Кэтрин Ласки - Война углей
— Не волнуйся. Судя по звуку, отличный ветерок для полета, — заверила его Руби. — Вот увидишь, это будет лучшее путешествие в твоей жизни!
Бесс искоса посмотрела на нее. Неудивительно, что Сорен выбрал Руби для этого задания! Она была отличным товарищем для двух юнцов. Руби не только присматривала за ними, но также подбадривала, поддерживала и вдохновляла их. Но, Глаукс великий, до чего же странно она выглядела! После трех окрашиваний составом на молочниковом соке, ее рыжие перья стали совсем светлыми. Внешность Руби изменилась до неузнаваемости. Единственное, что могло ее выдать, так это непревзойденные летные качества. Впрочем, вряд ли в такую погоду найдется много охотников любоваться полетом Руби!
— Отлично, — сказала Руби, подходя к остальным. — Карту вы изучили. Свои маршруты знаете.
— Да, — кивнула Фритта. — Я лечу отсюда на восток, в каньоны, затем поворачиваю на запад, добираюсь до Дали, а уже оттуда прямиком к Волчьему клыку.
— А ты, Венцель?
— Да, мадам, — кивнул Венцель и лихо отбарабанил свой маршрут.
— Отлично! — воскликнула Бесс. После того как все детали были обговорены, она вместе с гонцами поднялась на башню напротив колокольни, чтобы проводить их в бушующую непогоду. Очутившись наверху, Бесс поспешила забиться в одну из каменных ниш, чтоб ее не унесло ветром. Свирепые порывы сдували воду с водопадов и горизонтальной пеленой уносили ее куда-то в ночь. Деревья сгибались пополам, треск ветвей, подобно грохоту барабанов, аккомпанировал реву бури. Всполохи молний высвечивали брюхо тяжелых туч, на миг придавая им грозный металлический оттенок, но страшнее всего был жалобный вой, время от времени прорезавший свист ветра, подобно острому когтю, вонзавшемуся в нежную плоть.
Но трое гонцов умели летать в непогоду. На глазах у Бесс они молча поднялись навстречу ярости стихии. Она видела, как они постоянно изгибают и поворачивают крылья, ловя каждый попутный поток воздуха, чтобы не потеряться в бурлящем котле воздушных течений. Всем известно, что во время грозы можно запросто столкнуться с опасным сдвигом ветра, когда воздушный поток вдруг неожиданно меняет скорость и направление, то набирая, а то, наоборот, резко теряя силы, и тогда в воздухе появляются смертельные ловушки и засасывающие вниз потоки, представляющие собой страшную опасность для неопытной птицы. Но гонцам было не занимать опыта.
— Глаукс в помощь! — тихо прошептала Бесс, когда три фигуры растаяли в темном брюхе тучи. — Глаукс вам в помощь.
Глава XIII
Предложение или эксперимент?
В Северных царствах есть мыс, который далеко вдается в море Вечной зимы и называется мысом Ледяных когтей. На юго-западной стороне этого мыса мерзлую сушу прорезает узкий морской канал, с обеих сторон зажатый высокими глыбами льда. Огромные, источенные ветрами и временем, эти глыбы пронзают своими вершинами туманное небо над ледяным каньоном. Они соединяются друг с другом ледяными мостами и арками, а за их неприступными стенами прячется сложный лабиринт туннелей, каналов и ниш. В глубокой древности, в период непрекращающихся жестоких войн, этот каньон служил крепостью, тайным оплотом Хратианских королей, и именно здесь когда-то нашла убежище вдовствующая королева Сив и ее верная служанка Миррта. Они принесли сюда яйцо, из которого в положенный срок появился на свет величайший из всех монархов — король Хуул, первый владелец угля.
Но эти же ледяные каньоны в древности служили потайным путем для хагсмаров, нашедших себе убежище на другой стороне мыса, вдали от берега. Как известно, хагсмары предпочитают держаться подальше от моря. Они боятся соленой воды, которая мгновенно пропитывает и склеивает их лишенные жировой смазки перья, так что отяжелевшие крылья камнем утягивают несчастных в воду. В древние времена хагсмары обычно торопились поскорее миновать узкий канал, чтобы вновь оказаться над безопасной сушей, поэтому не утруждали себя исследованием хитросплетения ледяных туннелей и переходов в скалах.
Но сейчас две совы, которым, казалось бы, нечего было опасаться моря, заметно нервничая, летели над проливом. Путь их лежал не в древнее убежище хагсмаров, о существовании которого они даже не догадывались, а в потайное место, расположенное в самом сердце ледяных каньонов. В когтях совы несли корзинки, где лежало около двух дюжин двухжелтковых и трехжелтковых яиц, из которых очень скоро на свет должны были появиться чудовища.
— Ты уверен, что знаешь, куда мы летим? — спросила Нира.
— Да. Ваш сын, Корин, рассказал мне об этом месте. Вернее, он читал мне легенду о первом угленосе, в которой подробно о нем говорится.
— Моего сына зовут Нирок. Ни-рок. Я не желаю знать никакого Корина. Я назвала его Нирок. И он мне не сын. Он перестал быть им, когда назвался Корином. И сколько нам еще лететь? Скажи, ты хочешь найти то самое место, где эта древняя королева высиживала свое яйцо?
— Нет, зачем нам то самое место? Нам нужен просто безопасный уголок, где мы могли бы без помех заняться своими экспериментами. Несмотря на то что очень скоро у нас будет еще больше яиц, мы не можем позволить себе потерять еще одно. — Стрига помолчал, а потом посмотрел на Ниру. — Все идет прекрасно. Наши войска в Кунире прекрасно обучены и готовы к бою. В Долгую ночь они присоединятся к нам. Осталось исполнить последнюю и самую важную часть нашего плана.
Нире не понравилось то, что голубая сова назвала ее армию «нашими войсками». Это она собрала под свое крыло жалкие остатки Чистых и вновь превратила их в грозную боевую армию! Да, в последнее время все новые и новые силы прилетают к ним из Серединного царства, однако костяк армии до сих пор составляют Чистые. Ее Чистые. Но Нира решила до поры до времени помалкивать об этом.
— Надо было прикончить тех тупиков, которые притащились искать своего братца, — сказала Нира. — Тупики глупые. Это было бы несложно.
Стрига едва удержался, чтобы не сказать: «Это ты глупая!» Вместо этого он вежливо ответил:
— Рано или поздно тела этих тупиков были бы обнаружены. Поползли бы слухи. К чему нам лишнее беспокойство? Давайте лучше поторопимся и поскорее все закончим. Нам повезло, что вчера ночью к нам прилетела еще одна драконова сова с полной сумкой яиц!
— Думаю, ты прав. Мы не много потеряли. Одно яйцо упало в воду, другое разбилось о пол ледяной пещеры. Как ты думаешь, та драконова сова, которой мы дали поручение, сумеет найти дорогу в Ледяной дворец? Кстати, как ее зовут?
— Улун, — ответил Стрига. — Так ее назвали за цвет оперения. На нашем языке это означает «бирюзовый». Улун умная сова. Она не заблудится. А теперь оставьте свои тревоги. Все идет хорошо. Среди этих яиц очень много экземпляров с двумя и даже тремя желтками. Это будет наша первая, пробная партия. Вскоре наши новообращенные принесут нам еще.
Новообращенными они называли драконовых сов, которые тайно учились летать и, поодиночке, а то и попарно, покидали дворец Панцю. С помощью подкупленных слуг они похищали яйца и тайком приносили их в Северные царства. До сих пор яйца приходилось прятать в самых отдаленных уголках царства, в местах, куда не добирались пиратствующие совы или краали, от которых все пернатые обитатели Северных царств старались держаться подальше. Доставляемые из Серединного царства яйца были стерильными, однако при правильном уходе в них зарождалась жизнь, и на свет мог появиться птенец. Разумеется, все это было частью таинственной магии, страшного заклятия рождения хагсмаров.
— Подумать только, ведь я держала эту книгу в когтях! — в который раз простонала Нира. — Я даже пыталась ее прочесть, но она была невероятно трудной!
— И тем не менее, вам удалось кое-что запомнить. Милая Нира, давайте же оценивать ситуацию беспристрастно! За последнее время мы достигли огромных успехов. Да, без ошибок не обошлось, но ведь это неизбежно! Я сам готов выщипать себе все перья в наказание за то, что, когда впервые услышал от Корина про «Книгу Крит», у меня не хватило ума расспросить его поподробнее! А ведь однажды я даже видел эту книгу в библиотеке! Вы оказались гораздо мудрее меня. Вы сразу поняли ценность этой книги.
Если Стрига в чем-то и знал толк, так это в лести. Именно лесть расцвечивала безрадостную жизнь драконовых сов, а тонкое подхалимство было ее главным топливом.
Стрига вновь вспомнил ту ночь, когда он впервые увидел «Книгу Крит». Казалось, это было в другой жизни. (Вообще-то, он уже начал подозревать, что у него было несколько жизней. Недаром в памяти его то и дело звучали отголоски событий далекого прошлого.) В ту ночь Стрига заметил, что Отулисса случайно оставила открытой дверь в тесную комнатку в задней части дупла, и, движимый любопытством, заглянул туда. Внимание его привлек огромный том, озаглавленный «Книга Крит». Стрига пролистал его. В книге были практически одни иллюстрации. Картинки показались Стриге совершенно бессмысленными, и он решил, что это очередные никчемные излишества. И еще он подумал, что Отулисса поступает правильно, держа такую книгу под замком. Каким же он был глупцом!
