Кир Булычев - Гай-до (с иллюстрациями)
Это было странно. С планеты Пять-четыре ее увидеть не могли. Значит, это враги?
Ирия включила передатчик.
— Отзовитесь, — сказала она. — Что за корабль, куда следует?
Корабль не отозвался и даже изменил курс, чтобы уйти от встречи.
«А вдруг это Тадеуш? — подумала она. — Вдруг он сумел угнать корабль врагов и теперь тоже опасается погони?»
Тогда она радировала:
— Говорит Ирия Гай. Держу курс на планету Пять-четыре. Вы меня слышите?
И тут она услышала знакомый голос:
— Госпожа! Какое счастье! Это я, Гай-до.
И неизвестный корабль устремился к Ирии Гай.
Через полчаса Ирия перешла на борт Гай-до, а планетарному катеру набрала программу на автоматический полет к Вестеру.
В знакомой рубке Ирия уселась в знакомое пилотское кресло. Как будто и не прошло двух лет со дня их последней встречи.
Гай-до был счастлив.
— Я мечтал увидеть тебя, госпожа! — повторял он. — Это такое счастье! Ты летела спасать Алису?
— Какую Алису? — удивилась Ирия. — Я лечу спасать Тадеуша.
— Опять? — сказал кораблик. — Но ведь ты его уже один раз спасла. Может, хватит? Неужели ему так понравилось, что ты его спасаешь, что он снова сюда полетел?
— Не говори глупостей, Гай-до, — сказала Ирия, — все не так просто, как ты думаешь. Тадеуша украли. Он успел оставить мне знак. Разве ты его не видел? А где Алиса?
— Нам надо обменяться информацией, — сказал Гай-до. — Сначала рассказывай ты, потом я.
И через десять минут все стало ясно.
— Как я и предполагала, — сказала Ирия, — неизвестные враги ищут базу странников. И стараются завладеть всеми, кто, по их мнению, что-то знает об этой базе.
— Наверное, ты права, — сказал Гай-до. — Но боюсь, что теперь они уже нашли эту базу. Ведь моих ребят они схватили возле нее. Их выдал один ничтожный серый шпион, которого они к нам заслали.
— Значит, мы их освободим, — сказала Ирия. — Курс к планете Пять-четыре.
— Я уже иду к ней, — ответил корабль. — Я не сомневался в твоем решении, госпожа. Воспитание твоего папы куда сильнее, чем полтора года жизни с Тадеушем. Я так и знал, что ты вернешься к старой жизни.
— Посмотрим, — сказала Ирия.
— А у тебя есть план действий?
— Проникнуть к ним, — сказала Ирия.
— Они тебя замучают.
— Пусть только попробуют!
— А я?
— Ты будешь ждать моих приказов.
— Слушаюсь, госпожа. Можно еще вопрос?
— Спрашивай.
— А если они уже убили Тадеуша, мы будем снова путешествовать вдвоем?
— Если ты еще раз скажешь такую глупость, безмозглый Гай-до, я больше не скажу тебе ни слова.
— Я молчу, — сказал Гай-до.
Ирия проверила оружие. Потом сказала, глядя, как на экране растет Пять-четыре:
— Я буду поддерживать с тобой связь. Если ты поймешь, что я попалась, улетай домой. Ты понял? Это приказ.
— Я должен немедленно улететь домой, — мрачно повторил Гай-до.
— Лети к ближайшей населенной планете и давай сигнал SOS. Ты понял?
— А что, ты думаешь, я делал, когда мы встретились? Я летел за помощью. Вот вернемся на Землю, попрошу Аркашу сделать мне колеса и руки. Мне надоело быть неподвижной железной банкой.
— Я не уверена, что у твоего Аркаши что-нибудь получится, — с непонятной ревностью заявила Ирия.
— Получится, он очень талантливый мальчик. Мы с Пашкой и Лукьянычем ему поможем.
— Не советую, — сказала Ирия. — Кстати, у тебя внутри все очень захламлено. Раньше у нас было чисто.
— Когда мои дети, — сказал гордо Гай-до, — уходили искать базу странников, они не собирались попадать в плен. Я виноват в том, что позволил им пойти на такой риск.
— Ты не виноват, ты только корабль, — сказала Ирия Гай. — Хотя иногда забываешься.
«Нет, — подумал с горечью Гай-до, — моя хозяйка уже никогда не станет прежней. Прошлое не вернуть. Я для нее теперь только корабль, только инструмент. Я должен ждать, я должен звать на помощь, я должен возить. И молчать».
— Помолчи, — сказала Ирия, — мне надо подумать.
«Я и так молчу», — хотел было ответить Гай-до, но не ответил.
Ирия смотрела на экран. Она рассуждала: сколько прошло времени, а планета точно такая же, как была два года назад. Пройдет еще тысяча лет, и кто-то другой увидит ее впервые на экране, а она будет точно такой же. А два года назад Ирия была совсем другим человеком. Если бы ей тогда сказали, что она будет жить в саду под Вроцлавом и качать своего ребеночка, она бы засмеялась. «Ой, а как же там моя Вандочка? — У Ирии заныло сердце. — Она, наверное, капризничает, а мать Тадеуша забыла согреть ей молочка». Ирии захотелось повернуть назад, очутиться сейчас же на Земле и накормить малышку. Но это невозможно. Ирия шевельнула рукой — бластер врезался в бок. Нет, папа не зря потратил столько лет, воспитывая из нее бойца. Его школа не забылась.
— Мой скафандр цел? — спросила Ирия.
— Я сберег его, — ответил корабль.
— Давай!
В стене открылась ниша. В ней поблескивал скафандр.
— Ты останешься на высокой орбите, чтобы тебя не застали врасплох, — сказала Ирия.
— Но почему мне не опустить тебя на планету? Это же удобнее.
— Ты безмозглый…
— Лучше объясни, чем ругаться.
— А что бы ты подумал на их месте? Только что этот кораблик удрал с планеты. И вдруг возвращается. Зачем? Не беспокойся, я доберусь без тебя. Я стану метеором.
— Ни в коем случае! — испугался Гай-до. — Это опасно.
— Я уже пробовала. Ты знаешь.
— Я не позволю!
— Иначе меня засекут.
С этими словами Ирия залезла в скафандр.
Гай-до, электронное сердце которого разрывалось от тревоги, начал снижать скорость.
— Будь на связи, — сказала Ирия Гай.
Она не тратила лишних слов. Она была экономна в движениях и расчетлива, как на боксерском ринге.
Через переходник она вышла в открытый космос, оттолкнулась от Гай-до и поплыла к планете. Через несколько минут, отойдя от корабля на достаточное расстояние, она включила ракетный двигатель и пошла вниз, набирая скорость так, чтобы внешняя оболочка скафандра при входе в атмосферу раскалилась. Это было очень опасно — любой микроскопический дефект в скафандре погубил бы Ирию в мгновение ока. Но она считала, что у нее только один шанс попасть на планету незаметно. Если наблюдатели увидят метеор, они не встревожатся: на Пять-четыре падает много метеоров.
В ожидании Алисы
В большой светлой палате, где остались Пашка, Аркаша и Тадеуш, прошло уже больше часа, а Алиса не возвращалась.
Дверь была заперта крепко, Пашка несколько раз пытался ее взломать, но из этого ничего не вышло. А на стук никто не приходил. Аркаша, как человек более разумный, за это время простучал все стены в палате. Он надеялся отыскать какой-нибудь потайной ход или дверь.
Тадеуш, видя, как Аркаша старается, сказал:
— Не стучи, нет смысла. Я все уже простучал. Под краской металл. Это же корабль.
— Мы в космосе?
— Нет. Мы на планете Пять-четыре. Вечный юноша прилетел сюда на флагманском корабле «Всеобщее умиление» и замаскировал его. Даже если ты будешь ходить по обшивке, никогда не догадаешься, что под ногами громадный корабль. Отсюда он руководит поисками базы странников.
— Что за странное имя — Вечный юноша? — спросил Пашка.
— Он говорит, что ему шестьсот лет, — ответил Тадеуш, — но он молод духом и заботится о своем народе.
— Понятно. Он приказал всем носить маски, — сказал Аркаша, — чтобы никто не видел, какой он дряхлый.
Пашка стукнул кулаком по двери.
— Как не повезло! — сказал он. — Надо же было собственными руками отдать базу этому Юноше.
— Собственными руками? — удивился Тадеуш.
— Мы его сами прямо к базе привели, — сказал Пашка. — Я думаю, что серый мяч был шпионом. Догадаться бы раньше, выкинул бы его в космос!
— Серый мяч хотел нас предупредить, — сказал Аркаша. — Только мы не поняли. А если все начнут друг друга выкидывать в космос, как ты разберешься, кто хороший, а кто плохой?
— Хороший тот, кто стремится к хорошей цели, — сказал Пашка. — Наша с тобой цель благородная, а их цель отвратительная.
— Не знаю, — задумчиво произнес Аркаша. — У нас с тобой была цель: добыть топливо странников, чтобы победить в гонках. Это благородная цель?
— Но потом бы мы всем рассказали о базе! — воскликнул Пашка.
— С самого начала не сказали, — возразил Аркаша, — случилось много неприятностей.
— Не смей сравнивать нас с негодяями, — воскликнул Пашка, — когда Алисе угрожает гибель!
— Я не сравниваю, — сказал Аркаша. — Я стараюсь понять. Пока меня не переубедили, я верю в то, что люди хорошие.
— Давай лучше думать, как нам вырваться отсюда, — сказал Пашка, меряя длинную палату большими шагами. — Если они тронут Алиску хоть пальцем, им не жить на свете. Это говорю я, Павел Гераскин!
