Джозеф Дилейни - Битва Ведьмака
— Тогда откуда Маб знает? Опять какой-то фокус? Может, она просто притворяется?
— Нет, Том, не фокус. Помнишь ту ночь, когда ты спас меня и мы встретили в лесу мертвую Мэгги? Она изголодалась по крови и обрадовалась возможности напасть на Маулдхиллов. Однако вот беда — их оказалось слишком много. Мэгги когда-то была главой клана и знала, где вход в туннель. Ну, Маулдхиллы и вырвали у нее этот секрет. Уж не представляю как, но бедняжке наверняка пришлось нелегко. Нашу Мэгги так просто не разболтаешь. Маб сказала, что и со мной поступит так же, если я тебя не уговорю. У нее же мой локон. Мне снова становится хуже — наверное, она и сейчас теребит его, просто чтобы напомнить о себе. Моя прядь — часть сделки. Ты отдаешь ей сундуки и ключи, а она показывает вход в туннель и помогает спасти родных. И еще возвращает мне прядь. От меня будет больше толку, если получу ее обратно. В данный момент я бесполезна. Просто тень самой себя.
Все так просто! Я меняю сундуки на шанс вызволить Джека, Элли и Мэри… Возможно, это удастся сделать еще до полуночи, до того, как Вюрмальд осуществит свою угрозу. Однако по большому счету ситуация не изменилась.
Алиса и впрямь казалась больной. Обязательно нужно отобрать у Маб ее локон, но не таким способом.
— Прости, Алиса, я не могу пойти на сделку с Маб, — покачал я головой. — Вюрмальд тоже готова обменять Джека и его семью на ключи. Но кому бы я ни отдал связку, сундуки попадут в руки ведьмы. А та с их помощью приумножит могущество тьмы. В опасности окажется все Графство.
— По-твоему, Вюрмальд надежнее? Разве можно ей доверять? Отдать ключи легко, но где гарантия, что ты получишь родных в целости и сохранности? Маб Маулдхилл гордится тем, что всегда держит слово. Как только договоримся, она лично покажет нам дорогу и даже доведет до темниц — сундуки тоже где-то там. А ведь опасность в подземелье грозит и ей. Только представь, что сделают Малкины, если поймают ее. Маб сама заинтересована в том, чтобы без осложнений проникнуть в крепость и выйти обратно. Она все время будет с нами. И еще — раз она помогает нам, то ей, возможно, не по душе идея объединить шабаши и вызвать дьявола.
— Так или иначе, мне придется отдать ей сундуки. А этого сделать я не могу.
— Давай я поговорю с ней. Может, она согласится за один сундук. И если вернет локон еще до входа в туннель, мы уж над ней посмеемся. Ведь один сундук не так уж и много…
— Нет, и один сундук — слишком много. Мама оставила все три мне, и наверняка на то были очень серьезные причины. И уж чего она точно не хотела, так это чтобы я отдал их тьме!
— Нет, Том! Чего уж она точно не хотела, так это смерти Джеку и его семье!
— Знаешь, я в этом даже не уверен, — с грустью ответил я. — Как ни больно признавать, сейчас решается не просто судьба одной семьи, а всего Графства и мира за его пределами.
— Ладно, будь по-твоему! — воскликнула Алиса. — Скажем Маб, что согласны обменять сундуки на твоих родных, но, оказавшись под крепостью, изменим условия сделки. Они застали меня врасплох, эти Маулдхиллы. И их было много. Наедине я уж с Маб разберусь, не сомневайся…
— Но у нее твой локон. Ты сама говорила, что у тебя нет сил…
— Но ты ведь тоже будешь с нами. Послушай, оказавшись в крепости, мы вместе одолеем Маб. Потом, еще до полуночи, освободим твоих родных, а когда солдаты пробьют стену, и сундуки попадут к нам в руки.
Я обдумал ее слова и кивнул.
— Не вижу другого выхода, хотя сомневаюсь, что горстка солдат в состоянии противостоять Малкинам.
— Может, Том, ты и прав. Может, чтобы вернуть сундуки, нужен другой план, но для спасения твоих близких лучшего плана нет.
— Знаю, но мне неприятно обманывать Маб.
— Маб? Ты серьезно? Только вдумайся, что ты говоришь! По-твоему, она сильно переживала, когда прошлой ночью собиралась убить меня? Или когда хотела приворожить тебя? Или когда весь день трепала мой локон? Ты становишься мягким, Том, прямо как старик Грегори. Стоит хорошенькой девушке улыбнуться, и у тебя мозги набекрень.
— Просто это неправильно — нарушать обещание. Так папа всегда говорил.
— Вряд ли его слова относились и к ведьмам. Старику Грегори наш план наверняка не понравился бы, но что поделать, если его нет рядом, когда он так нужен? Если бы был, нам не пришлось бы самим вызволять отца Стокса и твоих родных.
Тут я снова вспомнил, какая опасность угрожает священнику и какое ужасное испытание ждет нас в Рид-Холле.
— Алиса, еще кое-что ставит меня в тупик. Кто такая Вюрмальд? По ее словам, она родом из той же страны, что и мама, но ведет себя как самая настоящая ведьма и выступает от имени шабашей.
— До сегодняшнего дня ни разу о ней не слышала.
— Но два года назад ты еще жила на Пендле, а она служит Роджеру Ноуэллу гораздо дольше.
— Ноуэлл судья. С какой стати мне болтаться вокруг его дома? Я же не дурочка! И мои родственники тоже. Откуда нам знать о его прислуге?
— Получается, она остается загадкой, ничего не поделаешь. Однако мы и так задержались, нужно спешить. Тебе лучше или, может, мне пойти быстрее?
— Я постараюсь не отставать, но если не получится, шагай вперед.
Мы шли чуть медленнее, чем вначале, и Алиса держалась наравне со мной. Когда показался Рид-Холл, до сумерек оставалось не меньше часа. Однако как незаметно пробраться внутрь?
Тибб, создание тьмы, нам не угрожал, но существовали еще две опасности. Унюхать нас Вюрмальд не могла, зато запросто могла увидеть из окна. Кроме того, в доме были еще и слуги. Возможно, не все они знали, что творится за спиной судьи, но если Кобден уже вернулся из крепости Малкин, его следовало остерегаться. В открытую идти по широкой подъездной дороге никак нельзя.
— Думаю, надежнее всего подобраться сбоку, — сказал я. — Своим ключом я открою служебную дверь.
Алиса кивнула. Мы обошли дом и направились к крыльцу сквозь кусты и деревья; до него оставалось не больше десяти — двадцати шагов.
— Нужно действовать крайне осторожно, — сказал я. — Может, лучше мне пойти одному?
— Нет, Том, я тебе пригожусь! — возмутилась Алиса. — Вместе мы сможем больше.
— Не в этот раз, Алиса. Слишком рискованно. Если меня схватят, а ты спрячешься, я, по крайней мере, смогу рассчитывать на помощь извне. Если случится самое худшее, ты войдешь следом.
— Тогда отдай ключ!
— Он мне нужен, чтобы отпереть дверь…
— Ясное дело, нужен! Так отопри и брось на лужайку, а я подберу.
— Давай-ка я оставлю тебе и посох. Отец Стокс все еще слаб, мне придется спускать его по лестнице, и палка только помешает. Все еще было светло, и я не рассчитывал встретить Тибба, а для Вюрмальд у меня имелась серебряная цепь. Если же я промахнусь, останутся еще соль и железные опилки.
Алиса скривилась, беря у меня посох. Ей было неприятно прикасаться к рябине.
Я осторожно подошел и приложил к двери ухо — ни звука. Замок тихонько щелкнул. Я высоко поднял ключ, показывая его Алисе, и бросил в сторону кустов. Он упал в траву совсем рядом с девочкой. Потом я очень осторожно вошел внутрь и затворил за собой дверь — замок снова щелкнул. Около минуты я внимательно прислушивался.
Убедившись, что все тихо, я пошел по коридору к лестнице, затем остановился, отвязал серебряную цепь и намотал ее на левое запястье. Я был готов к встрече с Вюрмальд.
Поднимаясь по ступеням, я ненадолго замирал каждый раз, когда под ногами скрипела половица. Вот и лестничная площадка. Еще десять шагов, и я окажусь в комнате отца Стокса.
Я прокрался по коридору, открыл дверь и вошел внутрь. Тяжелые занавески снова были задернуты, но даже в темноте я разглядел очертания священника.
— Отец Стокс!
Ответа не последовало. Я откинул шторы, вернулся к постели и… Сердце зачастило.
Отец Стокс был мертв — рот широко раскрыт, невидящие глаза смотрят в потолок. Однако он умер не из-за Тибба. Из груди торчала рукоятка кинжала.
Я одновременно почувствовал боль и ужас, мысли бешено проносились в голове. Я был уверен, что до наступления темноты отец Стокс в безопасности. Не следовало оставлять его! Неужели Вюрмальд заколола священника? Кровь на рубашке, казалось, натекла из раны. Может, домоправительница пыталась скрыть, что Тибб пил кровь? Но как она надеялась выйти сухой из воды?
Пока я оцепенело стоял над телом бедного отца Стокса, за моей спиной кто-то вошел в комнату. Захваченный врасплох, я быстро повернулся. К моему смятению, это оказалась Вюрмальд. Она вперила в меня злобный взгляд и еле заметно улыбнулась. Однако я уже отвел назад левую руку с цепью и, хотя нервничал, был уверен в собственных силах, вспоминая последнюю тренировку с Ведьмаком. Тогда я все сто раз попал в цель.
Миг спустя я швырнул бы цепь в ведьму, но, к моему изумлению, в дверном проеме возникла еще одна фигура. Это был господин Ноуэлл, судья, и его лицо выражало явное неодобрение.
