Виктор Ханин - В трех шагах от сказки-2
Лампа осветила подземелье. Там было все по-прежнему. На каменных стенах блестела роса, собираясь в капельки воды, она падала на землю и, проникая вглубь, продолжала свой трудный путь. Корни деревьев мирно свисали с потолка. От резиновой паутины, спасшей девочек в трудное время, не осталось и намека, словно кто-то сделал здесь генеральную уборку и привел все в первозданный вид. Подруги ступили на первую ступеньку. Где-то над головой треснула ветка. Катя, выглянув из подземелья, посмотрела наверх. Второй ворон каркнул и, поднявшись, полетел в темноту.
— Не-е, я туда больше не пойду, — попятилась девочка, мотая головой.
— Что же нам тогда делать? — то ли спрашивая себя, то ли обращаясь ко всем, сказала Аня и тоже сделала шаг назад.
Кора дерева тут же поползла навстречу друг другу, закрывая вход в подземелье.
— Пойдем обратно.
— А как же ключ?
— Скажешь, что потеряла.
— Нет, я так не могу. — Аня уселась на траву и посмотрела на сестру. — Понимаешь, мне родители доверились, ведь дома много ценных вещей, ты представляешь, если колдунья подкинет ключ ворам с нашим адресом, они вытащат все. И как, по твоему, после этого можно мне доверять дальше? — Девочка встала и положила руку на плечо сестры. — Ты иди, а я попробую вернуть ключ.
— Ну, уж нет. Если идти, так вместе, а туда я все равно не пойду и тебя не пущу.
— Вы правильно поступили, — раздался голос сзади.
Все обернулись и увидели маленького старичка с длинной белой бородой. Ростом он был с Катю, но из-за своей широкой, седой бороды, доходившей до пояса, казался еще меньше. Одет он был в длинную белую рубаху, доходившую до колен, с косым воротом, на поясе перевязанную веревкой. Ноги были обуты в самые настоящие лапти, сплетенные так искусно, что владельцу такой обувки позавидовали бы многие модницы. Его волосы торчали в разные стороны, словно щетинки у ершика. Несмотря на чудаковатый, даже устрашающий вид, глаза старичка излучали добро. На руке висел плащ. Аккуратно расправив на нем складки и убедившись, что все в порядке, посмотрел на девочек и, о чем-то вспомнив, быстро произнес, улыбаясь.
— Здравствуйте.
— Здравствуйте, — сказала Катя и положила руку на кинжал.
— Здравствуйте, — эхом повторила сестра.
— А Вы кто? — шагнув вперед, бросила младшая, держась за рукоятку кинжала.
— Я? — незнакомец улыбнулся в бороду. — Я, Катя, Смотритель.
— Откуда Вы меня знаете? — удивилась девочка.
— Я много что знаю. Например, что вы разрушили замок Карголги, забрали у нее кольцо, и теперь она ждет вас у выхода из подземелья. Ее уже предупредили.
— Я что-то подобное почувствовала, — с облегчением вздохнула девочка, убирая руку с кинжала.
— А Вы не знаете другой дороги в болотное царство? — вмешалась в разговор Аня.
— Знаю, — ответил Смотритель. — Ее королевство все больше разрастается, захватывая другие земли. Если так пойдет дальше, то, кроме болот, здесь ничего не останется и наступит вечная ночь. И я намерен этому помешать. Начнется настоящая война между светом и тьмой. Но это наступит еще не скоро. Я подарю вам одну вещь, но с условием, что вы не воспользуетесь ею, пока не убедитесь, что не сможете справиться сами, — он нагнулся и потряс колокольчиком, росшим у его ног.
Словно в мультике, из маленького цветочка выкатилась большая еловая шишка, ничем не отличавшаяся от своих сородичей, росших на деревьях.
— На, держи. — Смотритель протянул шишку Кате.
Та, поблагодарив старичка и повертев шишку перед собой, с недоуменным видом положила ее в рюкзак.
— А как насчет дороги? — спросила Аня.
— Дороги? Вы идите, а она вас сама найдет, — загадочно произнес Смотритель.
Одним движением руки он накинул плащ и исчез как мираж в пустыне от легкого дуновения ветра.
Катя с опаской потрогала носком сапога землю, где стоял старичок. Может, там какая-то дырка? Но земля в том месте была такая же твердая, как и та, где стояла она.
Сонька, наблюдавшая за этой картиной из-за дерева, смекнула, что цветок не простой, и крадучись подошла к колокольчику и прошептала:
— Хочу рыбу. Большую, толстую рыбу, — и тихонечко лапой ударила по нему.
Но рыба не появилась.
Она наклонила голову, рассматривая цветок с одной стороны, потом с другой. Заглянула внутрь. Не выдержав, уже настойчиво повторила:
— Хочу рыбу, — и ударила снова, но с большей силой.
Эффект был тот же. Колокольчик раскачивался вверх-вниз, недоумевая, что от него хотят.
— Соня, если бы все было так просто, то ключ давно бы лежал в кармане, — вздохнула Аня, глядя на Сонькины старания.
Кошка, фыркнув, подняла хвост трубой и отошла от цветка. Всем своим видом говоря, что не ожидала от него ничего такого, только так, попробовала. Ведь попробовать никому не запрещается.
— Соня, мы потом пообедаем, попозже, — и Катя похлопала по рюкзаку, где лежала скатерть.
— Как бы она нас сама не сьела, — засомневалась Аня.
Но та, пропустив замечание мимо ушей, спросила.
— Куда пойдем?
— Прямо. Смотритель сказал, дорога сама нас найдет.
— Кнопа, а ты с нами пойдешь? — ласково гладя лошадь, спросила Катя.
Та молча мотнула головой.
— Тогда вперед, — весело улыбнулась девочка.
Подруги взобрались на лошадь, и та понесла их к неведомому, высоко подняв голову вверх.
Глава III
Они скакали, и с каждой минутой природа постепенно менялась вокруг них. Словно не лошадь мчалась, как ветер, по этой волшебной стране, а природа кружилась на карусели, показывая все свои лучшие пейзажи. Поляны становились больше и, постепенно вытесняя лес, переходили в большие поля с маленькими рощами. Деревья тоже меняли свои контуры, ведь здесь не надо бороться с соседом, стремясь подняться выше его и получить больше солнечного света для своей кроны. Места хватало на всех. И тогда деревья устремлялись вширь, покрывая своей тенью десятки метров вокруг себя.
Справа, насколько хватало взгляда, синело ясное небо, сливаясь на горизонте с зелеными полями. А слева надвигалась ночь, такая же тревожная, как и та страна, в которую они стремились. Сейчас Кнопа бежала медленно, чтобы не пропустить дорогу или тропинку, ведущую в замок Карголги. Все чаще стали попадаться на их пути ручейки.
— Я устала, — наклонилась Катя к уху Кнопы, — давай передохнем вон там, — она показала на гору, возвышавшуюся неподалеку.
Кнопа, изменив направление, быстро доскакала до вершины и остановилась. Отсюда открывался удивительный мир. Справа, на горизонте, стоял лес, с его вековыми дубами, верхушками упирающимися в синее небо. Все остальное пространство было заполнено разноцветными полями, усеянными цветами. Эти поля разрезали глубокие овраги, по которым текли ручейки. Большинство из них впадали в реку, подпитывая ее со всех сторон своими водами. Эта река, словно ножом разрезая гору, на которой стояли путники, впадала в озеро. Отсюда было видно, как вода, клокоча на порогах, проносилась между скал и с разбегу ныряла в озеро, создавая кучу брызг. Немного отдохнув в его водах, река продолжала свой путь с противоположной стороны озера, под наблюдением ив и кустарников, располагавшихся на ее берегах. Но чем дальше в темноту убегала она, тем больше становилось сухих деревьев и заводей, заросших камышом и осокой. Дальше надвигалась ночь, и различить что-нибудь в этой мгле было невозможно.
— Поехали к озеру, — предложила Аня, и Кнопа осторожно стала спускаться с горы.
Сойдя с лошади, сестры уселись под высокой сосной, росшей невдалеке от озера.
— Так, посмотрим. — Катя достала скатерть из рюкзака и стала с опаской ее разворачивать.
Последний случай доказал, что «тайные желания» вещей не всегда совпадают с надеждами их владельцев. И когда на траву легла белая скатерть, девочка отпрыгнула назад, ожидая какого-то подвоха. Но ничего не произошло, только цвет скатерти из желтоватого превратился в ярко-белый.
— Скатерть-самобранка, напои и накорми, — то ли с сомнением, то ли с надеждой произнесла Аня. Но белоснежная скатерть лежала на зеленой траве пустая.
Первой не выдержала Сонька.
— Где моя рыба? — и она шагнула к скатерти.
Та, словно испугавшись, дернулась от нее.
— Эй, ты куда? — удивленно воскликнула кошка и остановилась.
А та, вытянувшись стрелой по диагонали, замахала свободными концами и, словно птенец, выбравшийся из гнезда, чтобы опробовать свои крылья, заскользила по траве. С каждым взмахом углы скатерти становились все жестче, и она помаленьку, но все уверенней стала подниматься над травой.
— Белохвостая, отдай мою рыбу, — закричала Сонька и кинулась вслед за ней.
Но было уже поздно. Глотнув воздуха свободы, скатерть устремилась вверх, с каждым взмахом поднимаясь все выше и выше, пока не скрылась совсем. У нее наконец-то исполнилась мечта — убежать, улететь от горы грязной посуды, заляпанных стаканов и тарелок, оставляющих жирные пятна на ее теле.
