и положил его в центр круга, в котором они сидели. Этот фонарик — все, чем они располагали. Больше никаких источников света, а впереди несколько дней пути.
— Твой свет, Грегор… Насколько его хватит? — спросила Люкса.
— На пять дней не хватит, — ответил он.
— Не люблю темноту, — жалобно произнес Газард. — Я скучаю по джунглям — там всегда есть свет.
— Когда мы спим, малыш, не важно — светло вокруг или темно, — сказала Люкса, поглаживая его кудряшки. — Можно ему поспать, Говард?
— Да, пусть отдыхает. Но нам придется будить его всякий раз, когда будет меняться дежурный, — предупредил Говард. — Это обязательно — при его травмах.
Люкса вызвалась дежурить первой. Она слишком беспокоилась за Газарда, чтобы быть в состоянии делать что-либо еще. Грегор подумал, что привязанность к Газарду не только изменила ее жизнь, но и привнесла в нее новые поводы для тревоги. Эта любовь сделала ее более слабой и уязвимой — ведь теперь ей было что терять. Когда любишь кого-то — у тебя всегда есть поводы для беспокойства. Сегодня Грегор думал, что потерял Босоножку, и это было как… как… как будто все кончилось, весь мир рухнул, и больше ничего не осталось.
Дети. Любовь к ним — вещь совсем особенная.
Из-за происшествия с Газардом и страхов, связанных с исчезновением мышей, Люкса была без сил. Грегор вызвался нести вахту вместе с ней, пока никто другой этого не сделал, — чтобы присматривать и за ней тоже.
Несмотря на мокрые насквозь одежду и шерсть — даже панцирь Темпа, из-под которого то тут, то там выкатывались капли воды, — остальные быстро уснули.
Грегор сел рядом с Люксой, которая расположилась возле Газарда, и стал обдумывать ситуацию.
Да, натворил он дел. Список его проступков выглядел впечатляюще: он тайно бежал в мышиную колонию вместе с Люксой; взял с собой Босоножку; полез в эту Впадину, ничего о ней не зная и не имея представления о том, что их ждет; вдобавок его оцарапал во время обвала камень; пять дней они будут добираться до Регалии — а это значит, что все эти пять дней будут просто адом для мамы — ведь все, что она знает, — это то, что он взял с собой Босоножку на пикник и не вернулся.
Эта мысль была хуже всего.
— Слушай, Люкса. Ведь вся вода, которая теперь во Впадине, — она же из реки, да? Значит, в Регалии поймут, что что-то не так? Ну, то есть я имею в виду — ведь река обмелеет…
— Думаю, да. Из-за этого обвала вода в реке перестанет течь — он перекрыл ей путь. Но мы не знаем, как обстоят дела на другом конце Впадины, — возразила Люкса. — А что?
— Я подумал… Может, люди по этим признакам догадаются, что мы здесь, и поймут, что нам нужно время, чтобы добраться до дома, — произнес Грегор. — Река подскажет им это — когда обмелеет. И еще они могут наткнуться на остатки нашего костра в колонии зубастиков. Может, сложат два и два и поймут, что мы здесь.
— Но, Грегор, костер может быть чей угодно. А потом — если с той стороны Впадины тоже прорвало реку, все следы нашего пребывания там уничтожены, так же, как и следы мышиной колонии.
Она была права. Если большая волна пришла на эту сторону Впадины — такая же большая волна вполне могла прийти и на другую сторону. Грегор не особенно разбирался в физике и не представлял себе, что сейчас может происходить с рекой и ее берегами вдали от того места, где они сидели.
— Да и потом… у них даже мысли не возникнет, что мы забрались так далеко. Если бы здесь были только мы с тобой — тогда еще возможно. Нам особого доверия нет. Но с нами Газард и Босоножка, которых мы обожаем. И Говард… никто не ожидает от Говарда, что он способен пуститься в такую авантюру — он ведь такой положительный! — сказала Люкса.
— Это не уберегло его от судебного процесса, если помнишь, — возразил Грегор.
— Да. Но его оправдали и сняли с него все обвинения. А сегодня утром Викус видел нас с двумя большими корзинками для пикника. И я думаю, что они будут искать нас в более подходящих для пикника местечках.
— Ох… Похоже на правду, — вздохнул Грегор. — Ладно. Как ты?
— Лучше — с того момента, как Газард снова начал дышать, — ответила она.
— Ты не волнуйся, Говард сказал, что с ним все в порядке.
— Да, Говард о нем очень заботится, — кивнула Люкса.
— И о тебе, — добавил Грегор, вспомнив тот не самый приятный в его жизни разговор о свиданиях. Лицо его снова запылало: — Слушай, помнишь, когда мы собирались улетать из Регалии, нас застали врасплох и я ляпнул про свидание? Так вот — прости меня. Я просто… я не думал… ну, понимаешь — я ведь не знал, что… у нас в Наземье это обычное дело, и никто не придает этому особого значения… Ну, то есть я-то как раз придаю, но люди разные и относятся к этому по-разному… короче… пожалуйста, хватит на меня смотреть — я уже все сказал.
Но фиолетовые глаза продолжали, не отрываясь, смотреть на него, пока он путался в неловких объяснениях.
— Тебе Говард что-то сказал, да? — спросила Люкса, не отводя взгляда.
— Ну да. Он относится к этому очень серьезно и считает, что я не должен даже думать о свиданиях с тобой, — промямлил Грегор.
Они оба рассмеялись.
— О, не беспокойся, я уверена, что ты и не собирался об этом думать! — сказала Люкса. — Уж кого-кого ты бы пригласил на свидание — только не меня.
— Вообще-то это не так, — буркнул Грегор.
И испугался сам. О нет! Зачем он это сказал?! Он же сам только что объяснял ей, что это была всего лишь отмазка, ведь их застали врасплох, а им надо было удрать из Регалии. И вот, пожалуйста — тут же сам себе противоречит!
Он попробовал было сделать шаг назад:
— Ну, то есть… С тобой-то все в порядке. — М-да — прозвучало это как-то не очень. — Просто… Ты же королева — и в этом вся штука.
— А ты — Наземный, — произнесла она, отведя наконец глаза.
— Ну да.
И что все это могло значить? Что если бы он не был Наземным, она могла бы… могла что?
Надо немедленно все это прекратить! Сменить тему.
Сменить тему… сменить тему…
— Бутерброд хочешь? — выпалил он.
