Владимир Бээкман - Роберт — хранитель железа
Тим пристально взглянул на окна конторы. Теперь в комнате не оставалось ни одного человека, распахнутые створки окон раскачивались на ветру.
— Маукам, сигнал! — прошептал он собаке.
Маукам поднял морду вверх, и все услышали леденящий кровь вой.
На краю железной крыши конторы зашевелился какой-то комочек. Это был не кто иной, как Железный Роберт. Первым делом он перевесился через край крыши, заглянул в открытое окно и повертел головой, ища что-то. Наконец он увидел толстый синий кабель телевизионной антенны, тянувшийся от крыши к другому, закрытому окну; ухватившись за кабель, Роберт со свистом съехал по нему вниз.
— Что он делает! — испугался Тим. — Это же не то окно!
Но Железный Роберт не терял ни минуты. Достигнув закрытого окна, он нагнулся над карнизом и стал возиться с кабелем. Внезапно кабель разорвался, и его конец, болтаясь, повис в воздухе. Теперь Железный Роберт оттолкнулся ногами от жестяного карниза и принялся раскачиваться на конце кабеля взад-вперёд все сильнее и сильнее, словно на качелях, пока не дотянулся до открытого окна. Раз! — сделав большой прыжок, он исчез в окне конторы.
Однако у Тима с Маукамом уже не оставалось времени следить за проворными действиями Железного Роберта. Служащие конторы уже добрались до входной двери и, толкаясь, хлынули во двор. Впереди всех выступал толстый главный бухгалтер, остальные шли под его прикрытием. В руках у бухгалтера громыхали счёты. Он потрясал ими над головой и кричал Маукаму:
— Брысь! Брысь!
— Ты ведь не какая-нибудь кошка! — сердито проворчал Тим. — Ну, Маукам, теперь давай живо уносить ноги!
Маукам сделал шаг назад. Тим быстро перевернулся на живот, Маукам взял его зубами за воротник рубашки и одним рывком поставил на ноги. И Тим, петляя как заяц, припустил вверх по склону. Маукам дал ему чуть-чуть вырваться вперёд и помчался следом.
— Ага! — победоносно закричал бухгалтер. — Отпустил! Брысь отсюда, мерзкая тварь!
Маукам не смог отказать себе в удовольствии на мгновенье остановиться, повернуться и самым утробным голосом, на какой только был способен, облаять бухгалтера.
— Г-гав!
От испуга бухгалтер так резко отпрянул назад, что шлёпнулся мягким местом о землю.
— Ай! — из-за спины сотрудников взвизгнула машинистка. — Он что — укусил?
Больше Маукам не стал терять времени. Он помчался вверх по склону догонять Тима.
Когда они оказались по ту сторону откоса и служащие конторы уже не могли их видеть, Тим остановился. Тяжело отдувающийся Маукам встал рядом с ним и вопросительно посмотрел на мальчика.
— Молодец, Маукам! — похвалил Тим и потрепал пса по спине.
Окна конторы были ещё видны и отсюда. Тим увидел, как в комнате с открытым окном внезапно распахнулось и второе окно. Тотчас же поднялся сквозняк, усилившийся от порывов ветра, бушующего вокруг дома. Ветер подхватывал и расшвыривал лежавшие на столе бумаги, они кружились по коридору, сыпались, подобно снежным хлопьям, на счеты и штемпельные подушки, потом снова взмывали в воздух и в конце концов выпархивали в окно. Железный Роберт прыгал со стола на стол и раскрывал папки, чтобы ветру легче было расшвырять бумаги.
Во дворе сильный ветер подхватывал бумаги, кружил их и кидал туда-сюда, относя всё дальше и дальше к растущему на болоте сосновому лесу, такому густому, что там не пробраться было ни мыши, ни сороке. В эти заросли и опустились поодиночке уставшие от полёта листы бумаги. На них значились какие-то слова и цифры, но в лесу не было никого, кто смог бы прочитать их.
— Все в порядке, Маукам! — облегчённо вздохнул Тим. — Роберт открыл окно, и бумаги разлетелись, словно пташки. Я надеюсь, что эта самая важная бумага непременно была среди них.
Маукам заурчал, выражая свое согласие.
Тим напряг зрение, однако поначалу не смог заметить в конторе никакого движения. Наконец дверь с шумом распахнулась и в комнату ворвался толстый бухгалтер, за ним по пятам остальные. С воплями они начали ловить разлетающиеся бумаги, но было уже поздно. Последние листы выпорхнули у них из-под носа в окно.
— Только бы Роберт не попался им в руки! — озабоченно произнёс Тим.
X. Железный Роберт попадает в передрягу
Открыв второе окно и устроив сквозняк, Железный Роберт отнюдь не спешил покинуть контору. Сперва он с удовольствием понаблюдал, как порывы ветра крутят листы бумаги и уносят их в окно. Затем ему показалось, что они делают это недостаточно быстро. Роберт принялся прыгать со стола на стол, открывать папки и обеими руками подбрасывать бумаги в воздух. Сам он при этом смеялся жестяным смехом, это была преинтереснейшая игра, от которой приятно кружилась голова и которую уже никак нельзя было прекратить.
Бумажные вихри становились всё плотнее, большие и маленькие листы пачками уносились в окно. Их становилось всё больше и больше, некоторые сыпались тут же во двор склада и на дорогу, другие взлетали высоко, словно белые чайки, и летели неизвестно куда. Жестяной смех Роберта звучал всё громче и громче. Роберт был так поглощён этой игрой, что совершенно забыл, где он, собственно, находится.
Опасность своего положения Роберт понял лишь тогда, когда взволнованно галдящие служащие, торопясь спасти свои бумаги, появились в дверях. Роберт внезапно остановился и прислушался. От испуга глаза у него округлились. Ручка двери уже дёрнулась.
Времени, чтобы найти путь к спасению, не было. Железный Роберт со стуком спрыгнул со стола на пол, подбежал к стоявшему в углу железному сейфу и в то мгновенье, когда дверь в комнату распахнулась, Железный Роберт со звоном прыгнул в железную стенку сейфа. На ней образовался странный бугорок.
Служащие конторы во главе с очкастым толстым главным бухгалтером ворвались в дверь. К счастью, всё их внимание было поглощено порхающими бумагами и поэтому они не слышали щелчка, с которым Роберт прилепился к сейфу. Бухгалтер пронёсся через всю комнату к своему огромному письменному столу, над которым кружился весёлый хоровод бумаг. Он выронил из рук громыхающие счёты и плашмя бросился на последние оставшиеся в целости листы.
— Закройте окна, за-крой-те! — громовым голосом завопил он.
Толкаясь и наступая друг другу на ноги, люди принялись захлопывать окна. Толстый главный бухгалтер привстал и, наклонив голову, посмотрел на три смятых листка, которые ему удалось прижать своим собственным животом.
— Ой-ой-ой! — печально произнёс он. — Немного же осталось!
На других столах было и того меньше.
Теперь бухгалтер зло оглядывался по сторонам.
— Кто открыл окна? — загрохотал он.
— В-вы сами от-от-крыли, товарищ главный бухгалтер, п-прошу прощения, — заикаясь, произнесла машинистка. — Когда собака хотела растерзать м-мальчика!
— Гм! — мрачно хмыкнул главный бухгалтер немного подумал и поднял палец. — Верно. Но от этого ещё ни одна бумага не полетела. Я хочу знать, кто устроил сквозняк?
Все молча переглянулись.
— Кто же? — бушевал бухгалтер.
Вперёд протиснулся маленький и щуплый счетовод запасного склада железа.
— Никто не устраивал, — сказал он. — Мы все побежали спасать мальчика. А окно оставалось закрытым.
— М-может б-быть, в-ветер сам р-распахнул? — предположила все ещё заикающаяся от испуга машинистка.
— Ветер? — зарычал бухгалтер. — Как это ветер может открыть крючки на окнах?
Некоторое время все молчали и думали. Затем счетовод запасного склада железа решительно произнёс:
— Я думаю, это наша уборщица Маазике Метсатага вчера вечером после уборки не закрыла как следует окна. Потому-то ветер и открыл их.
— Ну конечно же уборщица! — воскликнуло разом несколько человек — все были рады, что наконец-то отыскался виновник.
— На прошлой неделе она оставила на моём столе невытертым толстенный слой пыли, — пожаловалась длинная тощая учётчица зарплаты Элла Кумми.
— А у меня забыла запереть дверцу шкафа, — вставила машинистка, которая перестала заикаться, как только увидела, что её никто ни в чём не подозревает.
— Кхе! Кхе! — строго кашлянул главный бухгалтер и провёл ладонью по лысой макушке. — Ну, ладно, я сделаю уборщице строгое внушение за непозволительную халатность в работе!
В этот самый момент дверь распахнулась и на пороге появилась не кто иная, как уборщица Маазике Метсатага. Она была большой и толстой, гораздо больше и толще главного бухгалтера. В левой руке Маазике Метсатага держала пылесос, в правой развевался старый синий рабочий халат, которым она пользовалась как тряпкой, когда вытирала пыль.
— Кхе, кхе, — снова кашлянул главный бухгалтер, однако вовсе не столь решительно, как прежде. — Знаете ли, Маазике Метсатага, вы, кхе-кхе… вчера плохо закрыли окна. Сегодня, кхе-кхе, ветер распахнул окно и унёс все наши важные документы, кхе-кхе…
