Пол Стюарт - Древний странник
— О Хрумхрымс! — выругался он. Перед ним опять возникла гравированная дверь. Почему?
Где-то как-то он ошибся, он сам виноват, говорил он себе. Он так был занят мыслями о том, что происходило в камере, что не обратил должного внимания на путь, которым следовал.
Он снова отправился в путь. В этот раз он должен был быть внимательнее. Высочайший Академик мог показаться в любой момент. Он не мог ошибиться дважды. Сердце Квинта бешено заколотилось, когда он обнаружил, как он ошибся. Хотя он думал, что он отметил весь путь маленькими чёрными стрелками, но, спеша и нервничая, он нацарапал некоторые так небрежно, что они вообще едва походили на стрелки. Другие были такими слабыми, что он едва мог их разглядеть. Кроме того, местами стены были покрыты своими собственными отметками: пятна, кляксы, потёки.
Какие отметки были его?
Хуже всего, что скала изменилась. Некоторые из узких проходов Стали ещё уже, потолок опустился ниже, заставляя Квинта пригибаться. Им овладевала паника. Стоны, которые он слышал, издавала растущая скала! И если стены двигались, какая надежда оставалась на следование по стрелкам?
— Куда идти? — шептал он тихим, дрожащим голосом, подойдя к развилке туннеля с одинаковыми чёрными отметками, выделяющими оба направления. — Я мог начертить только одну из вас, — простонал он, — но какую?
Он потёр указательным пальцем по одной из них и осмотрел палец. Он был покрыт лёгким налётом чёрного мела. «Сюда», — подумал он, поворачивая налево, но всё же проверил и вторую отметку. Как и указательный, его средний палец был покрыт таким же веществом.
— Нет! — выкрикнул он, и этот взрыв страха и разочарования многократно отразился в запутанных катакомбах труб, туннелей и галерей — нет, нет, нет, — чтобы смениться совершенно иным звуком.
Этот царапающий звук спешно приближался. Сначала Квинт подумал, что это профессор торопится к клетке. Но только одно мгновение. Шум раздавался не сзади, а из одного из туннелей перед ним. Из которого? В этой скале нельзя верить звукам. Он вошёл в первый туннель, склонил голову и прислушался. Он нахмурился. Не понял. Отступил назад и только собирался обследовать левый туннель, как увидел свет, приближающийся к нему с другого конца. Сердце Квинта замерло. Ярко-алый, ритмично пульсирующий свет приближался по левому туннелю. Фырканье и сопение становились громче.
Не медля ни секунды, Квинт повернулся и рванул по правому туннелю. Звуки ускорились, в воздухе раздавались теперь хлюпанье и кожистое шлёпанье. Существо — кто бы это ни был — гналось за ним.
Оглядываясь через плечо, Квинт споткнулся, упал и расшиб колено. К счастью, лампа не погасла. Шумы приближались. Свет позади стал ярче. Квинт вскочил и, не обращая внимания на жгучую боль в колене, понёсся дальше.
— Быстрей, — подгонял он себя, протискиваясь сквозь длинный узкий отрезок и хромая дальше. — Быстрей!
Существо позади него задержалось. Квинт слышал сопение, за которым последовало громкое хлюпанье. Он с отвращением передёрнулся. Оно нашло место, где он разодрал колено.
— Ушш-ушш-ушшиии!
Высокий тонкий визг резонировал в туннеле, наполняя Квинта ужасом. Оно не только попробовало его кровь, она ему понравилась!
Квинт сорвал с шеи шарф и, вздрагивая от боли, плотно обмотал его вокруг колена, чтобы остановить кровь. Он должен уничтожить предательский след красных капель, ведущих чудовище.
Выпрямившись, он похромал дальше, так быстро, как только мог. Кровь стучала в висках. Сердце колотилось в груди. Вокруг него послышался, кроме жужжания скалы, шипящий звук ветра. Изменился и воздух, он стал свежее, прохладнее. Это значило, что он снова приближается к поверхности громадной скалы.
— Небо, помоги мне! — взмолился Квинт. — Чтобы я вышел наружу, а не к какому-нибудь тупику.
Через мгновение он увидел это. Сначала его мозг отказался воспринять то, что глаза сообщали ему. Он нагнулся и потрогал клок ткани, свисавший с зазубренного выступа скалы. Это было место, где профессор зацепился одеждой. Он следовал правильным путём. Ещё одно приятное открытие состояло в том, что свет и шум остались позади.
И тут он увидел свет перед собой. Квинт замер. Страшное чудовище обошло его. Он отступил, со страхом вглядываясь в свет перед ним, но шум сзади остановил его. Он обернулся и увидел второй свет, ярче, чем прежде. Их двое!
«Попался!» — ошеломило Квинта. Вперёд? Назад? Хлопанье усилилось. Вперёд!
Нахмурив брови, Квинт вытащил нож, поднял лампу и пошёл вперёд. Он вспомнил уроки его отца, Шакала Ветров, по самообороне. В такой ситуации атака была лучшим, если не единственным выбором. Квинт приблизился к узкому повороту туннеля. Он поколебался, прежде чем идти дальше. Позади снова усилилось сопение. Квинт подался вперёд. Свет, стал ярче. Он глубоко вздохнул, обогнул угол и…
— Благодарение Небу! — пробормотал он.
Свет не был ни алым, ни мигающим. Он был голубовато-розовый — свет нового утра. Чуть ли не всхлипывая от облегчения и восторга, Квинт прохромал несколько последних шагов к сияющему кругу и вышел на выступ скалы. Наконец освободился из ужасной каменной ловушки.
На верхушке клетки сидел белый ворон. Когда Квинт наклонился, чтобы открыть дверь клетки, ворон хрипло каркнул, подпрыгнул и клюнул его. Квинта охватила слепая ярость.
— Думаешь, я боюсь тебя — после того, как меня преследовали кровожадные монстры? — зарычал он.
Он замахнулся кулаком на птицу, которая снова каркнула, сверкая жёлтыми глазами, с громким хлопаньем крыльев снялась и взмыла вверх, пронзительно крича от возмущения. Квинт открыл дверь и собирался войти в клетку, когда услышал шум из туннеля. Он оглянулся и замер:
— Профессор! Что с вами случилось?
Когда Квинт помогал профессору войти в клетку, его взгляд упал на золотой медальон — символ высокой должности, висевший на шее Высочайшего Академика. Яркий солнечный свет играл на его поверхности, подчёркивая выпуклый узор. Задумчивость отразилась на лице Квинта.
— Квинт… — простонал обессиленный профессор.
Ученик оторвался от своих раздумий.
— Извините, профессор, — сказал он. — Держитесь. Мигом будем дома.
Глава десятая. Планы и Заговоры
— Он что?! — вскрикнула Марис. Квинт беспокойно огляделся. Пара учеников Школы Ветра задержались около Башни Ветров, навострив уши. Квинт взял Марис за руку и отвёл за башню.
— Тише, — прошептал он. — Меньше всего нам сейчас надо привлекать к себе чьё-то внимание.
— Извини, — сказала Марис. Голос её действительно звучал немножко виновато. — Но… не могу поверить.
— Я рассказываю только то, что видел и слышал, — сказал Квинт. — Он держит взаперти какое-то существо.
Марис покачала головой:
— Какое существо? Домашнее животное вроде Пальца? Или сторожевое? Или…
— Оно говорило, — перебил Квинт.
— Говорило? — прошептала Марис. — Повторяло слова? Как попугай или птица дразнилка?
— Оно умоляло. Оно рассуждало.
— То есть разумное существо, — вздохнула Марис. — Какой-нибудь мелкий гоблин или тролль… к тому же злой, судя по ранам отца. Он едва жив остался.
— Я знаю. — Квинт вспомнил, как хромающий и залитый кровью Линиус Паллитакс появился из туннеля. Тогда Квинт не удержался от крика, увидев ухо профессора, болтавшееся как будто на ниточке. Для существа, голос которого звучал так жалобно, бой был явно слишком свирепым. Квинт вспомнил и слова профессора, которым он тогда не придал большого значения. — Твой отец называл его гадким созданием, — сказал он тихо.
— Похоже, он прав, такие раны… — с горячностью сказала Марис. — И всё же. — Она замолчала.
Квинт ждал, когда она заговорит снова. Тишину нарушало только хлопанье парусов высоко над их головами. Хотя воздух был почти неподвижен, высокая башня Школы Ветра улавливала легчайший из ветерков.
— Что — всё же? — спросил Квинт.
Марис подняла глаза:
— Не знаю. Я думала, как бы я вела себя, если бы меня заперли против моей воли.
Квинт понимающе кивнул. Он знал, как тяжело для Марис допустить, что её отец не прав. Он оценил то, что она смогла поставить себя на место пленённого существа.
— Мы должны сами спуститься туда, — сказала она вдруг. — Ты должен меня туда проводить, Квинт. И если вдруг мы обнаружим, что… — Она колебалась. — Если мой отец… — Она замолчала.
В этот момент над ними раздался шорох. Квинт поднял голову и увидел в окне над ними тех же двух учеников, спешно втягивающих головы внутрь башни.
— За нами шпионят, Марис. Пошли отсюда.
Как обычно, сплетни и слухи витали над Ступенями Виадука. Воздух над Ступенями шипел, как сжатый пар, выходящий из баков кислой дымки на крыше Колледжа Облаков. Как и пар, слова были горячими и ядовитыми; иногда непрозрачными, иногда ясными насквозь. По ним можно было понять, что назревают какие-то события. В Открытом Небе неизбежно приближалась Великая Буря. В Санктафраксе — если даже половина слухов была небезосновательной — назревала ещё более свирепая буря.
