Кай Умански - Ведьма Пачкуля и пренеприятное известие
По небу плывет полная луна и окутывает все вокруг чудесным серебряным светом. В пещере вповалку лежат гоблины и галдят. Все они в башмаках и шапках с помпонами, за исключением того, что на дне кучи, – у него на голове кастрюля.
Уютно устроиться в пещере не так-то просто.
– Ай! А ну подвинься, Гнус, ты мне локтем в глаз заехал!
– А ты не тычь мне коленом в ухо!
– Чей это нос? У меня палец в носу застрял, а нос не мой!
– А ну ходош вертеться, Обормот! Изведтелся уже весь, как незнамо кто, вот ведь вертлюга!
– Ты меня сейчас чедвяком назвал?
– Вертлюгой я тебя назвал, нечего наговадивать!
– Я тебе сейчас так по мордасам навогодю, если вертеться не перестанешь…
Послышалось шебуршение, потом несколько раз что-то бумкнулось, донеслись айканья, ойканья – и нижний гоблин уселся на полу.
– Ой! Ну вот, я из-за тебя котелком стукнулся!
– Ложись обратно, Красавчик. Ты же матрас – матрасам не полагается вскакивать!
Но Красавчик, наоборот, вскочил на ноги, раскидав товарищей во все стороны, поправил кастрюлю на голове и сердито сказал:
– Де могу я так больше! Пдосто тупость!
– Чего это? – спросил Свинтус, тупо потирая голову.
– Да спать вот так. Вечно крики и толкотня. И бне в самом низу хуже всех. Так дечестно. Особливо после того, как я вкусил доскоши.
– Ты о чем? Какой еще роскоши?
– Я же на Дастоящей Кровати спал. Ну, у великанов когда жил. Когда я был няней Сьюзан и с малышом Огромой сидел.
Красавчик как-то раз нарядился няней и устроился на работу к чете Футы-Нуты – великанам с дитятей, поселившимся неподалеку. Ему там и впрямь предоставили отдельную кровать. Вот было времечко! Но это еще одна длинная история, не будем сейчас отвлекаться.
– Так нет у нас кровати, – сказал Обормот. – У нас только пол.
– Значит, надо даздобыть, – сказал Красавчик. – Когда ты на кровати – ты не на полу и мелкие каменюки в спину не врезаются.
– Нам и так не врезаются, – заметил Косоглаз. – Ты ж у нас внизу, ведь ты матрас.
– Об том и речь. Дечестно это.
– В середине хуже, – возразил Пузан. – Дышать нечем.
– А наверху зато холодно, – вставил Цуцик. – И падать дольше, когда некоторые пинаются. Типа тебя, Обормот.
– И чё? – сказал Обормот. – Ты храпишь.
– Сам храпишь.
– Сам храпишь.
– Сам…
– Знаете что? – прервал перебранку Красавчик. – С меня хватит. Я считаю, дам дужна кровать. Чтоб дормально выспаться и проснуться бодрячком.
– Пдавда, что ли? – язвительно спросил Косоглаз. – И где ж мы, по-твоему, возьмем эту кровать?
– Пока не знаю, – признался Красавчик. – Думаю.
– Мож, у этой кочерыжки старой, Пачкули, на свалке есть? – размышлял вслух Свинтус.
– Не, – твердо сказал Красавчик. – Мне грязное бадахло с ведьминской свалки дадом не надо. Хочу, чтоб довая была. Чтоб пдужины пдыгучие, и толстый матрас, и шикарное покдывало, и подухи мягкие. И пдостынки чтоб покдасивше.
– Простынки? – не понял Обормот. – Это чего, если простынешь?
– Сам ты пдостынешь! – фыркнул Красавчик. – Это чтоб поверх матраса стелить. Они еще с дазными узорами бывают.
– Чур только не в цветочек, – забеспокоился Свинтус. – Цветочки – для девчонок.
– Угу, – поддакнул Цуцик. – Лучше пусть с «Гоблинским патрулем».
Идея всем понравилась. Семейство преданно болело за «Патруль» – лидера гоблинской футбольной лиги. Клубные цвета «Патруля» – бурая грязюка и болотная тина.
– Ура! – кричали гоблины и вскидывали в воздух кулаки. – «Гоблинский патруль»! Ура!
– Нам ж побольше нужна, а? – задумался Свинтус. – Как мы ее в пещеру-то затащим?
Тут их энтузиазм слегка поутих. И правда, как внести здоровущую кровать в пещеру? Проем-то невелик!
– Она кучу места займет, – с сомнением сказал Пузан. – Куда мы все вещи денем?
Энтузиазм еще немного поутих.
– И на какие шиши мы ее купим? – спросил Косоглаз.
Энтузиазм совсем иссяк. Вечно всё упиралось в деньги – которых у гоблинов в жизни не бывало.
– Значит, все остается по-старому, – вздохнул Гнус. – Ложись давай, Красавчик.
– Нет, – сказал он. – Я так пдосто не сдамся. Пойду погуляю, подумаю. Кто со бной?
Но остальные уже принялись спорить, кому быть матрасом, и, похоже, дело шло к драке. Конечно, никто с ним не пошел.
И Красавчик отправился бродить в одиночестве.
Красавчик откатил булыжник, закрывавший вход в пещеру, и вышел в лунную ночь. Сзади доносились гневные голоса, потом раздался бац – это Пузанов кулак впечатался Свинтусу в глаз.
Красавчик вздохнул и зашагал вниз с горы, весь в мыслях о кроватях. Он дошел до середины склона, когда от тени корявого дерева отделилась невысокая фигурка и преградила гоблину путь. Это было нечто в футболке «Лунобзик». За плечом у нечто был мешок, а в волосатой руке – пачка листовок.
– Ты, часом, не в лес ли собрался, Красавчик? – спросило нечто. – Сам знаешь, гоблинам в лес шастать не положено.
– Не твово ума дело, куда я собрался, – сказал Красавчик.
– Да просто у ведьм сборище сегодня. Они скоро расходиться начнут. Попадешься им на глаза – влетит тебе по первое число.
– Сам знаю. Я так, гуляю, туда и обдатно.
– Тоже мне хоббит нашелся, – усмехнулось нечто.
– Щас кто-то у меня договодится, – сердито сказал Красавчик.
– Полегче, а то не получишь спецпредложение, – сказало нечто, помахивая листовкой.
Красавчик взял у него бумажку и беспомощно на нее уставился.
– Что пишут?
– Вверх ногами держишь, бестолочь. – Нечто выхватило рекламку у гоблина и перевернуло ее как полагается. – Спецпредложение, не ясно, что ли? Новый магазин открылся. Универмаг Помощничка Боба «Все необходимое». Товары хороши, да и цены неплохие.
– Слова-то все какие длинные. А чего дают?
– Все, – сказало нечто. – Все, что только может понадобиться. Котлы, шкафы, коляски, часы с кукушкой, телескопы, мыльницы, кларнеты, абажуры, безобразные вазы, фотоаппараты, хлебные вилки, аккордеоны, тачки…
– Ясно, ходош.
– Вешалки, гладильные доски, ванны оцинкованные, пианино…
– Ходош, говорю.
– Банановые плантации, ножницы, шурупы всякие, тропические острова…
– Ходош! Все уши мне пдожужжал!
– Да я просто рассказываю. У Боба все имеется. Склад под завязку набит. А чего нет, так он закажет. Доставка в день покупки. И даже платить не надо.
– Ась?
– Акция в честь открытия. Купи сейчас, заплати потом.
Красавчик вперил взгляд в открытку.
– Где это? – спросил он.
– Там на обороте карта.
– Чего это – карта?
– Неважно, – вздохнуло нечто. – Спустишься вниз, повернешь налево. Потом на север до Кудыкиной горы. На полдороге увидишь большой указатель: «Универмаг Помощничка Боба «Все необходимое». Мимо не пройдешь. Хотя… с тебя станется.
– Бного ты понимаешь, – сказал Красавчик. Он сунул рекламку в карман и поспешил обратно в гору.
– Мне эта и. о. заранее не нравится, – сказала Пачкуля Шельме. Ведьмы шли домой по освещенному луной лесу.
Смена предводительницы сплотила их, они снова были подругами. Даже Дадли с Хьюго заключили временное перемирие.
– М-да, то еще имечко, – согласилась Шельма и поежилась. – Хлыстинда. Брр.
– Как бы там ее ни звали, мне она не указ, – сказала Пачкуля. – Чтобы мной понукала какая-то понаехавшая хабалка – да ни в жизнь. И остальные тоже этого не потерпят. Дело пахнет керосином, точно тебе говорю.
Позади них беседовали – редкий случай! – Дадли с Хьюго.
– Ворона, – проворчал Дадли.
– Дефчонка, – тяжело вздохнул Хьюго.
– Не будет ворониха мной помыкать, еще чего не хватало.
– И мной тоше. Ни за фто. Пахнуть керосин.
Все остановились. Дальше тропинка разделялась надвое. Одна вела к чистенькому домику Шельмы, другая – к номеру 1 в районе мусорной свалки, омерзительной Пачкулиной хибаре.
– Напоишь чайком? – с надеждой спросила Пачкуля.
– Давай в другой раз, подруга? – сказала Шельма. – Я что-то не в настроении. Только сейчас дошло: Чепухинда уезжает и бросает нас на произвол судьбы!
– Без нее будет не то, – согласилась Пачкуля. – Она не подарочек, но без нее будет не то.
Обе шумно вздохнули. Чепухинда и впрямь бывала редкостной занозой, но зато ведьмы знали ее вдоль и поперек.
– А что, если она никогда не вернется? – сказала Шельма, шмыгнув носом. – Вдруг в шабаше теперь по гроб жизни будет заместительница верховодить?
– Ну уж нет, – заверила ее Пачкуля. – Я этого не допущу.
Хьюго с Дадли продолжали бубнить себе под нос.
– Мы бунт поднимем, – сказал Дадли. – Чтобы мадама в команде – не бывать этому.
– Согласен! – поддержал его Хьюго. – Мы ей покасать. Кристина. Тьфу.
Впервые они сошлись во мнении.
– Зайду за тобой завтра вечером, – сказала Пачкуля.
– Договорились, – всхлипнула Шельма. – Пошли, Дадлик. – И они побрели прочь.
