Джилиан Рубинстайн - Небесный лабиринт
— Тебе не кажется, что ты уже слишком взрослый для детских выдумок? — презрительно спросил Пол.
— Это не выдумка, — жестко произнес Марио.
Некоторое время все трое молчали, не обращая внимания на веселый гомон за соседними столиками.
— Лучше скажи нам, что именно ты сделал, — продолжал Марио.
Пол откусил кусок своего гамбургера и прожевал его, прежде чем ответить.
— Невкусный, — пожаловался он.
— А будет совсем невкусный, — предупредил Марио. — Потому что я брошу его на пол и раздавлю, если ты не будешь отвечать.
— Ой, мамочка! — воскликнул Пол, прикидываясь испуганным, — Хорошо, я буду говорить! Пожалуйста, не бейте меня!
Он прикрыл голову руками и сделал вид, что хочет спрятаться под столом. Эндрю слегка лягнул его по голени.
— Перестань кривляться!
Пол снова впился зубами в свой гамбургер. Ему не хотелось отвечать, но в то же время игра безумно интересовала его. Она уже являлась к нему в странных снах и даже как будто пыталась разговаривать с ним. Несмотря на презрительное отношение к Эндрю и Марио, он был заинтригован тем, что услышал от них. При мысле об игре, воплощающейся в действительности, по его спине пробежал холодок. Каким-то образом это возбуждение объединилось в его сознании с мрачной решимостью задать Эндрю хороший урок и свести с ним счеты раз и навсегда.
— О'кей, — медленно произнес он, переводя взгляд с одного лица на другое, — Я расскажу вам, что случилось. Я действительно играл в «Небесный лабиринт». Я не обратил внимания на предупреждение, поскольку не понимал, каким образом игра может отличить одного игрока от другого.
— Герой на экране выглядел похожим на тебя? — перебил Эндрю.
Пол покачал головой.
— Что-то не заметил. Фигурка напоминала штурмовика, но почему-то с очень бледным лицом и руками.
— Бледный Страж? — поинтересовался Марио, — Все-таки игра знает! Она как-то умеет распознавать игрока. Если бы ты прошел «Космических демонов», то она бы узнала тебя. Но, поскольку ты чужой, программа активировала другой эпизод.
— Так что произошло? — спросил Эндрю, борясь с желанием обругать Пола самыми гнусными словами.
— Я добрался до волшебного грота, и компьютер сказал, что я могу из двух выбрать один предмет, который поможет мне пройти Небесный лабиринт. Один из них напоминал компас — кажется, он назывался «истинное чувство направления». Рядом лежал пистолет — «способность защищаться силой оружия». Я помню это, потому что… — Пол замолчал, по-видимому решив, что и так разболтал слишком много.
— Почему? — нетерпеливо спросил Эндрю.
— Потому что я все время слышу это у себя в голове. Слова о долге, возложенном на Бледного Стража, о необходимости защищаться от вторжения… — Он потряс головой, не желая продолжать. Что-то с неумолимой силой заставляло его быть Стражем, и, хотя он не знал, что именно ему нужно сторожить, принуждение делало его все более враждебным по отношению к Эндрю и Марио.
— Ну что, теперь вы довольны? — отрезал Пол. Ему хотелось уйти, но в то же время он должен был узнать, в чем заключается суть игры.
— Так мы и предполагали, — вздохнул Эндрю, — Это все? Компьютер больше ничего не сказал?
— Ах да, я забыл. — Пол одним глотком прикончил остатки своего ленча и встал. — Он кое-что добавил.
— Что? — одновременно спросили Эндрю и Марио.
— Он сказал: «Эндрю Хейфорд — лопух!» — Пол выбросил смятый бумажный стаканчик и тарелку в мусорный бачок и издевательски ухмыльнулся, — Спасибо за праздничный ленч. Оставляю вас играть в ваши детские игры.
Он повернулся и торопливо вышел из кафе. Эндрю вскочил, собираясь догнать его.
— Подожди, — Марио потянул его обратно. — Пусть уходит. Он нам больше не нужен.
— Он должен пойти с нами, — ответил Эндрю. — Если мы сейчас найдем Небесный лабиринт, возьмем его с собой.
— Нет, он только еще больше все испортит. Пошли, мы уже потратили даром слишком много времени.
— Ты знаешь, что в этом месте появляются призраки? — осведомился Марио, когда они поднимались по бетонной лестнице на верхний уровень автостоянки.
— Да, конечно, — насмешливо отозвался Эндрю, — Призраки мертвых автомобилей, брошенных своими владельцами и оставленных здесь ржаветь.
— Нет, серьезно. Настоящие призраки. Много людей приходило сюда, чтобы покончить с собой. Они прыгали с крыши. У моего брата Фрэнка был приятель, торговавший аудио— и видеокассетами в магазинчике на нижнем этаже. Как-то ночью, когда он закрывал свою лавочку, видел злых духов, пытавшихся завлекать людей на погибель.
— Призраков и злых духов не существует, — презрительно отозвался Эндрю. Но положа руку на сердце ему приходилось согласиться с тем, что атмосфера автостоянки вызывает у него легкую лихорадку и ощущение общей депрессии, обычно наступающее перед простудой. Ему постоянно слышался звук шагов на лестнице за спиной, но, когда он останавливался и прислушивался, звук исчезал. Эндрю искоса взглянул на Марио. Его друг выглядел как обычно — худой, с бледным, угрюмым лицом. Плечи под черной курткой немного сгорблены, руки глубоко засунуты в карманы… Но ощущение одиночества, исходившее от него, стало гораздо более заметным.
— Что мы здесь делаем, в конце концов? — спросил Марио, когда они вышли на верхний уровень. Здесь почти не было автомобилей. Через защитные решетки, установленные по периметру крыши, чтобы уберечь людей от случайного падения, просматривались башенные краны, неоновые вывески и высотные здания, формировавшие городскую линию горизонта.
— Мы ищем Небесный лабиринт, — рассеянно ответил Эндрю. Он был разочарован, не обнаружив ничего необычного. Теперь он понимал, что втайне надеялся увидеть Небесный лабиринт прямо здесь, перед собой, и войти в него. Но все оказалось не так просто. — Как мы собираемся искать его? — продолжал он, обращаясь к самому себе, — Он может быть где угодно! И еще: мы просто увидим его или сначала нам нужно сделать что-то особенное?
Марио устроился на карнизе, откуда открывался вид на город, и закурил сигарету. Он протянул пачку Эндрю, тот тоже взял сигарету, но потом передумал и положил ее обратно.
— В общем-то, я не люблю курить, — почти извиняющимся тоном заметил он.
— Мне плевать, любишь ты или нет, — ответил Марио. Он выдохнул облачко дыма и теперь смотрел, как оно уплывает через прутья решетки, — Высоковато здесь, а? Ты можешь себе представить, что собираешься прыгнуть вниз?
Эндрю вздрогнул. Внезапно ему показалось, что кто-то пристально наблюдает за ними. «А вдруг Пол только притворился, что ушел, а на самом деле последовал за нами?» — подумал он. Окинув взглядом пустую стоянку, он заглянул через край крыши и постарался представить себе, каково падать с такой высоты.
— Тебе когда-нибудь хотелось это сделать? — тихо спросил он.
— Время от времени. Хорошо, что это место всегда здесь, понимаешь? Оно кажется мне чем-то вроде бесплатной гарантии: если дела обернутся слишком паршиво, ты всегда можешь выйти из игры. Но пока что я не собираюсь! — Он усмехнулся и подмигнул Эндрю. — Сначала нужно пройти Небесный лабиринт.
Оба на некоторое время замолчали, размышляя о жизни и смерти и о всем том, что им пришлось и еще предстоит пережить вместе.
— Но как же мы все-таки попадем туда? — нетерпеливо спросил Эндрю.
Марио отвлекся от своих раздумий и с большой неохотой вернулся к действительности. Он щелчком выбросил сигарету через решетку и посмотрел, как она падает на мостовую.
— А знаешь, отсюда было бы классно швырять вниз электрические лампочки, — глубокомысленно заметил он.
— Ценная идея, — одобрил Эндрю. — Но сейчас у нас нет времени для игр. Давай напряги свои бездействующие мозги и попробуй родить ценную идею!
— А чем я, по-твоему, занимаюсь? Просто мне лучше думается, когда я думаю о чем-то другом. В этом моя беда с учителями: я не могу размышлять как следует, когда меня заставляют думать только об ответе на вопрос. Я думаю все время… но не на поверхности, а в глубине, понимаешь?
— Ну и что же ты надумал в глубине?
— А вот что! — Марио проворно соскочил с карниза и одним быстрым движением выхватил что-то из кармана куртки. Эндрю ахнул от изумления, увидев маленький нож с тонким, наточенным до бритвенной остроты лезвием.
— А теперь молись, — прошипел Марио, медленно и угрожающе приближаясь к нему.
— Очень смешно, — дрожащим голосом отозвался Эндрю, — Кончай пижонить! Разве ты не понимаешь, что для Бена и Элейн это вопрос жизни и смерти?
— Это вопрос жизни и смерти для тебя, — отрезал Марио. — Скорее всего, смерти, а не жизни!
«Боже мой, он все-таки чокнулся», — в панике подумал Эндрю. Он медленно попятился, не сводя глаз с ножа.
— Все в порядке, Марс, — примирительным тоном пробормотал он, — Я твой друг, я не хочу тебе зла. Убери нож.
