Сара Млиновски - Лифчики и метлы
— Мири! — закричала я. — Мири, иди скорей сюда!
Она вбежала в мою комнату. Я танцевала макарену, и у меня здорово получалось. Она начала скакать и хлопать в ладоши.
— По верить не могу! — кричала она. — Ты танцуешь! Я сделала это!
— Девочки? — раздался из кухни, где она завтракала зефиром, мамин голос. — У вас все нормально?
— Отлично! — ответила я. — Внуши ей, — сказала я сестре, — чтобы не обращала на нас внимания.
А вот я успокоиться не могла. Потому что я была хороша. Очень хороша. Так хороша, что могла бы танцевать в каком-нибудь клипе.
— Сколько будет действовать это заклинание?
— Сколько угодно.
Теперь, если снова будем только я и музыка, я дам музыке прикурить.
Глава 10
Подвиньтесь, танцоры
Тэмми так странно смотрела на меня, словно вся моя одежда была надета наизнанку.
— Что? — спросила я, изображая «лунную» походку.
— Почему ты все время пляшешь?
Я попыталась успокоить ритм, идущий откуда-то изнутри, но это оказалось нелегко. Я чувствовала себя розовым кроликом из рекламы батареек «Энерджайзер». — И вовсе я не пляшу.
— Еще как пляшешь. Ты за весь день ни минуты спокойно не постояла. — Мы занимали две парты у стены, прямо под картой Древнего мира, которая казалось, в любой момент может упасть и накрыть нас с головой. — С тобой все в порядке?
— Все просто замечательно! — воскликнула я.
— Пойдем куда-нибудь после школы?
— Не могу. У меня просмтр. — Последнее слово я проговорила как можно менее понятно.
— У тебя что? — спросила она.
— Я буду пробоваться на шоу мод, — призналась я.
Она от удивления открыла рот, обнажая узкие, длинные зубы. Она вся была узкой, длинной и прямой. За исключением носа, широкого и немного кривоватого. В прошлом месяце мы пытались немного изменить его с помощью маминого макияжа, но в итоге она стала выглядеть так, будто ее избили.
— Зачем тебе это надо? — спросила она.
— Потому что я хочу участвовать в шоу!
— Нет, не хочешь. Ты говорила, что это шоу подходит только для глупых, помешанных на тряпках девиц.
— Никогда я такого не говорила, — соврала я. Я вполне могла так сказать. Но тогда я не умела танцевать, и у меня не было ни малейших шансов туда попасть.
Она вскинула брови:
— Так почему ты раньше не пробовалась? — Поразительно, как Тэмми могла видеть сквозь меня. Мы подружились в первый день девятого класса, когда она сказала, что у меня все лицо в синих чернилах. Видимо, моя новая ручка потекла на ладонь, а я потом размазала чернила по лицу. Перед следующим уроком Тэмми отвела меня в туалет и помогла смыть чернила, пока никто не заметил. До конца смыть не удалось, но все же стало гораздо лучше.
— Думала, мне нужно еще потренироваться, — ответила я. — Заняться фигурой.
Ее брови снова поползли вверх.
— Фигурой? С каких это пор? Ты же на ланч съедаешь два куска пиццы, а на десерт большой пакет M&Ms.
Она что, записывает все, что я ем?
— Ну вот, а теперь я решила последить за фигурой.
Она пожала плечами:
— Я и не знала, что ты умеешь танцевать.
— А я умею. — С сегодняшнего утра.
— Счастливая. Я вот не умею. Но я приду посмотреть на твои пробы. Окажу моральную поддержку. Знаешь, Энни и Дженис тоже будут пробоваться.
Да, знаю. Они говорили об этом всю неделю. А я старалась вести себя тихо, чтобы никто не попросил меня показать какие-нибудь движения до начала действия заклинания.
Фигура Энни говорила не в мою пользу. Я украдкой посмотрела на нее. Не знаю, как она танцует, но в купальнике она точно выглядит сногсшибательно.
Когда прозвенел звонок, я в последний раз зашла в туалет. Я ходила туда после каждого урока убедиться, что тело не потеряло свои способности.
Сейчас я снова убедилась (танцую отлично), придала пышности волосам, проверила одежду (я не ношу ничего, кроме джинсов), нанесла черную тушь на ресницы, подчеркивающую мои карие глаза (если бы у меня были потрясающие ресницы моей сестры!), и розовую губную помаду. Сердце билось сумасшедше. Готова.
Тэмми ждала меня у туалета. Я взяла ее за руку. Что, если я опозорюсь? Что, если заклинание просто заставляет меня верить, будто я умею танцевать? Что, если я просто выставлю себя на посмешище?
— Рейчел, ты не дышишь, — сказала мне Тэмми, когда мы поднялись по лестнице. — Вспомни, чему нас учили на физкультуре. Вдох, выдох, вдох, выдох.
Я начала дышать слишком быстро и чуть не задохнулась.
— Глубокий вдох, — сказала она, поднимая вверх мою руку. — Когда я плаваю с аквалангом, то должна всегда помнить о дыхании. Глу-уу-убокий вдох Глу-ууу-уубокий выдох. Иначе ты запаникуешь, растеряешься, и тебя может съесть акула.
Это она так пытается меня успокоить? Я вцепилась в ее руку и медленно преодолела три лестничных пролета до кафетерия. Может, мне повезет и, кроме Энни, соперников у меня не будет?
Не выйдет. Вдоль стены у входа в кафетерий выстроилась очередь из пятнадцати желающих, включая Дори. Она отсчитала первых пять девочек и провела их в дверь, так что мы не видели происходящее внутри. Большинство девчонок были мне знакомы, но хотела бы я знать, кто из них станет настоящей соперницей. Кроме Энни, конечно.
Я помню предыдущие пробы. Я пришла вместе с Джевел, мы так же стояли за дверью, и ее от страха прямо трясло. Сегодняшние девчонки были и на тех пробах.
Внутри заиграла музыка, и мои ноги тут же начали приплясывать — я ничего не могла с этим поделать. Тэмми смотрела на меня как на сумасшедшую.
Музыка прекратилась, первая пятерка вышла, и Дори ввела следующую.
Через несколько минут она явилась за следующей пятеркой.
К нам присоединилась Дженис.
— Готова? — спросила она с очень серьезным видом. Я снова ощутила ритм.
Я кивнула. Глу-уу-бокий вдох.
Тэмми начала болтать с Дженис, не замечая меня. Она, конечно, прекрасно понимала, как я нервничаю. Вошли еще пять девочек. Почему больше никто не выходит? Они там умерли, что ли?
Я в следующей группе. Даже если я танцую лучше всех, меня могут и не взять. Вдруг я слишком маленького роста? Или я им просто не понравлюсь? Девчонки позади меня начали шептаться о Лоре Джейкобс, той, что выбыла.
— Я слышала, у нее двойки почти по всем предметам, и родители наказали ее, — сказал кто-то.
— Меня это не удивляет, — ответила другая девочка. — Она всегда училась хуже среднего. — Меня совершенно не волновало, почему она выбыла. Я просто была счастлива, что это произошло.
Музыка прекратилась.
— Одна, — отсчитывала Дори, хлопнув Дженис по голове. — Вторая, третья. — Я третья. — Четвертая. — Она хлопнула Тэмми.
— О, я не пробуюсь, — сказала Тэмми. — Но я могу посмотреть? В качестве моральной поддержки?
Дори резко ответила:
— Нет.
Тэмми сжала мою руку.
— Удачи!
Я прошла в кафетерий, увидела девчонок, пытающихся выйти через заднюю дверь, и мне стало нехорошо. Столы были сдвинуты к стенам, и в центре освободилось достаточно места для проб. Девять участников из младших классов сидели на столах, готовясь оценивать нас.
Сидевшие друг против друга Джевел и Мелисса хихикали над журналом, слишком занятые, чтобы заметить меня.
Никогда в жизни я не чувствовала себя глупее. Похоже на сон, когда, находясь на уроке, вдруг понимаешь, что на тебе нет штанов. На полу были нарисованы три буквы X.
— Пожалуйста, встань на третью X, — сказала мне Дори таким тоном, будто мы и не ходим с ней на одни и те же предметы.
Мы выстроились в линию, всех нас трясло, как перед расстрелом. Не смотри на них, мысленно приказала я себе. Не смотри на них, не смотри на них, не смотри на них. Раф, весь в черном, лежал на животе на одном из столов и, по-моему, делал домашнюю работу. Кажется, меня сейчас стошнит.
— Назовите свои имена, пожалуйста, — сказала Дори.
— Дженис Купер, — отозвалась Дженис, стоявшая первой в ряду. На букве «н» ее голос сорвался, и расстрельная команда захихикала.
Бедная Дженис.
— Айви Лайонс, — сказала стоявшая рядом со мной девочка. На ней были джинсы с высокой талией, очки и детские заколки в волосах. Я точно знала, что ее не возьмут. Оба продюсера шоу мод зашептались и расхохотались, и я увидела, как у Айви покраснели щеки. Я чуть не расплакалась из-за нее. Я никак не могла понять, она очень смелая или очень глупая.
— Рейчел Вайнштайн, — произнесла Дори. При звуке моего голоса Джевел оторвалась от журнала. Я широко улыбнулась ей.
— Ты не говорила, что будешь пробоваться, — пробормотала она и, — по-моему, очень разволновалась. Только сейчас до меня дошло, что она считает меня такой же, как Айви. А кроме того, она видела, как я танцую.
— Сюрприз, — парировала я.
— Ладно, девочки, — произнесла Лондон Зил, одна из продюсеров. Каждые два года старшие участники шоу голосуют и выбирают двух новых продюсеров. Они ответственны за набор десятерых новичков, восьмерых второгодок, десятерых старшеклассников и восьмерых выпускников. Половина парней, половина девчонок. Те, кто один год участвовал в шоу, не обязательно попадут в него на следующий. Но все пытаются. Как правило, год от года участвуют одни и те же, но в прошлом году одна из участниц, Кейт Смолл, увела парня у Лондон. Угадайте, кого не взяли в этом году?
