Юлия Лавряшина - Рыцарь в змеиной коже
Этому учила её чёрная водяная змея, воспитавшая Нию, как родную дочь. Осиротела гадюка ещё змеёнышем, едва вылупившись из яйца: перепуганный грибник забил мать Нии палкой, похожей на ту, что сейчас держал в руках Лей. И крошечная гадючка бросилась бежать из тёплого гнезда, почти ослепнув от слёз и едва дыша от отчаяния. Её тот перепуганный грибник не заметил…
Так она и оказалась на берегу лесного озера, которое было гораздо больше этого и куда глубже. Тогда Ния ещё не знала о том, что гадюки не любят воду и всячески избегают купаний, хотя и неплохо плавают. В тот момент она вообще ни о чём не думала, и только пыталась спастись от смерти. Но уже в воде маленькой Нии не хватило воздуха, и она утонула бы, если б снизу её не подхватил чёрный хвост. Водяная змея вынесла её на поверхность, и аккуратно уложила в укромном уголке среди прибрежных кустов.
- От кого ты спасаешься, девочка? Конечно, от человека? – услышала Ния ласковый голос, который с тех пор стал для неё любимым. – Такая кроха, а уже узнала, что опаснее человека никого нет в этом мире.
Это Ния запомнила навсегда. И годами старалась не приближаться к человеческим жилищам и тропам. Но однажды увидела мальчика, читавшего на обрыве, куда она выползла погреться на камне… Подобно змее, он прятался от людей, которые могли бесцеремонно вмешаться в его мир и разрушить. Что-то он прочёл за минуту до этого и устремил взгляд в пространство, пытаясь лучше разглядеть переданное словами. Ния смотрела на него, а мальчик – в собственное воображение. И такое у него было при этом лицо, что Ния не могла оторвать от него глаз.
И она стала следить за ним. Лей, конечно, не подозревал этого – кто заметит маленькую гадюку, если она тщательно прячется? Вскоре Ния уже всё знала о нём, и хорошее, и плохое. Он всегда заступался за слабых, и помогал матери носить тяжёлые корзины с бельём. Но ему и в голову не приходило заняться младшими братьями и сёстрами, чтобы освободить мать хотя бы от этого. Казалось, Лей вообще не замечал их, а старший брат только раздражал его своей тупостью, и как раз это не удивляло Нию. Пок не раз намекал брату, что он – чужак в их семье, но родителей Лей любил, это было заметно. Хотя и стеснялся проявлений чувств. Но от малышей старался держаться подальше, и часто прятался с книгой в лесу, где Ния и наблюдала за ним. Она пришла к выводу, что Лей сам ещё слишком мал, чтобы заботиться о ком-то.
Гораздо веселее ему казалось проводить время с теми, кого он считал друзьями. Ни один из них потом даже не приблизился к башне, где был заперт Лей, чтобы попытаться увидеть его - змея специально следила. Эти мальчишки были с ним, пока Лей был на коне, и верховодил в банде, а стоило ему попасть в беду, как всех точно ветром сдуло. Только мать с отцом да их малыши безнадёжно бродили вокруг тюрьмы, надеясь услышать хоть голос своего Лея. Даже Пок тайком приходил несколько раз. А бывшие приятели продолжали свою развесёлую жизнь! Правда, от большой дороги теперь держались подальше. Лей принял наказание один за всех.
Но даже то, чего Ния не могла одобрить в нём, не отталкивало её, потому что змея уже любила мальчика. А любовь принимает человека со всеми его изъянами…
Теперь она упрекала себя в том, что не вмешалась в его жизнь раньше, позволив себе только любоваться Леем. А надо было остановить его, когда гонимый нуждой, он вышел на большую дорогу. Убедить: это путь в никуда, он приведёт лишь к потере самого себя, но никак не к обретению счастья, даже если карман отяжелеет от золота. Ведь Ния сразу догадалась, что у мальчика на уме.
Однако змеиный принцип не приближаться к человеку, помешал ей спасти Лея. А потом его заперли в подвале, и Ния металась у стен башни, внутри которой заточили смысл её жизни. Сложенные на совесть, каменные стены были грозным монолитом, в котором невозможно было найти щель. Но змея не сдавалась. Несколько месяцев ушло у неё на поиск тайного хода, который привёл бы к Лею, но гадюка нашла его.
И вот теперь их вновь пытались разлучить. Что-то убедительное произносил колдун в эти минуты, ведь Лей уже разжал руку, и выпустил дубину. Змее хотелось крикнуть:
- Не верь ему! Ни одному слову не верь!
Но Лей не услышал бы её.
А потом она увидела, как мальчик уходит вместе с колдуном, и мир потемнел. Не шевелясь, Ния глядела Лею вслед, и пыталась понять, чем его могли заманить в сети? Посулили безбедную жизнь? Но ведь он уже отказался, когда это предлагала ему Маша. Выбрал возвращение в свой мир. Нию точно пронзило током: вот оно! Колдун напустил тумана, и мальчик поверил, будто чёрному магу под силу вернуть его в свою семью. Но ей-то было понятно, что ничего этот шарлатан не умеет, иначе они не ловили бы её, Нию, с такой настойчивостью! Может, он и в состоянии разглядеть ближайшее будущее, раз предсказал их с Леем появление, но не более того.
А мальчик, похоже, купился на обещания колдуна… Ния заторопилась: нужно было вернуться к Машиному дому одновременно с ними, и проследить, куда спрячут Лея. Неужели у них не хватит воображения, чтобы придумать другое место заточения? Она была уверена: Маша уже крепко спит, и не заметит возвращения нового друга. При мысли об этой девочке, у змеи опять тоскливо заныло сердце… Лею не могла не нравиться Маша. Она была не просто хорошенькой, она оказалась – настоящей. Хотя поначалу показалась Нии совершенной пустышкой.
А самое главное: они оба были людьми.
Глава 21
Время действовать
Впервые Маша увидела во сне маму. И не просыпаясь, почувствовала, как соскучилась по ней. Поэтому, когда кто-то нежно погладил её по щеке, девочка расплылась в улыбке, ещё не открывая глаз:
- Мама…
- Это я, Ния, - услышала она шёпот змеи, и разом всё вспомнила.
Подскочив на постели, Маша увидела гадюку на подушке, но, конечно, не испугалась, как наверняка случилось бы ещё накануне. Солнце уже настойчиво прорывалось сквозь шторы, которые девочка задёрнула кое-как: на рассвете ей слишком хотелось спать, чтобы всё сделать, как следует. А сейчас это и вовсе не имело значения.
- Ния! – воскликнула она шёпотом. – Как ты… Почему ты здесь? Одна… Где Лей?
- Вот это и нужно узнать, - пояснила змея. – Нас едва не поймали на берегу…
Маша гневно сдвинула брови:
- Отец?
- Нет, его тёмный приятель с головорезами. Лей защитил меня, и мне удалось спастись. Но его они увели с собой.
О том, что мальчик ушёл сам, Ния решила пока умолчать. Ведь ей и самой не было до конца ясно, что же произошло на берегу, она могла только догадываться.
- Ага, - Маша энергично растёрла лицо, пытаясь проснуться окончательно. – И куда они его дели ты, конечно, не знаешь?
Гадюка виновато подтвердила:
- Они добрались до дома гораздо быстрее меня. Хотя я спешила изо всех сил.
- Как ты вообще передвигаешься без ног? – девочка посмотрела на неё сочувственно. – Озвереть можно…
Усмехнувшись про себя, Ния заверила:
- Ничего, я привыкла.
Скинув одеяло, Маша вскочила с кровати и натянула домашний сарафанчик. Потом подумала, сняла его и надела современные доспехи - джинсы с футболкой, - чтобы быть готовой ко всему.
- Интересно, отец догадался, что это я вас выпустила? – бормотала она, наспех причёсываясь. – Тогда из него ничего не выудить… А так – может, и проболтается! Хоть бы они решили, что ты тогда опять превратила его в ужа, и вы сбежали через какую-нибудь дырку! А то и мне не поздоровится. Скорей бы уж мама вернулась, что ли!
Расспрашивать, почему вообще её мать уехала отдыхать в одиночестве, Нии было некогда. Да и Маше вряд ли было бы приятно говорить об этом. К тому же, сейчас было время действовать, а не беседовать.
- Позволь поинтересоваться, хорошо ли ты знаешь свой дом? – спросила Ния. – Есть ли здесь потайные комнаты? Не слишком умно второй раз прятать его в подвале.
- Ну, знаешь! Если они думают, что это ты его увела, тогда могут и снова туда посадить!
- С какой целью? Чтобы я снова его спасла?
- Хотя да… - Маша задумалась, присев на край неубранной постели. – Знаешь, у нас есть такая большая гардеробная, где хранятся зимние вещи и всё такое. У мамы полно лишней одежды!
Ния заметила с упрёком:
- Прости, пожалуйста, но вы могли бы раздать её бедным.
Виновато шмыгнув, девочка прошептала:
- Понимаешь, мама сама росла… Ну, не то, чтобы прямо совсем в бедной семье! Но у них вечно всего было в обрез. Моя бабушка медсестрой работала, получала копейки, а деда в шахте завалило. И у мамы до сих пор дикий страх остаться разутой-раздетой! Фобия какая-то… Она не может ни с одной тряпкой расстаться – а вдруг пригодится? Всё на старость откладывает. Мне её даже жалко, честное слово!
В другое время Ния непременно продолжила бы этот разговор и посочувствовала девочке, но сейчас её мысли были заняты одним лишь Леем. И она деловито спросила:
- А замок на этой гардеробной есть? Там его могут спрятать?
