С. Гроув - Смертельный туман
– Бум набеяться, фо ошобо гово’ить не прибепся…
– Говорить буду я, – заверила Каликста.
Одета она была примерно так же, как Златопрут, только на голове сидела корона с длинными и острыми лепестками: то ли украшение, то ли оружие. На шее – ожерелье из длинных цилиндрических колокольцев, звякавших на каждом шагу. Обуви на свой вкус у Максин она не нашла, соорудила сама.
– Ну что? Я выиграла? – в восторге спросила она брата, красуясь высокими кожаными сапогами со стальными мысками.
Барр и Рен экипировались почти одинаково – в потертые почти до дыр плащи поверх толстых клепаных безрукавок и штаны с вереницами колокольчиков по внешнему шву.
София держала свой плащ, расшитый множеством колокольчиков, сложенным на коленях. Одежду она оставила свою собственную, благо та выглядела идеально потрепанной, добавив лишь перчатки, плащ и крепкие шипованные ботинки. И маску чуть попроще, чем у Златопрут. На лицо спускались три тонкие серебряные цепочки, прихваченные на лбу серебряной же бусиной. Цепочки щекотали кожу, ощущение, как ни странно, было приятным; тонкие, словно ниточки, они казались какой-никакой, а защитой. «Вот почему налетчики цепляют на себя столько металла», – раздумывала она, глядя в окошко на темные улицы Нового Орлеана.
Железнодорожный вокзал был не так далеко от дома Максин. Несколько минут они ехали в молчании, потом карета остановилась.
– Это ведь не станция, – пробормотала Каликста. И высунулась в окошко: – Эй, кучер!
Ответа не последовало. Пока пиратка искала дверную ручку, из темноты раздался незнакомый голос:
– Ричард Рен! Это Брюс Дэвис, агент номер шесть-один-один. Прошу вас в одиночку покинуть экипаж. У меня приказ немедленно вернуть вас в Сидней.
Шестеро, сидевшие внутри, замерли.
Каликста наклонилась к открытому окошку.
– Никакого Ричарда Рена здесь нет, – сказала она. – Мы налетчики с Медной горы, держим путь на север, в Соленый. Ошибочка вышла!
Голос сухо ответил:
– Ошибочки у нас редко случаются, капитан Моррис. Я не только знаю по именам всех, кто здесь находится, но и все ваши перемещения за последние двадцать часов. У нас были свои причины не трогать вас непосредственно в доме госпожи Биссэ, но мы уже тогда были готовы встретиться с вами. – Он прокашлялся и снова окликнул: – Агент Рен?
Прошло еще несколько мгновений. Рен нагнулся к окошку:
– Агент Дэвис, я выйду из экипажа и поеду с вами в Сидней при одном условии…
– Не вам выдвигать условия, Рен, – после паузы донеслось снаружи. – Со мной еще четыре агента.
Рен заколебался…
– Подумаешь, четыре агента! – яростно зашипела Каликста. – Еще не хватало – сдаваться! Давайте их уконтрапупим по-быстрому – и на поезд!
– Ты не понимаешь, – сказал Рен. – Если я не сдамся, нас почти наверняка убьют. – И снова обернулся к окну: – Агент Дэвис! Если мы со спутниками надумаем сопротивляться, моя поимка вам недешево обойдется. Я готов сдаться в обмен на обещание, что мои товарищи смогут продолжить путь невозбранно, а Лига навсегда забудет об их существовании!
– Послушайте, агент, – раздалось в ответ. – Вы не хуже нас знаете протокол. – Снаружи вновь помолчали. – Самое большее, что я могу обещать, – не арестовывать их в сию минуту. Что касается будущего, никакого слова дать не могу.
Снова воцарилось молчание. Пользуясь секундой затишья, Барр подался вперед, обращаясь к сестре:
– Помнишь, как мы пытались схватить Феликса и в Гавану доставить? – И ностальгически вздохнул: – Что за денек был…
Каликста хихикнула. Столь неожиданное воспоминание вовсе не показалось ей неуместным.
– Такое не забывается, – сказала она. – Мы же тогда Персика встретили.
– Вот что я называю хорошо разыгранной картой.
– И то сказать! Легкий недокомплект, но зато как разыграно…
– Послушайте, – резко проговорил Рен. – Я тут, вообще-то, сообразить пытаюсь, как мне быть!
– Рен! – окликнули с улицы.
Он передвинулся на край сиденья и тяжело проговорил:
– Что ж, коли так…
Но не успел он сдвинуться с места, как Барр, сидевший у дверцы, рывком распахнул ее и одним прыжком выскочил вон. Дверца с треском захлопнулась.
– Гони!.. – заорал он кучеру. Коляска тотчас покатилась вперед.
Рен промедлил всего мгновение.
– Эй, – вскрикнул он затем, приподнимаясь на сиденье.
Каликста рукой в перчатке закрыла ему рот и заставила сесть.
– Нет уж, – сказала она. – Никуда ты не пойдешь.
Сквозь перчатку звучали невнятные жалобы, Рен пытался оттолкнуть капитаншу. Сенека у Эррола на плече бил крыльями и возмущенно кричал. Каликста крепко тряхнула австралийца:
– Хватит кулаками после драки махать!
– Я не хочу, чтобы он… – Рен вновь рванулся к дверце.
Широкие крылья Сенеки обметали потолок. Каликста быстрым движением, которое София едва заметила, выхватила пистолет – и хорошенько приложила Рена по голове. Сенека с пронзительным криком перескочил на плечо Златопрут.
Рен обмяк на сиденье.
– Что ты сделала? – обратился Эррол к Каликсте.
Невзирая на рывки и покачивания кареты, сокольничий быстро пересел, подхватив безвольного Рена.
– Всего лишь от смерти его спасла, – сказала пиратка.
– Путем отправки в нокаут?
– Именно.
– А Барр не на верную смерть, часом, отправился?
Эррол, не такой долговязый, как австралиец, кое-как посадил Рена прямо, уложил его голову себе на плечо.
Златопрут держала Сенеку на руке и что-то нашептывала ему на неведомом языке, успокаивая птицу.
– Барр отлично знает, что делает, – самодовольно проговорила Каликста.
Никто ей не ответил.
София плохо видела спутников, лишь чувствовала, как Эррол и Златопрут обменивались мыслями, спрашивая один другого: как быть?
– Ты уверена, что правильно поступила, Каликста? – спросила наконец Вещая. – Нам очень немногое известно о Лиге и о том, как она действует. Может, следовало бы вернуться?
– И подставить Софию? – насмешливо спросила Каликста.
– Да, – отойдя от потрясения, произнесла девочка. – Давайте вернемся… Барру поможем…
– Нет, – хором заявили Эррол и Златопрут.
Лица Каликсты не было видно, но в голосе прозвучала улыбка.
– Поверьте уж мне, – сказала пиратка. – Барр справится, не впервой. А вот помогать мне затаскивать Рена в поезд вам точно придется!
Эррол не ответил.
– План Барра не сработает, если мы его в карете оставим, – заметила Каликста.
– Ладно, – неохотно согласился стрелок. – Впрочем, я по-прежнему не согласен.
– Я и сама бы на такое не пошла, будь у меня выбор, – призналась Каликста, между тем как экипаж замедлял ход. – Но о том, чтобы выдать Рена, речи идти не могло, а значит…
Карета осветилась вокзальными огнями. Каликста улыбалась так жизнерадостно, словно вовсе не ее любимый брат только что выпрыгнул в темноту, к незнакомцам, враждебным и способным одни Судьбы знают на что.
– Поезд скоро отправится, – сказала она. – Не будем терять времени. Все за мной!
10
Преступление и наказание
7 августа 1892 года, 10 часов 19 минут
Штаты Нового Запада соединяют с Индейскими территориями в основном дорожки, а не дороги. Гонцы и мелкие торговцы довольствуются пешеходными тропами. Широких дорог, изначально почтовых, подходящих для конного фургона, очень немного. Одна ведет на запад из Пенсильвании, две – из Виргинии, по одной – из Южной и Северной Каролины и еще две – из Джорджии. В основном эти дороги приятны и безопасны, путешественника, выбирающего их, вряд ли постигнут особые неожиданности. Через каждые несколько миль здесь можно встретить гостиницы, наследие почтовой службы прошлых лет. Они предоставляют кров и еду…
Шадрак Элли. История Нового ЗападаСедьмого августа подразделение майора Меррета вступило на Индейские территории. Трудно было сказать, где кончалась Пенсильвания и начинались собственно Территории. Леса и холмы по сторонам тянулись все те же, а фермы и так давным-давно не встречались. Скалистые холмы, очень часто безлесные, позволяли перемещаться довольно легко; дорожной команде, в которой состоял Тео, работы доставалось немного.
Из-за постоянной сырости любая ноша казалась тяжелее обычного. Парусиновые палатки провоняли плесенью, прорезиненные мешки стали скользкими и липкими.
В десять часов отряд с большим облегчением устроил привал для еды.
Майор Меррет неизменно трапезничал в палатке. Даже на самых кратких привалах. В шатре, натянутом на пять шестов, ставили небольшой обеденный стол, служивший также и письменным. Посреди рассевшегося отряда единственная палатка выглядела пауком в центре паутины. Пока солдаты пользовались возможностью вытянуть усталые ноги, а то и прикорнуть на вещмешках, повар закидывал в котел лук и бобы.
У майора повар был свой. Он ехал в фургоне с припасами, охранял продукты, привезенные в упаковках непосредственно из Виргинии. К счастью для служивых, майорский повар, рядовой Беттс, оказался человеком выдающейся продажности. За должную плату он изыскивал остроумный способ откроить кусочек деликатесного окорока или вязочку колбасы. Надо сказать, майора он ненавидел столь же трепетно, как и весь прочий отряд. Однако полностью сознавал выгоды своего положения, а посему и маскировал острую нелюбовь за показным раболепием. Как следствие, майор Беттсу доверял. Можно сказать, повар ему даже нравился – насколько вообще Меррет был способен на подобное чувство.
