Дорофея Ларичева - Зачарованный город
– Ладно, эта, ваша новенькая! – Классная не расслышала моего вопроса, распахнула дверь кабинета и за шкирку втолкнула меня внутрь. – Про её воспитание я ничего не знаю. Но ты, Щукин? Куда ты катишься? Обидеть девочку, да ещё умницу! Вам обоим до Надечки – как до луны!
Наталья Михайловна возвышалась надо мной стокилограммовой внушительной фигурой, грозно сверкая глазами. Было ясно – до Тихоновой ещё дойдёт дело. Я иду первым в её меню.
– Наталья Михайловна, она сама…
– Молчать! – рявкнула классная. А если она в гневе, дрожат колени даже у завучей. – Девятый класс! Уже взрослые, а такое вытворяете! Тряпкой меловой кидались, водой грязной облить пытались, оскорбляли!
Ах вот оно что! Даже Язва по сравнению с Кущиной – простушка. Светка, если закладывает, хоть правду говорит. Ну погоди у меня, Куща!
Далее минут на десять затянулась речь на тему: какой я плохой, лето на мне отразилось не лучшим образом. И если буду продолжать себя вести так же, ей придётся вызвать отца. Уже хорошо, что придётся когда-нибудь, а не сию секунду. Знала б ты, уважаемая классная, как обожаемая Надечка на твою дочу нападает, стала бы её защищать? Сомневаюсь.
Гнев математички переключился на Эльку, а я смог прийти в себя. Когда классная ругается, кажется, что жертву её ярости с головой окунули в прорубь и держат там, не давая набрать в лёгкие воздуха.
Тихоновой пришлось узнать, что попала она в примерный класс каким-то невероятным чудом, что она обязана благодарить бога за оказанную ей честь учиться с такими талантливыми и перспективными детьми, каждый из которых непременно принесёт огромную славу и пользу России. А она, неразумная, устраивает здесь чёрт-те что!
В отличие от меня (а меня до сих пор колотило от «воспитательной работы», горели уши и щёки), Эля слушала «правду» о себе совершенно спокойно. Даже кивала и поддакивала: «Конечно, неблагодарная!», «Да, я недостойна», «Согласна, у меня уголовные наклонности!». И так далее в том же духе.
К несчастью, классная была столь поглощена обвинительной речью, что пропустила главное – Кущину с мобильным телефоном. Оказывается, эта… (не желаю ругаться, поэтому просто скажу – очень нехорошая личность) всё время стояла под дверью и снимала экзекуцию на мобильник. Мне бы одёрнуть Наталью Михайловну, да я прозевал. А когда опомнился, метнулся к двери, по лестнице уже топотали каблуки старосты. А раньше я ею восхищался, Лёшке завидовал, что тот с ней сидит. Но теперь…
Через двадцать минут буря улеглась. Я молился, чтобы ни одному из нас не позвонили в этот миг родители. Не напомнили о своём существовании математичке. Пронесло. И Наталья Михайловна взяла с нас клятвенное обещание, что «такое хамское, недостойное поведение было в первый и последний раз», и заставила при ней вымыть класс и протереть парты. Дважды.
– Эль, не переживай, – ещё ощущая, как горят уши, принялся успокаивать я Тихонову. У той разве что дым из носа не валил, такая она была злая. – Куща однажды доиграется.
– Не однажды, а завтра. Увидишь.
– Эля, ты обещала… – начал я.
– Такое не прощают. В старой школе при военной части за подобное… – она многозначительно продемонстрировала мне кулак.
Мы шли по улице не прямой дорогой, а окольной, чтобы успокоиться. Не покажешься же родителям в таком виде. Элька комкала длинную ручку сумки, старалась наподдать туфлей малейший камушек или фантик, оказавшийся на тротуаре.
– Почему твой Валентин сегодня не с нами? Где бродит? – нашла она, к кому предъявить претензии.
– Понятия не имею. Я его просил за мной не шпионить. Представляешь, он заявил, что ищет себе жильё!
– Завтра пусть придёт, – распорядилась Элька. – Пригодится в случае чего.
Мне оставалось только гадать, что она задумала. Предположения роились в голове – одно страшнее другого. Что может сотворить с обидчиком обиженная ведьма? Я не люблю фильмы ужасов, но пофантазировать в их стиле могу. И мне действительно становится жутко.
Придя домой, за неимением другого собеседника я выложил всё Валентину, а тот только посмеялся над моими страхами и посоветовал не торопиться с местью. Мне бы его спокойствие. Не будь Надька девчонкой – поколотил бы, точно!
Назавтра в школу идти не хотелось. Но бросать Эльку одну и становиться в её и собственных глазах законченным трусом не хотелось ещё больше. Собрав со стола учебники, я прикрыл дверь и направился на учёбу. Защитник сбежал, проскользнув за спинами родителей на улицу ни свет ни заря. Обещал подойти к началу уроков.
Во дворе возле комбината питания меня ждали. Смотри-ка, весь «актив» в сборе: Лёшка с Надькой, Гоша с Викой, близнецы Ярик и Лиза. Даже Петька затесался в их ряды. До полной картины не хватало только Язвы. Компания расселась на ободранных трубах выходящей из-под земли теплотрассы, жевала орешки и обсуждала отсутствующих. Интересно, меня ждут или Эльку? Сейчас и выясню.
– Щука плывёт! Глядите, один, без невесты! – сладенько проворковала староста, болтая ногами в чёрных лаковых туфельках. – А мы блокбастер с вами в главной роли смотрели. «Оскара» получать будешь?
– Если ты дашь, Куща, – не удержался я.
– Ребята, он грубит, – наигранно капризно захлопала она накрашенными ресницами. – Мало того, что с хулиганкой водится, так ещё и старосту собственную не уважает. И одноклассников тоже.
– Щука, решай, ты с нами или с ней? – продолжил её речь Лёшка. И чего они спелись? Кущина уже Язву оставила далеко позади. И отрыв увеличивается.
– Я таких выборов не делаю, – я внутренне напрягся, поравнявшись с ними. – И вам не советую.
Как бы мы друг к другу ни относились, до драк никогда не доходило. Но всё меняется. Вот старосту с новой стороны узнал. И не только её.
– А иначе? – продолжал настаивать Лёшка, тем не менее не вставая с трубы.
– Сюрприз будет, – не оборачиваясь, ответил я. Теперь нельзя ускорять шаг. Иначе наши отношения окончательно испортятся. С ребятами из «Б» класса такое проходило. Смелых они не трогали, уважали.
Теплоцентраль осталась позади. Начинался лабиринт из подстриженных кустов. Точно зубцы на древней крепости – один выше, другой ниже, стояли они – высотой мне до середины груди. За ними можно удобно спрятаться. И не выдать себя. Я подобрался как можно ближе к караулящей Эльку компании (мы с ней всегда по этой тропинке ходим) и приготовился ждать. Поэтому вздрогнул, когда рядом из воздуха зазвенел голос Валентина.
– У нас снова цирк? – удивился он.
– Нет, гладиаторские бои, – съязвил я. – Что делать, подскажи? Может, припугнёшь их?
– Зачем? Им и так достанется, мама не горюй! – Флейтист из Гаммельна пристроился рядом со мной, оставаясь полностью невидимым, и приготовился наслаждаться зрелищем.
Минут через пять на дорожку вышла Эля. Комитет по торжественной встрече резко оживился:
– Радиоактивная, ты что тут забыла? В другую школу проваливай! Для таких, как ты, специальные – коррекционные существуют, – естественно, начала Надя.
– Смотри, Кущина, тряпкой побью и помоями оболью. Для установления справедливости, – копируя её интонации, не осталась в долгу Элька.
– Смотрела самое популярное видео недели? – встряла в их беседу Лиза.
– Ага, и ваши фото заодно с сайта скачала, чтобы проклинать было удобней. Знаете, что такое «ведьмин срок»? Представьте, идёт человек и вдруг понимает, что не помнит ни как он здесь очутился, ни что делал в последние пару часов. И так – по нескольку раз в день регулярно. А потерянные часы отходят к наславшей проклятие ведьме или к заказчику, жизнь их увеличивают. Будите меня или Щукина донимать – это станет первым, что с вами случится.
– Ой, не могу! – захохотал Лёшка. – Ой, напугала! Она точно дурочка!
– А для начала вы опоздаете на урок. На полчасика или больше с этого места вы не сойдёте! – И шепотом, но всё равно очень громко произнесла Тихонова. – И мобильники у вас на это время не работают. Полностью.
И она побежала по тропинке, так как в школе уже звенел звонок. Пока только с урока, но эта перемена всего пять минут. А урок – на третьем этаже.
– А я-то думал! – разочаровался защитник.
– Ребята, она нас приклеила! – первым взвизгнул Ярик. Ему никак не удавалось оторваться от трубы.
– А! Юбку мне испортила! – заголосила Надя.
– Погоди только, Радиоактивная! – неслось Тихоновой вслед.
Понаблюдав, как Элькины обидчики ёрзают на трубе, не в силах встать с неё, ругаются, кричат, я помчался следом за соседкой. Думать, что она сделала, было некогда.
– Они вообще ходить смогут? – нагнал я Тихонову у самого класса.
– А что им сделается? Через полчаса, а то и раньше, забегают, – она потёрла пальцами виски и обернулась ко мне. – Я ещё ни разу не заколдовывала такую уйму народа, – тут же пожаловалась она. – Голова болит.
– А ты вправду их проклянёшь, как и обещала? – продолжал выпытывать я, пока задерживалась историчка.
