Дмитрий Емец - Месть компьютера
– Так я и знала. Опять не ел, а только поковырял.
– Мне не хотелось.
– Знаю, что не хотелось. А ты заставь себя, скажи себе: надо!
Мама решительно придвинула табуретку и опустилась на нее напротив кресла сына. Сережа видел, что она вся как натянутая струна. Должно быть, на работе она устала, вдобавок пробки на дорогах, потом покупка этого компьютера – все теперь сказалось. И он знал, что мама сейчас начнет разговор о том, что говорила всегда.
– Ты не имеешь права быть тряпкой! – в сердцах воскликнула она. – Именно потому, что ты инвалид и прикован к этому креслу, ты должен быть сильным. Сильнее и умнее, чем все остальные.
– Быть сильным?
– Я не имею в виду мышцы, руки у тебя и так достаточно крепкие. Сила – это воля, характер, упорство, умение переступать через «не могу» и «не хочу», через себя, умение достичь невозможного. Здоровый ребенок иногда может позволить себе быть слабовольным дураком, но ты – нет. Он может лениться или бездельничать, но ты не имеешь права. У тебя нет выбора: нужно или стать лучшим и первым, чтобы люди забыли о твоем увечье и перестали наконец тебя жалеть, или навсегда повиснуть в этом кресле дряблой тряпкой. Докажи всем, что ты все можешь, докажи сам себе!
Она вскочила, взялась за ручки коляски и развернула ее к себе.
– Да, тебе никогда не стать бегуном или прыгуном, – горячо продолжила мама, – но, в конце концов, не все спортсмены. Все остальное для тебя открыто. Стань ученым, писателем, композитором, музыкантом, программистом, архитектором или еще кем-нибудь, но не каким-нибудь средненьким, а первым! У тебя даже есть преимущество перед остальными! Другие могут проиграть, многие из них даже часто не знают, что участвуют в соревновании под названием «жизнь», а ты проиграть не должен. Здоровые дети могут целый день бегать вокруг дома, играть в снежки, кататься на велосипеде или заниматься другой ерундой, ты же этого позволить себе не можешь. Занимайся, учись, совершенствуйся, набирайся знаний, и с каждым днем твое преимущество будет все ощутимее.
В этот раз не было сказано ничего нового, Сережа полностью разделял мамино мнение. Возможно, ее слова стали постепенно его собственными мыслями и его жизненной программой. Хотя мальчику не было еще двенадцати, он уже закончил экстерном семь классов.
С начала девяностых годов в России была разрешена новая система образования. Все дети от шести лет, имеющие способности или просто настойчивые, могли учиться дома самостоятельно по ускоренной школьной программе, а потом, когда все предметы за очередной класс были пройдены, предстояло сдать экзамены. Если все они были сданы, ученик переводился в следующий класс.
Таким образом талантливый, усидчивый ребенок мог закончить школу за три-четыре года, проходя в год самостоятельно программы за несколько классов. Разумеется, далеко не у всякого хватит силы воли и терпения заниматься по пять-шесть часов в день, но у Сережи было и время, и терпение, и напористость.
Русский язык и литературу он сдал уже за восемь классов; английский язык – за девять; физику, алгебру и геометрию, как науки точные и трудные, пока только за семь. По биологии и химии ему помогала мама, которая как врач неплохо знала эти науки, и Сережа сдал экстерном по этим предметам за среднюю школу. К тринадцати с половиной – четырнадцати годам он планировал закончить школу, а там уже можно, не теряя времени, поступать в институт. В его стремлении не было ничего невозможного. Ученики, получившие высшие баллы за школьный курс, зачислялись в вузы без экзаменов. Если этот план удастся, думал Сережа, то на этом отрезке жизненной гонки он опередит всех здоровых ровесников на три-четыре года, а там видно будет.
Мама замолчала и, отвернувшись к окну, быстро промокнула глаза тыльной стороной ладони.
– Прости! Сама не понимаю, что на меня нашло. Терпеть не могу эти полные кастрюли и надкушенные сосиски… Ты все еще хочешь подключить компьютер?
– Разумеется, хочу.
– А ты уже решил, на какой из двух столов мы его поставим? Твой город сдвигать не будем?
У мальчика в комнате было два письменных стола: на одном расположился его город, а на другом лежали учебники и тетради.
– Город трогать не будем. Поставим туда, где учебники.
– А где ты будешь заниматься? Компьютер займет довольно много места, – встревожилась мама.
– Пока позанимаюсь на журнальном столике, мне на нем даже удобнее, а там посмотрим.
– Договорились. Только компьютер не должен помешать урокам. Обещаешь?
– Обещаю.
Она внесла процессор в Сережину комнату, а монитор он сам довез туда на своей коляске, поочередно вращая колеса и придерживая его свободной рукой. Он сдвинул учебники, освободив место, а мама распаковала процессор, освободив его от картона и пенопласта, которым он был проложен в коробке.
Так как раньше Сереже не приходилось работать на компьютере, а мама использовала его редко и не очень уверенно владела им, они потратили немало времени, пока разобрались, что к чему. Впрочем, внутри коробки оказалась подробная инструкция, и, заглядывая в нее, они смогли правильно присоединить процессор к монитору, потом вставили шнур питания и подключили в нужное гнездо мышь.
Компьютер был готов к работе. Мама и сын переглянулись.
– Он здесь включается? Можно, я сделаю это сам? – спросил Сережа и протянул палец к круглой зеленой кнопке, которая размещалась на процессоре между дисководами.
– Почему бы и нет? Он же твой.
Сережа нажал на кнопку. Свет в комнате почему-то потускнел, и в полумраке на процессоре зажглась лампочка, похожая на зловещий красный глаз…
Глава II
СТРАННОЕ СОВПАДЕНИЕ
Вначале экран мигнул, по нему быстро проползли загрузочные строки MS-DOSa и тестирование оперативной памяти. А потом внизу появилась коротенькая строчка:
С:
Сережа смотрел на это С и две точки и пытался понять, что в новом компьютере привлекательного, если этим исчерпываются все его возможности.
– Ну как? – с гордостью сказала мама. – Ведь работает же!
– Работает, – без воодушевления согласился сын. – А еще какие-нибудь буквы, кроме «эс», он знает? А то «эс», «эс» – это уже какая-то немецкая зондеркоманда получается.
– Это не буква «эс», а жесткий диск «цэ». Диск – это, как бы тебе объяснить, такая штука, которая бывает или гибкой, или жесткой, и если она жесткая, то находится внутри процессора. Когда надо, к диску обращается оперативная память. Понял? – спросила без особой надежды мама.
– Смутно. А когда ей надо?
– Кому «ей»?
– Ну, оперативной памяти. Когда она к нему обращается?
Мама задумалась, но ничего внятного ответить не могла.
– В общем, я куплю тебе книжку про компьютеры, ты там все прочтешь, – пообещала она. – А пока его можно выключить.
– А какие-нибудь игры в нем есть?
– Никаких. Он же совсем новый. В него не заложены никакие программы, кроме операционной системы MS-DOS. Все остальное нужно покупать отдельно. Компьютер сам по себе ничего не умеет. Он сейчас как видеомагнитофон без кассет. Нет кассеты – нет кино. Понял?
– Теперь понял. А когда ты купишь программы?
– Как только ты сдашь алгебру и геометрию за восьмой класс. У тебя через неделю экзамен? Не забыл?
– Я уже почти закончил повторение. До того заучился, что у меня теперь параллельные прямые в глазах пересекаются. Так если я сдам экзамены, ты купишь мне какие-нибудь игры?
– По рукам. – И мама хлопнула его по ладони. – А теперь выключай.
Сережа снова нажал на зеленую кнопку, и монитор погас. Несколько секунд спустя из процессора донесся какой-то странный звук, словно кто-то вздохнул. Почти в то же мгновение распахнулась форточка, причем с такой силой, что стекло треснуло, а шторы раздулись, как паруса. От неожиданности, когда на ковер посыпались стекла, мама вскрикнула, потом бросилась к окну и плотно закрыла форточку.
– Вот странно, ведь сквозняка как будто не было, – сказала она и добавила: – Надо позвать стекольщика. Уже зима.
На календаре было 5 декабря. Год 1999-й.
Второй очень странный случай произошел на другой день около половины третьего, когда мама была на работе. Обычно по расписанию, которое Сережа сам для себя составил, он занимался с десяти утра до двух дня, а потом с четырех дня до половины седьмого вечера. Он никогда не отклонялся от расписания и не занимался меньше, чем запланировал.
Когда ходишь в школу, иногда можно не выполнить домашнее задание, понадеявшись, что тебя не спросят, или списать контрольную, или ответить по шпаргалке, но когда занимаешься дома самостоятельно и готовишься к экзамену экстерном, который бывает обычно очень серьезным, один против строгой комиссии из трех учителей и одного представителя районного отдела образования, то спасти могут только прочные, основательные знания, когда знаешь учебник от корки до корки.
