Алан Сноу - Семейка монстров
– Нет уж, – возразил Уиллбери. – Сначала поведайте о своих бедах.
Марджори не стала ломаться и рассказала, что три месяца назад явилась сюда, в Патентное бюро, со своим новым изобретением, благополучно прошла проверку на первом этаже в одной из палаток, и ее направили на второй этаж к некоему Эдварду Трауту, который взял у нее изобретение для проверки, как он выразился, на «подлинность». Это ее немного удивило, но он сказал, что теперь все стало строже и ему поступило такое указание.
– И вы отдали? – воскликнул Уиллбери.
Марджори опустила голову:
– Сама не знаю, как могла так опростоволоситься. Он поклялся, что вернет на следующий день, и исчез.
– Как? Совсем?
– Да. Его не нашли до сих пор. И моего изобретения тоже. У меня осталась только его расписка в том, что он получил мой аппарат, но в ней, конечно, нет ни чертежа, ни описания, и даже если он находится сейчас где-то у них в Бюро или валяется на складе и я найду его, все равно не смогу доказать, что он мой. Но я не уйду, пока они не вернут его мне!
Чиновник, изучающий одно из изобретений
– Это ужасно, Марджори! – вскричал Уиллбери. – Как вы здесь выживаете, бедняга?
– Мне немного помогают другие изобретатели. Но, конечно, я не собираюсь провести тут остаток жизни… Больше всего меня беспокоит, что этот ворюга-чиновник мог совсем удрать с моим изобретением, и тогда дело вообще может обернуться очень плохо. Потому что оно…
Она замолчала.
– Договаривайте, – попросил Уиллбери. – Вы хотите сказать… В чем заключается изобретение?
Марджори настороженно огляделась и прошептала:
– Я знаю, что могу доверять вам, мистер Ниббл… однако в данном случае будет лучше, если никто до поры до времени не услышит, что оно такое…
– Хотите сказать, оно из тех, за которыми могут охотиться другие с дурными целями?
«Я знаю, что могу доверять вам, мистер Ниббл…»
– Да… Да, мистер Ниббл. Скажу без похвальбы: оно – просто фантастика! Я работала над ним без устали последние два года… Но в злодейских руках оно может быть опасным. Очень опасным. Поверьте мне…
Она в отчаянии закрыла лицо руками. Уиллбери ласково отвел ее руку.
– Не отчаивайтесь, Марджори, – сказал он. – И на нашей улице будет праздник. Что-нибудь придумаем… А пока… – Он достал из сумки еще не совсем остывшие пирожки. – Пока поешьте вот эту вкуснятину. Я же удалюсь, чтобы перемолвиться несколькими словами с мистером Льюисом Траутом, он здесь, как вы знаете, большой начальник.
– Да, знаю, – безнадежным тоном сказала Марджори. – Он отец того, кто украл мой аппарат. Меня к нему и близко не подпускают все его сотрудники!
– Думаю, мне удастся увидеть его, Марджори. Особенно если напомню о некоторых судебных делах с его участием, которые мне приходилось вести в прошлые годы.
С этими словами Уиллбери направился к одной из самых шикарных дверей из тех, что выходили на балкон.
Марджори проводила его взглядом и посмотрела на пироги.
– Ух ты, – произнесла она и, обратясь к Артуру, спросила: – А с чем они, не знаешь?..
После первого пирожка она заметно повеселела и предложила Артуру принять участие в еде, от чего тот не отказался, а вскоре прибавил к быстро исчезающим пирогам небольшой тортик. Он осознал вдруг с некоторым удивлением, что, по существу, чуть ли не первый раз в жизни слышит женский голос и нормально разговаривает с женщиной. (Та, которая ругала его и грозила палкой, не в счет.)
Их мирное застолье прервал приход Уиллбери. Лицо у него было гневным, он тяжело дышал.
– Я же говорила, мистер Ниббл, – сказала Марджори, – что вас не допустят к шефу. Так и случилось?
– Складывайте свои вещи, Марджори, – проговорил тот, не отвечая на вопрос. – Льюис Траут на днях ушел с работы и собирается открыть новое дело совместно с сыном Эдвардом.
– Который украл мое изобретение! – воскликнула она в ярости. – Теперь я понимаю…
– Это еще требуется доказать, – сказал Уиллбери. – Но, похоже, так оно и есть.
– Что же мне делать? – жалобно проговорила Марджори. – Оставаться здесь и ждать у моря погоды или броситься за Траутами, чтобы вырвать у них то, чего, быть может, у них нет?
«Что же мне делать?»
– Вопрос трудный, – ответил Уиллбери. – Тем более что я не знаю, в чем заключается ваше изобретение. Но в любом случае здесь вы ничего не добьетесь. Поэтому предлагаю еще раз: собирайтесь и пойдете с нами. Вам может понадобиться наша помощь, нам нужна ваша. По дороге все объясню…
Они еще не знали, какой удар их ждет по возвращении обратно.
Глава пятнадцатая
Потрясение
Уиллбери, Артур и Марджори стояли на пороге дома и молча смотрели, не веря своим глазам.
Дверь сорвана с петель, в комнате полный разгром: все, что можно, поломано, разбито, исковеркано, покорежено…
– Как после землетрясения, – пробормотал Уиллбери.
– Какой ужас! – воскликнула Марджори.
Артур стоял безмолвно, он был напуган. Молча он взял руку Уиллбери и сжал ее.
Комната представляла воистину страшное и жалкое зрелище: шкафы и полки перевернуты и разбиты, занавески порваны, книги и газеты раскиданы по полу; там же валялись ведра, осколки ваз. Даже кресло было поломано, а сиденье взрезано. Уиллбери поднял с пола кусок картона, поднес к глазам и узнал его по цвету и запаху: это была часть коробки, которую носил на себе Фиш. Где же он сам?
Сглотнув комок в горле, Уиллбери крикнул:
– Фиш! Титус! Эгг! Шу! Где вы? Отзовитесь!
Уиллбери поднес к глазам кусок картона
Полное молчание было ответом. Еще несколько раз он звал своих питомцев – никто не отзывался. Артур бросился искать по углам, под прилавком, выбежал в другую комнату, в коридор… Их нигде не было.
Внезапно он ощутил холод в ногах, под башмаками хлюпало: он понял, что стоит на совершенно промокшем ковре, а приглядевшись, увидел валявшийся, перевернутый набок аквариум, рядом с которым неподвижно лежала маленькая морская коровка. Неужели умерла?
Уиллбери тоже обратил внимание на крошечное тельце и крикнул, опускаясь перед ним на колени:
– Быстрей, Артур! Принеси воды и залей в аквариум, если он цел!
К счастью, аквариум не протекал, вода из него не выливалась. Морская коровка, опущенная туда, сначала держалась на поверхности, как неживая, на нее было страшно смотреть, но вскоре встрепенулась, задвигалась и ушла под воду.
– Слава богу, хоть кто-то остался жив, – проговорил Уиллбери.
Они поставили аквариум на прилавок, долили в него воды. Уиллбери поднял одну из полок, начал устанавливать на нее книги, класть газеты. Марджори и Артур помогали. Укладывая очередную кипу газет, Артур вскрикнул:
– Смотрите! Здесь мини-тролль. Которому дали имя Спичка. Это он!
Бедняга, весь дрожа, уцепился за ногу Артура. Марджори с таким напряжением переводила взгляд с морской коровки на тролля, что Уиллбери спросил:
– О чем-то хотите спросить?
– Нет… Ничего, – задумчиво ответила она. – Откуда они тут взялись?
К счастью, аквариум не протекал
– Я этим утром купил их у одного малосимпатичного человека, который назвался Гризлом. Он пристал ко мне, как банный лист, чтобы я продал ему своих питомцев, и потом ушел, хлопнув дверью. Не удивлюсь, если этот разгром – дело его рук. Тогда он ответит мне за все!
– Еще мы видели таких же «мини», – вспомнил Артур, – на рынке у этой Фру-Фру. Может, они с Гризлом знакомы?
– Вполне возможно, – согласился Уиллбери. – Так или иначе, все, что происходит сейчас, весьма подозрительно и опасно. Потому что… – Он замолчал, вгляделся в угол комнаты и вдруг крикнул: – Титус! – И бросился к перевернутой бочке. – Вот ты где! Вылезай же, бедолага!
Но это был не Титус, а его уменьшенная копия – капустоголовая крошка. Через секунду несчастное перепуганное существо уже сидело на руках у Уиллбери, и тот гладил его и согревал своим дыханием.
На паре ног стояла большая корзина, доверху набитая грязным бельем
И тут с порога послышался вежливый кашель, и все повернулись туда. То, что они увидели, было, мягко говоря, удивительным: перед ними на паре ног стояла большая корзина, доверху набитая грязным бельем.
– Добрый день всем! – произнесла корзина. – Не желаете отдать белье в стирку?
Корзина опустилась на пол, из-за нее показалась фигура улыбающегося мужчины, на голове у которого находилась небольшая платформа, сбитая из деревянных планок, а на платформе сидела крупная крыса, выглядевшая весьма доброжелательно, несмотря на то, что на макушке у нее красовался завязанный вполне по-пиратски платок в крупную горошину.
