Зильфа Снайдер - Ворон, колдунья и старая лестница
«Тессер» – так называла себя сама Эстер, пока что не умевшая правильно произносить свое имя, так называли ее и остальные члены семьи.
– Неправда! – подала голос Эстер из-за спины Дэвида. – Ничего я не ломала, я просто упала на него!
Джени не унималась – игрушки так и летали по комнате.
– Джени, – попытался урезонить сестру Дэвид, – если ты и дальше собираешься бросаться в Эстер своими игрушками, то еще и их все сломаешь.
– Ага, и Тессер сломаешь! – пропищала Эстер.
Мальчик рассмеялся, а Джени посмотрела на зажатую в руке фарфоровую игрушечную лошадку, и краска ярости стала сходить с ее лица.
Дэвид отвернулся к окну, опасаясь, что пропустил появление Аманды и та уже успела войти в дом, но оказался не прав. Молли с дочерью все еще сидели в кабриолете. Внезапно его мачеха вылетела из машины, раздраженно хлопнув дверцей, почти бегом направилась по дорожке к дому и поднялась на террасу, оставив Аманду в одиночестве. Дэвид не разглядел лица Молли, но что-то в повороте ее головы и в положении плеч навело его на мысль, уж не плачет ли она.
Еще пару минут Аманда сидела в «Фольксвагене»; потом нарочито медленно открыла дверь и вышла из машины. Дэвид потянулся вперед, чтобы получше рассмотреть сводную сестру, и чуть не раздавил Эстер, на всякий пожарный все еще спасавшуюся от Джени на диване.
– Ого! – выдохнул он. Услышав это, Эстер протиснулась у брата под мышкой, и теперь они вместе смотрели в приоткрытое окно.
– Ого! – сказала Эстер. – А это кто?
Дэвид не ответил, и сестра пару раз боднула его в подбородок, чтобы привлечь внимание.
– Это кто? – повторила она.
– Это? – Дэвид медленно покачал головой. – Это, Тессер, наша новая сестра.
И оба снова уставились в окно.
На долю секунды Дэвиду показалось, что голова Аманды оплетена кучей проволочек и спиралек, но он тут же сообразил, что это всего лишь прическа. Волосы девочки оказались заплетены в бесчисленное множество тугих длинных косичек, частично собранных в крупные кольца на затылке. Остальную Аманду почти полностью укутывала яркая цветная шаль с бахромой, и только ниже коленей можно было заметить что-то напоминавшее черную юбку с неровным краем.
Выйдя из машины, девочка с минуту стояла неподвижно, глядя вслед матери; теперь Дэвид мог почти полностью рассмотреть ее лицо. Сейчас, снова увидев Аманду, он припомнил детали, которые стерлись из памяти со времени их первой встречи: очень темные брови, изящный маленький носик и надменную улыбку, в которую то и дело складывались ее губы. Вот только крохотной звездочки, вернее, чего-то вроде треугольника, тогда на лбу у девочки не имелось, а сейчас она была наклеена и при движении отражала свет, словно зеркальце.
Аманда повернулась к машине, распахнула дверцу и вытащила из салона что-то похожее на огромную круглую клетку, накрытую пляжным полотенцем, а вслед за ней – пару больших чемоданов. Потом она залезла в багажник и принялась доставать коробки, много коробок, причем, как показалось Дэвиду, довольно тяжелых. Их все вместе с чемоданами и большой клеткой она сложила на одну сторону дорожки.
Теперь настал черед двух клеток поменьше. Выгружая их из машины, Аманда вдруг бросила взгляд вверх, и на секунду Дэвид испугался, не заметила ли она его в приоткрытом окне. Но девочка продолжила свое занятие, пока не разложила на дорожке весь багаж.
И только после этого Аманда медленно повернулась и уставилась прямо на них. Ее взгляд оказался достаточно пристальным и долгим, чтобы у Дэвида не осталось сомнений в том, что она знает об их присутствии. Девочка кивнула и сделала приглашающий жест – и то и другое, очевидно, означало «иди сюда».
Дэвид отпрянул от окна и захлопнул его. Эстер вопросительно уставилась на брата.
– Там эта наша новая сестра показала – вот так вот, – заметила она, повторив жест Аманды.
– Да, – отозвался Дэвид. – Я видел.
Он снова открыл окно и высунулся наружу.
– Ты меня звала?
Аманда сложила губы в высокомерную улыбку и кивнула, очень медленно и церемонно. Ее жест в сторону груды коробок и чемоданов был вполне понятен.
– Ладно, – сказал Дэвид. – Сейчас спущусь.
– И я спущусь, – Эстер соскользнула с дивана следом за братом.
Дэвид, нахмурившись, посмотрел на нее, но потом пожал плечами. Если сейчас начать спорить с сестрой, он тут просто завязнет. Такими темпами Джени тоже станет интересно, а может быть, еще и Блэр проснется и захочет к ним присоединиться. Раз уж на то пошло, пусть лучше будет один хвостик, чем все трое сразу.
Дэвид кивнул Эстер и сообщил Джени:
– Пойду вниз помогать носить вещи.
Малышка взглянула на них и вернулась к восстановлению превращенного в руины загона для лошадки. Дэвид специально так сказал, чтобы не разжигать интерес сестры, и оказался прав. При переезде им всем и так ужасно надоело таскать узлы и коробки.
Пока они спускались по винтовой лестнице, Дэвид держал Эстер за руку, иначе она бы ставила на каждую ступеньку обе ноги, и путь вниз занял бы целую вечность; но на первом этаже он отпустил сестру. Мальчик знал, что некоторые его сверстники смеялись над тем, как маленькие Стэнли ходили за старшим братом хвостиками и буквально висли на нем. Разумеется, на то была причина: мать их умерла год назад, а перед этим долго болела, и малышам просто не на ком было больше виснуть, кроме как на Дэвиде. Но не будешь же об этом рассказывать каждому встречному…
Дэвид внутренне сжался, вспомнив, как однажды Эстер назвала его мамой в присутствии его приятеля Скипа Хантера. Конечно, малышка сделала это не нарочно: она тогда была еще совсем крохой и умела произносить лишь несколько слов, в том числе и «мама». Но Скипу непременно нужно было раздуть из этого целую историю, и все друзья долго еще называли Дэвида «мамочкой».
Спустившись с крыльца, мальчик заметил, что Эстер все еще идет за ним, пусть и отстав на пару метров. Теперь Дэвид оказался достаточно близко и смог разглядеть, что треугольник на лбу у Аманды сделан будто бы из металла, но при этом меняет цвет в зависимости от того, под каким углом на него смотреть. «Новая сестра» стояла совершенно неподвижно, наблюдая за ними, только переводила взгляд со старшего Стэнли на младшую и обратно – тяжелый неотрывный взгляд немигающих глаз.
– Привет, – поздоровался Дэвид.
Аманда продолжала рассматривать их, не произнося ни слова. Чем дольше висело это молчание, тем больше Дэвид опасался, что оно вообще никогда не прервется – несмотря на то что всем им теперь придется жить под одной крышей. Все происходящее было настолько странным, что мальчик с трудом сдерживал нервную дрожь, хотя и старался внешне казаться невозмутимым. Он ждал ответа.
– Ты, должно быть, Дэвид, – наконец прозвучавшие слова стали словно бы продолжением длинного вздоха Аманды.
Дэвид был так рад прекращению пугающего молчания, что кивнул излишне эмоционально.
– А это? – сказала Аманда, указывая на Эстер. – Это которая из мелких?
Она говорила таким тоном, что Дэвид невольно глянул на младшую сестру – не течет ли у той из носа, в порядке ли одежда; но все оказалось как надо. Эстер выглядела совершенно обычно, как выглядят все четырехлетние девочки, – пухленькая малышка с круглыми розовыми щечками.
– Это… – начал было Дэвид, но Эстер перебила его:
– Это Тессер, – сказала она и показала на себя пальчиком прямо между глаз.
– Что она сказала? – спросила Аманда.
– Тессер, – ответил Дэвид. – Так она себя называет.
Лицо Аманды впервые оживилось неким подобием интереса.
– А почему она себя так называет?
– Понятия не имею, – ответил Дэвид и повернулся к младшей сестре: – Почему ты называешь себя Тессер?
– Потому что я Тессер, – ответила Эстер.
– Просто она так произносит имя «Эстер», – объяснил мальчик.
– А-а, – Аманда пожала плечами, – и только-то. Я уж подумала, вдруг это ее магическое имя.
– Ее что? – переспросил Дэвид.
– Ее магическое имя.
– А-а.
Пока они разговаривали, Эстер дергала брата сзади за рубашку. Он оттолкнул ее руку и велел малышке прекратить, но она не унималась. Наконец мальчик не выдержал и обернулся к ней:
– Ну чего тебе?
– Дай шепну на ушко.
Дэвид вздохнул. Эстер никогда не устраивала истерик и не имела привычки кидаться игрушками, как Джени, зато была ужасно настойчивой. Он знал, что пока не позволит сестре шепнуть на ушко что она там хочет, та будет канючить.
Дэвид присел, чтобы Эстер могла дотянуться до его уха. В сплошных «шу-шу-шу-шу-шу» малышки никто никогда не понимал ни слова, однако сейчас все было вполне очевидно, потом что она постоянно тыкала пальчиком на лоб Аманды.
– Кажется, она спрашивает о твоей прическе или об этой штуке у тебя на лбу, – пояснил Дэвид.
– Прическе? – переспросила девочка, словно не понимая, о чем речь.
– Ну, почему… почему у тебя столько таких… таких тоненьких косичек?
