Саша Готти - Хроники Темного Универа. Некромант (сборник)
– Ничего себе… А зачем скатерть со звездой? И свечи…
– Ликбез по магии, – вздохнул Жорик. – Это не скатерть со звездой, а ритуальное магическое покрывало с пентаграммой. Пентаграмма – это обозначение колдовства, без него никак. Для свечей тоже крайне важно откуда они и какие. На алтаре ведьмака нельзя зажигать что попало – силы влепят по самое не балуй. Для неопытного глаза это обычное старье, – не оборачиваясь, заметил Жорик. – Но, если бы ты была ведьмой и разбиралась в артефактах, сейчас бы подавилась слюнками. Итак… Сделаем твоего вольта.
– Кого сделаем?
– Вольт – фигурка, которую я сделаю из воска и льна, добавлю в нее каплю твоей крови и прядь волос. – Жорик вылепливал фигурку, разминая пальцами черный воск, и на кухне ощутимо запахло медом. – Вольты часто используют в темной магии, чтобы нанести удар, а мы используем его иначе – чтобы направить нежить по ложному следу. Мне нужна капля твоей крови… Ивлева, принеси новую булавку.
Влада поморщилась, когда острие булавки укололо палец, и выжатая из него ярко-красная капля выступила на коже. Ведьмак быстрым движением приложил ее палец к сделанной восковой «кукле» там, где у нее должно находиться сердце (если бы оно имелось). Влада не успела и ойкнуть, как ведьмак своим колдовским ножом быстро отрезал у нее кончик пряди волос, тут же прилепив их к голове вольта.
– Нарекаю Владой тебя, будь ею, – прошептал Жорик. – Заклинаю силами четырех стихий и даю силы… Силой огня, земли, воды и воздуха…
Дальше слова стали неразборчивы или же Темнов заговорил на непонятном языке. Влада, затаив дыхание, следила за манипуляциями Жорика: тот поводил «куколкой» над пламенем свечей, окунул ее в воду, дал постоять «ногами» на соли, пронес над зажженной курильницей. Потом ведьмак начертил атамом на скатерти несколько непонятных знаков и обернулся, протягивая «куколку» Владе:
– Огнева, положи этого вольта на ночь под подушку. Обязательно! – Ведьмак погрозил пальцем. – Завтра мы с тобой поедем на окраину Москвы, оставим его под деревом и вернемся на Кудринскую. Или еще лучше… Ты постоишь где-нибудь там пару часов, засветло. Пауки почуют тебя и уйдут подальше. А с наступлением сумерек оставишь вместо себя на окраине вольта и вернешься сюда. Нам нужно как можно дальше увести нежить от этого дома, чтобы выиграть время.
– Дождаться сумерек? А это поможет Гильсу? – Влада вертела в руках «куклу», пытаясь понять, что в ней магического.
– Это даст нам время и собьет пауков с толку. И вот что… Я буду возвращаться своим ходом, а тебе нельзя оставлять на земле никаких следов. У тебя вроде был знакомый валькер, который на вокзале дурью маялся. Лопоухий паренек…
– Ацкий? – уточнила Влада.
– Может, и Ацкий. Сейчас мы организуем ему на завтра важное задание. Позвоню-ка я вашей несравненной Адочке Фурьевне. Ее голосок мне ой как нравится!
И ведьмак, потирая ногу, стал набирать номер фурии на своем мобильном.
Глава 8. Ацкая тролледнюха
Ведьмаковская нога, цапнутая пауком, за ночь распухла и разболелась. Утром выяснилось, что Жорик может только дохромать до кухни, выругаться там в открытое окно и вернуться к дивану.
– Поедете без меня, все сделаете и вернетесь, – решил Жорик. – Валькеру я уже все объяснил по телефону и дал подробные инструкции.
Ацкий подъехал днем. О его прибытии возвестило пиликанье домофона и на его фоне – вопли Эдика Грозного, назвавшего валькера «чокнутой вороной, которая пролетит в приличный дом только через его труп».
Получив наставления Жорика, Влада спрятала в карман пакетик с вольтом и спустилась вниз.
– Кар-рета подана! – браво отрапортовал Ацкий, страшно гордый тем, что получил задание от дежурного ведьмака, да еще связанное с Владой. – Сонц, пристегиваться, сори, нечем…
– Ничего, – Влада утешила себя тем, что летать с Ацким гораздо страшнее, чем ездить.
С тех пор как она каталась в машине Ацкого, старенькой и ржавой «девятке», которую морок Бертилова обернул в фантик в виде «хаммера», многое изменилось. Морок давно слетел, и теперь машинка выглядела как карета Золушки после недельной просрочки. Хуже, чем просто тыква, – тыква, сгнившая и потерявшая надежду на будущее. То, что не гремело, – дребезжало, а что не дребезжало – поскрипывало. Остальное пыталось молча отвалиться и сбежать.
– Я и сам, бывало, ругался с девчонками, – переживал Ацкий, крутя рулем. – Бывало, вдрызг. Такого мог наговорить! Но чтобы свалить, когда девчонке угрожает беда? Я же не дурак и знаю, что тебя светлые маги гнобят! А Муранову плевать…
– Хватит об этом, – Влада мечтала поскорее замять тему про Гильса. – Ты просто не понимаешь.
– Ты не должна так говорить, – Ац замотал головой. – Я же знаю девчонок как облупленных! Надо так… – Валькер прокашлялся и вдруг завопил тонким голосом: – «Он такая сволочь! Как он мог! Ах, ах!!!»
– Ац, прекрати, – Влада откинула с глаз прядь волос. – Ты помнишь, что мы должны сделать?
– Я не склеротик, – обиделся валькер. – Все помню! Приезжаем, сидим, ждем сумерек и улетаем без машины своим ходом. Я не понял, почему такой расклад, но его ведьмобродию виднее. Не боись, сонц, можешь на меня положиться!!!
Они подкатили на забитую машинами парковку и, увидав что-то вроде парка с прудом, Влада приготовилась, нащупывая в кармане вольта. Но Жорик Темнов недооценил планы Ацкого, когда давал ему поручение.
Не просто недооценил, а грубо просчитался. Валькер привез Владу не на тихую окраину Москвы, где она должна была спрятать вольта, дождаться сумерек, увидеть появившихся пауков и улететь обратно. Вместо этого, они заявились на пляж перед городским прудом, который был почти полностью забит компаниями людей, приехавших провести летний выходной денек пусть не на природе, но хотя бы в ее городском суррогате.
У берега, цинично пестревшего столбиками с табличками «Купаться категорически запрещено», вода пестрела шевелюрами, лысинами и кепочками купающихся. Вдали, за темной зеленью деревьев, виднелись новостройки.
– И куда мы приехали? – Влада пробиралась за валькером по пляжу, набрав полные туфли песка. – Ац, это не то место, которое нам нужно…
– Такое-такое, – уверенно заявил Ацкий, указав куда-то за спины сидевших на берегу компаний людей. – Вот и наши! Огнева, все путем!
– Наши?.. Что тут происходит?
– Тут днюха у Бертилова происходит, – объяснил Ац в ответ на изумленный возглас Влады. – А че? Я подумал, что ты сидишь взаперти… Раз ведьмобродие сказал потусоваться на окраине Москвы, так лучше с пользой! Эгей!!!
Ацкий замахал руками, и Влада увидела расположившуюся на песочке, вокруг мангала с шашлыками, компанию однокурсников. Лиза Маркина и Жанна Болотова в ярких купальниках… Герка, чья вампирская семейка гордо носила фамилию Готти, а на самом деле все давно упростили их до Готиных… Совсем юная первокурсница факультета вампиров Габриэла, за которой ухлестывал Герка и повсюду таскал ее с собой… Тролль Антон Колыванов, вечно чем-то жадно чавкавший, и…
Влада напоролась на взгляд Егора Бертилова, как на острую иглу. Тролль сидел на песке, одетый в зеленые шорты и расстегнутую просторную рубаху. Рядом с ним вилась и жужжала, как надоедливый осиный рой, Инга Тановская. Ее приход Влады явно не обрадовал: по кислому выражению лица старосты факультета троллей было видно, что сорваны тайные и заранее продуманные планы действий, направленные на завоевание неприступного объекта страсти.
Влада кивнула Егору с виноватой улыбкой. Еще бы! Повод обижаться у тролля был на сто процентов. Все его неотвеченные звонки, нелепая встреча на Тверской и сегодняшний день, в который она даже не вспомнила, что ее другу стукнуло шестнадцать. Свинство, беспросветное девчоночье свинство без оправданий.
– Нар-род! – проорал Ацкий, втянув аромат шашлыка полной грудью. – Нар-род, наша Влада Безмуранова поругалась с Мурановым, как вы знаете! Теперь ей одиноко и грустно, во-о! Посидит с нами, развеется!!! Гыыы!!!
Владе в этот момент очень захотелось придушить валькера, который был очень рад своему остроумию. Ацкий радостно захихикал и, скинув футболку и джинсы, рванул в пруд, подняв фонтан брызг. Крылья не мешали летучей нечисти плавать, зато брызг от Ацкого было раз в сто больше, чем от обычного парня.
Что ж, оставалось принять на себя первый удар жаждущих разговоров Маркиной и Болотовой. Влада осторожно выкручивалась и отшучивалась, прекрасно понимая, что любое сказанное ею неосторожное слово всплывет в Носфероне – если не через неделю, так через год. А этого нельзя было допустить. Поэтому да здравствуют чудеса дипломатии, то есть вранья во всей красе.
– Нет, ну, Огнева, колись, что у вас произошло, – терзала ее Маркина. – Ведь такие слухи ходят! Чего только не говорят! Это правда, что Муранов перерождается в кровопийцу, потому и ушел из Универа?
