Брайан Джейкс - Остров Королевы
— Наблюдай за берегом, половину своих в лодках пусти за толстохвостым. Живьём брать! Остальные за мной!
Противник внезапно исчез с берега, пропустив котов Скодта к крепости. Джифра и Питру тем временем неуклюже гребли, стараясь понять, где им искать эту сумасшедшую выдру.
На очищенном от охраны левом берегу снова появились выдры. Подскочив к огню, они проделали то же, что Колан вытворял на правой стороне. Теперь факелы полетели в крепость с другой стороны.
Вриг Феликс метался во все стороны, пытаясь выправить ситуацию.
— Скодт, разделить силы! Половину налево, быстро!
Лорго и Банья разрезали верёвки. О пленниках коты уже совсем забыли. Малышей Чаба закрепили на спинах пловцов-чемпионов.
— Поплывёте под водой прямо и прямо, за пловцами с детишками, — инструктировала Банья жён Халки и Чаба. — На правый берег. Там все спокойно и безопасно.
Лорго и его выдры напутствовали Халки и Чаба.
— Плывите за ними и не оглядывайтесь. Мы догоним.
На озере Лидо вёл за собой лодки к левому берегу. Грудл с берега выкрикивал команды:
— Не бросайте копья, идиоты! Подходите вплотную и бейте!
Коты не подозревали, что имеют дело с восемью выдрами. В разных местах на поверхности озера показывались головы. Выкрики вдруг раздавались со всех сторон.
— Эй, полосатики, сюда!
— Да нет, сюда, рыбьи головы, ко мне, меня ловите!
— Я, я Лагунный, остальные все самозванцы, а вы лягушки безмозглые!
Коты растерялись. Забыв о приказах и наставлениях, они разбрасывали копья и тратили стрелы, пуская их наугад. Грудл гневно плясал на берегу, вопя:
— Идиоты, тритоньи головы, они же над вами издеваются!
Подбежала Атунра.
— Повелитель приказал прекратить погоню. Все на берег, тушить пожар!
Коты образовали цепочку, передавая ведра с водой от озера в крепость. Вода шипела и испарялись, падая на загоревшиеся бревна. Незадачливые охотники в лодках вздохнули с облегчением, услышав зов с берега.
Лидо вынырнул и чуть не столкнулся с Коланом.
— Нет больше у Феликса пленных, — ухмыльнулся командор Бурной Бездны. — Что теперь?
— Давай проучим этих сухопутных крыс, — кивнул Лидо на лодки.
— Мои детишки гребут лучше, ты свидетель, — буркнул Колан.
Берега достигли лишь три лодки. Остальные три Лидо и Колан перевернули, вывалив котов в воду. Вопя и отфыркиваясь, невольные купальщики поплыли к берегу. Лидо и Колан, не тратя более времени, пустились в обратный путь.
В последней из опрокинутых лодок находились Джифра и Питру. Питру вынырнул первым. Он резво вскарабкался на опрокинутую лодку-плетёнку, выудил из воды весло и уже собрался направиться к берегу, но тут лодка опасно накренилась. Питру вцепился в бересту обшивки. Из-под воды показалась искажённая паникой физиономия Джифры.
— Питру! Питру! Спаси!
Питру оглянулся. На берегу все заняты пожаром, плывущие коты впились глазами в спасительный берег. Хищно оскалив клыки, Питру дважды с силой опустил весло: первый раз на лапы, второй — на голову ненавистного братца.
Отбросив весло, братоубийца распластался на дне перевёрнутой лодки и принялся грести лапами, жалостливо вопя:
— Джифра! Джифра, где ты? Видел кто-нибудь моего брата?
Не ошибся Вриг Феликс в своём сыне…
9
Брат Перант не поддавался ни на какие уговоры. Он стоял в дверном проёме, загораживая вход в лечебницу, равнодушно и спокойно выслушивал мольбы и доводы троицы юных рэдволльцев.
— Нет, нет и ещё раз нет, — в очередной раз повторил лекарь. — Никак нельзя. Я отвечаю за состояние своих пациентов. А вы их разволнуете своими разговорами.
— У нас очень важное дело, брат Перант, — не сдавалась Тайра. — Если нам нельзя войти, то разрешите им выйти ненадолго.
Брат Перант отличался упрямством, которое считал упорством и которым весьма гордился.
— Выйти? Ни в коем случае. Они мои пациенты и находятся в лечебнице не просто для отдыха, а на излечении. В общем, разговор окончен.
Перант уже собрался захлопнуть дверь перед носом настырных просителей, когда встретился взглядом с аббатисой. Мать Ликиана притащила в лечебницу ежонка Грамби, усердно сосавшего лапу за её спиной.
— Брат Перант, — лучезарно улыбнулась Ликиана, — помогите, пожалуйста, раненому работнику кухни.
Аббатиса повернулась к малышу и вытащила его лапу изо рта.
— Теперь ты сможешь рассказать, что с тобой случилось, Грамби.
— Лапка болит, вот что случилось, — забубнил Грамби. — Я её на плиту нечаянно положил, а она поджарилась.
Брат Перант нагнулся к крохотному пациенту.
— Брат Библ ещё никогда не готовил жареных лапок маленьких ёжиков. Входите, мой друг, и мы излечим вашу больную лапку.
Но Грамби не торопился воспользоваться приглашением.
— Да-a, а Тагл сказала, что мне отрежут лапку большим ножиком. И ещё она сказала, что хвост тоже отрежут.
— Экая маленькая врунья! Я вот ей намажу язык горькой мазью от вранья и рот забинтую.
— Так ей и надо! — сразу засмеялся Грамби.
Перант повёл ежонка в свою больницу.
— Вот послушай, как я буду лечить твою лапку. Сначала мы с тобой её вымоем приятной водичкой. Потом намажем мягонькой мазью и перевяжем. А здоровой лапкой ты в это время сможешь доставать из специальной коробочки карамельные каштаны. Тебе понравится!
Грамби застучал иголками от удовольствия.
— Мне нравится… А-ай! Большие птички меня склюют!
Ежонок пробкой выскочил из лечебницы прямо в лапы Тайры. Она тут же воспользовалась представившейся возможностью.
— Конечно же не склюют, — улыбнулась выдра Перанту. — Но малыш этого не знает. Он никогда ещё не видел таких больших птиц. Может быть, мы сможем помочь? Мы проследим здесь за птицами, пока вы в лечебнице обработаете лапку малышу Грамби.
Мать Ликиана не вполне понимала, что происходит, но без колебаний присоединилась к Тайре:
— Разумеется, брат Перант, с гусем и ястребом ничего не случится. Тайра и её друзья — вполне надёжные молодые звери, почти взрослые. И я им помогу, послежу за птицами.
Перант славился не только своим упрямством, но и вежливостью. Он покорно склонил голову:
— Как пожелаете, мать Ликиана.
На лужайке перед домиком привратника рэдволльцы наслаждались чайком и свежей выпечкой. Завидев необыкновенно крупных птиц, большинство чаёвничающих забеспокоились, некоторые вдруг вспомнили о неотложных делах и заторопились прочь. Ликиана постаралась успокоить хотя бы тех, кто остался.
— С нами пришли друзья. Бранталис и Пандион очень воспитанные птицы. Мы рады приветствовать их в аббатстве.
Трибси восхищался лёгкостью и непринуждённостью, с которыми настоятельница общалась со всеми окружающими, среди которых были и седоусые ветераны, намного старше её самой.
— Хурр, здорово вы с братом Перантом разобрались, мэм. Он ведь нас снова прогнал. А теперь вы и здесь все уладили.
Птицы сразу же занялись едой. Бранталис налёг на мягкий сыр и сандвичи со щавелем, которые он обмакивал в капустно-гороховый суп и заглатывал целиком. Пандион обратил внимание на засахаренные фрукты и пирог с грибами и зелёным луком. Рэдволльцы с интересом прислушивались к замечаниям гуся.
— Го-гонк! Эта пища хороша для организма. Мне думается, что я вскоре от супа перейду к супле.
— Это называется суфле, — засмеялся Бринти. — Отличная штука. И Пандиону понравится.
Ястреб сосредоточенно терзал корку пирога.
— Кра-а-ахх! Пандион любит похлёбку из креветок.
— Выдры тоже обожают креветочный суп, — улыбнулась Тайра. — Но у нас в Рэдволле любой кусочек лакомый. Однако мне очень нужно поговорить с вами обоими.
На лужайке толклась группа малышей, беспорядочно носясь по траве, прыгая и вопя.
— Что ж, подождём, пока это безобразие закончится, — вздохнула она, невольно начиная прихлопывать хвостом в такт навязчивой песенке.
Тра-ла-ла! Тра-ла-ла!
Мёду нам несёт пчела!
На цветок летит с цветка —
Собирает нам медка.
Не беда, что невеличка —
У пчелы к труду привычка!
Тра-ла-ла! Тра-ла-ла!
Мёду нам несёт пчела!
И летит пчела на кашку,
На гречиху, на ромашку,
Колокольчик, молочай,
Водосбор и иван-чай.
Тра-ла-ла! Тра-ла-ла!
Мёду нам несёт пчела!
Ведь в себе их сок-нектар
Заключает летний жар.
Выпьем чаю всем народом
От души с душистым мёдом!
Тра-ла-ла! Тра-ла-ла!
Мёду нам несёт пчела!
Полны мёду животы!
Пальчики оближешь ты!
Ложки, плошки и ковши
Подставляют малыши!
Тра-ла-ла! Тра-ла-ла!
Мёду нам несёт пчела!
Настоятельница хорошо помнила слова, пела легко, без напряжения. Она с удовольствием следила за малышами и не переставала удивляться: почему эти обычно неуклюжие, спотыкающиеся и сталкивающиеся создания при звуках музыки так преображаются? Двигаются чётко, в лад хлопают лапами, подпрыгивают, кланяются и приседают, иные даже вплетают в узор танца кувырки и кульбиты.
