Джоанн Роулинг - Дары смерти (перевод Snitch)
— И тут, повелитель, у нас преимущество, — сказал Яксли, явно не оставляя попыток заслужить свою долю одобрения. — Несколько наших людей уже внедрено в Департамент магического транспорта. Если Поттер аппарирует или воспользуется дымолётной сетью, мы немедленно об этом узнаем.
— Не сделает Поттер ни того, ни другого, — сказал Снейп. — Орден избегает любых видов транспорта, подконтрольного Министерству или управляемого им. Они не доверяют ничему, что с ним связано.
— Ну и отлично, — отозвался Вольдеморт. — Ему придётся передвигаться открыто. Так его будет намного легче схватить.
И, снова взглянув на медленно поворачивающееся тело, продолжил:
— Мальчишку я беру на себя. Слишком уж много с Гарри Поттером наделано ошибок. И некоторые сделал я сам. Этот Поттер до сих пор жив благодаря скорее моим ошибкам, чем своим победам.
Собравшиеся за столом опасливо поглядывали на Вольдеморта: судя по выражениям лиц, каждый боялся, что и его могут обвинить в затянувшемся существовании Гарри Поттера. Но Вольдеморт, по-видимому, разговаривал скорее с собой, чем с кем-то из них, всё так же обращаясь к висевшему над ним бесчувственному телу.
— Я был неосмотрителен, а потому удача и случай, эти крушители всех планов, кроме лучших, препятствовали мне. Но теперь я научен опытом. Я понимаю то, чего не понимал раньше. Убить Гарри Поттера должен именно я, и я его убью.
И будто в ответ на эти слова, раздался внезапный вопль — жуткий, протяжный крик страдания и боли. Многие из собравшихся за столом, вздрогнув, посмотрели вниз: звук как будто шёл у них из-под ног.
— Червехвост, — всё так же спокойно и задумчиво сказал Вольдеморт, не сводя взгляда с поворачивающегося наверху тела, — разве я не говорил тебе, что пленница должна помалкивать?
— Да, п-повелитель, — охнул человечек с середины стола, согнувшийся так низко, что его стул на первый взгляд казался свободным. Теперь же он неуклюже поднялся с места и суетливо просеменил из комнаты, оставив после себя лишь странный серебристый отсвет.
— Как я говорил, — продолжил Вольдеморт, снова глядя в напряжённые лица своих последователей, — теперь мне всё понятнее. Например, то, что мне придётся позаимствовать у одного из вас палочку, чтобы убить Поттера.
На лицах сидевших вокруг отразилось лишь потрясение; с таким же успехом он мог бы объявить, что хочет позаимствовать у кого-то руку.
— Добровольцев нет? — спросил Вольдеморт. — Ну, посмотрим… Люциус, тебе, по-моему, палочка больше не нужна.
Люциус Малфой поднял глаза. При свете камина кожа его казалась желтоватой, восковой; глаза его запали и были обведены кругами. Он заговорил, и голос его был хриплым.
— Повелитель?
— Твоя палочка, Люциус. Мне понадобится твоя палочка.
— Я…
Малфой покосился на жену. Бледная, как и он сам, она неподвижно смотрела перед собой; длинные белокурые волосы неподвижно лежали на спине. Но под столом её тонкие пальцы на миг сомкнулись на его запястье. От этого прикосновения Малфой запустил руку в складки мантии, вынул палочку и передал её Вольдеморту. Тот поднял её перед собой, внимательно рассматривая.
— Из чего она?
— Из вяза, повелитель, — прошептал Малфой.
— А стержень?
— Из дракона — из сердечной струны дракона.
— Хорошо, — сказал Вольдеморт. Он вынул свою палочку и сравнил их длину. Люциус Малфой непроизвольно дёрнулся; казалось, долю секунды он ожидал, что в обмен на свою волшебную палочку он получит палочку Вольдеморта. Этот жест не ускользнул от внимания Вольдеморта, глаза которого злобно расширились.
— Отдать тебе мою палочку, Люциус? Мою палочку?
В массе присутствующих кто-то усмехнулся.
— Я дал тебе волю, Люциус, разве этого тебе мало? Однако я заметил, что ты и твоя семья в последнее время как будто не слишком-то довольны… Моё присутствие в твоём доме чем-то тебя стесняет, Люциус?
— Ничем — ничем, повелитель!
— Какая ложь, Люциус…
Жестокий рот уже перестал двигаться, но ласковое шипение, казалось, было всё ещё слышно. И оно становилось всё громче. Пара волшебников за столом с трудом сдерживали дрожь: все услышали, как что-то тяжело проскользило по полу под столом.
Вверх по креслу Вольдеморта медленно вползала огромная змея. Она всё поднималась и поднималась и наконец улеглась ему на плечи. Её шея была толщиной с человеческую ногу; её глаза с вертикальными щелями зрачков смотрели не мигая. Вольдеморт рассеянно погладил тварь своими длинными, тонкими пальцами, не сводя глаз с Люциуса Малфоя.
— Почему же мне кажется, что Малфои недовольны своей участью? Разве не они столько лет заявляли, что желают моего возвращения и моего возвышения?
— Конечно, повелитель, — сказал Люциус Малфой. Дрожащей рукой он вытер с верхней губы пот. — Мы и правда этого желали — и желаем до сих пор.
Сидевшая слева от него жена странно, натянуто кивнула, не глядя на Вольдеморта и змею. Сын Малфоя Драко, сидевший справа, посматривая на неподвижное тело вверху, мельком глянул на Вольдеморта и в ужасе отвернулся, не смея встретиться с ним взглядом.
— Повелитель, — сдавленным от волнения голосом сказала темноволосая женщина, с середины стола, — принимать вас здесь, в семейном имении, честь для нас. Нет большей радости.
Она сидела рядом с сестрой, темноволосая, с тяжёлыми веками — так же непохожая на неё внешне, как и по осанке и манерам. Нарцисса сидела за столом напряжённая и безучастная; Беллатрикс же тянулась в сторону Вольдеморта: одни слова не могли выразить её жажду быть к нему ближе.
— Нет большей радости, — повторил Вольдеморт, слегка наклонив голову набок и разглядывая Беллатрикс. — В твоих устах, Беллатрикс, этого много значит.
Она залилась краской; в глазах её стояли слёзы восторга.
— Повелитель знает, что я говорю чистую правду!
— Нет большей радости… даже счастливое событие, которое, я слышал, произошло на этой неделе в вашей семье?
Она уставилась на него, приоткрыв рот, в явном недоумении.
— Я говорю о твоей племяннице, Беллатрикс. И вашей, Люциус и Нарцисса. Она только что вышла замуж за оборотня, Рема Люпина. Вы, наверное, так горды.
За столом раздался взрыв насмешливого хохота. Многие наклонились вперёд, чтобы обменяться торжествующими взглядами; некоторые ударяли кулаками по столу. Гигантская змея, недовольная таким переполохом, широко раскрыла пасть и сердито зашипела, но ликующие пожиратели смерти, радуясь унижению Беллатрикс и Малфоев, её не слышали. Лицо Беллатрикс, ещё недавно румяное от радости, покрылось уродливыми красными пятнами.
— Она нам не племянница, повелитель, — ответила она, перекрикивая всеобщее веселье. — Мы — Нарцисса и я — не видели сестру с тех пор, как она вышла замуж за грязнокровку. Ни у кого из нас нет ничего общего ни с этим отродьем, ни со зверьём, за которое она выходит замуж.
— А что скажешь ты, Драко? — спросил Вольдеморт тихим, но явственно слышным среди свиста и насмешек голосом. — Будешь сидеть с волчатами?
Это развеселило собравшихся ещё больше; Драко Малфой в ужасе взглянул на отца, уставившегося в собственные колени, а потом встретился взглядом в матерью. Она едва заметно мотнула головой и снова с каменным лицом уставилась на стену напротив.
— Довольно, — сказал Вольдеморт, поглаживая рассерженную змею. — Довольно.
И смех тут же угас.
— Многие из наших самых древних родословных деревьев со временем слегка заболевают, — сказал он Беллатрикс, которая не дыша, умоляюще смотрела на него во все глаза. — Чтобы сохранять их здоровыми, их нужно подрезать, не так ли? Отсекать те части, которые угрожают здоровью остальных.
— Да, повелитель, — прошептала Беллатрикс, и её глаза снова наполнились слезами благодарности. — При первой же возможности!
— Она у вас будет, — ответил Вольдеморт. — И в мире, как и в вашей семье… мы будем вырезать поражающую нас гниль, пока не останется лишь истинная кровь…
Вольдеморт поднял палочку Люциуса Малфоя, наставил её прямо на медленно поворачивающуюся фигуру, подвешенную над столом, и едва уловимо шевельнул рукой. Фигура со стоном ожила и начала рваться из невидимых пут.
— Ты узнаёшь нашу гостью, Северус? — спросил Вольдеморт.
Снейп поднял глаза на перевёрнутое лицо. Теперь все пожиратели смерти смотрели на пленницу, как будто получили разрешение проявить любопытство. Повернувшись к камину, женщина надтреснутым голосом в ужасе произнесла:
— Северус! Помоги!
— А, да, — сказал Снейп, а пленница снова медленно повернулась.
— А ты, Драко? — спросил Вольдеморт, свободной рукой поглаживая морду змеи. Драко нервно мотнул головой. Теперь, когда женщина проснулась, он, похоже, уже не мог на неё смотреть.
— Но ты бы к ней на занятия не пошёл, — сказал Вольдеморт. — Для тех, кто не знает, сегодня с нами Черити Барбидж, до недавних пор преподававшая в Школе магии и волшебства Хогвартс.
