Екатерина Корнюхина - Исполнение предсказаний
То, что издалека казалось деревьями, было зарослями тонких кустарников, покрытых блестящими, серебристыми листьями. Костя с Андреем, забравшись в самую гущу, где не так сильно лило, обсуждали создавшееся положение. Обсуждение не приносило результатов, потому что Костя жаловался на судьбу, а Андрей вставлял язвительные реплики.
Присоединившись к ним, Татка обрисовала ситуацию. Выслушав ее, Андрей покачал головой и сказал:
— Похоже, нам предстоит искать приключения — на свою голову.
— Ага, — согласилась Татка. — Только мы не в деревне в прятки играем. Думаю, нам придется принять условия и условности этого времени. Будем адаптироваться, маскироваться…
— Непременно! — усмехнулся Андрей. — Оказывается, мы не в прятки играем, а в разведчиков.
— Тебе бы все шутки шутить, — вздохнула Татка.
Вскоре дождь кончился. Ребята выбрались из кустов и внимательно осмотрели все вокруг. Ничего привлекающего внимание они не обнаружили. Все было так же, как и до дождя: светло-зеленая гладь моря, рыжий песок, уходящий в дюны, и светло-фиолетовый купол неба. Все было прежним и совершенно чужим.
— Куда бы нам податься? — бросил Андрей в пространство.
Все направления казались одинаково безнадежными. Однако минут через десять Виля подал мудрую мысль: надо «прочесать» местность. Все четверо должны были двигаться в одном направлении, вдоль берега моря, но не группой, а на некотором расстоянии друг от друга.
Так они и сделали.
Татке по жребию выпал путь по кромке моря, гам, где прибрежный песок был посуше и извивался маленькими барханчиками. Она уныло брела по берегу, иногда поднимая голову, чтобы видеть Костю, мелькавшего среди дюн.
Татке было очень одиноко и тоскливо. Она понимала, что и ребята испытывают те же самые чувства, только стараются не показывать.
Но она не успела совсем впасть в уныние. Привлеченная громким свистом, Татка подняла голову и увидела, что Костя машет ей рукой.
Выяснилось, что «прочесывание» дало положительный результат: Андрей обнаружил дорогу. Она была, естественно, не асфальтированная, но вполне наезженная и ровная.
Компания уселась отдохнуть на обочине.
Только они собрались порадоваться первой стоящей находке, как Костя проговорил:
— Все это замечательно. Только у дороги — два конца. Куда нам-то идти?
— Все равно, — Татка пожала плечами, — и на том, и на другом конце дороги должно что-то быть.
— Ага. — Костя качнул головой. — А если дорога ведет в карьер?
— В таком случае мы просто пойдем обратно.
Неожиданно вдали появился какой-то движущийся предмет. Все четверо быстренько ретировались за ближайший бугор. Предмет, приблизившись, оказался деревянной повозкой странного вида. В ней сидел здоровенный детина и правил двумя животными, очень напоминающими лошадей, за спиной его были навалены мешки.
— Татка, — шепнул Андрей, — иди, попроси подвезти.
— Лошадь взбесится от моего вида, — отмахнулась она.
Действительно, одежда ребят резко контрастировала с неказистой рубахой детины в повозке. Они решили все же дождаться момента, когда повозка отдалилась на приличное расстояние, и только тогда покинули свое укрытие и снова побрели по дороге в ту же сторону, куда уехал здоровенный детина.
Они шли, пока солнце не опустилось к горизонту. Стало заметно холоднее.
Почувствовав, как ноют уставшие ноги, Татка остановилась и заявила:
— Все, дальше не пойду! Пора баиньки!
При последних лучах догорающего дня они нашли подходящую ложбинку между дюнами, устроились поудобнее и затихли. Татка долго смотрела в темнеющее небо, гадая, что ждет их впереди.
Видя толкнул ее в бок:
— Ты что, в планетарий пришла? Или собралась караулить? Спи давай.
Татка послушно закрыла глаза.
ГЛАВА ВТОРАЯ
На следующий день ребят разбудил противный мелкий дождь.
За ночь они немного отдохнули, зато аппетит разгорелся со страшной силой. Но есть было нечего, и они снова пустились в путь, недовольные и сердитые.
Дорога вела все дальше от моря. Дюны становились более пологими, и на них появилась травка и реденькие кусты. Потом кусты стали гуще и чаще, и среди них заметны стали деревца.
Дождь усилился.
— Не могли выбрать менее дождливую эпоху, — ворчал Костя, засунув одну руку в карман джинсов, другой придерживая поднятый воротник.
— Ты предпочитаешь пустыню? — поинтересовался Андрей. — Там ползают разные ядовитые и нудные… твои ближайшие родственники, которые так же шипят себе под нос.
Костя только набрал воздуха в грудь, чтобы достойно ответить, как вдруг Видя подал разумную идею:
— А за каким лешим, интересно, мы тащимся по дороге? В лесу-то, наверное, есть и грибы и ягоды.
Он даже не успел докончить фразу, как Андрей сиганул с дороги в кусты. Оттуда послышался треск и крик:
— Для любителей французской кухни здесь полно лягушек!
— Ешь их сам, — буркнул Костя, тоже сворачивая с дороги в лес.
Видя с Таткой последовали их примеру. Ребята старались держаться около дороги, но заметили, что лес становится все гуще. Занятые поисками съестного, они даже перестали обращать внимание на дождь. Впрочем, в лесу он досаждал значительно меньше. И если бы не мокрые ноги и пустые желудки, все было бы ничего.
Татка не отходила от дороги. Какое-то шестое чувство говорило ей, что их цель близка. Но пока она не могла думать ни о чем, кроме еды. Так что услышав радостный крик Андрея: «Малина!» — девушка со всех ног поспешила к нему.
Проломившись сквозь заросли кустов, она увидела Андрея в гуще малинника, поглощавшего все красное, что попадалось ему на глаза. Подоспели братья и вместе с Таткой набросились на крупные ягоды.
Голод притупился, хотя и не утих совсем.
Через час Андрей вылез из малинника, сел на поваленное дерево и заявил:
— Все. Больше никогда в жизни не возьму в рот эту ягоду!
Лицо его было в розовых разводах. Татка тоже вынырнула из кустов и, отряхнувшись, села рядом.
— Тат, давай тебя зажарим? — грустно предложил Андрей.
— Подавишься.
— Да? Тогда, может, соберем сыроежки? Я видел, там их много.
— А толку? В чем варить? В твоих карманах?
Подошел Виля, который, как обычно, не тратил время на пустую болтовню, а занимался делом. Он принес охапку сухих веток и, выбрав место под густой кроной дерева, принялся расчищать место для костра. Андрей, порывшись в карманах, достал коробок и искал сухую спичку.
Татка продолжала сидеть, вытянув ноги. Ее знобило, тело категорически отказывалось двигаться: Но, когда костер разгорелся, она все-таки заставила себя пересесть поближе к теплу.
Вдалеке, за верхушками деревьев, слабо ухнул гром.
— Только грозы не хватало для полного счастья… — проговорил Андрей, косясь в ту сторону. — Интересно, где Костю носит? Он что, наелся малины, упал и спит?
— Надо позвать. Может, заблудился? — предположил Виля и, выйдя на открытое место, посвистел.
Костя появился в тот момент, когда по верхушкам деревьев пронесся сильный ветер и сверкнула молния. Он нес что-то завернутое в пиджак. Подбежав к костру, он опустил свою ношу на землю и развернул.
— Ура! — заорал Андрей. — Дай пять! Нет, сначала руки помой.
Татка лениво открыла глаза. У ее ног лежала картошка.
Ребята, не дожидаясь, пока прогорит костер, зарыли драгоценные корнеплоды в угли и набросились на Костю с расспросами.
— Где ты ее взял?
— Там еще есть?
Костя отмалчивался, многозначительно улыбаясь, и с удовольствием принимая восторги и похвалы. Вокруг грохотала гроза, но теперь, когда были еда и тепло, буйство погоды никого не волновало.
— Мы не дошли совсем немного, — наконец сказал Костя. — Совсем рядом начинаются поля, а за ними деревня.
— Смотри-ка, — прищурился Андрей, — ты еще на что-то годишься.
— Деревня — это хорошо, — проговорил Виля, поправляя палкой дрова в костре. — Только рискованно соваться туда всем сразу. Идти придется кому-то одному.
— А еще, — добавил его брат, — я видел пугало, одетое в женское платье.
— Ну, это — Татке!
Ладно, потом разберемся. Сейчас мы никуда не пойдем, в такой дождь. Доставайте картошку, а то она уже трижды испеклась!
Они вытащили картошку из золы и, наевшись, впали в полудремотное состояние. Гроза отгрохотала, но дождь все еще шел. А ближе к утру затих и он.
Проснувшись утром, Татка увидела около себя кучу старого тряпья. Ребята, сдерживая смешки, старательно разжигали огонь.
Татка поняла, что отступать было некуда. Умяв пару картофелин, которые ребята успели испечь, она со вздохом взялась за тряпье. Она чувствовала, что заболевает, но все же переоделась в это старье и с сожалением посмотрела на кроссовки. От них пришлось отказаться, хотя они были так удобны.
