Эрин Хантер - Знак Трёх
К тому времени, когда они добрались до Гремящей тропы, поднялся ветер. Воробушек ясно чувствовал приближение дождя.
— Ну вот, а теперь мы вернемся в лагерь, — сказала Яролика, когда они подошли к просвету между деревьями, где когда-то давно Двуногие зачем-то проложили Гремящую тропу, о которой потом забыли.
— Но ведь территория Двуногих тут не кончается! — возразил Воробушек.
— На сегодня хватит, — покачала головой Яролика.
Воробушек сердито повернулся хвостом к тропе и поплелся следом за Яроликой обратно в лес. Разумеется, за день они могли бы запросто обойти всю территорию Грозового племени! Просто Яролика считает, что он слишком слаб, чтобы провести столько времени в лесу.
В полном молчании они шли сквозь чащу. Начался дождь, капли уныло застучали по листьям над кошачьими головами. Воробьишка поднял голову, и тяжелая капля тут же шлепнула его по носу. Он вздрогнул и стряхнул ее с себя. Дождь был холодный, но еще холоднее был задувавший с озера ветер. Воробушек услышал, как Яролика ускорила шаг, и понял, что она тоже замерзла.
А потом он вдруг замер.
Холодный ветер принес с собой новый запах, мгновенно заглушивший влажное дыхание дождя и аромат мокрых листьев. Воробушек мгновенно вспомнил ту страшную погоню через лес. Лиса! Он еще раз потянул носом и запах земли и папоротника подсказал ему, что это та же самая лиса, которая загнала его на край обрыва. Лиса была близко. Совсем близко. Воробушек воинственно припал к земле и разинул пасть, чтобы предупредить Яролику, но запах кошачьего страха подсказал ему, что она и так все поняла.
— Нужно найти патрульных Терновника! — прошипела она.
Воробушек снова повел носом, выискивая патруль, и с облегчением перевел дух, поймав слабый запах Терновника. Но было уже поздно.
Папоротники громко зашуршали, и лиса бросилась на котов. Сердце у Воробушка едва не разорвалось от страха. Длинные лапы гулко застучали по лесной земле, лисий смрад оказался гораздо сильнее, а рычание намного страшнее, чем помнил котенок. Что и говорить, лиса сильно выросла со времени их последней встречи.
— Беги! — крикнула Яролика, бросаясь между лисой и Воробушком.
— Я тебя не брошу! — крикнул он. — Я тоже могу сражаться.
Клацнули клыки, и Воробушек понял, что лиса бросилась на Яролику. Кошка зашипела и увернулась, ее лапы мягко стукнулись о землю. Лиса заскребла когтями, пытаясь развернуться на мокрых листьях для новой атаки. Воробушек с шипением прыгнул на нее, но что-то с силой рвануло его назад. Он зацепился хвостом за куст ежевики. Воробушек рухнул на землю. Тяжелая лапа с размаху опустилась ему на спину, вышибая дух из груди. Лиса прошлась по распростертому на земле Воробушку и снова бросилась на Яролику.
Одноглазая воительница испустила громкий крик, в котором ярость смешивалась со страхом, и Воробушек оцепенел.
И тут он услышал совсем рядом боевой клич Терновника. Патрульные спешили им на помощь!
В следующий миг воздух взорвался боевыми криками воинов и оруженосцев, которые выбегали из кустов с выпущенными когтями и ощеренными пастями. Лиса взвыла от досады и бросилась в чащу, а Дым с Орешинкой помчались за ней в погоню.
Воробушек попытался встать и вырвать свой хвост из куста.
— Воробушек! — подбежала к нему Маковинка. — Ты цел?
Ему, наконец, удалось освободить свой хвост, оставив на ветках клочья серой шерсти.
— Со мной все в порядке! — фыркнул он.
— Лиса тебя не ранила? — взволнованно спросила Яролика.
Воробушек был рад услышать голос наставницы. Кровью от нее не пахло, и она почти не задыхалась. Значит, лиса ее не поцарапала.
— Ты что, хотел драться с лисой? — набросился на Воробушка Терновник. — Почему ты не побежал за подмогой?
— Я не мог бросить Яролику одну, — признался Воробушек.
— Я думал, у тебя хватит ума понять, что с лисой тебе не справиться, — проворчал Терновник. Воробушек зло оскалился, но промолчал.
— Как твой хвост, не болит? — сочувственно спросила Маковинка.
Воробушек похлопал хвостом по палым листьям, и даже не пикнул, когда застрявшие в шерсти колючки больно впились в кожу.
— Все в порядке, — буркнул он.
Все пропало. Патрульные видят в нем беспомощного котенка, который не смог справиться даже с кустом ежевики! Стыд горячей волной окатил его от носа до кончика истерзанного хвоста.
— Она не задерет Дыма с Орешинкой? — спросил он.
— Они отгонят лису подальше от нашего лагеря, — ответил ему Терновник. — Не думаю, чтобы она решилась броситься на них. Мы здорово ее напугали!
— Нужно проводить Яролику и Воробушка обратно в лагерь, — озабоченно сказала Маковинка.
— Так и сделаем, — кивнул Терновник.
* * *С наступлением сумерек дождь ослабел. Воробушек лежал возле куста, куда Яролика привела его утром. Он хотел побыть один, а колючая стена воинской палатки надежно скрывала его от всего лагеря. Как назло, Львинолап с Угольком только что вернулись из леса, и их веселые голоса разносились по всему оврагу.
— Где Воробушек? — встревоженно спрашивал Львинолап.
— Я его не видела, — ответила ему Остролапка, сидевшая перед пещерой целительницы, — но Яролика уже вернулась, значит, он тоже в лагере.
— Побежали, спросим ее, где он?
Воробушек вовсе не хотел, чтобы Яролика рассказала им о его позоре, поэтому нехотя вылез из своего укрытия и поплелся навстречу брату с сестрой.
— Вот ты где! — завопила Остролапка.
— Привет, — процедил Воробушек и, не останавливаясь, прошел к куче с добычей.
Остролапка побежала за ним следом и вытащила из нее воробья. Львенок долго рылся в куче, пока не достал, наконец, крошечную мышку-полевку.
— Я ее сам поймал! — похвастался он, бросая свой трофей на землю рядом с Воробушком.
— Ты в первый же день поймал добычу? — поразилась Остролапка.
— Вообще-то это Уголек ее заметил, — признался брат, — и показал мне, как подкрасться поближе.
— А потом прихлопнул бедную полевку и позволил тебе ее прикончить, — проворчал Воробушек.
Они помолчали, а потом Остролапка вдруг ласково погладила братишку хвостом по спине.
— Я слышала, у тебя сегодня был тяжелый день. Такое с каждым котом может случиться, не расстраивайся.
Воробушек сердито сбросил с себя ее хвост.
— Но случилось именно со мной!
— Это же только первый день, — напомнил Львинолап.
«Но ты-то в первый же день сумел поймать мышь!»
Тем временем Остролапка заметила колючки, торчавшие в хвосте брата, и вытащила одну зубами.
— Отстань, я сам все сделаю! — прошипел Воробушек, вырывая у нее свой хвостик.
— Хочешь, принесу тебе целебных трав? Я уже знаю, какие успокаивают боль и останавливают заражение! — похвасталась она.
— Не нужно мне ничего! — взорвался Воробушек. Он откусил кусок своей мыши, но сегодня даже свежая добыча показалась ему сухой и безвкусной. Пододвинув ее носом к Львинолапу, он пробурчал: — Доешь, если хочешь. У меня нет аппетита.
— Постой… — окликнул его брат, но Воробушек уже встал и с мрачным видом поплелся прочь.
Перед палаткой оруженосцев, устроенной в густом кусте тиса возле стены оврага, он остановился. Потянув носом, Воробушек нашел вход и осторожно вошел внутрь. Его окружили незнакомые запахи — пахло тисом, мхом и оруженосцами. Воробушек даже растерялся, не зная, куда идти и где можно прилечь.
— Привет, Воробушек, — раздался из глубины куста дружелюбный голос Орешинки. — Тут никого нет, кроме меня. Иди на мой голос. Возле моей подстилки лежит свежий мох, ты можешь на нем поспать.
Воробушек чувствовал себя таким усталым и несчастным, что не нашел в себе сил сердиться на ее опеку. Напротив, он неожиданно обрадовался участию Орешинки и направился в ее сторону. С каждым шагом обступавшие его запахи занимали свои места, словно птицы, одна за другой опускавшиеся на ветки. Тисовый куст больше не казался чужим и негостеприимным.
— Спасибо, — пробормотал Воробушек, укладываясь на мох рядом с Орешинкой.
— Не за что, — сонно ответила она.
Она слишком устала, чтобы разговаривать, и Воробушек был этому рад. Сейчас ему хотелось только одного — уткнуться носом в лапы и провалиться в сон.
Глава IX
Серебряный Пояс сверкал над головой Воробушка, упрямо взбиравшегося по узкому ущелью все выше и выше. По обеим сторонам тропы торчали зазубренные, похожие на острые лисьи зубы, скалы. Впереди, с вершины темной горы падал, сверкая серебром при свете луны, бурный поток. Холодный ветер задувал с вершины гор, ероша серую шерстку котенка. Ему казалось, будто он бредет по этой унылой каменной тропе целую вечность, но нужно было шагать дальше и дальше, в горы.
Чья-то лапа больно ткнула его под ребра. Воробушек сморщился, открыл глаза, но вокруг было темно.