Мари Лу - Вечное Древо
Он приподнялся и снова ударил кулаками в землю. Поднявшаяся пыль окутала его, все плато содрогнулось, затем озарилось вспышками молний. Конор упал, не удержавшись на ногах. Он смутно видел, как талисманы, разложенные вокруг ямы, вдруг засияли разным цветом, все ярче и ярче, а потом их сияние слилось в один ослепительный столб. Не в силах смотреть, Конор зажмурился, прикрывая глаза рукой.
Свет погас, и он открыл глаза. Небо над скалой затягивали клубящиеся черные тучи. Талисманов за колоннами больше не было. Вместо них в огромных лапищах гориллы сверкал величественный жезл из серебристого дерева. Навершие его напоминало крюк пастушьего посоха, знакомый Конору с детства, а по древку вились искрящиеся ослепительно-белые линии.
Великая обезьяна подняла сияющий посох высоко над головой, потом ударила его концом в землю. Каменные колонны и рога задрожали и стали трескаться.
Ково глубоко вздохнул.
– Жезл Эпох, – благоговейно произнес он. – Теперь он мой!
14
Ково
Ково! Это он послал зов, хитрый и коварный Ково! Все труды, все усилия, все горькие потери – разбитая «Гордость Теллуна», убитые и утонувшие при высадке на берег Стетриола, Дориан – все жертвы были принесены ради Ково, с ухмылкой ожидавшего гостей.
– Надо выбираться отсюда, – быстро проговорил Конор. Он взял Абеке за руку и взглянул на Роллана. – Иначе он заберет талисманы.
Друзья успели добежать до края утеса, но Халавир был начеку и легко обогнал их. Взмыв в воздух, он опустился на скалу и распростер огромные крылья, преграждая путь. Ветер от их взмахов сбивал с ног. В свирепых глазах Великого орла сверкнула угроза.
– Собрались прогуляться? – скрипучим голосом осведомился он.
Абеке попятилась от страшных когтей, затем развернулась и двинулась назад к Ково. Друзья с неохотой последовали за ней. Ловушка захлопнулась.
Гранитный баран больно врезался Абеке в руку, так крепко она сжимала его. Взгляд ее был прикован к серебристому посоху в лапах Ково. На что способен этот Жезл Эпох? Так или иначе, в нем заключена мощь всех талисманов кроме Гранитного барана, Кораллового осьминога и Платинового оленя Теллуна. Что получится, если Ково завладеет тремя последними?
Тучи над скалой собирались все гуще, их края наливались зловещим пурпуром.
Шейн внезапно шагнул к Ково.
– Я выполнил свое обещание, – заявил он. – Привел их к тебе. – Он протянул руку. – Теперь твоя очередь – дай мне то, что обещал.
Сквозь холодное торжество в его глазах теперь пробивался жадный огонек. Абеке сжала зубы. Шейн просил у Ково Жезл Эпох!
Великая обезьяна молча глянула на своего союзника, потом повернулась к Гератон и кивнула. Змеиная пасть сложилась в подобие улыбки, меж зубов мелькнул раздвоенный язык. Лицо Шейна дрогнуло, и Абеке впервые заметила на нем неуверенность – настоящую.
– Ты не годишься в правители, – пророкотал наконец Ково. На собеседника он даже не смотрел. – Никогда больше этого не проси.
Растерянность Шейна сменилась ошеломлением, потом недоверием и, наконец, яростью.
– Ты обещал! – рявкнул он. – Я все сделал для тебя, всем пожертвовал… – Он вдруг осекся, обернулся к Гератон и встретил ее ледяной взгляд. – Ты… – Его палец ткнул в сторону кобры, в глазах вспыхнуло страдание. – Ты убила Дрину ни за что!
Глаза змеи превратились в узкие щели, язык высунулся чуть дальше.
– Ну, не совсем, – насмешливо прошипела Гератон, покосившись на Зерифа. – Дрина возомнила, что мы служим вашей жалкой семейке, хотя это вы служили нам. Ты должен был понять с самого начала, Шейн.
– Вы трусы! – выкрикнул он. – Вы заставили нас делать вашу грязную работу! А еще называете себя Великими Зверями…
Его прервал ядовитый смешок змеи.
– Осторожнее, мальчик, цена твоей жизни невысока.
– Ты…
– Тебе известно, что такое настоящая боль? – не слушая, шипела она, разворачивая кольца и поднимаясь над его головой все выше. – Я заставлю тебя визжать, изойти криком перед тем, как убью… и на сей раз уж точно ни за что! – В разинутой пасти сверкнули длинные отравленные клыки. – Просто для своего удовольствия!
Шейн, казалось, никак не мог поверить. Он переводил взгляд с Ково на Гератон и обратно, как будто надеясь, что все может измениться. Абеке невольно ощутила укол жалости. Однако сочувствие тут же испарилось, когда она вспомнила, что Шейн сделал с Мейлин, сколько смертей на его совести… и как он обманул ее собственное доверие.
Нет, жалеть его нельзя. Она сделала усилие, чтобы заставить сердце окаменеть. Он сам виноват – пусть узнает, каково это – быть преданным тем, кому веришь.
Тем временем, Ково вновь принялся рассматривать Четверых Павших.
– Тот, кто владеет Жезлом Эпох, – проревел он, ударив себя кулаком в грудь и подняв серебристый посох, – владеет и Вечным Древом! Судьбой всего Эрдаса! Всем! – Глаза гориллы, пылающие темным пламенем, уставились на Роллана с Абеке. – Вы проиграли! Отдайте мне ваши талисманы. Вам они больше ни к чему, а я смогу извлечь из них большую пользу. Миру нужны все талисманы, чтобы объединиться. Отдайте их, встаньте на колени, и я обещаю, что буду милостив к вам.
– Обещаешь? Ну да, так же, как обещал Шейну власть, – усмехнулся Роллан. – Похоже, мы по-разному понимаем слово «обещать».
Ково растянул пасть в свирепом оскале.
– А будете сопротивляться, всех уничтожу!
На мгновение все застыли, потом Зериф шагнул к горилле, преклонил колено и опустил голову. Абеке смотрела пораженная. Подхалим и предатель до мозга костей – как быстро он повернулся спиной к своему благодетелю, едва запахло жареным!
– Клянусь в верности, – произнес Зериф.
Шейн испустил гневный вопль. Полыхнула вспышка, и рядом, распахнув пасть, встал на дыбы морской крокодил. Пожиратель схватился за спинной гребень гигантской рептилии и вскочил верхом. Сотрясая скалу мощными лапами, чудовище бросилось на гориллу. Однако не пройдя и полпути, крокодил вдруг замер, а Шейн с болезненным криком обрушился наземь и скорчился в судороге.
Абеке ахнула. Шейн медленно поднялся на ноги, развернулся… глянул на Абеке и Роллана, шагнул к ним… Он уже не был собой. Опять Гератон! Абеке невольно обернулась к Мейлин, и худшие опасения оправдались. Темные глаза меняли цвет на желтый и обратно, зрачки то расширялись, то сжимались.
Мейлин яростно тряхнула головой, отгоняя наваждение.
– Идите! – крикнула она. – Я справлюсь, бейте Шейна с Зерифом!
– Давай! – прошипела кобра. – Дерись!
Лицо Шейна исказилось от усилий, но руки и ноги двигались словно сами по себе. Пустые блестящие глаза уставились на Абеке, он снова шагнул, потом побежал.
– Все вместе! – скомандовал Конор, и трое друзей бросились вперед со своими духами зверей.
Конор с Бригганом атаковали крокодила. Эссикс, опередив Роллана, нацелила когти на Зерифа. Тот вызвал своего шакала, и желтовато-бурый зверь, похожий на собаку, кинулся в бой с удивительным проворством. Тем временем, Шейн набросился на Абеке, но ее заслонила бешено рычащая Ураза.
Абеке развернулась, заметив позади краем глаза черные и белые пятна. Джи! Панда неохотно сопровождала свою хозяйку. Гератон одолевала, глаза Мейлин вновь сверкали желтизной. Абеке поспешно отпрыгнула в сторону, уклоняясь от удара. Хотя Мейлин еще боролась, атака ее все же была опасна. Она попыталась сделать подсечку, но Абеке устояла на ногах и сама повалила ее. Мейлин тут же стала подниматься – воля Гератон продолжала толкать ее вперед.
– Извини, – вздохнула Абеке, – иначе не получается. – Она примерилась и нанесла точный удар сбоку в челюсть.
Глаза Мейлин закатились, тело обмякло. Абеке подхватила подругу и бережно уложила на землю, затем бросилась к Уразе и Шейну… но добежать не успела.
Ково поднял посох и направил на дерущихся. Слепящий свет ударил, словно молот, и поглотил их целиком.
Абеке покачнулась, прижав ладони к лицу. Страшная, невероятная боль пронзила ее с головы до ног.
15
Боль
Роллан застонал, оседая на землю. Суставы скрутило болью, мышцы горели огнем. Что случилось? В ушах звенело, голова налилась свинцом. На миг показалось, что он – больше не он, а кто-то другой, висящий где-то вне своего тела. Вспомнилась лихорадка, которую он подхватил в Цонге. Мысли расползались… Кто он? Где он?
Неподалеку с болезненным рычанием по земле каталась Ураза. Эссикс жалобно кричала, неловко трепыхаясь в воздухе, потом тяжело шлепнулась в облаке пыли, растопырив крылья в стороны.
– Эссикс! – едва выдавил Роллан, задыхаясь от собственной боли.
Он пополз к ней, но тут же скорчилсяя от нового приступа судорог. От боли из глаз брызнули слезы. Сквозь мутную пелену он разглядел Конора с Абеке – они тоже лежали на земле.
Ково испустил победный рев и двинулся к ним, вздымая все еще светящийся посох. Склонился над Абеке…
Сейчас заберет Гранитного барана, понял Роллан и попытался встать, но руки и ноги подгибались, будто ватные. Огромная лапа гориллы протянулась к девочке. У Роллана сжалось сердце. Он же раздавит ее!
